Привет)
Красивые фотки)
Ну еще бы, блять. Чтобы у Саши были некрасивые фотографии – нужно совершить невозможное. Он говорит это в упрек. Мол, ты нашел фото красивого артиста, поставил их как свои, и правда думал, что никто не поймет. СтараюсьТак ты любишь пожестче?
Вино в бутылке стремительно заканчивается, а ночь только начинается. Возможно, это ошибка. Но разве его это волнует? Было бы интересно встретиться с этим придурком, чтоб пожестче, но доходчиво объяснить, почему не стоит так делать. А если он еще и сам попросит о встрече…Могу устроить
Продолжай Саша бы разозлился, если бы узнал. Он же категорически против всего связанного с нетрадиционными отношениями. А раз это не он, то можно все, правильно?Что думаешь о ролевых играх?
Мне нравится офисные вещи. Из-за галстуков. Ты можешь связать им мои руки.Офисы? Ты хочешь быть связанным в пустом кабинете и слышать,
как за дверью ходят люди. Не боишься, что кто-то зайдет?
Отступать поздно. Раз уж занесло в положение, когда представляешь черт-те что с каким-то незнакомцем, то пусть это длится и дальше. Меня это заводит. Если ты грубо обойдешься со мной, когда я даже не смогу сопротивляться. Например, схватишь за волосы или укусишь. Пусть зайдут и увидят, что ты со мной делаешь. И не останавливайся.Нравится, когда тебя кусают?
Тогда я хочу рвать на тебе одежду.
На фотках выглядишь очень сексуально.
Он не упускает шанс лишний раз упомянуть фотографии из его профиля. Кто знает, вдруг захочет сознаться, что фото чужие? Ярослав продолжает:Будешь стонать в голос при посторонних.
Тебе придется постараться, чтобы выбить из меня хоть звук.Ничего, я заставлю тебя кричать.
Вперед. Не церемонься со мной. Хочу быть куклой в твоих руках.Тогда я надену на тебя ошейник и посажу на колени.
А потом буду дразнить и наблюдать, как ты дрожишь от
нетерпения, как собака. Твои руки будут связаны за спиной,
и ты будешь умолять меня к тебе прикоснуться.
А ты намотаешь на кулак цепочку ошейника, заставишь поднять на тебя глаза и не отводить взгляд. Не останавливайся, если заплачу.Заплачешь – пройдусь языком по твоим щекам.
Кто-нибудь раньше делал это для тебя?
Будешь первым. Тогда тебе придется довести меня до слез.Легко.
Да ну? И как ты это сделаешь? На деле Ярослав понятия не имеет, как заставить его расплакаться. Но ему об этом знать не обязательно.А давай встретимся? Я тебе покажу.
Жаль, что это кто угодно, но не Саша. Возможно, это вообще женщина, но не он. Досадно, ведь ему к лицу ошейник и связанные черным галстуком руки. Если бы он еще и добровольно согласился это надеть… И о чем только эти мысли? Ярослав никогда не рассматривал его в качестве потенциального партнера. Натурал он и есть натурал, что с него взять? Но если представить их вместе, сопротивляться этому образу все сложнее. Тому, как Саша сидит у него в ногах, и смотрит наверх блестящими глазами. Как железная цепь задевает холодом плечи и грудь, а тело украшают следы укусов. И как по щеке стекает слеза. Молчание затянулось. Видимо, поторопился с такого рода предложениями. Под его аватаркой то появляется надпись «печатает…», то исчезает. Собеседник колеблется. В общем-то, это просто прихоть. Непонятно откуда взявшееся желание отстоять Сашины права вместо него. Ему бы тоже не понравилось, заметь он свои фото на случайном сайте знакомств. Как-то унизительно. Вовсе необязательно встречаться с этим идиотом. И без того дел по горло. А для Саши он бы выделил свободную минуту. Или час. Или день. Сколько угодно, если бы Саше было это хоть сколько-нибудь нужно. Вот только дела обстоят иначе. У него какая-то своя жизнь, в которой найдется тесный кусочек свободного места разве что для женщины. Наверное, эффектной и красивой. И никак не для Ярослава. Неприятно. Наконец приходит ответ: Где и когда?***
