Апельсиновый сок

      Сегодня они с Вэем праздновали в баре очередную блестящую победу. Его победу. На самом деле, Бэйб считал все выигрыши в гонках общими — Вэй был его командой. Его семьей, его лучшим другом. Сейчас этот лучший друг, практически не делая пауз, пил шот за шотом, вливая в себя кислотного цвета жидкость. Энигма абсолютно не умел нормально пить. Бэйб знал, что он вот-вот станет эмоциональным и неконтролируемым. И будет лучше, если этот эпизод пройдет у кого-нибудь из них дома. — Вэ-эй, давай продолжим в твоей квартире. У тебя там есть, что выпить? — Но я не хочу уходить… — капризный тон и надутые губы. Это уже не тот холодный и сдержанный человек, которым король трассы привык видеть своего друга. — О, не будь таким! Нам правда лучше поехать домой. Меня начинает тошнить от всех этих запахов. — И ты не собираешься снять себе какого-нибудь альфу? — Нет, я собирался провести этот вечер только с тобой.       После этих слов Вэй словно выныривает из алкогольного опьянения. Это была обычная фраза. Но то, в каком контексте она была сказана, давало призрачную надежду на новые возможности для них. Энигма не переставал тешить себя мечтаниями о том, что Бэйб однажды обратит на него внимание. Не просто как на друга, а как на парня. Как на возможного партнера, любовника, на человека, к которому у него могли бы быть романтические чувства. Годами тянущаяся влюбленность постепенно съедала его изнутри, заставляя томиться от сильного желания и одновременной невозможности действовать. Он рад был просто находиться рядом с Бэйбом, делить с ним счастливые моменты и неудачи, быть для него поддержкой и опорой. Но его глупое сердце всегда хотело большего. Вэй так сильно ждал, и в то же время боялся того дня, когда они могут зайти дальше границ дружбы. К нему не раз приходили сны, в которых они с альфой были действительно близки. После этого парень просыпался, чувствуя, как его кожа горит в тех местах, где во сне к ней прикасался Бэйб. Он любил и ненавидел эти видения, которые посылало его пылающее сознание. С ужасным чувством стыда Вэй прикасался к своей твердости под тонкой тканью пижамных брюк, прокручивая в голове картины из снов. Насколько же все это было мучительно…       Видимо, мысли унесли его совсем далеко, потому что сейчас друг щелкал пальцами перед его лицом, пытаясь вернуть в реальность. — Вэй, ты меня слышишь? Черт, тебе действительно пора завязывать с выпивкой… — Я в порядке! Давай поедем домой, хорошо… Мне вызвать такси? — Я уже вызвал. Постарайся не отключаться до дома, я не думаю, что смогу донести тебя на руках. — Я не собирался отключаться, просто… Немного задумался. — И куда же тебя занесли мысли? Я не мог достучаться до тебя около минуты, — Бэйб смотрит на него с игривым любопытством. Скулы Вэя вспыхивают румянцем. Как хорошо, что в клубном освещении этот румянец становится едва различимым. — Неважно…       Пока они едут в такси, энигма старается не углубляться в размышления и вести себя нормально, чтобы его друг не решил уложить его спать, как только они вернутся в квартиру. Бэйб периодически с ухмылкой смотрит на это сосредоточенное лицо. Он тоже пьян, но алкоголь действует на них по-разному. Сейчас король трассы хочет продолжения вечеринки, и ему уже кажется довольно заманчивой идея потом уехать домой и все-таки пригласить к себе какого-нибудь мальчика на одну ночь. Но он уже обещал Вэю, что будет с ним.       Как только они входят в квартиру, ее владелец тут же направляется к мини-бару, чтобы достать оттуда полную бутылку виски. Энигма захватывает с собой пару стаканов и берет из корзины с фруктами целый апельсин. Все это оказывается на темном журнальном столике, стоящем посреди гостиной. — Ты хочешь сказать, что собираешься пить дальше? — Бэйб с недоверием смотрит на разливающуюся по стаканам янтарную жидкость. — А ты не хочешь? Я же не могу позволить своему другу пить в одиночестве. — Какая забота, — альфа ухмыляется и садится на широкий серый диван. Другой парень, закончив наполнять стаканы, отправляется к холодильнику за забытым льдом и