***
– Теперь я буду совсем иначе смотреть на колбасу... Раскрытие жуткой тайны про колбасу из столовки шокировало троицу на столько сильно, что на полу пропахшей мясом комнаты осталась лужа свежей блевотины. Да что уж там, это травма на всю ебучую жизнь. Теперь любую колбасу ребята жрать не станут даже под дулом пистолета. Мало ли там то, что покоится в холодильнике... Все трое единогласно заявили что в столовую на бутербродные дни даже ходить не будут, и дружно направились прочь от этого адского месива и устрашающей машины в другом конце комнаты. Уже в дверном проёме Ларри завёл какой-то разговор с помощью очередного каламбура, чтобы хоть как-то смягчить атмосферу. Поддерживая его лёгким смехом, Эш вышла из комнаты, помахивая рукой у носа в попытке отогнать "прекрасный" запах. И в след за ними шаркал Сал, реакцию которого по лицу понять невозможно из-за протеза, но, исходя из его слов, Фишер шокирован видом так же сильно, как и остальные. Салли был в паре сантиметров от дверного проёма, но хуй там плавал. И не всплывал. Дверь захлопнулась. С обоих сторон закрывшегося прохода начали тарабанить по дереву и пытаться высвободить бедняжку в протезе. – Это чо за хуйня?! – послышалась громкая жалоба из-за закрытой комнаты и за ним последовали дёрганья дверной ручки. Ещё несколько перекрикиваний с обоих сторон, с не очень цензурными словами, долбёжка по страдалице-двери и попытки открыть или, хотя-бы, выбить её. Но напрягало сильнее одно: вопли из комнаты становились громче и отчаяннее, а удары по дереву быстрее и сильнее. А на фоне еле слышным был хлюпающий звук. – Выпустите меня наху– Голос Сала оборвался на резко отдалившемся визге и тишина воцарилась с его стороны двери. – Пиздец. – в один голос описали ситуацию Эшли и Ларри.***
Фишер на запутывающихся ногах рванул в противоположный конец комнаты, забившись рядом с устройством у стены и, тяжело дыша, смотрел на пространство спереди. Огромная куча того самого человеческого мяса из холодильника возвышалась по центру комнаты, чуть ли не доставая до потолка. Глаза, прежде лежавшие в банке, распластались по массе, и каждый зрачок был повёрнут в сторону Салли. Отдельные куски мяса и кожи собирались в отростки, напоминавшие то-ли руки то-ли ещё какую хуйню. Кровь сочилась между органами и частями гигантского монстра, текла вниз к полу и вызывала хлюпанья при каждом движении существа. Сал прижимается спиной к стене, не смея отвести испуганный взгляд от возникшей массы, которая медленно передвигается в его направлении. Мясо заполонило треть комнаты, отрезая все возможные пути к побегу, а отдельные отростки тянулись к дрожащему телу и опаляли нос своим ужасным запахом. Фишер схватился за нижнюю часть протеза, как-бы закрывая рот ладонями и сдерживая нахлынувшую тошноту. Его глаза бегали по оставшемуся пространству между машиной, стеной и монстром, а остатки здравомыслия осознавали что ситуация безвыходная. А если выход и есть, то только болезненный. Масса втиснулась между устройством и стеной, окидывая кожей и кровью плоскости вокруг и почти дотягивая отростки до забившегося в углу парня, который, в свою очередь, медленно опускался по стене к полу на подкосившихся ногах и крепко прижимал руки к ротовому отверстию в протезе. Подросток уже прекрасно знал что с ним произойдёт, когда "руки" существа достанут до него, ведь пару минут назад они смогли не хило так откинуть Фишера от двери и ебнуть по стене, чуть не размазав бедняжку вдоль ободранных обоев. Это тоже стало причиной для медленного съезда со стоячего положения до размазни на полу в углу комнаты, потому что спина ахуевала по полной, а ноги отказывались держать своего хозяина. Куча мяса остановилась в метре от Салли, а её отростки дернулись к сидячему на полу, обхватили дрожащие плечи и талию до боли сильным хватом, измазав одежду кровью и маленькими кусками плоти, и подняли Сала в воздух. Тот же, в свою очередь, издал короткий болезненный крик и схватился за мясо вокруг своего тела в попытке вырваться. Но монстр был гораздо сильнее. Рвущегося на волю поднесли ближе к большому телу, опаляя взглядом десятков глаз и запахом плоти. Органы рядом с местом, где по-сути человек и существо должны соприкоснуться, начали медленно передвигаться по остальной массе, вызывая громкое хлюпальне. Ещё парочка секунд, и Салли уже думал что сейчас его-то и