Душно. Начало весны в этом году выдалось теплым, растаявший снег образовал гигантские лужи на дорогах шумного города. Прислонившись головой к запотевшему стеклу автобуса, Минджон устало выдыхает. Голова чувствуется немного мутной после продолжительных пар по дисциплине, название которой она так и не удосужилась запомнить. Ненастоящий пирсинг на её губе немного царапает кожу, и девушка тянется рукой к лицу, но вместо этого поправляет выбившиеся из-под шапки волосы и открывает всплывшее на экране телефона уведомление. Минджон едва приподнимает уголок губ, читая поток гневных сообщений от подруги.
Подростки, сидящие сзади, нетерпеливо переговариваются, поскольку сегодняшние пробки не оставили равнодушными в этом городе, кажется, даже голубей. Через сорок минут Минджон и Ниннин, её подруге, желательно оказаться в баре на другом конце города. Не то, чтобы Ким горела желанием провести вечер буднего дня в баре со своими одногруппниками, но Ичжоу заверила её, что вероятно будет весело и что они просто ОБЯЗАНЫ пойти на первую «тусовку» за три года. Минджон, конечно, поспорила бы, но против «ты не можешь бросить меня» и «завтра все равно праздничный день» уже не попрешь. Ким, безусловно, отличалась удивительным красноречием, однако её мягкосердечность оттаскивала за волосы все другие качества девушки, когда дело касалось подруги. Поэтому сейчас она ехала в душном, набитом автобусе с запотевшими окнами и читала гневные сообщения о пробках от Ниннин.
Голос диктора, пробившийся сквозь музыку в наушниках, сигнализировал о нужной остановке, поэтому, протискиваясь сквозь тела горожан, Минджон пробиралась к выходу из автобуса. Когда двери распахнулись, и свежий весенний воздух пришел на смену затхлому автобусному, девушка позволила себе подставить лицо под ласкающий ветерок. Может быть, жизнь не такая дерьмовая. Минджон не знает. Но приятная прохлада, сменившая некогда адское пекло, добавляет один балл оптимизма.
Через пять минут на остановке тормозит автобус, из которого выскакивает Ниннин. Торопящимися шагами она взлетает по лестнице и, быстро обнявшись с подругой, устремляется вдоль маленькой площади.
— Кажется, мы успеваем, — Ичжоу протягивает слова, пока копается в навигаторе. — Наш автобус приедет где-то через шесть минут, судя по приложению.
Она опускает телефон и вынимает беспроводные наушники из ушей. Минджон одобрительно мычит и поднимает глаза на вечернее небо. Голубизна, перетекающая в синеву, заставляет сердце ностальгически сжаться. Ким любит ностальгию, но не такую. Поэтому, засунув все свои мысли в ящик «на потом», девушка смотрит себе под ноги весь оставшийся путь до остановки.
Автобус опаздывает на минуту. Как по эффекту домино минута превращается в две, затем в три, затем, выйдя из автобуса, девушки обнаруживают, что опоздали уже на добрых пятнадцать минут. Автобус медленно отъезжает, когда нервный комок застревает в горле Минджон. Ичжоу молча идет вперед, уставившись в телефон, чтобы не потерять нужный сворот к бару. Ким прочищает горло.
— Думаю, нам будет негде сесть. — она поворачивает голову в сторону подруги и задерживает взгляд на смешной серой шапке.
— Йеджи же бронировала столик, — Ичжоу отрывается от экрана телефона и смотрит на лицо Минджон. — Нам будет куда сесть.
Минджон шмыгает носом и чуть не поскальзывается на ледяной корке некогда лужи. Ниннин громко смеется, слегка прогибаясь в спине, но подбирает неустойчивую девушку под себя. Они идут рука под руку прямо до дверей бара.
— Ты знаешь, о чем я. — Ким открывает дверь, пропуская подругу в помещение. — Я просто хочу сидеть с друзьями, а не с-
Она останавливается на секунду. Не то, чтобы ей не хотелось произносить их имена, но никогда не знаешь, кто стоит за соседней стенкой.
— Щас все решим, не парься. — Ниннин разматывает шарфик и скидывает с себя шапку. Она похожа на милого снеговика в этой белой куртке, но Минджон ей об этом не скажет. Иначе весь вечер Ичжоу будет доставать её с «так ты считаешь меня милой?».