прихватывает с собой нож для апельсина. Когда фрукт оказывается нарезан дольками, а в каждом стакане плавает несколько ледяных кубиков, он садится рядом со своим другом. Бэйб, до этого откинувшийся на спинку дивана, теперь садится прямо. Он берет в руки изящный предмет посуды и смотрит, как в тусклом освещении переливается благородного цвета напиток. — За тебя, ПитБэйб, — Вэй тоже поднимает свой стакан. — Который раз за вечер звучит этот тост? — Но мы празднуем твою победу. — Давай лучше выпьем за нас. Без тебя я бы не был тем, кем являюсь сейчас. Ты самый близкий для меня человек, Вэй. И надеюсь, что ты всегда будешь со мной, — альфа чокается с ним, и звон стекла заставляет белый шум на пару секунд повиснуть в ушах энигмы. О, он тоже на это надеется. Он думает почти каждую свободную минуту, как бы это было прекрасно: только он и Бэйб, навсегда вместе. Оба парня вливают в себя обжигающий алкоголь, и тот стекает вдоль стенок горла, ударяя по чувствительным рецепторам. Виски был довольно крепким, и спустя несколько опустошенных стаканов они чувствуют горячее марево, поселившееся в сознании под воздействием высокого градуса. Вэй глупо хихикает, а его друг откидывается на подушки, лежащие у спинки дивана. Энигма принимается наливать им остатки янтарной жидкости. — Мне кажется, что я не потяну еще один. Или это будет последний стакан в моей жизни. — Брось, не оставлять же бутылку еле полной. Закуси лучше, — Вэй протягивает альфе дольку апельсина, к которому они так и не притронулись за все это время. Тот берет кусочек фрукта в свои руки кусает его, заставляя сладкий сок потечь по подбородку. — Черт! — Бэйб стирает эти потеки тыльной стороной ладони, пока жует цитрусовую мякоть. Друг смеется над ним и протягивает стакан. — Ты как ребенок… — Попробуй сам! Этот апельсин слишком сочный. — Сначала выпьем за малыша с гонок, — снова звон стекла о стекло, и последняя порция виски отправляется внутрь каждого парня, — А теперь смотри, — Вэй берет дольку двумя руками и растягивает кожуру в стороны. Полукруг превращается в дорожку из оранжевых треугольников, и парень откусывает один из них. Бэйб смотрит на все это так, словно ему показали какой-то невероятный фокус, — Видишь? Так ты не испачкаешься, пока будешь есть. — Но я уже весь липкий, — недовольным тоном отвечает гонщик. — Ничего, мы помоем тебя. Съешь немного, — энигма протягивает ему апельсин из своих рук. Альфа смотрит на него с недоверием, но решает все-таки откусить — фрукт был таким сладким, когда он пробовал его. Бэйб аккуратно ест кусочек за кусочком, наслаждаясь этим вкусом. Но когда он доходит до последнего, зубы случайно впиваются в серединку сочного треугольника, и липкая жидкость снова брызгает ему на подбородок. Он мычит от недовольства, а друг смеется над ним, склоняясь вперед и упираясь в плечо парня. — Боже, Бэйб… — Хватит смеяться надо мной! Дай лучше салфетки или что-нибудь еще… — М-м, у меня совсем ничего нет, чтобы помочь тебе… — их лица внезапно оказываются так близко. Вэй облизывает губы, прослеживая то, как сок стекает по коже Бэйба, капая вниз или продолжая путешествие от подбородка к ключицам. Энигма ловит пальцем одну из таких капель, прикасаясь к горячей коже на шее друга. Альфа сглатывает, и он чувствует, как кадык движется под его пальцами. Теперь глаза парня остаются прикованными к блестящим губам и такому же блестящему влажному подбородку. Должно быть, будет сладко целовать Бэйба, слизывая с его кожи апельсиновый сок. Пьяный разум Вэя оказывается полностью поражен этой мыслью. Бэйб тоже не двигается. Большое количество выпитого притупляет все его обостренные чувства и реакции. Кажется, Вэй целует его. Чужие мягкие губы обхватывают его собственные, скользят по подбородку, собирая сладкие потеки. Язык обводит нижнюю губу, чуть проскальзывая в приоткрытый рот. Тело гонщика само отвечает на эти прикосновения, раскрывая губы шире, сплетаясь с чужим языком, прикрывая веки в удовольствии. Где-то рядом витает одна назойливая мысль, которую упорно отгоняют чужие ласки. Но в какой-то момент она наконец