[Чужая] Судьба

      Молодой лорд Гарри Джеймс Поттер сидит в своём кабинете, читая письмо от лордов Эймса и Борхеса. Недавно они получили партию мелких артефактов от него и сейчас выставляли их на Косом и в Лютном. Судя по отчёту, покупатели приняли с восторгом возвращение товаров «от Поттеров», и в ближайшее время потребуется ещё, именно поэтому в зельеварне готовились новые базы, а в мастерской Гарри потихоньку делал новые оправы для камней. Их через неделю должны будут доставить Ханты и Дигби, да и к Морелли за новыми серебром и золотом обратиться бы…       — Мар! Там сова из Хогвартса летит! Делаем ставки, какое там имя? — в кабинете появилась белобрысая макушка с непослушными блэковскими кудрями, — Нам ещё делать ставки, сколько часов над тобой будет думать Шляпа! Мама говорит, что минут двадцать просидишь точно. Дава-а-ай, не убегут от тебя твои отчёты!       Гарри смеётся и встаёт из-за стола, потягиваясь и поправляя очки, отправляясь за Драко в гостиную. Действительно, они ведь делали ставки, какое его имя высветится на конверте… Северус, усмехнувшись, тоже вышел из зельеварни. Очевидно, к нему Драко уже забегал.       — Я даже специально не заглядывал в Книгу Студентов Хогвартса. Мне тоже интересно, — улыбается он, с теплотой смотря на мальчиков. Гарри выходит на крыльцо, поднимая руки к небу и ловя письмо, в ответ вручая сове печенье и монетку.       — Спасибо, красавица, кушай. Ну-ка, что у нас?.. О как! «Лорду Гарри Марвелу Лестрэйндж-Поттер»! Вы только гляньте! Они умудрились перепортачить все мои имена! Жуть какая, — он криво усмехнулся, укоризненно качая головой, — Идиоты! Но, зато не сыграла ни одна ставка: такой ужас не смог придумать даже Розье! — смеётся он, раскрывая наконец письмо, — Да, да, да… Всё по стандарту… Северус, не могли бы вы убедиться, что кто-то из преподавателей обязательно сунется к Дурслям? Хочу посмотреть, как сильно они начнут паниковать!       — В тебе явно всё больше от Блэков и Лестрэйнджей, ты любишь жестокие шутки, — усмехается тот в ответ, сверкая чёрными глазами, — Но, конечно же, я с удовольствием посмотрю на это представление. Особенно благодаря тому, что теперь я официально защищён от школы Палатой Лордов и своим в ней членством.       Гарри хмыкнул и подмигнул лорду Принцу, довольно щурясь. Всего месяц прошёл с момента, как Северус принял Род, а гордился этим до сих пор, как Пушистый Клубкопух новой розовой шерстью. От такого мысленного сравнения мальчик засмеялся, качая головой и идя в малую гостиную, которую Нарцисса переделала под их с Беллой посиделки. Обе ведьмы там и нашлись.       С такого «имени» сына и племянника они хохотали дольше, чем он сам над Северусом-клубкопухом! Подумав было обидеться, он в итоге рассмеялся вместе с ними. Люциус вернётся поздней ночью, и ему покажут этот ужас завтра, а пока мальчик отправился в Азкабан, порадовать остальную семью.       Громче всех хохотал Пьюси, а вот отец и Сириус сделали себе по копии конверта, чтобы «напоминать тебе этот ужас до конца дней». Нотт-старший лишь улыбнулся и сказал, что Тео точно захочет себе такую же копию, и Марвел невольно улыбнулся в ответ. Это точно. Один раз, когда Тео гостил в Поттер-мэноре, он тайком притащил его в Азкабан… Оба Нотта провели в объятьях друг друга целых семь часов, пока не пришёл крайний срок возвращения домой.       — Слушай, малец! Ещё немного, и наши камеры окончательно превратятся в апартаменты! Что ж мы делать будем, пока ты десять месяцев в Хоге торчать будешь? — усмехается Розье, сверкая задорным и едким весельем в глазах.       — О, уверяю, без меня тут ничего не случится, — улыбается он в ответ, — Да и разве моя учёба значит, что я перестану тут появляться? Напоминаю, у меня есть крайне лояльный ко мне лорд Принц, который более известен в роли профессора Северуса Снейпа. Так что, не переживайте. Буду навещать вас, по возможности, каждую неделю. Ну и на Сайман, само собой. А то уже и не помню, как здесь жутко в эту ночь становится!       