Он не ожидал получить согласие с его стороны. Тем не менее, отступать поздно. Торговый центр. Вполне безопасное место для первой встречи. Вокруг столько людей, что ничего не может пойти не так. Ярослав начинает в чем-то сомневаться, когда видит Сашу, который просто смотрит в экран телефона. Вполне вероятно, что выключенный. Он стоит так уже минуты три, и никуда идти явно не собирается. На правах друга можно подойти, поздороваться, а заодно уточнить, не он ли хотел стонать от его действий, будучи связанным и беззащитным. Все ведь начинают диалог со слов «привет, у тебя фетиш на офисные ролевые?» В самом деле, что ему говорить? А если спросит, что Ярик тут забыл? А Саша все стоит там, и в голову закрадывается мысль, что Ярик его совсем не знает. Тот человек, с которым он знаком, вечно думает о работе, пьет по вечерам, а пишет в основном по делу и по праздникам. Хотелось бы выяснить, действительно ли все так. – Кого ждешь? – в лоб спрашивает Ярослав, подойдя ближе. Саша резко оборачивается на него. Экран его телефона действительно выключен. Надо же. – Что ты тут делаешь? Он осматривается по сторонам, выискивая кого-то в толпе. Сомнений больше не осталось. Ярик идиот. Внутри рвутся тонкие нити – падает занавес, за которым другая сторона того, о ком, как ему казалось, он знает все. Это неожиданное потрясение, за которым следует не разочарование, но смутная надежда на нечто призрачное. – Я первым спросил. – настаивает Ярослав. Он замечает, что Саше нечего сказать. – Ебать тебя это не должно. – отражает, вновь оглядываясь. Это он. Это точно он. Саша нервничает, и виноват в этом Ярик. Нужно аккуратно с ним объясниться, и не наговорить при этом лишнего. – Так ты гей? У Саши на лице написано желание умереть на месте прямо сейчас. – Нет, я же не осуждаю… – попытался исправиться Ярик. – Блять, Ярик. – Нет! Ладно, я не с того начал. Я писал тебе вчера ночью. Саша недоверчиво смотрит на него, а затем проверяет входящие. – Ничего ты не, – хочет возразить он, но умолкает на полуслове. Повисает молчание. – Просто не спрашивай. Мне все равно нечего ответить. – Да пошел ты нахуй. Эмоции в его выражении колеблются от возмущения до отчаяния. – Ты конченый. О чем конкретно ты вообще говоришь? Ярик, как и он, над пропастью отчаяния чувствует, как заканчиваются их взаимоотношения. И обещает себе больше никогда не пить. Он молча показывает ему скрин, на который Саша смотрит с полсекунды и отворачивается. На экране его анкета. Саша молчит, а Ярик искренне не знает, что сказать. И так уже испортил все, что можно было испортить. Интересно, он готовился? Саша ведь явно ехал не просто мило беседовать. Значит, позаботился о внешнем виде, а в итоге получил, что получил. – Если хоть кто-то об этом узнает… – Только между нами. Клянусь. – отвечает Ярослав. – Ты даже не хочешь это обсудить? – Делать мне больше нечего. А после разворачивается и уходит. Неловко. Возможно, он больше никогда не захочет с ним разговаривать. Все же в этот раз Ярик перегнул.***
Саша начинает его избегать. Он не пишет, не здоровается при встрече, и делает вид, что Ярослава никогда не существовало. Он даже старается не смотреть на него лишний раз. На второй день мелькает мысль снова написать ему через сайт с другого аккаунта, но он, падла, догадается. И все станет только хуже. На третий день Ярик решает переждать какое-то время и позволить ему успокоиться. Связь не может оборваться из-за какой-то глупости. На четвертый Саша звонит сам. Ярик отвечает сразу же, как только видит его имя. – Саш? – говорит после бесконечных секунд молчания. На том конце провода пытаются собраться с силами. – Я не могу выкинуть тебя из головы. – наконец звучит его голос. – Не надо меня никуда выкидывать. Я тебе что, мусор? – Да кто ж тебя знает. Ты… Блять. От Саши больше ни слова. Время тянется, как капает вода из протекающего крана. Секунды падают и со звоном разбиваются о раковину. Одна, вторая, и еще… – Слушай, прости меня. Я дебил, признаю. Я был уверен, что это не ты. – Знаю, что ты дебил. – отвечает и снова молчит. – То есть, со мной ты бы ничего не стал делать? – Нет? Сейчас бы сказать что угодно, лишь бы сохранить все, что осталось. – Я не могу успокоиться. Переспи со мной. Всего один раз, и я отстану. Обещаю. Ярик замирает в молчании. Он хочет переспать с ним? Только один раз, чтобы успокоиться? – Смотря как попросишь. – Если я надену ошейник и встану на колени, тебе хватит? – Точно нет. Приезжай. Ради тебя я готов надеть костюм. – Сейчас? – Как будто ты дотерпишь до завтра. Саша бросает трубку.***