сожрут, и прощай батюшка, здравствуй матушка. Но этого не произошло. Из места, от которого отодвигались куски плоти, вышел ещё один отросток. Кишечник, кожа и на конце самая интересная деталь, как ебучая звезда на новогодней ёлке и вишенка на праздничном торте – чей-то член. Подросток впал в ступор и не на долго остановил попытки выбраться. Но, осознав что сейчас может произойти, ещё сильнее зарыпался между "руками" и отпинывал ногами мясо в десятке сантиметров от него, пока слозчастный орган находился в опасной близости к протезу. Не успел Сал даже осознать происходящее, как существо уже двинуло свои конечности к маске и сдернуло её прочь, оборвав лямки на затылке и бросив куда-то в стену. Два склеенных куска протеза разлетелись в стороны и грохнулись на пол, чудом не разбившись ещё сильнее, а хозяин вещицы быстро смотрел то на обломки, то на монстра. А тот, конечно же, не упустил возможности обвить ещё отростки вокруг ахуевающего пацана, полностью сжав, как какую-то плюшевую игрушку, и двинув своё мясо под одежду. Очередной вскрик, уже не заглушённый протезом, и детородный орган на конце конечности дернулся в сторону изуродованного лица, пихая себя в приоткрытый рот. Фишер издал длинное мычание и замотал головой, в итоге найдя силы чтобы прокусить член, выплюнув кусок изо рта и начав отхаркиваться от каплей крови и ещё одной жидкости на языке. Массе такой наглёж явно не понравился, потому что пацана сразу-же сжали чуть-ли не до хруста костей, выбив весь возможный воздух из лёгких, что даже на крик ничего не осталось. Конечность с откусанным органом двинулась обратно в свою дыру меж мяса и через пару секунд вернулась с другим наконечником. На этот раз хуй существо не вытащило, а на конце отростка была какая-то смесь из мяса и кожи, которая ужасно, но имитировала половой орган. А в это время Сал уже еле-еле издавал какие-либо звуки из-за до невозможности сильного хвата и изо всех оставшихся сил пытался оттянуть тонкий кусок мяса вокруг его шеи. К счастью, монстр сжалился над страдальцем и ослабил хват, убрав парочку "рук" и вернув возможность дышать. Но в замен на воздух, куча мяса сразу перешла к действиям. С Салли попытались быстро стянуть одежду, но со звуком рвущейся ткани остановились, тупо сунув отростки обратно под водолазку и пихнув конечность с имитацией члена в рванные джинсы. Очередной вскрик от происходящего затянулся на подольше чем подросток ожидал, потому что масса беспощадно всунула свой "половой орган" в очко. Конечно, сказать что на сухую сложно, ведь мясо было покрыто то ли кровью, то ли ещё какой склизкой хуетой, но всё равно не приятно блять. Да ещё и существо положило настолько же огромный, как и оно само, болт на длину наконечника на отростке и пихнулось глубже, от чего мясо частично запачкало и кожу, и одежду, и внутренности. Но самая главная проблема – это то, что Фишер не ожидал потерять девственность таким ебейшим способом. Через вскрики и болезненные шипения со стороны парня, куча мяса начала двигать своим отростком. Причём грубо и неряшливо, то и дело углубляясь, уже не то чтобы доставая до простаты, а уже ебя глубже. Настолько глубоко, что организм Сала ахуел по полной программе и решил любой ценой убрать из желудка лишнее. Хуй в кишечник, долой обед. Даже несмотря на яркую реакцию Салли и новую лужу блевотины на полу, монстр прекращать не собирался. Только начали, хули. Орган задвигался ещё быстрее, вытрахивая болезненные стоны и визги, а вскоре добившись и слёз из глаз. Ещё пара минут отвратительной пытки, и конечность остановилась глубоко внутри, а-ля "кончило", и выдернулось из ослабевшего тела. Отростки отпустили пацана, который грохнулся на пол с мычанием, и двинулись к основной массе. Пока Фишер пытался прийти в себя хотя-бы морально, куча мяса двинулась обратно к холодильнику и через минуту гиганта уже как и не бывало. Дверь раскрылась настежь, со всей силы ударившись по стене, и двое подростков ворвались в комнату. Вид выдался ахуенный: по комнате размазана кровь, кожа и мясо. У стены лежат обломки протеза, а его хозяин валяется пластом на полу, покрытый теми же компонентами, что и комната, в оборванной одежде и тяжело дышавший. К Салу быстро подбежали, помогая хотя-бы сесть, и начали опрашивать что случилось и всё ли в порядке. Ответ был очевиден. – Я больше никогда не буду жрать колбасу.