***
Настроение снова было ужасным. Энн продолжила вспоминать день. И одной из странных, непонятных ей вещей было присутствие Дианы на той игре. Она не пошла с ней и не осталась в стороне, а играла в дурацкую игру. В прошлый раз ей же тоже не понравилось! Что изменилось сегодня? Теперь и с Джерри поссорилась. Каждый раз она вспыхивает от какой-то мелочи. Хоть сегодня с Дианой не стала ругаться— что-то внутри не позволило. И вот сейчас она сидела под симпатичным деревом, раздавленная эмоциями. — Какой же подарок для Мариллы сделать? Рассказ в её честь она запланировала на Рождество, да и дописать сегодня уже не получится. Денег, чтобы что-то купить тоже не было. Хоть венок из листьев плети! Венок… Энн резко начала собирать цветы и травы, царапая то и дело руки. Спустя короткое время цветастый ком перестал помещаться в руке, но девушка упорно добавляла новые растения. В погоне за красивыми бутонами она совсем не заметила, как оказалась рядом с тропой. Там, где-то в дали, показалась чья-то фигура, но Энн продолжила собирать цветы. Сложив все на тетрадь, девушка приступила к плетению. Основой стали мелкие белые цветочки с очень длинными и прочными стебельками. Отложив их в отдельную кучку, она соединила несколько пар в узел. — Энн? Добрый день. — Добрый. Она даже не посмотрела на человека, который к ней обратился. Почувствовав, что он не уходит, девушка все же подняла глаза. — Гилберт Блайт. — Да, это я, — кивнул он, ожидая продолжения беседы. — Можно задать вопрос? — Конечно, — он сел рядом, внимательно смотря на собеседницу. — Только обещай не смеяться, — дождавшись ещё одного кивка она произнесла: какой больше понравится Марилле? Стоит отдать Гилберту должное, ведь он сдержал милую улыбку и, пожав плечами, показал на один из цветков. — Спасибо. Добавив этот и ещё несколько цветов, Энн устало выдохнула. Может, настроение и вернулось, но мысли о Метью, о Диане, о Джерри не покидали голову. Взгляд становился невыносимым, исполненным грусти. Гилберт сидел рядом, не решаясь заговорить. Энн с силой проводила ногтями по руке, чтобы оставаться в реальности. — У тебя всё в порядке? — А, что?.. Да, конечно… Маленькая слезинка (которую Энн ненавидела в тот момент!) скатилась по лицу. Чтобы он не заметил её слабости она подняла голову к небу. Разумеется Гилберт знал про Метью, конечно видел игру, отсутвие Энн и Диану рядом с Руби; слышал крики Билли. Гилберт обнял Энн. Едва касаясь, но как-то по родному. Тихо говорил что-то про лекарство, которое точно сработает; что Билли её не тронет, мол, пусть только попробует. Прошло несколько минут, прежде чем Энн отстранилась. — Спасибо, — тихий всхлип. — Не за что! Ты тоже была рядом тогда, — веянье тихого ветра, — для этого и нужны друзья, верно? — Да, верно. Ты считаешь меня другом? — Скорее, — он ненадолго замолчал, смотря в её глаза, — родственной душой. У Энн оборвало дыхание. Снова захотелось плакать. Насколько же поэтичен этот момент! — говорил внутренний эстет девушки. Что-то холодное коснулось щеки. Взгляд снова стал ясным. — Ты тоже для меня родственная душа.***
Очень раннее утро. Перо записывает дату в углу страницы. «Сегодня наконец наступил день рождение Мариллы! Она, разумеется, не хочет его праздновать. Я узнала, что он сегодня от Метью. Он хочет подарить ей новую пару перчаток, которые вышила его давняя знакомая. Я — венок. Надеюсь, она не сочтет такой подарок легкомысленным. Вчера я рассердилась на Джерри, но он ничего не разболтал Марилле и Метью. Завтра мы будем меняться рассказами, надеюсь что допишу свой за утро». Время, проведенное за написанием истории про благородную Леди, получившую в наследство странный дневник, пролетело незаметно. Энн одела школьное платье, заплела волосы. Сняла ткань с венка и вышла из комнаты. Быстро спустившись по лестнице, она надела венок на голову Марилле. — Сюрприз! Поздравляю! — объятия были очень крепкими. — Посмотри, — Энн достала маленький осколок зеркала из кармана. — Энн… Это… — Красиво, правда? Марилла очень тепло улыбнулась. — А осколок я заберу, — добавила она после ещё одних объятий, — нечего такое ребенку таскать. Ей захотелось запротестовать и рассказать чудесную историю зеркала, но она увидела Метью, который мялся у входа. Энн взяла доску и торопливо направилась к выходу. — А завтрак? Дверь закрылась. — Метью, удачи! Она была счастлива, ведь Метью смог встать с кровати и, не слушая возражений сестры, пошёл в поле. Сейчас, идя в школу, и будучи уверенной, что возле лесного домика давно стоит Гилберт, она абсолютно счастлива. Метью, новая родственная душа, идея для истории, день рождения Мариллы. Чем не идеальный день? И путь дальше будут насмешки Билли, непонимание девочек и хитрая улыбка мисс Стейси. Она счастлива! Настолько, что теперь может поверить, что Бог не забыл про неё; настолько, что готова помочь врагу; настолько, что споткнулась на ровном месте и упала. Упала прямо в чьи-то ноги. Знакомая шершавая рука протянута, готовая помочь. — Доброе утро, Гилберт.