врывается в сознание альфы, заставляя его остановиться. — Вэй… — М-м? — Что мы делаем? Мы не можем, мы же… — Тш-ш, не думай об этом. Просто наслаждайся… — энигма снова втягивает его в сладкий поцелуй. Кажется, он не совсем осознает происходящее. Алкогольная туманность в голове Вэя стирает грань между реальностью и прекрасным сном. Бэйб обхватывает его лицо большими ладонями. Он не знает, стоит ли ему отпустить себя и поддаться этому моменту, или сейчас же отстранить от себя друга, чтобы их поцелуй не стал тем, что навсегда изменит их отношения. Но мысли в его голове текут медленно, и все это время они продолжают с упоением впиваться в губы друг друга. Парни заваливаются набок, падая на мягкие серые подушки. Энигма тянет чужое тело ближе, схватившись за темную ткань футболки, прикрывающей талию. Но альфа замечает, что постепенно эта хватка слабеет, а движения чужих губ становятся медленнее, пока вообще не прекращаются. Бэйб открывает глаза и отстраняется, и его друг никак на это не реагирует. Черт, он взял и уснул? — Вэй? — парень шепчет это и мягко трясет чужое плечо. Никакой реакции. Прекрасное лицо замерло с выражением полного спокойствия. Вэй действительно уснул. О, какой абсурд. Альфа поднимается, выскальзывая из-под чужой руки и чуть шатаясь. И что теперь ему делать? На самом деле, гонщика тоже неумолимо клонит в сон. Он аккуратно передвигает своего друга к другой части углового дивана, помогая ему принять горизонтальное положение, а затем опускается и стягивает с чужих ног обувь вместе с носками. Бэйб благодарит всех богов за то, что Вэй заботится о личной гигиене, и от его ступней совсем не пахнет. Король трассы находит пару пледов в нише журнального столика и накрывает одним уснувшего парня. Тот тихо стонет и переворачивается на другой бок, обнимая шерстяную ткань. Альфа ложится на другую часть дивана, перпендикулярно положению энигмы, и тоже сбрасывает с себя обувь, а затем накрывается пледом. Остается только надеяться, что ночью никому из них не станет плохо. Бэйб проваливается в сон, ощущая стягивающую липкость на своей шее и легкое покалывание в опухших от поцелуев губах.

***

      Утро безжалостно к лучшему гонщику Таиланда. Сильная боль с первых же секунд пронзает его голову. В комнате не так светло, но и слабого освещения достаточно, чтобы его глаза тоже начали болеть. Через пару минут альфа находит в себе силы подняться. Со столика пропали оставленные там стаканчики для виски и пустая бутылка, а вместо них появились таблетка и большой стакан с водой. Парень бросил шипучее лекарство в воду, а затем выпил ее всю в несколько больших глотков. Его пересохшее горло было благодарно ему за это. Тут Бэйб почувствовал вибрацию в заднем кармане. Достав телефон, он обнаружил множество уведомлений. Последнее из них было от Вэя. «Меня срочно вызвали в автосалон утром. Я оставил тебе таблетку и немного бульона на плите. Как проснешься, напиши мне»       Бэйб отправил ему короткое сообщение с благодарностью и отправился к кухонному островку, чтобы утолить так и не прошедшую жажду. Бульон был еще теплым, и гонщик с удовольствием пил его прямо из черпака, лежавшего около небольшой кастрюльки. Это было очень хорошо. Боль словно немного отступила, но на замену ей пришло другое чувство. Альфа ужасно хотел есть. Он прошел дальше и раскрыл дверцы большого холодильника, чтобы позаимствовать немного еды у своего друга. И там определенно было чем поживиться. Глаза парня скользили по полкам, пока не наткнулись на блюдце с нарезанным апельсином. В его сознание тут же врезались яркие воспоминания о том, как этот злополучный фрукт испачкал его соком, а потом… — Черт! — Бэйб захлопнул холодильник и отошел от него на пару шагов, упираясь поясницей в кухонный остров. Что вчера нашло на них? Парни напивались вместе и до этого, но никогда раньше алкоголь не приводил их к поцелуям. Альфа помотал головой, чтобы выплыть из воспоминаний, и от этого она закружилась. Гонщик прижал ладони к вискам, издавая тихий отчаянный стон. Он пообещал себе никогда больше не напиваться так сильно.

