как кошку за шкирку

В дни, когда на улице идут дожди, старые раны Тихиро дают о себе знать. Они не болят, от них не хочется лезть на стену, просто неприятно ноют, и от этого зудящего ощущения никак не скрыться. Потому часто в такие дни он находит себе занятия, чтобы отвлечься мыслями. Иногда это что-то безобидное, порой — очередная беготня и бои. Порой он просто лежит в постели, думая о том, что эта боль — символ того, что он по какой-то причине все еще жив. Сегодня, впрочем, немного отличается, потому что он не один, а в компании человека, который попросту не знает понятия «тишина» (только если не мокнет в ванной). Недавно Хинао жалуется на то, что у нее затекают плечи, и потом в голову Тихиро приходит странная идея: руки у него тренированные, наверное, неплохо бы получилось помассировать спину, но только вот опыта в этом у него никакого нет. Тренироваться на Хинао слишком опасно, а потому Тихиро поступает мудро и зовет к себе жертву, на которой проводить эксперименты будет не так жалко. Тем более Содзе и сам рад такому предложению — откуда же ему знать об истинных мотивах? … Тихиро совершенно не стыдно. Он сидит у того на пояснице; Содзе под ним млеет от каждого прикосновения. С одной стороны, это значит, что у Тихиро есть талант, с другой — ему и боль кайф доставит, так что стоит быть осторожнее. Но когда Тихиро чуть нажимает на спину и ведет вверх, он чувствует, как Содзе под ним изгибается, пока рукой судорожно вцепляется в лежащую рядом подушку. Ох, значит, ему настолько нравится, да? Он проводит пальцем по позвоночнику, и Содзе запрокидывает голову назад. Даже со вспоротым брюхом, умирая от кровопотери, он не выглядел так жалко. Хотя… Наверное, Тихиро все же нравится видеть его в таком слабом состоянии, чувствуя наконец, что в этой игре сила теперь на его стороне. Впрочем, это всего лишь массаж спины, а у Содзе просто дурацкие фетиши. — Бля! Не играйся! — Почему нет? — Я же тебя знаю, ты из клуба «возбудим и не дадим», я в эту ловушку не сунусь. — Сколько раз я это уже слышал… Ты бы знал. — Тихиро… — когда он с нажимом проводит пальцем по ключице, Содзе возмущенно шипит — Какая же ты сука, а? Говнюк ссаный. Дразнишься, а потом сбегаешь. Почему каждый раз я должен все делать? — Я это уже говорил. — Что?! О, он недоволен. Даже встать пытается, вы посмотрите. Несколько секунд Тихиро смотрит на забитый черным загривок, пока Содзе продолжает возиться, пытаясь подняться. Всего на мгновение в его голове появляется шальная идея — до одури странная, которая никак не вяжется с тем, как он думает обычно, но… Почему нет? Тот постоянно такой шумный и надоедливый, а если сделать что-то необычное, то, возможно, он наконец заткнется, потому что удивится. Всего на секунду в голове проносится мысль, что это глупо, но Тихиро решает, что не только у Содзе есть привилегия вести себя подобным образом. Потому он просто зажимает рукой его шею, не давая сопротивляться, после чего несильно впивается в нее зубами. Содзе тут же замирает. Повисает тишина. Она длится несколько секунд… На вкус кожа у него слегка солоноватая от пота, сухая, текстура слегка странная, наверное, из-за татуировки. Он не разжимает зубов, но проводит по ней языком, ощущая, как под ним Содзе начинает дрожать, но ни звука не слышно. Забавно. Словно кошка, которую схватили за загривок, он просто замирает и все. Может, так с ним и нужно обращаться? Как с кошкой. Ему точно нравятся прикосновения, может, отвадить его от глупых привычек тоже получится… Тихиро медленно разжимает зубы и приподнимается, напоследок ведя губами по нежной шее кожи, однако, все еще не убирает руки с плеч. Содзе внизу будто чувствует наконец свободу и начинает шевелиться вновь. — Что это было? Значит тебе такое нравится, да? Голос Содзе полон удивления, восхищения и еще неких чувств, которые Тихиро совершенно точно не хочет распознавать, потому что они сто процентов будут связаны с вожделением. Впрочем, не нужно быть слепцом, чтобы не увидеть бугорок на его штанах, отчего хочется только глаза закатить. Ну конечно, чего он еще ждал от этого человека? Он решает проигнорировать этот глупый вопрос и просто вздыхает, после чего наваливается на Содзе сверху, отчего тот тут же кряхтит. — Ну