***
Тридцатого июня Гарри, выдохнув, открывает дверь в зал заседаний Визенгамота. Дверь легко отворяется, пропуская одиннадцатилетнего паренька в зал, где заседают одни только лорды. Кольцо Поттеров на пальце сверкает рубином, когда он, скинув красный капюшон, садится на своё законное место. Те лорды, что с ним не знакомы, насмешливо улыбаются, но напряжённо притихают, когда с мальчиком с уважением здоровается старый лорд Лестрэйндж, лорд Малфой, Паркинсон, Флинт… Это странно. Тем более, что именно этот мальчик сидит на скамье защиты, с адвокатами, ясно говоря, что апелляция была подана с его помощью. Первым в зал заседания выводят Сириуса Блэка. Тот спокойно садится на кресло и позволяет железным кандалам себя приковать, а лорды тихо перешёптываются. Блэк не выглядит как заключённый! Сине-серые глаза сверкают уверенностью и весельем, кудрявые чёрные волосы рассыпались волнами по плечам, а мантия не выглядит даже отдалённо грязной… — Заключение Сириуса Ориона Блэка произошло по причине предательства им молодого лорда Джеймса Поттера и его супруги, Лили Поттер. Допрос при задержании проводился без применения сыворотки правды, и его результаты показали, что лорд Блэк считает себя виновным в смерти школьных товарищей. Сейчас я прошу предоставить мне сыворотку правды для допроса, — спокойным голосом произносит Гарри, встав из-за своего места и смотря на лордов двухцветными глазами. В его руку ложится пузырёк, и он вливает его содержимое несопротивляющемуся Сириусу, — Вас зовут Сириус Орион Блэк? — Да, — кивает маг, смотря на крестника. — Вы сдавали местонахождение четы Поттеров лорду Воландеморту или кому-то из его подчинённых? — Нет. Я никогда не общался с Тёмным Лордом, а в ходе войны разорвал так же связи со всеми его подчинёнными. — Вы могли сообщить эту тайну случайно? — Нет. Я не был хранителем тайны их местоположения и перемещался туда порт-ключом. — Кто был хранителем тайны? — Наш школьный друг, Питер Петтигрю. — Вы убили его вместе с магглами перед вашим задержанием? — Нет. Я не убивал магглов и не убивал его. Магглов убил Питер, а после обратился в крысу. Он — незарегистрированный анимаг, как я и Джеймс Поттер. Гарри повернулся к лордам, чуть склоняя голову, словно спрашивая у них, стоили ли годы заключения пяти минут нормального допроса? Дрожащие руки главы Визенгамота говорили сами за себя. Усмехнувшись, молодой лорд сел на своё место и дал подняться адвокату, который спросил, есть ли те, кто считают Сириуса Блэка виновным… Таковых не нашлось, и тогда мужчина зачитал требования Сириуса о компенсации лет заключения, в результате чего сейфы Рода Блэк пополнились на несколько сотен тысяч галеонов. Следующей в зал, на кресло с кандалами, вышла Беллатрисса Лестрэйндж. Гарри не смог удержать светлой улыбки, смотря на её круглый животик и вспоминая, как недавно его гладил. Это действительно настоящее счастье для волшебников: дети. И сейчас, готовясь стать старшим братом, он и сам чувствовал себя самым счастливым на свете! Выдохнув, он снова поднялся и подошёл к матери. — Беллатрисса Лестрэйндж, обвинена в служении Тёмному Лорду, но причиной задержания и заключения стало то, что она, вместе с супругом и его младшим братом, свела с ума пыточными заклятьями чету Лонгботтом, — произносит он, виновато глянув на Августу из-за того, что той предстоит услышать дальше, — Я прошу дать мне Веритасерум для дальнейшего допроса, — и снова пузырёк, и снова он поит из него близкого человека, — Ваше имя Беллатрисса Лестрэйндж? — Да. — Вы признаёте, что служили Тёмному Лорду и свели с ума Алисию и Фрэнка Лонгботтом? — Да, — на этом моменте по залу прокатился довольный гул: женщину явно не придётся выпускать… Но Гарри усмехнулся. — По какой причине вашей с Родольфусом и Рабастаном целью стали именно эти маги? — Кровная месть, — голос женщины сверкнул ледяным звоном. — Расскажите об этом подробнее, — Гарри было больно об этом спрашивать, но Белла с трудом кивнула и начала говорить. — Это произошло за полгода до нашего визита