В баре громко играет музыка, название которой Минджон не знает. Она едва хмурится, врезаясь ногой в ножку чьего-то стула, и, быстро извиняясь, устремляется вслед за уносящейся вдаль подругой. По громкому смеху Джейка она понимает, что её группа уже где-то совсем близко. Когда Ким заворачивает за очередной столик, она обнаруживает длинный стол с галдящими одногруппниками. Девушка приветливо машет рукой, подходя к месту встречи, затем её взгляд падает на старосту, щебечущую с девушками, сидящими рядом. Минджон улыбается им и отлучается, чтобы снять верхнюю одежду. Когда она возвращается, Ниннин уже во всю спорит о чем-то с Джейком.
— Слушай, я клянусь, мы должны взять пивную башню, — Ичжоу стукнула по поверхности ладонью в тот момент, когда Минджон опустилась на свободный стул, стоящий рядом. — Если не веришь, спроси у Минджон. Мы заказывали её год назад, и все были просто в восторге.
Девушка уставилась на подругу в поиске поддержки. Ким хитро прищурилась, прежде чем ответить.
— А, ты про тот день, когда ты практически упала с лестницы, показывая, как ныряешь в бассейне? — Минджон ойкнула от обиженного удара в плечо от подруги. — Да, пивную башню советую!
Парень, сидящий напротив, задержал свой взгляд на Ким. Она вопросительно посмотрела на него в ответ, но он подозвал официантку, так ничего и не сказав. Никто этого не заметил. Минджон решила не зацикливать свое внимание на этом, поэтому повернулась в другую сторону стола, туда, где сидели её приятельницы. И ещё кое-кто.
Учинага Эри эмоционально жестикулировала, рассказывая какую-то невероятную историю, которая приключилась с ней в путешествии, в которое она отправлялась с парнем две недели назад. Её голос пронзал уши Минджон, заставлял её хмуриться и недовольно коситься на приятельниц, слушающих эти истории, о которых невозможно молчать. Ичжоу повернулась к подруге на секунду, чтобы очень утрированно закатить глаза, выражая свое раздражение. Ким, хихикнув, вернула взгляд на дальний край стола. Учинага Эри. Минджон не могла сказать, что она была плохим человеком.
Нет, Учинага Эри была определенно главной язвой этой группы, она была выскочкой, не умела держать свой язык за зубами и постоянно смотрела рилсы на полной громкости в то время, когда Минджон и Ниннин пытались пообедать жалкими сэндвичами из автомата, стоящего на первом этаже корпуса университета. Девушка доводила её до белого каления одним своим присутствием, но она не была плохим человеком. По крайней мере, так думала Минджон. Ниннин, конечно, никогда не соглашалась с ней в этом вопросе. Она постоянно заявляла, что её руки чешутся при виде Эри, и что будь у неё возможность, она бы удавила эту змею еще три года назад. Минджон всегда смеялась над этим и молча соглашалась, что, может быть, так было бы лучше, но все еще не считала её плохим человеком. Плохие люди не варят вкусный суп в своей квартире в 6:24 утра, стоя в растянутой футболке и розовых меховых тапочках. Плохие люди не поют песни из турецких сериалов в деревянную лопатку со смешным, полураспустившимся пучком волос на голове. Просто Учинага Эри больше не считает Минджон стоящим человеком, поэтому и ведет себя соответствующе. Так рассуждает Минджон. Правда, даже если она не считает Эри плохим человеком, она все еще на дух не переносит девушку. На это есть свои причины. Минджон не хочет думать об этом сейчас.
Одна из приятельниц, Рюджин, оторвавшись от разговора, обращает свое внимание на девушек.
— Девочки, вы что-то далеко от нас сели, садитесь к нам на диван. — она подталкивает рукой Субина, сидящего сбоку от неё, и жестом показывает ему, чтобы тот освободил место. Субин, как один из самых воспитанных парней, которых Минджон только доводилось встречать, сразу провел пересадку и организовал два места на диванчике. Когда Минджон и Ниннин опустились на свои новые места, разговоры, стихшие во время пересадки, вновь разгорелись. Джейк, присевший рядом с Ким, завел с ней беседу, рассказывая одногруппникам, как однажды завалился к девушке домой, где они выпивали до трех часов ночи.
