Наши сердца бьются в унисон

— Вау, это так круто! Это были первые слова Изуку, когда группа подошла к лужайке у большого озера. Им понадобились два дня, чтобы дойти нужного берега озера, расположенного в паре часов пешей ходьбы от пещеры Мотылька. Они остановились в нескольких шагах от берега, наблюдая за кристально-чистой водой, в которой было видно песчаное дно, несмотря на внушаемую глубину и редких рыб, проплывающих мимо. Под их ногами шелестела зелёная трава, мягко обвивая ботинки подобно зовущим рукам, просящих снять лишнюю одежду с обувью и войти в воды озера. На дальнем противоположном берегу были видны очертания деревьев и нескольких животных, пришедших на водопой. Взглянув влево, можно было увидеть короткую, протоптанную тропу, ведущую к нужной пещере. — Каччан, — обратился к жениху Мидория. — Правда прекрасный вид? — Да, — ответил Кацуки, с которым согласились остальные товарищи, а затем повернул голову к своей невесте, нежно беря за руку и сплетая их пальцы, привлекая к себе внимание. — Но ты гораздо прекраснее всего, что есть на этом свете, моя любимая Изу, — поддавшись порыву, он прижал к себе любимого и нежно, страстно поцеловал в губы. — Оставим их на пару минут, — легко улыбнулся Шото, ведь за прошедшие два дня Бакуго вёл себя очень спокойно, что подтвердило его догадку о том, что дракону не хватало ласки и некой близости со своей невестой. Он был рад видеть, что эти двое, даже спустя долгие два года разлуки, не потеряли своей связи. — Очако, — обратился к девушке Эйджиро, замечая лёгкий румянец на её щеках. — Давай вместе соберём хворост? Мяса и других ингредиентов у нас навалом, так что я на охоту не пойду. — Хорошо, — кивнула Урарака и, вместе с Киришимой, ушла за дровами. Кацуки и Изуку, продолжая целоваться, даже не заметили того простого факта, что они остались наедине. Они просто стояли, нежно касаясь губ друг друга и танцуя языками их собственный танец, танец любви. Их даже не волновало собственное возбуждение, только поправили друг другу члены в штанах, чтобы не было дискомфорта, даже не разрывая поцелуя. — Ах, Изу… — блаженно вздохнул Бакуго, разорвав поцелуй и заправляя невесте одну прядь волос за ухо, продолжая их зрительный контакт. — Я жду не дождусь нашей свадьбы, чтобы ты стала только моей… — К-Каччан, — покраснел Мидория, теснее прижимаясь к любимому. — Я и так полностью принадлежу тебе и телом, и душой… Я всегда буду с тобой, мой любимый муж, — он потянулся за поцелуем, на который Кацуки с радостью ответил. — М-м-м, Изу… — тихо простонал в любимые губы Бакуго, сжав мягкие ягодицы парня. — Давай сбавим темп, а то я боюсь не сдержаться… Разорвав поцелуй, но не объятия, влюблённые стали смотреть на тихую гладь озера, наслаждаясь прекрасным видом и редким моментом, когда они могут вот так просто побыть вдвоём. *** Разбив лагерь и приготовив обед, группа стала обсуждать дальнейшие планы у, созданной магией Изуку, карты. — Сколько нам придётся идти отсюда до пещеры Мотылька? — уточнил Эйджиро. — Часа два-три, не больше, — ответила Очако. — Если мы здесь сделаем нашу постоянную стоянку, то сможем спокойно исследовать пещеру каждый день или через день, в зависимости от обстоятельств. Думаю, нам стоит продумать несколько маршрутов, если за нами будут гнаться монстры или будем выносить раненых. — Ты сможешь телепортировать нас к пещере и из неё когда понадобиться, после первого захода? — спросил Кацуки. — Да, — ответила Урарака. — Если внутри пещеры нет магического барьера или поглощающих ману кристаллов, то проблем с телепортацией не будет. — Предлагаю прямо сейчас распределить наши роли и позиции в отряде, — предложил Шото, с которым все согласились. — Бакуго, ты, как мечник, будешь идти впереди всех, взяв на себя также роль защитника, а Изуку, используя магию распознавания, будет идти на шаг позади тебя, а во время боя будет с Очако на дальней позиции… — Согласен, — кивнул Мидория и сжал руку жениха, с полной