Эван усмехается, качая головой и скрещивая руки на груди. Самоуверенный маленький лорд Поттер, воспитанный в Азкабане Лестрэйнджами и дементорами… Ледяная жуткая жуть, порой проскальзывающая за его спиной, словно смотришь в глаза Чудовищу, которое на сто процентов уверено в том, что сожрёт тебя в любой момент, а пока ему просто весело с тобой играть.       — Уверен, добросовестный пиздец будет тебя преследовать, так что, я лично жду отчёта! Да и вообще, рассказывай нам о каждом своём шаге, это так весело, наблюдать за тем, как будут рушиться любые планы Дамблдора на «невинного и наивного» мальчика, выросшего у магглов! Украдёшь для нас омут памяти? Или потратишься и купишь?       — О, одолжу у Люциуса. Он с удовольствием мне его одолжит, не сомневайтесь. Слишком много времени мы проводим вместе, — тихо смеётся он, покидая камеру-апартаменты Розье, — Сиди спокойно, Эван. И ни о чём не беспокойся. Придёт время, и все встанет на свои места. Всё, все… И повсюду.       Мальчик загадочно улыбнулся, кивая ему и проходя в свои комнаты, усаживаясь вместе с дядями на полу. Те играли в карты, и он кивнул им, просто приваливаясь к боку Рабастана и мирно засыпая. Таким его тут видели часто: спокойным, немного колким, но бесконечно ласковым маленьким ребёнком. Таким он становился только здесь, в своём первом доме, среди тех, кто его растил. И даже психи вроде Пьюси любили, когда этот ребёнок приходил к ним, чтобы поговорить, поделиться своими идеями, научиться чему-то новому…       А через три дня Гарри, вместе с Северусом, стоял под целым набором чар и артефактов для сокрытия личности. И наблюдал, едва сдерживая истерический смех. Эти воспоминания ему ой как потребуются для Омута Памяти!       Хагрид, выносящий дверь Дурслей, вопли Петуньи и Вернона, поросячий хвост Дадли… Он не знал этих людей, лишь помнил расплывчатые образы своего двухлетнего сознания… Но этого было достаточно, чтобы от души хохотать сейчас. Но когда Петунья, словно хлыстом, бьёт лесника словами о том, куда она дела якобы «Национального Героя»… Этот момент он готов пересматривать раз за разом и сам!       — О чём вообще думал этот ваш «Великий и Светлый», когда оставлял его тут?! Мальчишка! Чужой нам! Колдующий направо и налево! На втором году его жизни я отвезла его прямиком к этому вашему Азкабану и бросила на камнях! Сдох, небось, прямо там, раз никто из ваших волшебных тварей ничего о нём не знает!       — Ч-что, что вы?!.. Что вы такое говорите?! К Азкабану! Малютку такого! Он ж крохотный совсем был, и глазки умные такие, как у Лили, точь-в-точь!       — И что, меня это должно было остановить?! Мальчишка с лицом и глазами самых ненавистных мне магов! Вы хоть знаете, что эти двое сотворили со мной?! С моим мужем?! Нет? Тогда и убирайтесь! Убирайтесь прочь, потому что я сделала всё, чтобы мальчишка сдох прямо там!       Полувеликан спешно уходит, а Петунья, хмыкнув, поправляет передник и закрывает дверь. Ей это представление явно стоило многих нервов… И Гарри, улыбнувшись, накладывает на жильцов дома лёгкие успокаивающие чары, а на район — лёгкий обливиэйт, который лишь заставит эти воспоминания сгладиться, словно малозначительные.       — И зачем же ты заботишься об их психическом здоровье и репутации?       — О, Северус! Они всего лишь люди, и никакие переживания им не чужды. Они не хотели меня, и они от меня избавились. Я уважаю поступок моей тёти: она предельно честна и с собой, и с окружающими. Это дорогого стоит, не так ли, лорд Принц? — улыбнулся он, протягивая ему руку, приглашая в дальнейшую дорогу, — Навестим Косой, пока не поднялась шумиха из-за моей предполагаемой смерти? Родители, если что, уже всё знают: на всех камерах отличные иллюзии того, что всё ровно так, как было раньше. Разве что, стражи пока вниз так и не спускаются… Но для министерских с удовольствием сыграют и они!       Снейп-Принц усмехнулся, аппарируя вместе с воспитанником прямиком к Гринготтсу. Оттуда надо было зайти за учебниками по списку, за палочкой и за школьными мантиями. Остальным их мальчик закупился уже давно, а мантии им с Драко и многим другим наследникам теперь шили на заказ и дома. Повседневные и парадные, конечно же. Со школьными выделываться не хочется.       