Ярослав встречает его в белой рубашке и с галстуком на шее. Несколько пуговиц сверху нарочно расстегнуты. На пороге Саша. Глаза его выдают. Выглядит так, будто пришлось победить самого себя как минимум трижды, чтобы собраться и приехать. За ним закрывается дверь. – Не жди, что я останусь с тобой после… – и хмурится, не решаясь договаривать. Ярик хватает его за грудки, останавливаясь на мизерном расстоянии от его лица. – Ты еще можешь передумать. – выдыхает он на чужие губы. – Почему я, блять, должен тебя уговаривать? – раздраженно бросает, прожигая взглядом голубые глаза. В его голосе слышно, как далеко все зашло. Он чувствует это не первый день. И даже не второй. Он приехал, потому что не смог выкинуть его из головы. Потому что не вышло взять и перестать представлять себе его холодный взгляд и жесткие руки. Не получилось сохранить статус «лучшие друзья». Единственное желание – чтобы все закончилось. Переспать с ним, убедиться, что Саше это совершенно не нравится, и наконец найти кого-то другого, с кем будет комфортно. Он не думает о том, что ему вдруг может понравиться. Это невозможно. Поэтому сам вырывает у него поцелуй, преодолевая жалкие несколько сантиметров между ними. Накатывает удовлетворение от процесса, ожидание которого слишком затянулось. Пришлось долго бороться с самим собой, чтобы просто дотянуться до него. Его губы мягкие и теплые. Если у комфорта есть вкус и запах – это оно. Глаза открываются сами собой, когда Ярик кусает его нижнюю губу и нагло улыбается. Руки лезут под одежду. По спине бегут мурашки от его касаний. Происходит что-то не то. Сейчас бы остановиться, в последний момент отказать, и больше никогда не оставаться с ним один на один. Но когда Ярослав прижимает к себе за спину и бедра, а потом кусает шею, он понимает – ни за что. Он не сможет прекратить это сейчас. Силы духа не хватит. Саша остается. Ярик еще в одежде, пока партнер полностью обнажен. – Ты не разденешься? – спрашивает, сидя на полу у него в ногах. Чувства странные. Да, они уже видели друг друга и в одном белье, и без этого самого белья. Всякое случалось. Но не в таких же обстоятельствах. – Чтобы ты представлял меня голым после этого? – произносит негромким голосом, как бы не тревожа в нем то лишнее, что может помешать. И опускается на одно колено в непосредственной близости к нему. – А я вот буду. Я буду смотреть и вспоминать, как имел тебя во все щели. Он переходит на полушепот, касающийся дыханием его ушей. Этому хочется сопротивляться и отдаться одновременно. Противиться, чтобы Ярослав подавил его силой. – Ты не в том положении, чтобы о таком просить. – говорит Ярик в паре миллиметров от его лица и нарочно не целует. – Не боишься, что я тебе яйца откушу? – отвечает его же шепотом, глядя в глаза. В ответ он грубо хватает Сашу за волосы. Не остается ничего, кроме как запрокинуть голову, следуя за руками. Ярик проходится языком вверх по очень удачно открывшейся шее. От острого укуса за мочку уха с губ срывается выдох, только отдаленно напоминающий стон. Обычно никто не может развести на звуки так быстро. А у него, дряни голубоглазой, получилось. По телу разлилось предвкушение того, что он собирается делать дальше. Свяжет, станет дразнить, наступит или найдет новый способ унизить. А утром… Об этом рано. Не сейчас. Только не думать о том, что случится после. Цепкие пальцы отпускают его так же резко, как и схватили. Разомкнутые Сашины губы заметно требуют поцелуя, но он упорно все игнорирует. Ярослава бы злить, нарушая негласные правила, по которым он хочет играть. Пусть заламывает его руки, вжимает грудь в пол всем своим весом, дышит на ухо и говорит грязные вещи. Одежда на нем подчеркивает разницу между ними. Ярославу можно распускать руки, делать с ним первое, что придет в голову, и доводить до дрожи, а Саше можно разве что стонать и раздвигать ноги шире. Саша рывком расстегивает на нем рубашку, чтобы не бесила так сильно. Оторвавшаяся пуговица отлетает в сторону. Хочется видеть его реакцию. Это как вступительные в театральный: докажи, что можешь быстро реагировать и импровизировать, адаптируясь под ситуацию. Только на вступительных в учебное заведение не нужно ни с кем спать, чтобы пройти. Чаще всего не нужно. Пока Ярик не успел ответить, рука тянет брюки вниз, насколько они поддаются. До того, как Ярослав грубо оттолкнул его, чтоб знал свое место, Саша успел заметить, что никакого нижнего белья на нем нет. – Ты забыл, кто здесь главный. Он отчетливо запомнил, как Ярик, смотря на него глазами, которые не сулили ничего хорошего, одним движением развязал узел на своей шее. В памяти прочно отпечаталось, как галстук скользил по его плечам и ударился о пол. Все действительно так, как он хотел. Саша роняет голову на подушку и, кажется, не сможет сдвинуться с места ближайшие пару часов. – Оставайся. – просит, глядя на изгиб его обнаженной спины. Но после этих слов, как ни странно, приходит в себя. Он тяжело поднимается с кровати. Больше ни слова с его стороны. Ярослав угрюмо пялится в одну точку, думая, что его, по сути, просто использовали. Сожаление о том, что он на это согласился, отнимает всякое желание смотреть на Сашу, пока он одевается. Он ведь даже в душ не пошел, лишь бы не задерживаться здесь. Все было зря. За ним закрывается дверь. Прощаться он, конечно, тоже не стал. И почему Ярик не поверил его колким фразам? В этом слишком много самонадеянности. В пустой квартире, между прочим, своей, чувствуешь себя тем самым бокалом, который был красиво разбит на глазах у сотен человек.***