***

      Ближе к полудню Бэйб вернулся к себе домой. Он решил пока игнорировать все уведомления, что скопились в его мессенджерах. На самом деле, его волновало только одно сообщение — от Вэя. Тот спросил, как его друг чувствует себя, но альфа не знал, что ему ответить. Его все еще мучали всплывающие в голове картины с прошлого вечера, где они с другим гонщиком явно перешли черту. Что теперь стоило делать? Этот вопрос был тем, что повисло в голове Бэйба на следующие несколько дней. За все это время они с Вэем виделись лишь короткие пару раз, так как тот был занят оформлением документов и переговорами с клиентами. Но в те минуты, когда они пересекались, энигма выглядел довольно спокойным, в то время как в груди альфы бушевало волнение. И это его настроение не скрылось от капитана команды. — Бэйб, у тебя что-то случилось? — Алан подошел к парню, задумчиво сверлящему стену взглядом. Его руки были скрещены на груди, вся поза выражала беспокойство, — Бэйб? — О, Пи’Алан! Я не заметил, как ты подошел. — Ты чем-то взволнован последние несколько дней. Что-то случилось? — Нет, все в порядке, я просто… Мы сильно напились, когда отмечали победу. Я чувствую себя немного странно. — О, не хочешь показаться врачу в таком случае? — Нет! Мне уже гораздо лучше. А сейчас я просто задумался. — Хорошо, — мужчина прячет улыбку за кулаком и садится рядом с этим упрямым парнем. — Пи’Алан, а ты… В твоей молодости, когда вы напивались с друзьями, вы не делали ничего странного? — Например? — старший с любопытством смотрит на младшего, пока тот ищет в себе силы снова заговорить. — Ну… Например… Вы не целовали своих друзей? — Ты поцеловал Вэя? — Нет! — Он поцеловал тебя? — Нет, я не имел это ввиду, я просто спросил! Это не имеет отношения к… — Хорошо, хорошо, никто никого не целовал, я понял. Что касается меня, я… Может и было пару раз, не могу припомнить. Мы хорошо развлекались, пока были юными. — И это никак не повлияло на вашу дружбу? — в голосе молодого альфы столько беспокойства. Алан старается не смеяться над его вопросом. — На самом деле, что бы ни случилось между мной и моими друзьями, мы всегда потом обсуждали это. Поговорить прямо — лучший способ избежать недопониманий. Знаю, это может быть совсем нелегко, но это действительно лучшее, что можно сделать, — мужская ладонь ложится на плечо задумавшегося парня в ободряющем жесте. Бэйб хмурит брови, но затем его лицо расслабляется. — Думаю, ты прав, Пи’.       Алан улыбается и хлопает его по плечу, а затем поднимается и уходит, бросая вслед тихое «удачи». Да, им определенно надо поговорить. Иначе скоро альфа сойдет с ума.