Самым интересным для Гарри было посещение именно лавки Олливандера. Как потомственный артефактор, он искренне восхищался талантом мастеров его семьи! Создание волшебных палочек — тончайшая наука, подвластная только самым особенным людям. Удивительно. Коснувшись полки с коробками палочек, он улыбнулся.       — Я вижу в вас большую силу, молодой человек. Приятно видеть своего коллегу, тем более столь юного! Вы пришли за своей собственной волшебной палочкой? Универсальные, должно быть, вам уже надоели, молодой человек.       — О, вы невероятно проницательны, мастер! Будь я немного более заносчив, предложил бы вам свою защиту… Но я знаю, как ваша семья ценит свободу воли, потому позвольте подарить вам кое что, — Гарри улыбнулся, отстёгивая от парадной мантии прекрасную серебряную брошь и протягивая её мужчине, — Подарок доброй воли от молодого лорда.       — Благодарю вас, лорд Поттер. Уж эти вензеля я узнаю, много раз видал, — улыбнулся тот, почтенно кивая и тепло щурясь, прикалывая брошь к своему старому пиджаку, — Я так понимаю, то, что вы живы, распространяться не следует. Не удивляйтесь так, я крайне догадлив. Не просто так ведь на рынке стали вновь появляться ваши вассалы. А теперь, прошу, давайте приступим к выбору палочки… Для такого сильного волшебника у меня есть несколько вариантов. Вернее, их только три.       Олливандер ушёл вглубь магазина, принося три коробки с разными символами на них. Их делали три разных поколения мастеров этой семьи. Каждая коробка опустилась на стол с тихим стуком, открывая своё содержимое. Три палочки, каждая уникальна и абсолютно непохожа.       Одиннадцать дюймов, остролист, гладкая и тонкая, с объёмной ручкой. Перо феникса внутри мягко засияло, стоило ему опустить скрывающие магическое зрение очки. Он улыбнулся, невольно кивая ей, словно приветствуя, переводя взгляд на следующую. Она ему подойдёт: он даже сейчас чувствует её тепло. Но посмотреть хотелось все.       Двенадцать дюймов, лишь немного длиннее предыдущей. Чёрная, тонкая и гладкая… Но это не лак и не краска. Эбеновое дерево! Редкое для палочек из-за своих слабых магических свойств. А значит, палочка наверняка капризная, со своим характером. А внутри мягко мерцал, противореча древесине, тончайший волос единорога. Удивительное сочетание. Мягкость магии единорога, едкий характер… Интересно.       Четырнадцать с половиной дюймов, махагони и амарант: невероятный узор из нежно-розового на фоне тёмно-красного. Самая старая из всех троих, явно чей-то эксперимент. Внутри сердечная жила дракона, а узоры складываются в подобие рун, усиливающих чары. Эта палочка буквально создана для того, чтобы создавать мощнейшие заклинания!       — Подскажите, мастер, могу ли я выкупить все три? Вероятнее всего, в мою руку легче всего ляжет первая, но эти две… Они — произведение искусства! Я вижу, как они поют! И каждой из них я нашёл бы способ раскрыться!       — Ну что ж, молодой человек… Если они вас примут, от чего нет? Я знал многих волшебников, пользующихся несколькими палочками, не считая универсальных.       Гарри улыбнулся, первой беря остролистовую. Люмос с её кончика сорвался причудливым зайчиком, состоящим из лучей света, вызывая у всех присутствующих улыбки. Вторая палочка, эбеновая, ложится в руку мягче и легче, ощущаясь практически невесомой… Поттер поднял руку, создавая лёгкое музыкальное заклинание. Третья же в его руках тут же заискрила, сама собой выпуская в воздух крошечные фейерверки, от чего он рассмеялся.       — Красота! Очень, очень мощные палочки! Каждая со своим характером и для своих чар. Эбеновая красавица подойдёт в работе с артефактами, если я её укрощу. Её низкая магическая проводимость здесь поможет: будет легче вливать необходимое количество сил. Красная отлично подойдёт для боевых и защитных чар, а «сестричка» — для повседневной работы. Она моя идеальная палочка, но эти две тоже мои.       — Вы умны, лорд Поттер. В таком случае, с вас триста сорок шесть галлеонов. Уж простите, эбен и махагони с амарантом… Красота. Редчайшие работы! Надеюсь на ваше понимание.       — Конечно, мастер, я всё понимаю. Не сочтите мою брошь попыткой снизить цену. Лишь жест доброй воли и приглашение. Доброго вам дня, сэр. И пускай Магия благоволит каждому вашему творению, — Гарри улыбнулся, вынимая необходимую сумму и кивая, отправляясь вместе с Северусом на улицу, спрятав все палочки в любимую сумку.       — Поттер просто так дарит родовой артефакт? Удивительно. Приглашение? Что ты насовал в эту брошь, воспитанник-благодетель? — тихо смеётся Снейп, трепя его по волосам и идя обратно к банку. Аппарировать можно только оттуда.       — Дружить с мастерами уровня Гаррика Олливандера — важнейшее дело. В этой броши тонны защитных чар, в том числе ментальных, и порт-ключ на крайний случай. Даже не в мэнор, а сразу в крепость. Пусть за это время мы только и успели, что восстановить стены крепости и основные дома города. Пристань на реке работает с горем пополам… Всё пока плохо. Но защитных артефактов, рун и чар я не пожалел. Вы сами видели: месяцами торчал в мастерской, заставляя вас помогать мне варить артефакторские базы. Так что, жить там пока крайне сложно, но зато безопасно.       Северус вынужден был согласиться, чуть улыбаясь. Гарри, как всегда, думает на сто пятьдесят шагов вперёд. Иногда даже Люц казался ему не таким параноиком, как этот ребёнок, воспитанный… Хах, главным перестраховщиком Палаты Лордов. Может, стоит попросить не просто поддержки, а вассальства у одного из этих психов? Его Род сейчас состоит из него одного… Надо будет всерьёз над этим подумать. Никто не защитит лучше параноика.       А для Гарри и Драко время близилось к Хогвартсу. Вся Магическая Британия погрязла в анархии в поисках пропавшего Гарри Поттера. Палата Лордов тихо посмеивалась, вспоминая наглые зелёные глаза, и упорно молчали о том, что он жив, здравствует и руководит чёртовой дюжиной взрослых магов. Да их и не спрашивали.       В Министерстве даже провели несколько ритуалов поиска, но результатов они не дали: Последнего Лорда Рода можно было найти только по крови. Единственные, кого найти сложнее, это желающие спрятаться Пруэтты. Так что, сам мальчик спокойно сидел в своём поместье или в Азкабане, читал и писал письма, играл с животными… И даже пообещал на Самайн приехать в этот самый Азкабан. Давненько он не праздновал этот день в родной комнате, среди сумасшедших криков, воя ветра и шума моря.       И вот, Гарри и Драко, в сопровождении Люциуса и Нарциссы, оказываются на платформе перед огромным красным паровозом. Специально ради этого дня оба мальчика одели парадные мантии и красиво уложили волосы. С учётом того, что у Гарри они всё такие же длинные, Нарси ему и вовсе собрала их в прекрасный хвост, перетянутый изумрудной атласной лентой. Прибыли они одними из первых, и потому Гарри снимает очки, осматривая его и хмыкая. Сверкнув глазами, мальчик довольно щурится и кивает.       — Артефакт, — выносит он вердикт, — Но немного топорный. Защитные чары только от магглов, я бы добавил ещё антимагическую, от дементоров, от всяких тварей… Да, дементоры, технически, твари, но мне они крайне приятны. Так что, да. Красиво, но надо бы защиту получше. Повесим над дверью купе мою цепочку и посмотрим, кто к нам хочет искренне, а кто — урвать кусок славы.       — Злюка. Но поддерживаю. Мам, пап, мы сразу в поезд! Хочу сесть в нормальное место, а не искать последний уголок. Из спален позвоним по зеркалам, обещаю! Пока-пока, не забывайте навещать Малфой-мэнор хотя бы иногда!       Они обняли Малфоев и скрылись в вагоне, усаживаясь в самом просторном купе. К ним явно позже подсядет Тео, а за ним ещё кто-нибудь подтянется. Лично Гарри очень ждал, что появится кто-то из Уизли! А лучше — сразу легендарные близнецы, которые доводят Северуса до нервного тика вот уже год. Потому что именно они из всех потенциальных наследников Пруэттов казались ему наиболее интересными. Может и не Пруэтты, но вот перспективные — это точно.       