— Да, а потом я выгнала тебя на улицу, — Минджон смешливо сморщила нос. — Прикиньте, он спал у меня во дворе на лавке всю ночь.
Парень рассмеялся и, отпив пива, откинулся на спинку диванчика. Его рука шлепнулась где-то за спиной девушки, что заставило её неосознанно податься немного вперед.
— Я же сказал тебе, что если ты не дашь мне переночевать у тебя, я буду спать во дворе на лавке. — Он ухмыльнулся и допил бокал пива в один приход.
Минджон уже хотела что-то возразить, но официантка с грохотом опустила огромную пивную башню на стол, и запал девушки исчез. Пока парни наполняли бокалы пива, Ким обратилась к Йеджи, печатающей что-то в своем телефоне.
— Это все или ещё кто-то придет? — Староста оторвалась от телефона и, поблагодарив парней за переданное пиво, задумалась.
— Вроде, все. — Она повернулась к Рюджин. — Не помнишь, еще кто-нибудь должен приехать?
Девушка, до этого момента достающая свою соседку Джису, остановилась и, почесав голову, повернулась к Ниннин.
— Сюда уже точно никто не приедет, только Ёнджун. — Рюджин кивнула в сторону Эри. Все знали, что Эри и Ёнджун встречаются. — А вот в клуб некоторые подтянутся.
Минджон удивленно облокотилась на стол, чтобы посмотреть на Шин. До этого момента она ни разу не слышала, что у бара будет продолжение. Девушка никогда не была поклонницей таких шумных мест. Ей доводилось бывать в клубах в прошлом и она не соврет, если скажет, что этот опыт был не из приятных. Восторженное лицо Ичжоу уже говорило о многом, и Минджон совершенно не нравился этот ход мыслей.
— Минджон, мы едем. — Подруга радостно чокается со всеми и отпивает пива. — Даже не пытайся слиться, если что переночуешь у меня.
Ким действительно хотела возразить и сказать, что её мама рано ложится спать, а девушка не предупреждала её о столь позднем возвращении. Ниннин слишком хорошо знала её.
— Я не рассчитывала на дополнительные траты. — Минджон угрюмо подносит бокал к губам и делает несколько глотков. — Даже если мы поедем в клуб, у меня нет денег на такси и на выпивку.
Сказав это, она думала, что одержала победу. Убедить Ичжоу в чем-то непросто, но против таких аргументов ей будет нечего возразить. Девушка нахмурилась, но не успела ничего ответить.
— Я заплачу. — Улыбаясь, влезает в разговор Джейк. — Доедем на такси, а потом, если хочешь, я вызову машину тебе до дома. Выпивка тоже за мой счет.
Жизнь — дерьмо. Один балл в пользу пессимизма. Стакан наполовину пуст. Минджон ненавидит чувствовать себя обязанной. Она никогда не берет в долг, никогда не просит о помощи первой, не дает платить за себя никому, кроме Ичжоу. Минджон действительно ненавидит людей, влезающих в разговоры. Желание сбежать прямо сейчас накрывает её с головой, но радостное лицо подруги заставляет её ноги налиться свинцом. К черту, она всегда была мягкосердечной для Ниннин. Бесит.
Остаток вечера в баре проходит вполне весело. Они пьют пиво, много смеются и фотографируются на старую мыльницу Ичжоу. Может быть, поехать сюда было действительно не очень плохой идеей. Минджон не знает, но ей вроде как весело. Алкоголь, ударивший в голову, забирает все грызущие мысли и выбрасывает их на дно бокала. Минджон никогда не допивает до дна. Когда пивная башня заканчивается и ночь накрывает город, группа молодых людей под всеобщий смех вываливается на улицу. Клубы сигаретного дыма стремительно растворяются в черном небе.
Фары такси слепят. В машине Минджон немного укачивает, но Джейк и Ниннин заливисто смеются над шуткой Сонхуна, сидящего на переднем сидении. Ким кладет голову на запотевшее стекло автомобиля, на заднем фоне поет Анна Асти. Вспышка камеры на короткое мгновение освещает салон машины, после чего всё снова погружается во тьму. Ребята над чем-то смеются, но мысли Минджон занимают другие вещи.
Люди. Кто-то другой. Она не хочет об этом думать. Она хочет оставить это на дне бокала, выпустить это с клубами дыма. Но Минджон никогда не допивает, и Минджон бросила курить. Песня заканчивается ровно тогда, когда такси прибывает к указанной точке. Они у клуба.
