Отрезок

      Слишком светлые ночи.       Чан вертелся в одеяле, накрывался подушкой, искал по всем шкафам маску для сна — и не нашёл; наконец, замотал голову футболкой и вдруг понял, что уже не хочет спать.       Тусклый экран смартфона показал время: 4:45. Чан положил его экраном вниз, минуту посидел, борясь с острым желанием выйти на улицу. Наконец, смирился, вздохнул и направился в душ. Вышел оттуда через двадцать минут, накинул первое, что нашлось в шкафу — шорты, тонкое худи на голое тело, носки, кроссы, кепку. Вышел из дома тихонько, чтобы не будить семью, и пошёл к набережной.       Аккуратные частные домики его квартала выстроились ровными рядами на плоской земле. Чуть дальше, к горизонту, город плавно изгибался, забираясь на склон большого холма. К этому изгибу с одной стороны прилегало море.       Набережная пахнула на него влажностью и солью. Чан присел на обрубок бревна под деревом и, глядя на море, задумался.       Пусто здесь было сейчас. Прохожие направлялись по своим делам другим маршрутом. В этой же части набережной безраздельно властвовали чайки. Вездесущие птицы летали над водой, то и дело издавая звуки, похожие на скрип ножа по дну кастрюли, и тем самым рушили всю романтику места.       Он вспомнил свой последний визит сюда и засмеялся. Птенцы чаек тогда безнадёжно линяли, сменяя детское оперение на взрослое, и их пух был везде — в волосах, капюшонах, карманах. Чан перебирал длинные волосы Мины и со смехом проклинал прилипчивых птиц.       Впрочем, Мина всегда вспоминалась со смехом. Она умела выкрутить любую ситуацию себе на пользу и найти в ней положительные стороны. Не давала унывать и всегда поддерживала.       Их последняя встреча случилась пару лет назад.       Мина жила в Сиднее. Он — в Корее. Она не собиралась ждать его, он уже давно отпустил свои первые, сильные чувства к ней. Оставались лишь лёгкая грусть и светлые воспоминания о школьных днях, о случайных и не очень встречах после, об отношениях, похожих на задачку по математике из учебника первого класса: нарисуйте несколько отрезков по одному сантиметру, оставляя между ними зазоры в восемь.       Хотя переписываться и дружить они не забывали.       У Мины были другие парни, у него — его группа. Мина встречалась, расставалась и не жалела об этом, он — боялся знакомиться и терять. Мина всегда была рядом, когда было тяжело. Когда они только дебютировали. Когда ушёл на рест Хёнджин. Она смотрела все его лайвы и писала слова поддержки. Скупала альбомы и весь мерч с Вульфчаном. Она была рядом, но при этом свободна, в отличие от него.       Поэтому каждый раз, когда вертикальная чёрточка открывала очередной отрезок, он старался напитаться этой её свободой. Прикоснуться к ней хотя бы краешком души и запомнить ощущение до следующего раза.       Приятная тяжесть опустилась на его колени, руки обвили шею. Чан приоткрыл один глаз и увидел кудрявую голову в ореоле рассветных лучей.       Чайка пролетела мимо, скрыв на секунду солнце, и Чан успел разглядеть карие глаза и насмешливую улыбку на её губах.       И прижался к этой улыбке щекой, отмеряя начало очередного отрезка.