Первым зашедшим к ним, ожидаемо, становится Тео. Он садится рядом с Гарри, забираясь на сидение с ногами и обнимая друга, кладя подбородок ему на плечо и утыкаясь носом в чёрные локоны юного лорда. Поттер, улыбнувшись, в ответ ласково зарывается пальцами в каштановые кудряшки. Тео любит так сидеть. Говорит, что ему так теплее, как физически, так и морально.       К моменту, когда платформа заполняется людьми, они уже сидят с большим термосом чая и сладкими пирожными, приготовленными Нарциссой и Беллой. Услышав обещание «подарить любимой сестрёнке крышку от унитаза», Гарри чуть не высовывается на половину из окна, высматривая желаемое! И да! Вот они: рыжие макушки! Семейство Уизли!       Мальчик вылетает в коридор, лавируя между студентов и сверкая восторгом в глазах, готовый перехватить близнецов на входе. И вот, они входят в вагон, а он уже тащит их в своё купе и усаживает на скамью. Улыбка, широкая и довольная, могла бы кого-нибудь напугать, но Драко и Тео только усмехаются. Гарри нашёл себе развлечение, а значит, год будет весёлым. Для всех, кто не является профессорами… Надо бы сказать Северусу запастись умиротворяющими бальзамами.       — Привет, ребята! Вы ведь близнецы Уизли? Я столько о вас слышал! Позволите не представляться? Спасибо большое, обещаю, вы об этом не пожалеете! Хочу устроить сюрприз преподавателям на распределении, — он протягивает близнецам руку, и те неуверенно её пожимают, — Отлично! Так вот! Меня очень заинтересовали ваши шалости, и я хотел бы узнать о них побольше!       Когда близнецы, переглянувшись, тут же достали чемоданчик, явно готовые с радостью обо всём рассказать, Гарри ахнул, хлопая в ладоши. Мальчишки были прирождёнными алхимиками! Уж откуда в них этот дар — не ясно, но он у них был, и невероятной силы! Поттер едва не подпрыгивал, выспрашивая у них обо всём на свете.       — А ты чего так всем интересуешься-то?       — А то подозрительно это, мальчик-без-имени в одном купе с Драко Малфоем! Да и второй явно слизень потомственный, хоть и моська смазливая.       — О, не бойтесь. Просто я — артефактор и стихийный маг. Соответственно, я отлично владею зельеварением, но то, что делаете вы… Это высшее его проявление! Настоящая алхимия! Вы ведь изобретаете то, чего до этого никогда не было! Понять не могу, почему Северус так на вас ругается? Вы могли бы сиять как звёздочки на его уроках!       — О, а тут всё просто. Мы с Фрэдом не любим учиться, это… Скучно. Формулы, таблицы совместимости… Тоска! Намного ведь интереснее смешать и посмотреть, что получится. Вот потому-то он и не любит нас, — Гарри задумался, вновь осматривая их чемоданчик. Хотелось добиться перемирия, но при этом не тушить их талант…       — А давайте так… Если он выделит вам целый кабинет под эксперименты после занятий… Вы перестанете срывать уроки? Думаю, это отличный компромисс. А закупку ингредиентов возьму на себя. Мне и отцу Драко не привыкать закупать тоннами самые странные ингредиенты… Сложнее всего была сон-трава, потому что ему русские просто отказывались верить, потому что «белобрысый», а мне — потому что «недоросль ещё»… Жуть!       Близнецы переглянулись, обдумывая сказанное, и согласились. Пока предлагают — хватай! Особенно учитывая, что репутация у них уже с первого года слишком шаткая даже для гриффиндорцев. То ли дело Чарли… В отличие от Билла, похожего на отца, Чарли был просто душкой. В школе его никогда ни за чем не могли поймать — он словно растворялся в воздухе до того, как кто-то приблизится к его ловушке.       Весь путь близнецы провели обсуждая с Гарри и Драко, как и каким образом уломать Снейпа на целый кабинет, а Люциуса Малфоя — на спонсорство… Сошлись на том, что надавят на их страсть к «необычностям», которая есть у любых аристократов и тёмных магов. Если мальчики и правда алхимики, то из проклятого Рода их надо вытаскивать любой ценой! Тут даже Люциус согласится, что уж там.       