уверенностью посмотрев прямо в его красные глаза. — Каччан, я справлюсь, пожалуйста, доверься мне. — Я всегда в тебя верю, моя любовь, но прошу тебя отступать сразу, как увидишь врага, — улыбнулся Кацуки, поглаживая большим пальцем ладошку невесты. — Хорошо. — Киришима, — продолжил Тодороки. — Ты будешь идти за Изуку, а во время боя старайся прикрывать и находиться неподалёку от меня, Очако и Изуку. Сражаться будешь с теми, кто обойдёт Бакуго. — Я всё понял, — поднял кулак вверх Киришима. — Уж поверьте, я, как страж Драконьего народа, справлюсь с возложенной на меня задачей. — Отлично, — улыбнулся Шото. — Я и Очако будем замыкать группу. Поскольку Очако не владеет боевыми заклинаниями, то в бою она, вместе с Изуку, будет следить за врагами и давать нам знать о подкреплениях или же, используя магию гравитации, дискоординировать слабых монстров. Поскольку я единственный боевой маг, то буду оказывать в бою магическую поддержку. Изуку, — он обратился к другу. — Как только твоя магия засечёт врага — сразу давай нам знать об этом и отходи в дальнюю позицию. Пусть ты и владеешь магией воздуха, но твоя основная задача — проложение пути, создание карты и оповещение о присутствии или приходе монстров. — Понял, — вновь кивнул Мидория. — Но, Шото, могу я в экстренные моменты использовать усиление на Каччане и Эйджиро? — Да, — ответил Тодороки и поднял указательный палец. — Но только при экстренной необходимости. Не забывай о последствиях. — Каких ещё последствиях? — удивлённо спросил Кацуки. — Моя магия усиления усиливает физические возможности тела, даруя огромную мощь и защиту, но также оказывает огромное давление на тело, — пояснил Изуку. — Если заклинание будет воздействовать очень долгое время, то тело не выдержит и само себя сломает изнутри, переломав все кости и разорвав мышцы, — он нервно сглотнул. — К тому же эта магия сильно истощает и самого заклинателя, поскольку требует огромного количества магических сил. Само время использования заклинания крайне индивидуально и полностью зависит от того, на ком его используют. В древних текстах написано, что максимальное время данной магии составляет почти десять часов, а минимальное — одна минута. — То есть, — решил уточнить Эйджиро. — Если ты используешь эту магию на том, кто хорошо развит физически и имеет сильное тело, то и эффект будет длиться дольше, а последствия будут минимальны, а если используешь его на хлюпике, то его тело просто разорвёт на части? — Да, — ответил Мидория. — Но последствия могут стать серьёзными и для сильнейшего, если магия будет длиться слишком долго. — Понятно, — произнёс Кацуки, приобняв невесту. — Скажи, Изу, разу уж эта магия расходует большое количество маны, то на какое время ты можешь этим воспользоваться? — Мой максимум, пока что, два часа, — смущённо ответил Изуку, поскольку считал, что этого очень мало и ему следовало чаще развивать данную магию. — У меня не так много магических сил, как может показаться. — Ты себя недооцениваешь и принижаешь, Изуку, — не согласился с другом Шото. — Я помню, как ты проходил проверку кристалла магических сил полгода назад. Кристалл светился очень ярко, а это значит, что ты гораздо сильнее обычного Заклинателя, почти на уровне старейшины. — Вот как, — довольно улыбнулся Бакуго и заключил любимого в крепкие объятия, при этом поцеловав того в щёку, вгоняя в краску. — Оказывается, моя невеста не только красива, но и является сильным магом. Надеюсь, что я никогда не смогу вызвать твой гнев, — он коротко рассмеялся. — Дурак, — Мидория нахмурился и положил голову на грудь жениха. — Зато только твой, — Кацуки ласково провёл рукой по кудрям невесты, представив его надутые щёчки, и поцеловал в макушку. — Тодороки, — он обратился к Хранителю. — Ты хороший стратег. Тебе удалось распределить нашу команду, учитывая, что ты знаешь меня и Эйя всего несколько дней. Такое мало кому под силу. Я рад, что у Изу есть такой друг. — Благодарю за похвалу, — кивнул