***

      Вэй подъезжает к своему дому и замечает там машину Бэйба. Владелец стоит рядом с ней и курит, с задумчивым видом оперевшись на капот. Энигма паркуется рядом и выходит из авто, направляясь к своему другу. — Бэйб? Что-то случилось? — Я писал тебе, но ты не прочитал ни одного сообщения. На звонки тоже не отвечал. Поэтому я решил приехать лично. — О, прости, мой телефон совсем разрядился, а я даже не взял с собой провод для зарядки. Это что-то срочное? — Нет, но… — гонщик выпускает вниз столп дыма, а затем тушит сигарету о бортик мусорного бака и отправляет ее туда, — Нам надо поговорить. — Хорошо. Давай поднимемся в мою квартиру?       Альфа кивает, и они направляются внутрь дома. Уже войдя в квартиру, Вэй первым делом взял оставленную на столике в гостиной зарядку и подключил айфон к питанию. Бэйб прошел мимо серого дивана, навевающего уйму воспоминаний, и сел спиной к нему у барной стойки. — Ты хочешь что-нибудь выпить? — Просто воды, пожалуйста. — О, хорошо, — парень ставит на стойку пару стаканов, наливает в них воду из графина, а затем садится на ближайший стул лицом к своему другу. Тишина начинает немного давить на обоих, и поэтому они почти одновременно заговаривают. — Бэйб, я… — Вэй,… О, продолжай. — Я тоже хотел поговорить с тобой, но в последние дни совсем не было времени. Ты знаешь, я… По поводу той ночи… Я не сделал ничего странного? Мне стыдно это признавать, но я ничего не помню. Последнее, что осталось в моей памяти, это то, как мы ехали в такси. Когда я проснулся утром, то понял по пустой бутылке, что мы пили еще, но этого совсем нет в моих воспоминаниях. — Ты правда ничего не помнишь? — Совсем ничего, — Вэй жалостливо смотрит на удивленного альфу. Все эти дни он пытался воскресить в памяти хоть какую-нибудь деталь с того вечера, но все попытки были тщетны. Энигма никак не мог подступиться к тому темному пятну, что создал его пьяный разум. Бэйб был шокирован его словами. Это отчасти объясняло спокойное поведение его друга, но… Как ему теперь поступить? Рассказать, что произошло на самом деле, или опустить самую важную деталь? Наверно, если они оба просто забудут об этом поцелуе, то будет проще. Но в голове альфы тут же всплывают слова Алана о том, что лишь прямо обсудив все детали, они смогут избежать недопониманий. К тому же, гонщик не мог быть уверен в том, что воспоминания не вернутся к Вэю позже. Будет выглядеть странно, если он солжет о событиях того вечера. Взяв всю волю в кулак, парень решается рассказать все так, как было на самом деле. Все-таки, он — ПитБейб, король трассы, которому хватает смелости участвовать в опасных заездах и принимать любые вызовы. Не может же он оказаться трусом в таком простом деле, как разговор с другом. Альфа поднимает взгляд к уже явно взволнованному энигме. — Бэйб? Скажи, что я сделал? — Ты… Мы поцеловались. Ты сделал это первым, но и я почти сразу же ответил. Мы были так сильно пьяны, и…       Вэй перестает слышать своего друга почти сразу после слова «поцеловались». Его разум сразу же приходит в панику. Неужели они правда…? Если это так, то почему же он ничего не помнил, совсем ничего? Это воспоминание могло бы быть самым счастливым для него. Вэй бы трепетно хранил в памяти ощущение губ Бэйба на своих, думая об этом перед сном, да и в каждую свободную минуту своего времени. Ему наконец хватило смелости сделать этот шаг, но предательское сознание решило спрятать от него все события, произошедшие в гостиной в тот вечер. — Вэй, ты слышишь меня? — Да! Я… — кажется, он снова слишком сильно погрузился в свои мысли, — Ты не шутишь, правда? Мы с тобой действительно… Целовались? — последнее слово парень произносит полушепотом. — Зачем бы я стал шутить так? Все эти дни мне не давали покоя мысли о том, как мы… Что это было, Вэй? — Я не знаю. Я абсолютно ничего не помню, — энигма так сильно боится реакции своего друга. Захочет ли Бэйб дальше общаться с ним? Смогут ли он дальше быть настолько близкими, как и раньше? Или этот пьяный порыв испортил все, что они так долго строили вместе? — И как же нам вернуть твою память… — альфа стучит пальцами по столешнице, задумчиво глядя в свой стакан с водой. Вэй оказывается приятно удивлен его словами. Значит, альфа не хочет, чтобы