Тео всё это время мирно жевал пирожные, в итоге заснув у Гарри за спиной, уютно устроившись на самом Поттере. Мальчик и против-то особо не был: Тео он часто сравнивал с большим котом, потому что даже едущая в багажном отделении Пенка не так сильно ценила свой сон, как он! А вот Злату пришлось оставить на попечение мамы. Пока змея не фамильяр, в Хогвартс с ней нельзя, а ей до фамильяра ещё года три расти.       Хогвартс показался уже в кромешной тьме. Платформа, на которой столпились первокурсники, обдувалась промозглым ветром, а встречал их Хагрид… Вспомнив его у дома Дурслей, Гарри усмехнулся, накладывая на себя и Тео согревающие чары. Драко с собой справился сам. Не просто так их учили всему на свете и с самого раннего детства.       Тёмный лес, через который они шли, и крошечные лодки доверия не вызывали никакого… Лес ещё ничего, а вот вода, в которой медленно плавал кракен… Ужас! Гарри поёжился, заглядывая в чёрную водную рябь. Как будто плывёшь по жидкой тьме. А уж в тьме он разбирался отлично.       Земля, а после и Хогвартс, были встречены им с восторгом! Тепло и твёрдая почва под ногами. Что может быть лучше? Лично он, проведя всю жизнь на самых твёрдых камнях, был уверен, что ничего более ему пока не надо.       Найдя в толпе Драко и Тео, Гарри тепло улыбнулся им, беря мальчиков за руки. Им очень нравилось ходить за руки, особенно перед людьми. И если высшее светское общество, скрывающее свои секреты от посторонних, привыкло видеть их такими, то остальные дети странно косились. Но зато, стоило их заметить старым знакомым, вроде Крэбба, Гойла и Паркинсон с Забини, как они оказались словно в небольшом коконе.       Многие рождённые в магических семьях были осведомлены о том, как выглядят «Пожирательские дети», и по комнате ожидания прокатились шепотки. Гарри усмехнулся, осматриваясь вокруг и замечая довольно знакомые вензеля. Августа Лонгботтом избегает светское общество, и её внука Поттер видит впервые… Лонгботтом — идеальный специалист по выращиванию самых экзотических растений! Тех самых, которые ему, артефактору, не подчинятся никогда в жизни.       — Хей, привет! — Гарри улыбнулся, проходя к нему через толпу и протягивая ему руку, — Я Мар, приятно познакомиться! Ты выглядишь просто чудесно, — мальчик чуть кивнул, сверкая изумрудными глазами из-за стёкол очков, — Я хотел предложить тебе дружбу, если ты не против.       — Я?.. Я… Ох… Д-да, конечно!.. Я Невилл! Спасибо, М-Мар, ты тоже просто чудесно выглядишь! — юный Лонгботтом пожал его руку, вызвав ещё одну улыбку у зеленоглазого брюнета.       Гарри улыбнулся и кивнул Драко и Тео, и этот мистический слизеринский кокон переместился к ним, защищая ещё и Невилла. Тот густо покраснел, опуская глаза, а Гарри снова уютно устроился между Тео и Драко. Очень уж ему самому нравилась такая позиция. Уютно. Спокойно.       Идя за МакГонагалл в Большой Зал, Поттер с удовольствием осматривался, любуясь портретами, большими сводами и, конечно же, небесным потолком в Зале! Такие чары — просто шедевр! И Тео, зависший на их изучении, только подтвердил, что это нечто настолько удивительное и уникальное, что оно способно очаровать кого угодно. Гарри так и тянуло снять очки и посмотреть, сколько магии туда влили… Но мигрень, грозящая после этого, была страшна.       И вот, он стоит перед четырьмя столами, осматривая их… За столом Гриффиндора он замечает знакомые лица и улыбается близнецам, чуть кивнув им. И наконец, после долгой и нудной песни Шляпы, их начали вызывать. На губах у Гарри появилась счастливая улыбка, когда Невилл отправился в Хаффлпаф, да и сам мальчик явно был рад: Помона была лучшим гербологом!       Драко, Тео, Панси… Все они, ясное дело, были отправлены на Слизерин. А «золотой мальчик» с нетерпением ждал, когда профессор увидит его имя. Минерва побледнела, стоило ей заметить две знаменитые фамилии через дефис.       — Лестрэйндж-Поттер, Гарри, — дрожащим голосом произносит она, едва не выронив пергамент и смотря, как он выходит из толпы. Лёгкой летящей походкой, словно парит в воздухе, сверкая яркими глазами.       