Шото, явно не ожидая такой похвалы от дракона. *** Проснувшись утром, Кацуки не ощутил привычной тяжести на своей груди. Посмотрев по бокам, он не увидел своего любимого Изуку. Резко поднявшись, он встретился взглядом с Шото. — Доброе утро, — спокойно произнёс Тодороки. — Ты встал последним. Не беспокойся. Девушки пошли мыться. Я и Киришима первыми помылись, и дракон, после завтрака, отправился на разведку, — он протянул товарищу тарелку с мясным рагу. — Изуку сказал, что ты такое любишь. — Спасибо. Поблагодарив Хранителя, Бакуго взял тарелку с ложкой и принялся завтракать. Он действительно любил мясное рагу, особенно когда в нём были большие прожаренные куски свежего мяса. Именно такое блюдо всегда готовила его мама, а потом и Изуку, который научился у Мицуки готовить это рагу по её личному семейному рецепту. Когда они могли ещё видеться до пятнадцатилетия, Мидория часто готовил рагу и угощал его большой порцией, при этом сам съедая маленькую порцию. С первым проглоченным кусочком, он понял, что Изуку сегодня отвечал за завтрак. — Это приготовлено руками моего Изуку, — сказал Кацуки. — Угадал, — улыбнулся уголками губ Шото. — Он даже никому не позволил подойти к котелку и мясу, только попросил нарезать овощи. — Знаешь, Тодороки, — задумчиво произнёс Бакуго, накладывая себе вторую порцию рагу. — Иногда я не понимаю, что я сделал такого важного в прошлой и этой жизни, что моей невестой и будущей женой оказался этот удивительный весталк, — он посмотрел с грустной улыбкой на ясное небо. — Порой мне кажется, что я недостоин его… — Не ты один так думаешь, — решился признаться Тодороки. — Ещё до начала нашего путешествия, Изуку сказал мне и Очако, что часто считает себя недостойным, по его собственным словам, такого красивого и сильного мужчины, как ты. Мы даже несколько раз слышали, как он плачет на крыше своего дома или в своей комнате, и ругает себя за свою слабость и беспомощность, при этом вслух называя себя ни на что неспособным уродом и спрашивая в темноту о том, чем он заслужил такой чести стать твоей невестой. Мы хотели успокоить его, но Изуку всегда делал вид, будто всё в порядке, как только замечал нас, находя множество отговорок. Его мама знает об этом и пыталась поговорить с ним, но он отвечал ей, что это просто от нервов и переживаний. — Мальчики! — парни обернулись и увидели подходящую к ним весёлую Очако. — О чём болтаете? — Об Изуку, — ответил Шото. — Вернее, мы откровенничаем. — Изу ещё моется? — спросил Кацуки. — Не совсем, — ответила Урарака, слегка помрачнев. — Он попросил оставить его ненадолго одного. Сказал, что хочет привести мысли в порядок. Он выглядел очень грустно, когда я уходила. — Иди к нему, — обратился к Бакуго Шото. — Ты ему, сейчас, очень нужен, но держите себя в руках. Уверен, что тебе будет трудно сдержаться, когда увидишь свою невесту обнажённой. — Спасибо, — кивнул Кацуки, отложив тарелку, и отправился к озеру. *** Подходя к берегу, глазам Кацуки предстала довольно занимательная картина: Изуку стоял, склонившись в коленно-локтевой позе у берега, спрятав лицо одной рукой, а другой бесстыдно игрался со своей попкой. Это действо невесты одновременно и удивило, и возбудило Бакуго. Он тихо приближался к Мидории, давая волю своим пошлым мыслям и открытому возбуждению, при этом начиная слышать тихие, сдерживаемые стоны Изуку. Он хотел поговорить со своей невестой, но это уже случиться чуть позже. Сначала, нужно поиграть и «наказать» Изуку, ведь тот оказался не настолько невинным, как всегда ему думалось. — А я не знал, что ты, оказывается, такой развратник, моя «невинная» Изу, — ухмыльнулся Кацуки, остановившись в нескольких шагах от Мидории. Услышав голос жениха, Изуку резко остановился, но не меняя позиции. Он был удивлён и напуган тем, что Кацуки, его жених, его любимый, застал его, Изуку, занимающимся подобным занятием. В его голове появилась яркая картина о том, как Бакуго, сейчас, на него накричит, обзовёт