Дверца машины с присущим хлопком закрывается за спиной Минджон. Достаточно пьяная Ичжоу стучит по спине Джейка и тут же бежит в сторону входа в клуб. Ким выдыхает и кислород, покинувший её легкие, мягким облаком, словно туман, застилает её обзор. Потом она слышит девчачий визг и раскатистый мужской смех. А еще чужие, но знакомые голоса. Точнее, один чужой, другой знакомый и третий.
Третий. Когда облако пара рассеивается, она видит карабкающуюся по ногам Сонхуна Ниннин, вероятно, упавшую за секунду до этого, Джейка, который пожимает руку какому-то высокому парню, Чэрён, их одногруппницу и
Джимин.
Минджон не была пьяной, за время дороги до клуба она уже успела протрезветь. Прямо сейчас ей хотелось бы быть в алкогольной коме. Желательно валяться где-то в баре. Быть где угодно, только не здесь. Минджон хотелось бы быть настолько пьяной, чтобы не видеть, как какой-то высокий парень сжимает своей большой рукой маленькую руку Джимин. Вырвавшееся облако вновь закрывает обзор на короткое мгновение, но этого хватает для того, чтобы Ким успела натянуть ухмылку. Жалкую, как сказала бы Ичжоу, но она слишком пьяна, чтобы это заметить. Встреча Ниннин со льдом, видимо, немного отрезвила её, поэтому, достав старый фотоаппарат, девушка, размахивая руками, показывала одногруппникам собраться в кучу для фотографии.
Аккуратно передвигаясь по льду, Минджон брела в сторону товарищей. Джейк, взявшийся из ниоткуда, схватил девушку за руку и, притянув к себе, а заодно и к общей куче, стал позировать. Плечо девушки уперлось в чье-то тело, но отвести лицо от объектива означало разозлить подругу. Трезвая Ниннин была занозой в заднице, когда дело касалось фотографий, что уж говорить о пьяной. Чье-то тело слегка качнулось, а затем отстранилось. Характерный звук камеры гласил о том, что фотография сделана. Обернувшись, Ким находит чужие чёрные глаза.
— Я Джэук, приятно познакомиться. — Парень протягивает руку в дружелюбном жесте. Минджон пожимает её и, натянуто улыбнувшись, представляется в ответ. Когда она отводит свой взгляд на девушку, стоящую рядом с молодым человеком, ей хочется скрыться. Джимин смотрит на свои черные ботинки, делая вид, что Минджон здесь нет. Ким, еще раз улыбнувшись Джэуку, разворачивается и устремляется к подруге. На её телефон приходит сообщение от Йеджи, в котором она предупреждает о том, что Эри и Рюджин забыли свои документы в общежитии, поэтому они задержатся. Минджон вздыхает, но радостная подруга под боком пихает её в сторону дверей клуба.
— Веселье только начинается, дорогая, — Девушка ухватывается за дверную ручку и резким движением открывает проход. — сегодня я планирую расшевелить тебя.
Таким образом они оказываются в клубе. В месте, где много алкоголя, поспешно принятых решений, танцев и веселья. Минджон рассчитывает на последнее. Ну и, может быть, совсем немного на первое.
Минджон не помнит, как этот коктейль очутился в её руке, она также не помнит, кто надел на неё эти «ультра хайповые» по словам Ичжоу солнечные очки. В душном помещении долбит музыка, пьяные тела мужчин и женщин сталкиваются друг с другом в нелепых танцах. Жидкость в стакане обжигает её горло и оседает неприятной горечью на корне языка. Минджон это мало волнует. Если понадобится, она выпьет десяток другой таких коктейлей, лишь бы забыть эту ночь. Маленький круг её танцующих одногруппников, в котором находится и сама Ким, постепенно пополняется приезжающими ребятами. Учинага Эри под ручку со своим парнем, Ёнджуном, радостно бежит к Джимин. Это неудивительно, они лучшие подруги. Минджон усмехается и отпивает из стакана. Ёнджун здоровается с Джэуком и, крепко стуча его по спине, заводит с ним какой-то разговор, пытаясь перекричать музыку. Эри виснет на Джимин и громко смеется ей в лицо. Джимин, кажется, это нравится, она смеется в ответ и обнимает подругу. Минджон отворачивается и взглядом ищет Ниннин. Кто-то сзади кладет руки ей на плечи и тянет к себе. Девушка пугается и хочет отмахнуться, но розовые пряди волос, упавшие на её плечо, говорят все за их хозяйку.