они просто забыли об этом? И совсем не кажется, что парень разозлен или недоволен этим происшествием, скорее озадачен. Но зачем гонщику знать истинный повод произошедшего между ними поцелуя? Главным катализатором явно был алкоголь. Да и безнадежная влюбленность Вэя явно сыграла свою роль. Но это причины, а ключом к разрешению задачи был именно повод: то, что подтолкнуло энигму наконец сделать ту вещь, о которой он так долго мечтал. И то, что заставило Бэйба ответить ему и поддаться обстоятельствам, хотя обычно он этого не делал, четко отстаивая свои границы. — Я думаю… Если ты поможешь мне восстановить цепочку событий, то я вспомню, почему это сделал? — Вэй старается унять дрожь в голосе, делая неосторожный и опасный шаг в неизведанное. Альфа поднимет к нему взгляд и чуть сощуривает глаза, а затем кивает. — Да, хорошая мысль. Мы могли бы попробовать.       Энигма выдыхает с облегчением. Неужели все действительно так просто? Ему не стоило бояться реакций Бэйба все эти годы? Возможно, если бы он был чуть смелее, как сейчас и в тот самый вечер, то их дружба давно бы перешла в статус отношений? Так много «если бы» в его голове, но все это уже не имеет никакого значения сейчас. Наверно, стоит действовать в настоящем. — Так… Ты расскажешь мне, что было «до»? — он не осмеливается еще раз озвучить вслух тот факт, что они действительно целовались. Отчасти Вэй даже не верит в это, ведь подобные вещи звучат как нечто невообразимое для него. — Когда мы вошли в квартиру, ты сразу пошел за виски. Потом принес и поставил бутылку и стаканы на столик, — гонщик кивает назад, туда, где находился упомянутый предмет мебели, — О, и ты принес с собой апельсин. — Апельсин? — недоумение его друга выглядит забавно, и альфа улыбается. — Да, ты взял и нарезал для нас апельсин в качестве закуски, но мы почти не притронулись к нему, пока пили. — О, да, я помню, как убирал остатки утром в холодильник. — А более ранних воспоминаний нет? — Бэйб смотрит на парня с надеждой. — Нет… Совсем ничего. — Может, нам стоит повторить какие-то действия? Я видел такое в фильмах, люди испытывают дежавю, и потом воспоминания сами возвращаются. — О, хорошо. Так, я взял виски, а потом… — Вэй встает из-за барной стойки и направляется к мини-бару, выуживая оттуда еще одну бутылку элитного алкоголя. Совсем рядом стоят те самые стаканы, из которых они пили. Другой парень тоже встает из-за стойки и двигается в сторону серого дивана, занимая то же самое положение, что и в тот вечер. Энигма со стуком ставит стеклянные предметы на темную столешницу и смотрит на альфу в ожидании дальнейших инструкций. — Потом ты принес лед. И нож, чтобы порезать апельсин. — О, сейчас, — парень снова идет в сторону кухни и вскоре возвращается со всеми недостающими деталями. Затем он сосредоточенно режет фрукт, пока чужая пара глаз следит за движениями его рук, — Как думаешь, нам стоит выпить? Совсем немного, для большего погружения. — Почему нет, — Бэйб пожимает плечами и откидывается на подушки. Он сам испытывает сильное дежавю, когда виски разливается по стаканам, а затем в них отправляются прозрачные кусочки льда. Оба берут напитки в руки, и их взгляды встречаются, — Ты что-нибудь вспоминаешь? — Все еще нет. — Чтож, тогда за возвращение памяти, — звучит звон стекла о стекло, а затем алкоголь попадает в организм обоих, обжигая нежные стенки горла. Бэйб морщится, и его рука сама по себе тянется за кусочком сочного фрукта, лежащего на столе. Точно, этот чертов апельсин. Может, если воспроизвести все действия с ним, то Вэй вспомнит? С этими мыслями парень вгрызается в мякоть, позволяя соку стекать вниз. — Бэйб, ты совсем как ребенок, — энигма смеется над ним, и морщинки собираются в уголках красивых глаз. — Ты сказал то же самое в тот вечер, — гонщик облизывает губы и откладывает в сторону оставшуюся кожуру. — О… — Мы выпили еще, а потом… — Вэй воспринимает его слова как намек на действие и наливает им еще виски. Они снова пьют, а затем альфа ставит свой стакан на стол и забирает стакан из рук друга, чтобы заменить его долькой апельсина, — Ты сделал с ним кое-что, — Бэйб обхватывает кисти энигмы своими, чтобы управлять ими. В четыре руки они тянут дольку в разные стороны, чтобы из нее получилась