распутной девкой и другими ужасными словами, а затем скажет, что не собирается брать его в жёны потому, что он считал его, Изуку, порядочной и непорочной невестой, пусть они и часто нарушали некоторые запреты. Мидории хотелось плакать, но слёзы даже не думали появляться на его глазах. Бакуго подошёл к невесте и присел на корточки рядом с ним. Изуку тоже присел, вынув из себя пальцы. В глазах Мидории были отчётливо видны страх и возбуждение, а его стоящий колом небольшой член ясно говорил о том, что этим он занимается далеко не в первый раз. Кацуки пошло облизнулся и нежно, но крепко схватил лицо невесты за подбородок. — Как долго ты занимаешься подобным? — Бакуго старался максимально серьёзно задать этот вопрос, что и получилось. Пусть он и не хотел напугать любимого, но решил кое-как «наказать» его за то, что скрывал от него подобное. — К-Каччан… Я-я, — началась заикаться Изуку и почувствовал, как по его щекам начали обильно литься слёзы. Ему было больно и противно за самого себя. Он думал, что так пытается подготовиться к его «первому разу» с Кацуки, но красные глаза жениха, в которых ясно читалась решительность и недовольство, посеяли в нём сомнения. — П-прости… Я… Я хотел… Я хотела подготовить своё лоно… Для тебя, — он не мог больше сказать ни слова, сотрясаясь в тихих рыданиях. Увидев такое состояние возлюбленного, у Бакуго защемило сердце от дикой боли. Он даже не мог предположить, что сделает этим больно своего любимому парню, который сидит перед ним голый, продолжая лить слёзы с плотно сжатыми губами, и едва сдерживается от того, чтобы начать громко плакать. Ему стало противно за самого себя. — Изуку, — Кацуки прижал и крепко обнял парня. — Прошу, не плачь. Успокойся. Я не злюсь на тебя. Ты же знаешь, я не смогу этого никогда сделать. — К-Каччан… — пискнул Мидория и теснее прижался к любимому, ощущая тепло любимого тела. — П-прости… Я хотел подготовиться к нашей свадьбе… Ч-чтобы тебе было приятно внутри меня… — И чтобы тебе не было больно, я прав? — улыбнулся Бакуго, слегка отодвинув любимого, чтобы посмотреть тому в глаза. Ничего не ответив, Изуку кивнул. — Изу… — Кацуки вытер рукой слёзы и впился нежным, но требовательным поцелуем в губы возлюбленного. — Т-ты не действительно не злишься? — осторожно спросил Изуку, когда они разорвали поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. — Ни капли, — пошло улыбнулся Кацуки и приставил два пальца к желанному входу, но не входя ими внутрь. — Признаюсь, я был удивлён и шокирован, когда застукал тебя за этим, ведь я даже не думал о том, чтобы будешь заниматься подобным. — П-понимаешь… — смутился Мидория, вновь почувствовав возбуждение. — Я ведь всё-таки парень, хоть и являюсь весталком, и м-моё л-лоно очень узкое, а т-твой… — он не смог сказать слово «член», поскольку одно только воспоминание о нём, а именно о члене Кацуки, заставляло его краснеть и смущаться. — Член, фаллос, орудие… — со смешком закончил предложение Бакуго, замечая, как уши его любимого ярко покраснели. — Д-да… — кивнул Изуку и немного задрожал, ощутив, как пальцы жениха щекочат его дырочку. — О-он ведь такой большой, да ещё и так сильно вырос за эти два года… Мама как-то предложила мне подготовить своё лоно и отвела меня к знахарке. Она подсказала мне, как лучше всего подготовиться к нашей первой ночи и, когда я собирался в путешествие, дала несколько баночек с мазью, чтобы я мог в одиночестве продолжить практику. — Что-то я не заметил тут ни одну, — нахмурился Бакуго. — Я-я решил попробовать так, и-используя только воду и свою слюну, — признался Изуку, скрывая своё лицо, от собственного стыда, на груди любимого. — И-и ты застукал в этот момент, К-каччан. — Ты, в тот момент, выглядел очень маняще и привлекательно, мой Изу, — Кацуки поднял голову любимого и их взгляды вновь встретились. — Прости, если напугал и заставил тебя подумать, что я негативно отреагирую на всё это, — искренне извинился за свой поступок Бакуго, а