к Лонгботтомам. Я была на одном из заданий Тёмного Лорда, моей задачей было провести кровный ритуал для поиска моего младшего брата, Регулуса, который уже несколько недель не выходил на связь. Я была беременна, и потому Магия была ко мне более благосклонна, чем к моей сестре, у которой на руках был маленький ребёнок. Я готовила руну для ритуала в отдалённом месте в лесу, чтобы никому не мешать, и так как для этого ритуала была нужна моя кровь, я была ослаблена. Меня нашли авроры Алисия и Фрэнк Лонгботтомы, — Августа нахмурилась, потому что никогда не слышала этой истории от сына, — Алисия разоружила меня и бросила несколько «секо», чтобы я не смогла безопасно аппарировать, а Фрэнк с помощью «депульсо» отбросил к дереву. Пока Алисия разрушала мои руны, что привело к потере мной вложенной в них магии, Фрэнк наложил на меня «силенцио» и нанёс мне несколько сильных ударов в область груди и живота. Они бросили меня там, обессиленную и избитую. Я потеряла ребёнка: он погиб от одного из ударов, что было подтверждено колдомедиками, — на этих её словах по столам побледневших лордов разлетелись копии медицинского заключения одиннадцатилетней давности, — Придя в их дом, я хотела их убить. Причинить столько боли, сколько они принесли мне и моей семье. Но я не смогла тронуть их сына, и вместо этого свела с ума их самих, чтобы они до конца своих дней чувствовали ту же самую боль, что и я. Кровная месть, на которую я имела полное право. И колдовала в ту ночь я одна. Мой муж наколдовал «морсморде», а Рабастан — заглушающие чары, чтобы нас нашли не сразу. Но месть была моя, — женщина подняла взгляд на лордов и Августу. Тяжёлый, тёмный, словно бездонная пропасть. Даже Люциус почувствовал мурашки, бегущие по телу, от этого взгляда. — Как вы могли слышать, — сглотнув комок в горле продолжил Гарри, — Беллатрисса Лестрэйндж действовала в рамках традиций и законов. Аврорами был прерван сложный ритуал, не относящийся к опасным, и был убит её ребёнок. А за её проступок перед Магической Британией в виде служения гениальному политику, который проиграл эту войну, она провела в тюрьме достаточно времени. Против её освобождения не была даже леди Августа. Она была явно разочарована любимым сыном и его безответственностью, и потому смотрела на Беллу виновато и печально. Белла покинула зал свободной женщиной, гордо подняв голову и точно зная, что её семья точно никогда в деньгах нуждаться не будет. Родольфуса и Рабастана от обвинений освободили легко, поскольку они действовали по тем же причинам, что и Беллатрисса. Своё за служение Воландеморту они отсидели, а Лонгботтомов могли бы и вовсе убить… А «в полях» их видели не так часто, ведь Лорд ценил их, а потому отправлял только на самые необходимые задания, где другие не справились бы. Самым последним шёл Нотт. С ним было и проще и сложнее. Всё его обвинение ограничивалось служением Лорду, и он, будучи чароплётом и менталистом, появлялся относительно часто. Адвокатам Гарри удалось доказать, что Нотт лишь выведывал тайны у тех, к кому приходил, а погибали они потом. В основном, под перекрёстным огнём, когда за ним приходили авроры, и ему приходилось защищаться. В таком вихре чар было вообще не понять, чьё именно стало причиной смерти несчастного мага. Зал суда Гарри покидал с головной болью, но зато без камня на плечах. В следующем году они постараются разобраться с Пьюси и Розье, а там уж как получится. Северус и Люциус мягко отделили его от толпы, отводя в сторону, чтобы мальчик смог немного отдохнуть и не попасть в объективы камер. Леди Августа со слезами на глазах просила прощения за сына у Беллы и благодарила, что они оставили в живых её внука, а Маркус Лестрэйндж просто обнимал сыновей и беззвучно плакал от счастья. Чуть улыбнувшись, Гарри добрался до Сириуса и сжал его плечо, кивая. Новоявленный лорд Блэк, которому оставалось лишь провести на Самайн ритуал, благодарно ему улыбнулся и отправился на выход. Из зала суда в родной дом… Ком вины камнем лежал в груди, когда он, держа