такая же дорожка из треугольников. Вэй смотрит на все действия с крайним любопытством. Его сердце колотится от этих прикосновений. Но тут чужие руки исчезают, — Когда ты показал мне это, мой пьяный мозг находился в полном шоке. Мне казалось, что это просто невообразимый фокус, хотя обычно я тоже так ем апельсины. — Надо же, как просто удивить пьяного ПитБэйба, — энигма улыбается и на автомате откусывает один из сладких цитрусовых треугольников. Когда он поднимает глаза, то встречается с крайне заинтересованным взглядом парня напротив, — Что? — Ты правда не помнишь? Ты словно сам идешь по сценарию, хотя я не говорил тебе о следующем действии. — Клянусь, я бы хотел вспомнить, но… Ничего. Темное пятно, — Вэй действительно так и не находит в себе воспоминаний, как бы не старался напрячь разум. — Ладно. Как думаешь, что было дальше? — Мы выпили еще? — Нет, на тот момент мы уже опустошили бутылку. — Не знаю, я продолжил есть? — Ты стал кормить меня, — гонщик снова берет своего друга за руки и притягивает их к своему лицу. Энигма завороженно смотрит на него, боясь пошевелиться. Бэйб поглощал один кусочек за другим, глядя на его реакцию, — А потом я снова обляпался, — в этот раз парень намеренно зажал зубами сочный кусочек, забрызгивая свое лицо сладкими каплями. Вэй смотрит на это и шумно сглатывает. Его взгляд снова прикован к губам и шее короля трассы, блестящим от влаги в тусклом освещении. — Мне принести для тебя салфетки? — О, тогда ты не был таким любезным. Ты сказал, что ничем не можешь мне помочь, — альфа произносит это вкрадчивым дразнящим тоном, приближаясь к своему другу, — Ты просто рассмеялся надо мной. — Мне жаль, я… — Но потом ты все-таки помог убрать сок с моего лица, — между ними совсем непозволительная дистанция. Пальцы энигмы начинают дрожать, крепко сжимая оставшуюся в руках тонкую полоску апельсиновой кожуры. — И как я это сделал? — он надеется, что его голос звучит не так жалко, как ему слышится сквозь повисший в ушах белый шум. — Ты поцеловал меня. Вот так, — Бэйб, сам не понимая, что творит, притягивает друга к себе, сталкивая их губы. Тот пару секунд медлит, а потом все-таки отвечает, прикрывая до этого широко раскрытые от шока глаза. Наверно, ему все-таки это снится. Пара бокалов крепкого алкоголя тоже имеют свое действие, и тело Вэя расслабляется вместе с его бушующим разумом. Черт возьми, они целуются. Энигма слизывает сладкий апельсиновый сок вокруг чужого рта и обводит языком губы, которые податливо раскрываются, впуская его внутрь. Бэйб сам сплетается с чужим языком, удерживая затылок своего друга. Это было в корне неправильно, глупо, абсолютно безрассудно и глубоко аморально. Но так приятно. Ему действительно было приятно целовать своего лучшего друга, теряясь в легком удовольствии от их сталкивающихся вместе ртов, скользящих внутри языков и переплетающихся губ. Наверно, альфа потерял способность мыслить здраво еще тогда, когда подумал, что будет хорошей идеей повторить все события того вечера. И все вылилось в то же русло: теперь они снова делили поцелуй на просторном сером диване, прижимаясь друг к другу бедрами. Во рту мешался вкус цитрусовой сладости и терпкого виски. Вэй, кажется, совершенно потерял способность мыслить. Все его существо наслаждалось этим поцелуем, каждая клеточка тела была наполнена вопиющим восторгом от прикосновений к чужому телу. Он готов был задохнуться и умереть прямо здесь от потери кислорода, но это была бы счастливая смерть, ведь его лучший друг и по совместительству парень из всех его фантазий и грез целовался с ним, обхватывая теплыми и немного липкими ладонями его лицо. Воздух действительно кончается, и энигма все-таки отстраняется первым, делая глубокий вдох. Он не решается даже взглянуть в лицо гонщику, а только утыкается в его плечо, пряча заливший щеки и шею румянец. Бэйб мягко гладит чужой затылок, а свободной рукой наливает себе еще виски, чтобы быстрыми глотками осушить стакан. Что будет с ними дальше — опасная неизвестность, пугающая обоих парней. Но в этот вечер, в эти самые мгновения, прошлое и будущее не имели значения. Здесь были только двое лучших друзей, отчаянные и нежные поцелуи и липкий апельсиновый сок, испачкавший их кожу и чувства друг к другу.