Так всё и будет

Если бы Ю Хэн Ган был женщиной, он был бы королевой Ван Сона. Государыня Ю — в истории династии уже была одна такая. Жена предка-основателя Тэджона, мать трёх следующих правителей Корё. Государыня Ю — это звучит царственно. Ю Хэн Ган делает всё то, что надлежало бы делать жене Ван Сона, бедняжке-кузине, давно позабытой им в дальних покоях: расчёсывает ему волосы перед сном, организует празднества во дворце и ожидает под пологом постели, сидя в скромной позе и сложив руки на коленях. Ван Сон любит смотреть на него в такие моменты. Чиновничье платье и шапка Ю Хэн Гану не к лицу, но когда они наедине в спальне, видны волосы, убранные в изящную причёску и скреплённые гребнями, тонкая сильная шея, длинная вычурная серьга в ухе. Щёки сияют персиковым румянцем, в углах рта прячется улыбка. Ван Сону нравится разрушать этот продуманный образ, вжимать Ю Хэн Гана в постель, входить в него. Нравится, когда опочивальня наполняется бесстыдными звуками: шлепками плоти о плоть, стонами и просьбами. Ю Хэн Ган страстный любовник, знающий, что ему нравится, и не стесняющийся это показать. Ему нравится, когда внутри него другой мужчина, он любит отдаваться, но и в этом остаётся вызывающе, по-мужски агрессивным. Женщина никогда не подарит таких ощущений... Когда-то Ван Сона привлекло именно это: Ю Хэн Ган, конечно же, хотел милостей, богатства и власти, как и каждый фаворит, но в отличие от остальных он ещё и получал от своего выбора искреннее удовольствие. Те, что были до него, лишь терпели и скрывали отвращение, — да, ради всё тех же милостей и власти, — и в лучшем случае ломали себя ради выгоды. Ван Сону такое не нравилось. А у Ю Хэн Гана он даже не был первым мужчиной. Когда они впервые встретились, Ю Хэн Ган давал представления на улицах вместе с труппой бродячих актёров: танцевал и жонглировал. Ван Сон, переодевшись простолюдином и взяв с собой охрану, как раз бродил по столице из любопытства, и остановился, чтобы посмотреть. А спустя полчаса после завершения выступления, сам не понимая, как это случилось, уже совокуплялся с Ю Хэн Ганом на каком-то постоялом дворе, в закутке общей комнаты, которую делили между собой все артисты; от остальных их укрывала только дешёвая выцветшая ширма, едва ли способная обеспечить уединение. Ван Сон попытался заплатить Ю Хэн Гану, но тот, даже не обидевшись, со смехом вернул деньги: — Ты уже был достаточно щедр во время выступления на площади, красавчик. Всё, что не танцы, я предпочитаю дарить. Тем, кто мне понравился, конечно. Ван Сон был очарован. Он перевернул Ю Хэн Гана на живот и взял его ещё раз, пока за ширмой ругались, ссорились и укладывались спать, а в общей зале постоялого двора ужинали и дрались. Изливая второй раз подряд семя в содрогающееся, спазмирующее от наслаждения тело, Ван Сон решил, что заберёт Ю Хэн Гана с собой во дворец. Он ни разу об этом не пожалел. Единственный недостаток Ю Хэн Гана в том, что он создан не для дневных забот и придворных одежд, а для мягкого полумрака опочивальни и удовольствий плоти. Хотя и пытается играть в придворные игры. В рассветной тишине своих покоев Ван Сон, седьмой государь Корё, продолжает размышлять, лениво лаская красивое тело подле себя. Во многом Ван Сон и его мать, вдовствующая государыня Чхунчху, похожи. Она его вырастила, поскольку Ван Сон был ещё младенцем, когда его отец умер. И мать оставалась главной — единственной — женщиной в его жизни. В детстве и юности он был похож на неё настолько, насколько мальчик и юноша вообще может быть похож на женщину. Сейчас он мужчина, обзавёлся изящной бородкой, стал старше, но тонкий нос, чувственный рот, яркие глаза достались ему от матери. Равно как и вкус к красивым вещам, изысканным ароматам, придворным увеселениям и пылким мужчинам. И к власти, увы. Ван Сон охотно позволил матери жить как ей хотелось, закрыв глаза и на её любовника, и на её бастарда, не обращал внимания на скандальные слухи и жалобы министров. Он только посмеялся, когда монахи попытались жаловаться на слишком громкие сладострастные стоны, доносившиеся из покоев вдовствующей государыни. Но теперь мать хотела сделать своего маленького ублюдка от простолюдина Ким Чияна наследником престола. Даже велела малышу Ким Хёну называть себя Ван Хёном. Смешно! Как будто мальчишка имел право на эту фамилию. Этого нельзя допустить. Снисходительность Ван Сона заставила мать забыть о главном: о той родовой гордости, что жила в его костях, о высокомерии династии, впитавшемся в его кровь. Мать всегда гордилась тем, что она, урождённая Хванбо Су — внучка Тэджона, великого основателя Корё. Но почему-то упустила из виду, что и он, Ван Сон, его правнук, причём по обеим линиям. Они всегда были так похожи, мать и сын... даже в этом. Мать жаждет власти, но Ван Сон намерен сохранить её за собой. Не обязательно производить на свет собственного ребёнка, чтобы обеспечить будущее династии. И, разумеется, юный Ким Хён тоже не вариант. Но к счастью у Ван Сона ещё есть кузен. Принц Тэрянвон подходящей крови, и нет сомнений, что, выбирая между двумя бастардами, министры предпочтут в качестве престолонаследника того, кто хотя бы неоспоримо принадлежит к династии. И вдобавок взрослый шестнадцатилетний мужчина, а не маленький мальчик, из которого непонятно ещё что вырастет. Мать принца Тэрянвона — покойная государыня Хонджон, родная младшая сестра матушки и тоже внучка основателя династии, а его отцом был принц Анджон, сын самого предка-основателя Тэджона, проживший дольше всех своих братьев. Так что Тэрянвон только по материнской линии приходится Ван Сону двоюродным братом, а по отцовской он ему самый настоящий двоюродный дядюшка. По поколениям он старше Ван Сона. И если бы только брак родителей Тэрянвона когда-то признали... кто знает, кто сейчас сидел бы на троне. Что же, всё к лучшему. Ван Сон желает сохранить свой трон и династию, а также своего любовника. Ради себя и семьи Ван он призовёт в столицу принца Тэрянвона, позволит вернуться из монастыря к светской жизни и подыщет ему подходящую жену или двух. У покойного дяди, государя Соджона, остались дочери, и обе уже в брачном возрасте. Ван Сон оставит Тэрянвона... юного Ван Суна, — пора вспомнить его семейное имя, — при себе так же, как прочие государи до него оставляли своих родственниц в гареме. И, в общем, с той же целью: чтобы получить от него наследников для Корё. И когда это произойдёт, матушке придётся смириться, чиновники наконец перестанут его донимать, а Ю Хэн Ган останется с ним навсегда. Так всё и будет.