— Ты меня напугала. — Минджон кричит, повернув голову так, чтобы видеть девушку, обнимающую её за плечи. Рюджин улыбается, показывая свои ямочки. Ким они всегда нравились, было в них что-то детское и родное. Что-то, что напоминало ей о друзьях из старого двора дома, в котором она раньше жила.
— Тебе нечего бояться, Джейк всегда рядом, чтобы защитить свою невесту. — Шин поигрывает бровями и тут же шипит из-за хлесткого удара ладони, прилетевшего по её ноге. — Да ладно тебе, я же шучу.
В ответ на это Ким только фыркает и снова отворачивается. Она замечает Ичжоу, танцующую с Бомгю под очередную песню молодости их родителей. Парочка друзей смешно прыгает, хаотично размахивая руками. Минджон смеется и достает телефон, чтобы заснять этот балаган. А потом... Потом в кадр попадает Джимин. В этих фиолетовых галлюциногенных вспышках воздух застрял глубоко в легких Минджон. Может быть, он всеми силами пытался вытеснить Джимин, текущую по венам этого тела, пробравшуюся в костный мозг, каждую ДНК, мирно спящую где-то там между диафрагмой и сердцем. Мучительные секунды после выдоха слишком трезвого среди этого пьяного смрада констатировали поражение. Это так больно, что даже смешно. Девушке ничего не нужно делать для того, чтобы Минджон развалилась на части, а потом вновь собралась в однородную покорёженную серую массу.
Джимин просто стоит там. В паре метров от Ким. Слабо танцует со своими одногруппниками. Джэук цепляется за её руку, и она поворачивает свою голову в его сторону. Её глаза, такие синие, как вечернее небо весеннего города. Эти смешливые глаза смотрят на парня, стоящего рядом, и взгляд смягчается настолько, что у Минджон подкашиваются ноги. Она моргает, но ничего не меняется. Джэук приближается к девушке и целует её. Это не длится долго, всего несколько секунд. Минджон чувствует, что её сердце сейчас распылится на миллионы, нет, миллиарды частиц и устремится в космос, чтобы одиноко дрейфовать между астероидами и погасшими звездами. Ей кажется, что кровь в её теле замерзла, остановила свое движение по венам, а затем, не выдержав давления взорвалась, пронзила все на своем пути бордовыми осколками.
Какая-то девушка, протискивающаяся между людьми, случайно толкает Ким, заставляя её выпасть из транса. Джимин бросает на неё мимолетный взгляд, когда думает, что Минджон на неё не смотрит. Но Минджон смотрит, она не помнит, кто надел на неё эти солнечные очки, но спасибо, правда, спасибо. Если бы не они, возможно, даже более чем возможно, Ю увидела бы, сколько отчаяния в глазах девушки напротив. Но она не видит, а Минджон видит. Видит, что на неё Джимин смотрит совершенно по-другому. Не так, как ей хотелось бы. Не так, как она смотрит на этого Джэука.
Позже девочки скажут, что никому этот Джэук не понравился и мол Эри сказала, что думала, что Джимин с ним из-за денег, но, кажется, он ей и вправду нравится. Минджон проглотит эту информацию, впрочем, как и весь сегодняшний день. К сожалению, в тот момент, когда Ким хотела что-то сказать Ниннин по поводу отвратительной музыки, на неё налетел Джейк. Тот неприятный горький коктейль, что был у неё в стакане, оказался на её белой рубашке. Плюс один балл пессимизму. Демон на плече Минджон, должно быть, радостно болтает ножками и похихикивает, потому что, распахнув дверь в туалет, она обнаруживает никого иного, как Ю Джимин, моющую руки.
Судьба та еще шутница. Жидкость капает с рубашки девушки, поэтому она спешит к раковине. Опуская края белой ткани под струю воды, она переводит взгляд на зеркало. Её тушь немного размазалась из-за жары, но это не страшно. Минджон смотрит на Джимин, смотрит на её руки, на живот, который открывается из-за укороченной рубашки. Минджон хочет запомнить всё это и забыть, забыть навсегда. Ю стряхивает капли с рук и тянется к бумажным полотенцам. Тогда, вероятно, именно тогда, Минджон сходит с ума, потому что храбрость, взявшаяся из ниоткуда, вдруг селится где-то глубоко в её сердце и ускоряет нервные импульсы в её теле.
