Пепел на зеркале

ГЛАВА 2. Стейк с привкусом нефти

«Стейкхолдеров (1) всегда на одного больше, чем вы знаете, а те, которых вы знаете, имеют минимум на одну потребность больше, чем вам сейчас известно». Том Гилб

10 апреля 1992 года Нью-Йорк, Манхэттен, Гранд-Арми-Плаза, отель «Плаза» Уронив телефонную трубку рядом с собой, Руди прикрыл глаза и со стоном положил руку на член. После беседы с Анхелем он был так сильно возбужден, что хватило всего нескольких движений, чтобы бурно разрядиться в собственную ладонь. — Аааааааа… Самум… — оргазм принес облегчение, но это была чисто физическая реакция, ничуть не похожая на блаженное расслабление после настоящего любовного акта. Настоящим же Руди вот уже три года признавал только близость с Анхелем — страстную, долго не стихающую бурю, и сладкий сон в объятиях друг друга. И сейчас, вытирая салфеткой пролитое семя, он чувствовал себя не столько удовлетворенным, сколько опустошенным… и разочарованным: «Это все не то, не то! Ты нужен мне здесь, живой и горячий!..» Неприятней всего была примесь обиды на Эдгара, который снова оказался сильнее Анхеля, и предпочел жаркому телефонному сексу какие-то скучные офисные дела… Руди прекрасно понимал, что только дети обижаются на работающих взрослых, и мог бы первым высмеять себя, но тупая игла продолжала колоть сердце. Он снова закрыл глаза и подумал в сотый раз за эту поездку: «Нам нельзя расставаться так надолго! Надо было наплевать и на дядю Джу, и на проклятого дядюшку Клода, послать к дьяволу всю эту медиацию (2) и уехать домой еще неделю назад… ну или взять Анхеля с собой! К тому же я давно обещал показать ему Нью-Йорк! В следующий раз так и поступлю, и пусть родня хоть задницей орехи колет от злости!» Открывать глаза не хотелось. Колонна решил, что полежит еще минутку, но сам не заметил, как задремал… Мелодичный звон, проникший в его грёзы, оказался вовсе не карнавальным колокольчиком, а сигналом хронометра на запястье. Приближалась встреча, где предстояло окончательно закрыть важнейший вопрос, и отменить ее было никак нельзя. «Так, хватит прохлаждаться!”- Руди потянулся до хруста в плечах. — «Дела сами себя не сделают, сегодня покончу с ними — и домой! Ни дня, ни часа лишнего здесь не проведу!» Он встал с дивана и пошел в ванную; быстро принял контрастный душ и основательно растерся жестким полотенцем. Большое зеркало в позолоченной раме отражало его во весь рост. Руди, волей-неволей рассматривая себя в беспристрастном стекле, остался доволен своей физической формой. В Нью-Йорке у него не было времени на силовые тренировки в спортзале, но обязательная утренняя пробежка и полчаса вечернего плавания пока еще кое-как спасали его бока от последствий ежедневных обжорств гамбургерами, ребрышками барбекю и (самый страшный грех) лимонной меренгой, с добавлением гигантской порции ванильного мороженого. Анхель упал бы в обморок при одном только взгляде на его нью-йоркский рацион, а придя в себя, прочитал бы целую лекцию про добавленный сахар и вредный холестерин! — и в образе Эдгара заставил бы отработать каждую лишнюю калорию… В воображении Руди тотчас возникла горячая картина: он полуголый лежит на скамье, жмет от груди штангу, а суровый тренер, в белоснежной футболке и черных шелковых шортах, сидит у него на бедрах и ведет строгий отсчет… Сцена показалась такой реальной, что снова вызвала эрекцию. — О, нет, нет, что за дела! — Руди положил руки на пояс, посмотрел вниз и укоризненно обратился к члену: — А ну-ка, парень, прекращай это безобразие! Расслабься! Секса не будет! На эротику и впрямь больше не было