нет, Рокухиро, это не так делается. Ты слишком мелкий, даже меня не придавил толком. Теряешь всю суть такого действа! — Заткнись, ради бога. — Скучный! Зануда! Неожиданно, мир кренится на бок, и Тихиро чувствует, как ударяется спиной о мягкую поверхность кровати. До того, как он успевает встать, на него наваливается что-то настолько тяжелое, что выбивает из него весь воздух, и только спустя мгновение Тихиро понимает, что это Содзе осуществляет свою угрозу и просто придавливает его сверху. Вот уж правда, он действительно тяжелый! Когда он пытается брыкнуться, чтобы спихнуть его, Содзе просто щиплет его за бок, отчего Тихиро передергивает, и он изгибается. Попытка упереться руками в его плечи тоже проваливается, Содзе хоть бы хны. Так и лежит сверху, как довольный огромный кот, поэтому остается лишь смирится и замереть, что Тихиро и делает, угрюмо смотря в потолок. Хотя нет поводов злиться, если честно… Если только на то, что лежит Содзе на нем на животе, и Тихиро явственно ощущает последствия собственных действий ранее, неприятно упирающихся в бедро. — Н-да, ты такой костлявый, просто жесть. Нарасти мяска, лежать невозможно. Не подушка из тебя, а херня. Тихиро мгновенно опускает взгляд вниз, не скрывая раздражения в голосе. — Тогда нам стоит поменяться, потому что из тебя лежанка хоть куда. — Не ерничай. — И это ты мне говоришь? Ты? Содзе улыбается уголками губ, посмеиваясь. Невыносимый. Хочется придушить его подушкой. — То ли дело твой папаша. Ты видел его фото?.. Хотя, бля, о чем я. Тупой вопрос. Вот до такого уровня тебе надо стремиться. Чтобы это я лежал сверху и думал, какой же кайф. — Фу, не флиртуй со мной, вспоминая моего отца. — Ну конечно, — отзывается тот. — Теперь я фанат не Рокухиро Кунисигэ, а его сына. Гораздо интереснее, когда ты не просто знаешь о легенде, но и можешь ее пощупать, — его пальцы пробегаются по ребрам и вниз, после спускаясь еще ниже, и Тихиро чувствует, как вдруг оттягивается резинка штанов. — В самых разных местах. — Убийца романтического настроения, вот ты кто. — Ну, бля, извините! Я не люблю все эти сладкие заигрывания друг с другом и говорю то, что думаю. Так намного честнее. Или ты хочешь период, когда я буду завывать тебе над ухом и дарить цветы? Да я ж знаю, что ты их тут же выкинешь. Романтика — самая скучная в мире херня. Тихиро закатывает глаза. — Просто заткнись, а? Гораздо лучше было. — Или что? Опять меня укусишь? У Содзе такая наглая ухмылка на лице, что Тихиро действительно вдруг хочется осуществить эту угрозу, но это слишком ожидаемо, потому он просто качает головой и откидывается головой на кровать. Он смотрит в окно, за которым продолжает идти дождь, потом опускает голову вниз, где Содзе все еще лежит с прикрытыми глазами, но судя по тому, как дрожат у него уголки губ в едва заметной ухмылке — не спит. Но он не реагирует, когда Тихиро наматывает его прядь на палец, а потом запускает пятерню в волосы. Гладкие, приятно, и пахнут каким-то фруктовым шампунем… Он проводит кончиком пальца по раковине уха, замирая у мочки, а потом опускает руку ниже, к подбородку, слегка почесывая шею до кадыка, и Содзе послушно изгибает ее. В этот раз Тихиро не сдерживает смешка. — Реально, будто кошка. — Хочешь, помурчу? Когда Тихиро легонько бьет его по носу, Содзе кривится. — Вот можно было и без этого. Впрочем… — взгляд его становится лукавым. — Знаешь, чем еще известны кошки? — Попробуй меня удивить. Он терпеливо ждет, когда Содзе подается вперед и оказывается с ним нос к носу, отчего легко ощутить его дыхание на коже, но Тихиро не шевелится. Лишь когда видит кончик языка начинает что-то подозревать и дергается назад, когда Содзе проводит языком ему по губам — только не в качестве поцелуя, а просто… Просто так! Это так глупо, это так… в его характере. Вот все сделает, лишь бы испортить момент. Тихиро даже не знает, чувствует ли он отвращение или просто разочарование тем, что примерно такого и ждет. Но он стирает слюну с губ тыльной стороной ладони и фыркает. — Слюнявчик. Больше похоже на собаку. Такой ответ явно веселит Содзе сильнее нужного, и он запрокидывает голову назад, смеясь своим противным гиеньим смехом. — Рядом с тобой и погавкать не жалко. Вот, значит, как?