крестника за руку, проходил в знакомые двери Блэк-хауса на Гриммо 12. Впервые со своих шестнадцати Сириус чувствовал себя маленьким ребёнком, виновным в том, что причинил матери столько боли… Не обратив внимания на ворчащего домовика, он подошёл к портрету матери и, сдёрнув с него вуаль, упал на колени, покаянно опуская голову. Из светлых глаз на пол покатились обжигающие слёзы. — Прости меня, матушка… Я был… Я был безответственным, забыл, сколько надежд возложено на меня, и сколько сил ты приложила, чтобы меня воспитать… Мне так жаль, что я принёс в наш дом так много боли… Позволь своему заблудшему сыну вернуться и принести в наш дом забытый свет и величие Роду. — Сириус… Глупый, глупый мальчик… — тихо шепчет она, улыбаясь сквозь слёзы, — Вставай, сын мой. Лорду Блэк не пристало стоять на коленях. Этот дом всегда ждал тебя, даже когда ты отрекался от нас, дорогой. Сириус поднялся, с любовью и тоской смотря на портрет матери и притягивая к себе Гарри, представляя его как своего крестника и юного лорда Поттера. Вальпурга, конечно, о смерти Джеймса знала… И была очень рада, что его сын оказался куда серьёзнее своего непутёвого отца. По мальчику было видно, что он силён и воспитан, а когда она узнала, что именно благодаря ему Сириус не сошёл с ума в Азкабане, а сейчас и вовсе стоит перед ней… Ровно в этот момент Блэк-хаус открыл для мальчика все двери! Ни одна комната не была для него закрыта. Библиотека? Пожалуйста! Ритуальный зал? Просим! И даже Родовой камень встретил его как представителя семьи. Долг Жизни — вещь сильная, особенно когда жизнью обязан целый Род. — Рад познакомиться с вами, леди Вальпурга. Нарцисса, мама и Сириус много мне рассказывали о вас. И да, мама, это Беллатрисса — я вырос в Азкабане. Долгая история, думаю, её вы ещё успеете услышать, — улыбнулся мальчик, осматриваясь вокруг, — Давайте я пока дам своих эльфов в помощь Кричеру? Пока Сириус не купит новых. Получив на это разрешение, Гарри командировал в Блэк-хаус трёх своих эльфов, и те, под командованием Кричера, стали быстро убираться в доме. Мальчик свалился в кресло в гостиной, прикрывая глаза и подставляя руку: Типпи, как всегда в моменты усталости, принёс ему мятный чай. — Устал, тигрёнок? Может, тебе домой отправиться? Или в Лестрэйндж-мэнор… Думаю, родители твои будут тебе рады… — М? Ах, да, прошу прощения, — улыбнулся он, залпом выпивая чай и, потянувшись, поднимаясь на ноги, — Да, тогда схожу в Лестрэйндж-мэнор. Надо посмотреть, как они там устроились… Хотя мы с Маркусом, вроде, всё для них подготовили. А ты не тяни с покупкой домовиков! Мои мне таки нужны. Отдыхай, Бродяга, и всегда зови. Рад прийти в твой дом, — мальчик крепко его обнял и использовал порт-ключ, оказываясь в гостиной мэнора, — Есть кто? — Марвел! Я уж думала, пропал куда-то! — мама тут же вышла из столовой, и мальчик сам подбежал к ней, бережно её обнимая и ласково проводя рукой по её животику, — Да, мы тоже по тебе скучали. Идём, малыш, покушаем. Маркус говорит, ты так тут ни разу и не ночевал после первой ночи… Так что, я попросила домовиков сделать твою комнату более уютной. Может быть, останешься сегодня? — Для тебя что угодно, мам, правда, — улыбнулся он, тепло щурясь и целуя её в щёку, вместе с ней проходя обратно в столовую. Они все свободны и могут просто жить… И наконец он сам спокоен, и ему не придётся прятаться. Следующим пунктом назначения становится Малфой-мэнор, и то только через три дня. Раньше родители его не отпускали: настолько были рады, что он их освободил! Маркус и вовсе носил его на плечах, говоря, что «хоть я и сомневался, но ты действительно Чудо, Марвел!». Мальчик лишь смеялся и отвечал, что это меньшее, что он мог сделать. В Малфой-мэноре же его встретил Драко и тут же утащил камином к Ноттам. Гарри только и успел, что пискнуть, как на него уже налетел с объятьями Тео. Рассмеявшись, он целует парня в кудрявую макушку и довольно щурится. Такая радость приносила ему едва ли не больше удовольствия, чем радость родителей. — А вот и наш герой! А