времени; чтобы остыть, Колонна с силой похлопал себя по щекам, состроил сердитую гримасу и, подражая голосу дяди Джу, проворчал: — Давай, Родольфо, соблюдай порядок! Тебе не шестнадцать, чтоб передергивать каждые полчаса! Соберись, ты уже вышел на финишную прямую! Внушение помогло. Руди просушил волосы феном, тщательно расчесал их и собрал под канзаши, так что густая длинная грива превратилась в аскетичный самурайский пучок. Покончив с прической, он еще раз оценил свое отражение в зеркале, провел ладонью по бороде, несколько утратившей идеальную форму, и скривился, теперь в точности, как младший брат, Вито: — Фуууу, как же ты себя безобразно запустил, Акула! Из элегантного пирата превратился в какого-то канадского лесоруба! Анхель тебя и не признает, такого заросшего… Не забудь посетить барбершоп до вылета! Дальнейшие сборы не заняли много времени. Руди надел брюки и рубашку от приготовленного с вечера костюма, повязал галстук и взялся за пиджак, когда в дверь робко постучали. Снаружи висела табличка «do not disturb», так что к нему ломилась определенно не горничная, а кто-то из своих. — Да! Из-за дверного полотна донесся приглушенный голос Эмили: — Патрон, прошу прощения… Вы вчера сказали подняться к вам, если не спуститесь в лобби до половины двенадцатого… Руди взглянул на хронометр: — Сейчас одиннадцать двадцать семь. Я выйду через минуту. — Хорошо, патрон. «Я что, правда ее просил подняться за мной? Надо же было так надраться… совершенно этого не помню… ладно, какая теперь разница!» — он пожал плечами, надел пиджак, подхватил кейс с бумагами и, осенив себя крестом и пробормотав короткий призыв к святому Христофору, вышел в коридор. — Доброе утро, месье! — Эмили, излучая бодрость и энтузиазм, резвой кошечкой подскочила к нему сбоку и пошла рядом, стараясь попадать в такт его шагов. Она недурно смотрелась на высоких каблуках, в приталенном сером пиджаке и мини-юбке, открывающей длинные стройные ноги, так что Руди вполне искренне ответил: — Доброе утро, Эми. Ваш цветущий вид внушает надежду, что вам удалось выспаться куда лучше, чем мне! Получив комплимент от красавца-босса, Эмили просияла от счастья, но скромно опустила глаза и заговорила нарочито деловым тоном: — Патрон, пока мы не сели в лифт, я хочу вас предупредить… в лобби вам отдадут факс, пришедший ночью, но будет лучше, если вы узнаете от меня… до начала бизнес-ланча. — Я слушаю. — Они не подписали согласие на пролонгацию, патрон… В том комитете ИМО (3), куда мы направляли последний протокол с обоснованием. Руди нахмурился: — Вы уверены, что правильно поняли написанное? — Да, патрон. К сожалению. Сказано, что предложенный нами календарный план мероприятий «немотивированно затянут», и требует детальной переработки, с новым расчетом сроков и новым обоснованием по каждому пункту. — Дерьмо! — Колонна резко остановился и посмотрел на Эмили как на полицейского, зачитавшего ему права перед арестом. Кровь бросилась ему в лицо и противно застучала в висках… Будь он сейчас у себя в кабинете, то от души поорал бы и отлупил бокеном кожаного японского болвана, предназначенного для разрядки гнева, но в коридоре отеля Плаза не было предусмотрено ни того, ни другого. «Блядь! Долбаные ублюдки! Бюрократы херовы! Я, значит, трачу семь чертовых дней на то, чтобы отстирать все это нефтяное дерьмо, умасливаю одних, пляшу с маракасами перед другими, чуть ли не стриптиз показываю! — обещаю с три короба третьим… и едва успеваю порадоваться, что все уладилось, как получаю вот такую голландскую свинью под самый конец переговоров! Спасибо, Ханс, удружил! Нет, мудила