*****
В коридорах было тихо — все студенты находились на занятиях — и Гарри чувствовал себя спокойнее. Даже присутствие Люциуса не ощущалось так сильно, как он этого боялся. Мужчина молча шёл рядом, о чём-то напряжённо думая. Герой тоже не начинал беседу, нервно трясясь и пытаясь справиться с панической атакой, так настойчиво пытающейся завладеть его телом. Всё было напрасно. Мальчик был уверен, что раз он рассказал про изнасилование, то Драко тут же освободят, но, видимо, у Фаджа были совершенно другие планы. Происходящее сильно волновало юношу, заставляя сомневаться в правильности своего выбора. Он не знал, что Малфой сделал с Пайком, и от этого было еще страшнее. — Мой сын сделал отчаянную вещь ради вас, мистер Поттер, — негромко произнес Люциус, поглядывая собеседника. — Вы злитесь? — Гарри старался не смотреть на мужчину, хотя, рядом с ним, как и с Драко, почему-то не чувствовал такой высокой тревоги, как когда находился в окружении других людей. — На вас? За то, что сделал мой сын? — Малфой нахмурился и вскинул брови. — Драко сделал свой выбор, и то, что он сделал это ради вас, лишь показывает его привязанность, которую мне стоит уважать. Герой приоткрыл рот, совершенно потерявшись в противоречивых эмоциях. Обычно злой и гневный мистер Малфой — а мальчик его запомнил именно таким — вдруг предстал мягким и приятным человеком, который совершенно не нёс в себе того негатива, которым, казалось, был переполнен. — Мне жаль, что с вами приключилось такое… И я рад, что вы смогли рассказать об этом, потому что подобные вещи замалчивать нельзя, — после небольшой паузы произнёс мужчина, и уголки его губ приподнялись. — Я не знаю, случалось ли что-то похожее прежде, но будьте внимательны к себе. Не позволяйте другим людям сломать вас. Второй раз за этот день кто-то из взрослых говорил Гарри о том, о чём он предполагал, что никто никогда не узнает. Но глаза Люциуса, как и глаза Люпина, говорили о том, что оба мужчины если не понимают, то, по крайней мере, догадываются о произошедшем. Юноша нервно кивнул, не сбавляя шаг. Он надеялся поскорее дойти до Больничного крыла, хоть и подсознательно боялся, что нервная система сдаст прямо там. Но страх от того, что Малфой начнёт расспрашивать, был слишком велик. Мужчина же не сказал больше ни слова, лишь изредка поглядывая на Поттера каким-то отрешённым взглядом. В Больничном крыле мадам Помфри удивлённо оглядела мальчика, и уже хотела было что-то сказать, как Люциус вежливо улыбнулся и отвёл её чуть поодаль. Глядя, как меняется лицо женщины по мере прослушивания всего то, что говорил ей блондин, Гарри покраснел, ощущая, как руки вновь начинают трястись. Прислонившись к стене, он облокотился на дверную ручку, стараясь не обращать внимания на то, как перед глазами вновь идут круги, а по пищеводу поднимается тошнота. Будто в отдалении раздавался взволнованный голос целительницы, но Гарри его уже не слышал, падая в чёрную тревожную пропасть. Лишь грязно-серые ласковые глаза стояли перед его лицом, словно пытаясь помочь.*****
Герой пришёл в себя только под вечер. В Больничном крыле было темно, а так как он вновь был единственным пациентом, то мадам Помфри не стала зажигать свечи, и мальчик присел на кровати, вглядываясь во тьму. На двух стульях возле его койки кто-то спал, неудобно скрючившись и поджав ноги. Нащупав на тумбочке очки и палочку, Гарри прошептал заклинание и вытянул руку, освещая лица незнакомцев. Рядом с его изголовьем дремал Драко. Светлые волосы прикрывали лицо, а на запястьях всё ещё темнели круги от наручников. Застонав во сне, юноша поменял позу, поудобнее устраиваясь на маленьком стуле. Одна его рука лежала на покрывале, видимо, до это сжимая пальцы Героя. В ногах же у мальчика спал Ремус. Он заснул с книгой, и теперь она норовила свалиться каждую секунду, когда он тяжело вздыхал, негромко похрапывая. Гарри улыбнулся, смущённо оглядывая нежданных гостей. Было удивительно приятно, хоть и неловко за то, что люди, ставшие ему настолько близкими в последнее время, пришли его негласно поддержать. Огорчительно было не видеть Рона и Гермиону, но юноша справедливо полагал, что у друзей есть повод, чтобы не навещать его. — Ты проснулся, Поттер? — слабо прошептал Драко, приподнимаясь и потирая заспанные глаза. — Как твоё самочувствие? — Лучше. Не…не хочешь лечь рядом, а то…кажется…тебе…тебе там… — Если ты не против, то я лягу, — мягко перебил смущённого Героя Малфой и улыбнулся, ложась к нему в кровать. Впрочем, юноша занял самый край, дабы между ними оставалось расстояние. Пару минут парни смущённо молчали, и Гарри с ужасом думал о том, что блондин наверняка слышит, как громко стучит его сердце. Но тот не проявлял никаких эмоций, лишь разглядывая однокурсника так внимательно, словно никогда раньше его не видел. — Я хотел спросить, если можно, — дышать почему-то стало тяжело, а грудь будто сплющило от внутренней паники. — Что…что ты сделал с Пайком? Малфой хмыкнул, и лицо у него слегка побледнело, хоть выражение и не изменилось. В серых глазах что-то дрогнуло, и Герой со смущением понял, что не может оторвать взгляд от покрасневших и таких манящих губ. Отвернувшись, мальчик прижал ладони к щекам, чувствуя, как они горят. Впрочем, из бездны отчаянного стыда его вырвал спокойный голос Драко: — Я использовал на нём Круцио, — юноша говорил об этом, как о чём-то само собой разумеющемся. Выдавали его лишь пальцы, дрожащие так сильно, что в какой-то момент он накрыл их одеялом, дабы спрятать от взгляда собеседника. — И…и что теперь? Что теперь будет? — с испугом представив, что это, возможно, их последняя ночь вместе, Гарри сжал бледное запястье, с тревогой заглядывая в лицо блондина. — Ничего, наверное. Ну, почти. Фадж поговорил с отцом, они решили, что Пайку предъявят несколько обвинений в изнасиловании, дабы он отмылся хоть от одного, ему предложат сделку. — Сделку? — Не волнуйся, он не вернётся в Хогвартс. Фадж сказал, что Пайк в любом случае исключён. А сделка заключается в том, чтобы он и его родители сняли обвинения с меня. В ответ ты снимешь одно из обвинений с него, собственно. Но Дамблдор много говорил о том, что он не хочет тебя в это впутывать, поэтому, скорее всего, все заседания будут закрытыми и пройдут без твоего участия, если, конечно, ты сам не захочешь обратного, — Малфой мягко улыбнулся, и в глазах его загорелись огоньки. Гарри нахмурился, пытаясь осознать всё то, что только что услышал. Он боялся поверить, но, если Драко говорил правду, то всё наладилось. Наконец-то спустя долгое время всё наконец стало хорошо. Прижавшись поближе к другу, юноша глубоко вздохнул, постеснявшись задать самый пугающий вопрос, который вот уже несколько часов сидел где-то глубоко в груди и назойливо томил его. А знают ли все про дядю Вернона? И если знают, то, что же будет дальше?