Проходит какое-то время, прежде чем Саша набирается смелости прекратить стыдиться произошедшего. Ярику-то можно довериться. Это еще, можно считать, повезло. Спустя еще сутки он понимает, что хочет вернуться в его руки и ощутить это еще раз. Ему понравилось, и он хочет сделать это снова. Обещал отстать, а по итогу вышло как всегда. Да, он поступил не лучшим образом. Его планом было переспать с ним и успокоиться, чтобы больше не представлять себе его тело и голос. Чтобы избавиться от желания чувствовать на себе его дыхание. Мир в его душе обрушился, а среди развалин остался стоять тот, кто точно знает, что ему нравится. Тот, кто полностью завладел его мыслями. Сможет ли он простить ему наглость? А если нет, то… – Мы можем попробовать еще раз? Саша спрашивает об этом и надеется, что Ярик не в обиде. По холоду глаз заметно, что он все же злится. Неудивительно. – Ты реально думаешь, что можешь приходить ко мне, когда вздумается? – Ладно, я мудак. Прости. Ярослав отводит взгляд. Не хочет смотреть. И как сказать ему обо всем? И о том, что был не прав, и что на самом деле ему было хорошо. – Ярик, – окликает и подходит ближе. Но вместо объяснений он тянется за поцелуем. Секундное промедление, и партнер впивается в Сашины губы. Хочется верить – он тоже скучал. Он тоже вспоминал очертания его тела, стоны и слезы. – Если я останусь с тобой до утра… – отстраняется Саша в попытках отдышаться. – Простишь? Он выдыхает слова на покрасневшую кожу. Ярослав топит пальцы в отросших волосах. – Только до утра? Смотрит прямо в глаза, но отворачивается в самый последний момент, стоит Саше попытаться вновь прильнуть к его губам. Снова дразнит. – Приезжай. – говорит на прощание Ярик. – Я тебя подожду. И уходит, точно зная – очень скоро Саша снова будет у его порога.***
Горячие руки сжимают талию. Ярослав растягивает поцелуй, как Саша того хочет. Подолгу дышит с ним одним воздухом и ловит пульс, прижимаясь к груди. Он не знает, почему каждый раз соглашается оставаться с ним наедине. С Сашей не скучно. Он бросает вызов, заставляет проявить силу и подавить себя. Ярославу просто нравится наблюдать, как меняется выражение его лица, когда он сдается. То, как смягчается его взгляд, когда он позволяет делать с собой все, что вздумается. То, как он стонет в голос, стоит задеть внутри что-то важное. То, как он прикрывает веки, расслабляясь. Ему нравится Саша. Вот и вся причина. Его губы похожи на то, что можно только почувствовать. Оно задевает невесомым касанием струны души. Обещать задержаться до самого звонка будильника, а утром взять что-то из вещей Ярика, чтобы коллеги не догадались, что Саша не ночевал дома. Ощущать, как в чужих штанах медленно твердеет. Желать никогда не отстраняться. Все это – сегодняшняя ночь. И будь, что будет. Саша еще мирно спит на его кровати, в то время как Ярик успел сходить в душ и одеться. Он думает предложить ему. Двоим хорошо вместе, так чем же это не повод начать отношения? Если опять не сбежит. Он смотрит, как на спутанные волосы ложится мягкий свет. А с чего бы ему отказываться? Сам ведь пришел. Даже дважды. А что случилось дважды, обязано случиться еще раз. Если бы каждое утро начиналось так – стало бы любимым временем суток. – А ты не останешься насовсем? – спрашивает, когда Саша просыпается и приходит в себя. – У нас началось не с того, но я же тебе нравлюсь. Саша сопротивляется самому себе, но все же не может сдержать улыбки. – Мы могли бы попробовать. Я только рад. – продолжает Ярослав. – Оставайся. Саша думает, что ни с кем не было так же круто, как с ним. Никто же не умрет, если попытаться. И ведь он, сволочь, действительно ему нравится. – Ладно. А Ярик не нашел, что сказать, поэтому просто спросил: – Будешь кофе? Для них все только начинается.