ты селедочный, ты не заставишь меня начать все заново и проторчать здесь еще неделю, а то и две! Какого дьявола ты добиваешься!» — Патрон, это еще не все… — робко заметила Эмили, едва ей показалось, что настал благоприятный момент для продолжения разговора. — Есть и хорошая новость. — Да неужели! Какая? — Факс направили не только вам, но и синьору Бергами. Я видела своими глазами: его имя стоит в копии. А мистеру Бакли сообщение не отправлено. — Ты абсолютно уверена, что Бакли ничего не получал? — Абсолютно. Я позвонила Джейн, якобы для решения одного маленького оргвопроса, и выяснила, что ночной корреспонденции не было. — Аааа… значит, дело вовсе не в сроках! — выдохнул Руди с явным облегчением. Теперь истинная причина отказа комитета в пролонгации сроков расследования морской катастрофы стала ясна, как день. «Ах ты ж хитрый сукин сын, Ханс! Значит, ты остался недоволен суммой «комиссии», предложенной лично тебе! Ну я с тобой разберусь отдельно, рыбья ты морда! Ты у меня все подпишешь, как миленький! Теперь самое главное — перехватить Бергами, чтобы он не проболтался Бакли!» **** Нью-Йорк, Манхэттен, Восточная 46-я улица, 210 «Sparks Steak House» После креветочного коктейля и буйволиной моцареллы для разогрева, и тающего во рту толстого стейка под шапкой из сыра рокфор, с гарниром из запеченного картофеля и спаржи, запитого превосходным калифорнийским каберне-совиньон Монто Белло, Руди сделал честную попытку отказаться от десерта, но Конрад Бакли непререкаемо заявил ему: — Даже не думай о таком кощунстве, парень! Ты не покинешь «Sparks», пока не попробуешь их чизкейк «Нью-Йорк»… или по крайней мере пирог с пеканом! А запивать будем шампанским, и никак иначе! Бакли подозвал официанта (тот, не дожидаясь отдельной просьбы, сразу принес десертное меню) и отеческим тоном велел обоим партнерам по переговорам заказать побольше сладкого: — После такого дельца, как мы провернули, мозгам необходима глюкоза! Чистый сахар нужен, всем троим! Лично я намерен съесть две порции шоколадного брауни, но сперва отлучусь на несколько минут, с вашего позволения… — с этими словами конгрессмен величаво поднялся из-за стола и прошествовал в сторону уборной. Руди подумал, что самоуверенному янки не хватает только золотой короны и горностаевой мантии, и не сдержал иронической ухмылки. «Думает, что обвел нас, вот и раздулся от счастья, как воздушный шар… а на самом деле это мы с Питом его обвели, да еще как ловко!» — Ну, ты понял? Если откажемся от здешних пирогов, он объявит нам вендетту! — в свою очередь ухмыльнулся Пьетро Бергами, исполнительный директор «SNAM”(4), честно вытащивший на своих плечах половину груза ответственности на прошедших переговорах. — Ладно, посмотрим, что тут есть вкусненького… — вздохнул Колонна с деланным равнодушием, хотя и беглого взгляда на десерты хватило для понимания, что вкусненькое здесь примерно все. И попробовать тоже хотелось все… «Это самоубийство!» — голос Анхеля в голове Руди прозвучал совершенно отчетливо, да еще с фирменной интонацией школьного воспитателя, поймавшего своего подопечного за тайным уничтожением конфет из буфета. Обычно это срабатывало как предохранитель от переедания, но на сей раз Руди рассердился. Да что там рассердился — натурально вскипел от злости, и мысленно огрызнулся: «Знаешь-ка что, Самум? Хватит висеть у меня над душой! Проваливай в свою лампу и не мешай мне праздновать!» «Слушаю и повинуюсь…» — иронично прозвучавший ответ Самума соединился с ярким образом: джинн, оскорбленный в лучших чувствах, встряхивает роскошной золотой гривой и тает в