— Джимин. — Слова вылетают из её рта быстрее, чем она успевает об этом пожалеть.
Девушка останавливается на некоторое время, видимо раздумывая над тем, как себя повести, а затем она поворачивается и смотрит прямо в глаза Минджон. Молча. Ждет.
— Не хочешь поговорить? — Если бы Минджон могла, она бы сбросила на себя мультяшную наковальню, но она не может.
— Нам разве есть о чем разговаривать? — Девушка задумчиво наклоняет голову вбок, продолжая вытирать уже сухие руки. — Мне кажется, нам больше нечего обсуждать.
Минджон давится. Она молчала два года, игнорировала, делала вид, что ничего не происходило. Показывала, что ей все равно, что ей не больно. Что она не та, кто плакал в подушку осенними вечерами, не та, кто задерживал дыхание, когда другая садилась на переднюю парту. Минджон делала все, чтобы отпустить, все, чтобы не чувствовать. Она искала новых людей, начала близко общаться с Ичжуо, чему сейчас она, безусловно, очень рада. Минджон приложила уйму усилий, втайне надеясь, что не одна она так страдает. Ей хочется рвать на себе волосы, разодрать своими ногтями кожу, выдрать ребра из своей грудины, достать свое сердце и, упав на колени, вручить его Джимин.
— Почему?
Почему ты бросила меня? Почему ты отказалась от меня, когда я нуждалась в тебе больше всего? — Но она не произносит этого. Не сейчас, когда глаза напротив так безучастно смотрят в ответ. — В чем причина?
Что я сделала не так? Почему ты не позволила мне все исправить? Я никогда не была для тебя важна?
Джимин вздыхает и выбрасывает использованные бумажные полотенца в мусорное ведро. Она отталкивается от стены и движется в сторону двери. Затем останавливается и оборачивается.
— Не спрашивай так, будто не знаешь. — Она смотрит на Минджон, но создается ощущение, будто бы взгляд проходит сквозь, и не находя преграды, погружается в пустоту. — Когда ты была нужна мне, тебя не было рядом. Рядом была Эри, которая звонила мне каждый день, интересовалась моими делами. Она была рядом. А где была
Ты?
Минджон не ответила, а Джимин уже ушла. Как и в тот раз. Ушла, не желая слушать оправданий. Она всегда была такой, принимала решения и никогда ими не поступалась. Никогда не вмешивалась в конфликты, всегда плыла по течению, ничего не решала, не меняла. Такой была Джимин. Принципиальной, обидчивой. Она отрезала людей от себя раз и навсегда, стоило им совершить ошибку.
А еще Джимин любила кошек. Любила лето и топы. Ей нравилось танцевать под смешные песни и петь в дезодорант. Когда она смеялась над шутками Минджон, её нос смешно морщился и глаза сияли. У неё были такие живые глаза, когда она рассказывала о своей сестре и их детстве. Джимин нравилось слушать рассказы Ким о школьных проделках и поездках в лагерь. Их время вместе всегда было сумбурным. Они и подружились так же. Сидя на лавке поздним ноябрем, возле университета, курили одну сигарету на двоих. Минджон впервые рассказала кому-то о своей семье, и Джимин, в ответ, поделилась своей историей. Забавно, в последний раз так они сидели вместе на той же лавке уже летом, после окончания первого курса. Девушки смеялись, делились планами на предстоящие каникулы. Следующим днем Джимин должна была улететь в свой родной город до конца лета. Они обнялись на прощание уже поздним вечером, Ю ушла в общежитие, а Минджон на остановку. Осенью, когда Джимин вернется, вещи уже никогда не будут прежними.
Минджон наскоро вытирает бумажными полотенцами мокрое пятно на рубашке и выходит из туалета. Пьяные одногруппники, обнявшись, скачут на танцполе. Ким хотела бы улыбнуться, но сегодня в ней что-то сломалось окончательно. Надежда умерла. Девушка проталкивалась сквозь толпу в поисках единственного человека, способного ей помочь. Минджон все никак не удавалось его найти. Джейк обнаружился сам. Он вальяжно плыл среди танцующих тел с прилипшей к его лицу озорной ухмылкой.