Сев на табуретку, он закрывает глаза в ожидании появления Шляпы на своей голове. Древний артефакт, созданный самим Годриком Гриффиндором… Ну да, потомок Певереллов, как и сам Гарри. Прекрасный артефактор. Улыбка сама собой появилась на губах, когда он почувствовал её появление в своей голове.       — Так-так-так, интересно… Юный лорд, выросший в таких условиях… Смелости на весь Гриффиндор, ума и ловкости достаточно для Равенкло, хитрость Слизерина впиталась с материнской заботой… Куда бы ты сам хотел, мальчик?       — На всё ваша воля, прекрасный артефакт, — усмехается он, — Я не стану просить за себя, но я был бы рад любому вашему выбору. На Слизерине у меня друзья, на Гриффиндоре — интересующие меня люди, Равенкло мне просто нравится.       — Ну что ж… Раз так, то думаю, ты сможешь положить конец борьбе только в случае, если не будешь принадлежать ни одной из сторон. Змеи и Львы устали ссориться. Пусть мудрый Ворон с вершины самой тёмной башни поможет им рассудить спор.       Гарри кивает и с удовольствием идёт к сине-серебряному столу, когда на весь зал раздаётся возглас «Равенкло!». Аплодисменты раздаются ещё и со змеиного стола, и он улыбается, садясь на пустое место, только там замечая, что хлопали ему и из-за стола львов… Два конкретных рыжих Уизли, которые смотрели на него огромными глазами и явно были довольны произведённым им эффектом! Взгляды профессоров из-за профессорского стола им успешно игнорируются, и лишь Северусу он едва заметно кивает.       — Странный ты. Такая двойная фамилия вызывает массу вопросов… Ты тот самый Гарри Поттер, или просто тёзка? — спрашивает один из ребят, курса с третьего.       — Поттер, тот самый. Но мне моя двойная фамилия нравится больше, чем основная… И… Моё имя Гарри Марвел Лестрэйндж-Поттер. Можно просто Мар, мне так нравится намного больше. Если вы не против, конечно, — учтиво кивает он, краем уха слушая несвязную речь Дамблдора.       В гостиную сегодня попасть было довольно просто — на первое сентября загадки всегда простые, и вскоре Гарри уже удобно сидит в одном из кресел с другими первокурсниками и слушает слова декана Флитвика. Полугоблин, он вызывал доверие, особенно с его титулом Мастера Чар.       Декан с улыбкой объяснил им правила факультета, рассказал о загадках в качестве пароля и объяснил, что если они теряют баллы, то должны их отработать. Обычно отработку назначает тот преподаватель, что снял баллы, но если этого не произошло, он просит честно подходить к нему за отработкой. Гарри это оценил, согласно кивая. Справедливо: накосячил — исправляй!       Через полчаса их уже отпустили, и студенты направились по комнатам. Флитвик же мягко остановил Гарри, чуть отводя его в сторону.       — Что-то случилось, профессор?       — Во-первых, лорд Поттер, я очень рад, что вы живы. Не беспокойтесь, тайн своих студентов я не выдаю. Во-вторых, у вас свои собственные покои, поскольку вы являетесь лордом. Хогвартс сделал это сам, как для любого лорда, и директор об этом не уведомлён. Если вы не желаете огласки, ему и не доложат.       — Благодарю вас, профессор. Для меня честь учиться на вашем факультете, честно. Вы вызываете у меня не меньшее доверие, чем профессор Снейп, вырастивший меня наравне со своим крестником.       — Это приятно слышать, молодой человек. Спокойной ночи, юный лорд, и пусть Магия будет на вашей стороне. Вам нужно хорошо выспаться перед первой парой.       Благодарно кивнув и вернув пожелание, Гарри поспешил к себе. Один из семикурсников стоял в том же коридоре, чуть усмехаясь и кивая на его дверь. Сам старший парень стоял у другой «частной» двери, что означало, что он тоже лорд. Уважительно поклонившись друг другу и продемонстрировав вензеля, как подтверждение статуса, мальчики разошлись в разные стороны. Раздевшись и отыскав в комнате Пенку, Гарри завалился с ней в кровать, обнимая это пушистое мурчащее создание и мирно засыпая. Она была для него «заменой» Драко, с тех пор, как тот начал ночевать отдельно, так что кошка к этому привыкла.