воздухе, как пустынный мираж… — Что-нибудь выбрали, сэр? — голос официанта заставил Руди очнуться от грез и обнаружить себя там же, где и раньше — за ресторанным столиком, с открытой десертной картой в руках: — Да… пожалуй, отведаю пирог с пеканом! «Он хотя бы выглядит не таким огромным, как этот ваш нью-йоркский чизкейк…» — И ванильное мороженое на гарнир, сэр? — пустил официант парфянскую стрелу соблазна, и Руди не устоял: — О, даааа, двойную порцию! — Мне то же самое! — поддержал Пьетро Бергами. Змей-искуситель в форменном белом фартуке повернулся к нему и уточнил заказ: — Пирог с пеканом, сэр, и с двойным гарниром? — Да… пока моя жена не видит! Руди бросил на сотрапезника понимающий взгляд, а Бергами, дождавшись, пока официант отойдет от столика, понизил голос и доверительно сообщил: — Джованна помешалась на здоровом образе жизни! Считает, что я толстею, и заставляет сидеть на диете, представь себе! Замучила меня уже своими шпинатными супами и постными запеканками из одной травы! — Понимаю… за моей фигурой тоже неусыпно следят… — Ты что, все-таки женился? — Пока нет… к сожалению, — совершенно честно ответил Руди. — Вот еще, нашел о чем жалеть! Не женись никогда, нервы целее будут! — Ну твои-то как канаты… — Не крепче твоих, у тебя они что якорные цепи! — Пьетро с готовностью вернул комплимент: пока Бакли отсутствовал, им было за что похвалить друг друга. — Есть такое… но сегодня я думал, что и они не сдюжат, когда Ханс начал выкручивать нам яйца со сроками! — Брррр, не напоминай! Когда я утром получил его поганый факс, то пару минут серьезно размышлял, не выйти ли мне с двадцать первого этажа… Хорошо, там окно не открывается! Родольфо возмущенно фыркнул: — Вот еще придумал, из-за какого-то жадного селёдочника жизни себя лишать! Как говорит мой дядя Джу, если проблему можно решить за деньги, это не проблема, а расходы! — Твой дядюшка мудрец… только расходов и так предстоит слишком много, не находишь? Если фирме придется уже в этом году выплатить компенсации пострадавшим, так и до банкротства недалеко! — Опять ты за свое! Не будет никакого банкротства, уймись! — Колонна хлопнул ладонью по столу, заставив бокалы подпрыгнуть и жалобно зазвенеть. — Головная компания вас вытянет в любом случае, и по линии банковских гарантий и CDR(5) все уже согласовано. Остались формальности, но с ними мы развяжемся уже в Генуе! — Твои бы слова — да нашим контрагентам в уши… и комитетскому надзору! — Ну а зачем, по-твоему, я бьюсь как бык на корриде, чтобы затянуть сроки расследования этого двойного дерьма, и с паромом, и с разливом нефти! (6) Пьетро оглянулся, желая удостовериться, что Бакли еще не вышел из уборной, и проговорил совсем тихо: — Ты все сделал по высшему классу! Бакли тоже дал нам гарантии, а он конгрессмен, как-никак… но у них в ноябре выборы. — И что? Будет Клинтон вместо Буша, какая разница? — Ты уверен, что при новом президенте Бакли не задвинут куда подальше вместе с его обещаниями? — Пентагон точно не задвинут… зачем, по-твоему, мы подстраховались по этой линии? Снимков с военного спутника никто никому не даст, это уже ясно. А без этих снимков не выйдет достоверно установить положение танкера на внешнем рейде, так что расследование теперь будет тянуться годами, вот увидишь. — Только бы комитет не начал очень уж нажимать на свидетелей… — Не говори ерунды! На пароме никто из пассажиров не выжил, из команды уцелел только юнга, а он сам момент столкновения не видел, это главное. Ну а с теми, кто был на «Аджип Абруццо», ваши юристы работают уже год. — Это верно, насчет нашего танкера можно не