— Меня ищешь? — Парень отхлебнул из своего стакана и потным телом прижался к девушке. — Тебе вызвать такси?
Она утвердительно кивает головой, делая шаг назад. Минджон ненавидит, когда кто-то нарушает её личное пространство. Вдвоем они направляются к выходу, Ким подцепляет уже еле стоящую на ногах Ичжоу и тащит её за собой, крикнув прощание товарищам. На улице свежо, не так, как в клубе. Дурман отпускает и Минджон смотрит на клюющую носом подругу. Джейк курит в шаге от них.
— Иди домой, тебе уже хватит. — Девушка натягивает серую шапку Ниннин на её уши и крепко обнимает подругу. — Напиши мне, когда будешь дома.
Ичжоу смазано целует Ким в щеку и, пролепетав что-то на прощание, уходит.
— Может ей стоило вызвать такси?. — Парень бросает окурок на асфальт и тушит его подошвой своего кроссовка. — Вряд ли она в состоянии много пройти.
Минджон кивает.
— Она живет в двух минутах ходьбы отсюда, — взглядом девушка провожает фигуру в белой куртке, заворачивающую за угол жилого дома. — все будет хорошо, справится.
Джейк хмыкает себе под нос и облокачивается на девушку. Они заводят какой-то разговор о буддизме, пока ждут такси. Рука парня медленно опускается на маленькую в сравнении с его ладонь Ким. Он берет её за руку.
— О, вы ребята все еще здесь? — Сзади раздается удивленный оклик Субина. — Я думал, вы уже уехали.
Минджон оборачивается. У входа в клуб стоит несколько человек. Субин, Чэрён, Бомгю, Джэук и Джимин. Поодаль Йеджи и Рюджин курят в обнимку. Взгляд Джимин скользит по Минджон третий раз за вечер и натыкается на сомкнутые руки. Минджон рефлекторно пытается разжать руку.
— Ээ, нет, я не дам тебе отпустить мою руку, — нарочито громко возмущается Джейк и смотрит куда-то. Минджон не обращает внимания. — только не сейчас.
И она сдается. Ладно. Все равно. Все равно Джимин никогда не почувствует то, что чувствует Минджон. Все равно взгляд Джимин задержался на этих руках из простого человеческого интереса. Какая разница. Она не отрывает взгляда от своих ног до тех пор, пока не приедет такси. Наспех прощаясь с Джейком, девушка садится в такси, крикнув одногруппникам «пока». Когда дверь захлопывается, ей кажется, что она слышит, как Джимин произносит ей прощальное слово, но она уже не может разобрать, правда это или она выдает желаемое за действительность.
— С восьмым марта, девушка. — Таксист выруливает с парковки и едет по свободному проспекту. Редкие машины проносятся мимо. В остальном на дороге пустота. Как и на душе у Минджон.
— Включите музыку, пожалуйста.
Водитель молча нажимает на какие-то кнопки, Минджон не обращает внимания, она закрывает глаза и мечтает.
«Полчаса без тебя, полчаса.»
Она думает о том, как Джимин улыбается ей снова. Как она обнимает её при приветствии. Думает о том, как развиваются по ветру её короткие волосы после новой стрижки.
«Полчаса он и я, полчаса.»
В её мечтах Джимин не молчит. В её мечтах Джимин отвечает ей взаимностью.
«Каждый сам, каждый сам.»
Где-то там она, Минджон, и Джимин все еще сидят на этой злополучной лавке и говорят обо всем на свете. Минджон отгоняет назойливую ворону от сжавшейся Ю.
«Полчаса по своим адресам.»
Минджон мечтает о том, чтобы никогда не встречать Джимин. Мечтает о том, чтобы забыть всё.
«Полчаса…»
Сидя на качелях возле подъезда спящего дома, Минджон ни о чем не мечтает. Она медленно раскачивается взад-вперед и смотрит на одинокие звезды на тёмном синем небе. Качели издают тихие поскрипывания, и на душе у Минджон от этого гадко. Она пристально всматривается в тёмное небо. Если бы Джимин попросила её сделать выбор между ней и всем миром, Минджон, без всех сомнений,
выбрала бы её.
Но Джимин никогда не попросит, а Минджон всегда выберет.