затем коротко поцеловал манящие губы и провёл по ним языком. — Я прощаю тебя, — улыбнулся Изуку, ведь он действительно простил своего любимого жениха. — Но я запрещаю тебе этим и дальше заниматься одному, — взгляд Кацуки стал очень серьёзным, а его рука, оторвавшись от желанной дырочки, не больно сжала попку Мидории. — Отныне, когда захочешь подготовить себя, скажи мне и мы вместе будем заниматься этим. — К-каччан, — вновь смутился Изуку и хотел было запротестовать, но решительный и требовательный взгляд жениха рушил всё его сопротивление. — Х-хорошо. Я согласен. — Изу, — Кацуки решился задать главный вопрос, хоть часть его сознания и была против этого. — Ты действительно до сих пор считаешь, что недостоин меня? — удивлённый взгляд Мидории, с примесью страха и нерешительности, говорил больше слов. — Да, — опустил голову Изуку, но всё же вновь поднял её, смотря в красивые красные глаза. — Каччан, я и вправду люблю тебя и хочу всегда быть с тобой, но мне до сих пор кажется, что я тебя недостоин. — Почему? — не скрывая боли и грусти, спросил Кацуки, теснее прижав к себе любимого, не давая ни единой попытки на побег, и поцеловал его в макушку. — Ты сильнейший и всеми уважаемый воин своего племени, к твоему мнению прислушивается старейшина, владеешь древней магией своих предков, ты красивый мужчина, которого наверняка хотят получить все девушки хотя бы на одну ночь страсти, — сердце Изуку защемило от боли, но он знал, что должен высказать всё сейчас, ибо другого шанса уже не будет. — А я всего лишь обычный Заклинатель, даже толком не владеющий боевой магией. Даже то, что я являюсь весталком, не делает меня каким-то особенным. У меня самая обычная внешность, у меня нет каких-то особых талантов и даже простейших навыков выживания в дикой природе. Я — просто обычный человек, — на его глазах вновь выступили слёзы и, поддавшись порыву, он опустил голову на грудь Бакуго, теснее прижимаясь к нему. — И всё же, я люблю тебя, Кацуки! Я люблю тебя всем сердцем и душой! И я никак не могу понять почему ты выбрал именно меня? — Потому, что я действительно люблю тебя Изуку, — Кацуки поднял голову любимого, прежде чем сказал это. — Я полюбил тебя ещё с нашей первой встречи. Тогда, мне показалось, что я смотрю на самое прекрасное существо во всём мире, а как только мне сказали, что ты весталк, то я сразу объявил, что ты будешь моим и только моим. Ты ведь помнишь, что именно Я первым тебе признался в любви и попросил твоей руки в будущем, — Изуку кивнул, так как прекрасно помнил тот день, день их помолвки. — И это не изменилось даже спустя столько лет. Когда тебе исполнилось пятнадцать и мне нужно было уехать домой, готовиться к нашей свадьбе, я боялся того, что в один день придёт письмо от тебя, где ты пишешь, что больше не любишь меня и выйдешь замуж за другого мужчину. Я вспоминал и мечтал о тебе каждый день и, в тоже время, боялся, что больше никогда тебя не увижу. Изу, ты для меня всё, весь мир, самый прекрасный человек на земле, ты — мой любимый парень и моя любимая женщина, и я не хочу тебя потерять. Я люблю тебя и всегда буду любить, — они соединили их руки, приложив ладони друг к другу, не скрывая смущения. — Изуку, — Кацуки ласково посмотрел на прекрасное лицо своего парня, по лицу которого больше не текли слёзы. — Я вновь прошу тебя стать моей женой. Изуку, ты выйдешь за меня? — Я тоже люблю тебя, Кацуки, — улыбнулся в ответ Изуку и оба парня сжали руки вместе. — Я выйду за тебя замуж, — вновь дав обеты друг другу, влюблённые поцеловались. — Надеюсь, что теперь тебя не будут беспокоить подобные мысли? — решил уточнить Бакуго. — Никогда, — ласково ответил Мидория, положив руки жениха на свою попку. — Теперь я буду всегда думать о том, как нам будет хорошо в супружеской жизни. — Ох, зря ты это сделала, мой Изу, — пошло улыбнулся Кацуки, не сильно сжимая мягкие ягодицы невесты. — Теперь мы точно не вернёмся в лагерь, пока не достигнем пика удовольствия.