волноваться, — Пьетро кивнул и еще больше ослабил галстук. — Главное, чтобы и страховщики с этим согласились, и комитетчики. — А куда им деваться? Пока в МЕРСе (7) достоверно выяснят, кто главный виновник столкновения, пока подсчитают и предъявят вам совокупный ущерб, вы успеете провести делистинг акций на бирже и нарастить капиталы. — Да, верно… все равно мы начнем выплаты пострадавшим и семьям погибших только после судебного решения. А что думаешь насчет «MT Haven»?.. Очень уж странное совпадение, как бы нам еще и за американцев не пришлось расплачиваться! — С ним-то как раз все просто! Версия с терактом и морской миной не подтвердилась, и уже практически доказана техническая неисправность оборудования. Значит, у нас тут страховой случай в чистом виде. — Ага, и зубастые американские юристы из Амоко! (8) Думаешь, янки добровольно признают собственную халатность, которая привела к экологической катастрофе? — Придется признать. Мы их заставим! Хочу взглянуть в глаза тому гребаному идиоту, в чью тупую башку пришла мысль перевозить нефть на танкере, пострадавшем во время войны в Заливе! Видно, поскупились на нормальный ремонт после попадания снаряда, вот и превратили танкер в мину замедленного действия! — Да уж, такая мина могла рвануть в любой момент, вот и рванула… — вздохнул Пьетро и кровожадно добавил: — Только почему у берегов Генуи, а не где-нибудь здесь, поближе к виновникам?! — Нефтяные пятна ни в каком море не нужны! — возразил Руди. — Рыбы и птицы не виноваты в человеческом идиотизме и жадности! Признаюсь, что ликвидация последствий разлива сырой нефти волнует меня куда больше, чем дрязги из-за страховок и компенсаций! У него много что накипело на душе, и он мог бы высказать еще немало добрых слов по адресу негодяев, чье головотяпство превратило лазурные воды Лигурийского моря в черную зловонную жижу, губительную для всего живого… но вернулся Бакли. Пришлось переменить тему и сделать лицо поприятней. Прибыли десерты и шампанское. Бакли взглянул на поднос и одобрительно похлопал Колонну по плечу: — Вот это другое дело, дружище! К черту диеты и подсчет калорий, вся эта ерунда для девочек, а не для парней! — Да, к черту все ограничения! — под дружелюбной улыбкой Руди искусно скрыл свое раздражение от фамильярности Бакли и его чисто американской привычки на каждом шагу оказывать ему отеческое покровительство. — Еще бы! Вы ведь в самом Нью-Йорке, в финансовой столице мира! Чин-чин! — конгрессмен поднял бокал с шампанским, приглашая партнеров последовать его примеру. Бергами с готовностью поддержал тост: — Чин-чин! За финансовую столицу… нет, вершину мира! И за все небоскребы Манхэттена! Бакли засмеялся и кивнул, довольный комплиментом «макаронника». Колонна же, прежде чем пригубить Дом Периньон, все-таки высказал то, что давно лежало на сердце: — Мистер Бакли, со смотровой площадки Рокфеллер-центра вам не разглядеть масляного пятна в Лигурийском море, хотя оно было размером с четыре Монако… Здесь никто не подаст стейка, сочащегося сырой нефтью, а вот в ресторанах Ниццы, Сен-Тропе или Портофино картина другая. Бергами в панике толкнул Колонну ногой под столом, а Бакли, подняв седые брови, заметил: — Я не совсем понял основную идею вашего спича, Родольфо! — Я хочу, чтобы вы сохранили здоровье и хорошее настроение, когда приедете в августе на ежегодную регату. Она состоится в любом случае, я вам обещаю! — Да, да… дополнительные средства на очистку побережья будут выделены, мы же об этом договорились! — Позволю себе выразить уверенность, что наши с вами договоренности именно в этой части будут выполнены безукоризненно… как это всегда бывало в прежние времена, когда вы вели дела с Никколо Колонной, моим отцом. Улыбка сползла с лица конгрессмена, и он сухо ответил: — Я хорошо знал и очень ценил вашего отца. А он знал и ценил меня, поэтому никогда не подвергал сомнению мои обещания. Вы можете быть полностью спокойны, Родольфо. Бергами снова толкнул Колонну ногой. Руди поднял свой бокал и на сей раз улыбнулся вполне искренне: — Тогда выпьем за нашу грядущую встречу в Сен-Тропе, мистер Бакли! Приглашаю вас наблюдать за регатой с борта «Амадеи», моей любимой яхты! Чин-чин! Шампанское, наконец, было выпито, и на лица вернулись улыбки. Примечания: 1. Стейкхолдер (stakeholder) — это лицо, которое имеет интересы относительно проекта или организации или влияет на проект или организацию. Стейкхолдеры бывают внутренние (например, сотрудники и руководство) и внешние (например, клиенты, поставщики, общественность). Каждый стейкхолдер имеет свои уникальные цели, ожидания и потребности, вносит свой вклад в проект или организацию. 2. Медиация — переговоры между участниками спора с участием третьей стороны — нейтрального посредника (медиатора) в целях выработки взаимовыгодного для спорящих сторон соглашения. 3. ИМО — International Maritime Organization, IMO — Международная морская организация или ИМО, является специализированным учреждением ООН, служит площадкой для сотрудничества и обмена информацией по техническим вопросам, связанным с международным торговым судоходством. 4. SNAM — Итальянская энергетическая инфраструктурная компания. Snam первоначально была дочерней компанией государственной энергетической компании Eni, и занималась в том числе транспортировкой сырой нефти из стран Персидского Залива. Именно на ее балансе числился танкер «Agip Abruzzo», с которым возле Ливорно столкнулся пассажирский паром. 5. CDR (Special Drawing Rights, SDR, SDRs) — специальные права заимствования — искусственное резервное и платёжное средство, эмитируемое Международным валютным фондом. Имеет только безналичную форму в виде записей на банковских счетах. Владельцы судов и судоходных компаний применяют ставку CDR при расчете компенсационных выплат по своей гражданской ответственности в случае морских катастроф. 6.10 апреля 1991 года недалеко от порта Ливорно итальянский пассажирский паром MV «Moby Prince» столкнулся в ночное время с оказавшимся на его пути нефтяным танкером «Agip Abruzzo». В результате оба судна были охвачены огнем, на пароме погиб 141 человек — все пассажиры и члены экипажа, кроме юнги, а в залив у берегов Италии вылилось и загорелось около 7000 тонн сырой нефти. На следующий день, 11 апреля 1991 года, еще более серьезная катастрофа случилась всего в 13 км от Генуи: у морской нефтяной платформы произошел взрыв американского супертанкера «MT Haven», который перегружал сырую нефть в хранилища. В Лигурийское море попало около 80000 тонн сырой нефти, что вызвало на Ривьере экологическую катастрофу, последствия которой устраняли 12 лет. 7. МЕРС — Marine Environment Protection Committee — комитет по защите морской среды, одно из подразделений IMO. 8. Amoco Corporation, первоначально Standard Oil Company (Indiana) — транснациональная химическая и нефтяная компания, являющаяся одним из крупнейших производителей нефти и газа в мире. Основана в 1889 году в Индиане (США). Компания располагает глобальной сетью, имеет 42 тысячи работников в различных странах. Также осуществляет деятельность в области энергетики, нефте- и газопереработки, химии и нефтехимии. Ей принадлежал взорвавшийся танкер «MT Haven».