ну, мальчишки, идите сюда! — Джонатан подхватывает на руки всех троих ребят и кружит их в своих руках, целуя в макушки, — Ну-ка, Мар, давай, познакомлю тебя со своей супругой. Уверен, ты её даже не узнаешь: на последнем фото в газете она совсем другая. Мадина Нотт оказывается довольно молодой на вид ведьмой с длинными волнистыми волосами, русыми, отливающими чуть золотым на солнечном свете. Её голубые, как у Тео, глаза сверкают счастьем и любовью, когда она смотрит на свободного и здорового мужа и благодарит за это юного Поттера. Гарри лишь говорит, что не мог поступить иначе, а Джонатан тихо смеётся и говорит, что знает, как отблагодарить мальчишку. Библиотека Ноттов открывает для него свои двери, и Тео даже обещает сам показать ему свои самые любимые родовые чары и научить ими пользоваться. Драко тихо ворчит, но ровно до того момента, как ему не обещают того же самого. И пусть они не смогут пользоваться этими чарами так же, как сами Нотты! И в этой самой библиотеке мальчики сидят до самого вечера, после чего Гарри перебирается уже в свой дом и просто вырубается, не дойдя до кровати. Домовики, повздыхав, переносят своего «непутёвого заботливого хозяина» в его спальню. Змея хозяина сворачивается рядом с ним, а его кошка — в ногах, и эльфы покидают комнату, оставляя его отдыхать. Пятого числа он снова возвращается в Азкабан. Каменные стены встречают его родным холодом, а оставшиеся заключённые-наставники кривыми усмешками. Комнаты их всё так же больше похожи на апартаменты, и Гарри спокоен за них. — Ну и какими же судьбами к нам наш спаситель? — смеётся Пьюси, сверкая надменными глазами, — Или скучно на свободе, м? — Конечно скучно! Я к вам привык, без вас тоскливо, — так же смеётся он, падая на кресло и усмехаясь, — Не переживайте, через год мы и вас вытащим. Остальных заключённых мне особо не жалко, а значит, я начну исследовать это место. Кто-то ведь его построил! Как, например, Нуменгард, который построил Геллерт Гриндевальд. Так что, и мне дело найдётся, и вы к семьям вернётесь. А ты, Эван, её наконец заведёшь! Миру нужны ещё боевые стихийники по типу тебя. А тебя, друг мой, ждёт Эдриан. Он, с вашим-то ментальным даром, без поддержки с ума сойдёт. А ребят вроде меня и Драко к себе не подпускает, говорит, что мы просто идиоты, раз верим, что сможем находиться с ним рядом. — Это из-за того, что от нас большинство артефактов не помогает… — вздыхает Карлус, качая головой и ласково трепя Поттера по волосам, — Но ты-то у нас точно создашь что-то, что поможет тебя не слышать, правда ведь? Ну вот и умничка. Ты к нам надолго? — Думал посидеть здесь денёк: когда я тут, до меня не дозваться, а значит, я полностью свободен от всех своих обязательств! — на его губах появляется широкая улыбка, когда он чувствует привычное невольное вторжение в голову от Карлуса, — Не стесняйся, я привык, что ты ломаешь мои щиты. Можешь заодно посмотреть последние новости пока, а я просто послушаю ти-ши-ну. Оставалось только дождаться десятого числа, показать Северусу и близнецам тот странный камень, отдать Невиллу права на сад… Дождаться рождения брата… И да, после этого, конечно же, на море. Отдыхать. Плавать. Он уплывёт как можно дальше и будет болтаться на волнах до тех пор, пока его не хватятся на берегу. Лишь бы только до этого, наконец, дошло… Ему и правда надо начать брать на себя меньше. Ещё и дела семьи!.. Слишком много задач на одно лето для него одного.***
Ранним утром десятого июля Гарри стоит перед порогом Норы и критически осматривает этот… Кхм… Домик. Глаз его нервно дёрнулся. Вдохнув и медленно выдохнув, мальчик всё же решается и стучит в дверь, слушая быстрые шаги, судя по всему, Молли. И действительно, дверь ему открывает именно миссис Уизли! — Ох, Гарри, здравствуй! Проходи, пожалуйста, близнецы спят пока. Ты кушать будешь? Или поесть успел уже? — она говорила быстро, легко заводя его в дом, на что Поттер тихо рассмеялся. — Не переживайте, миссис Уизли, я пока не голоден. Мы с близнецами поедим у меня, обещаю. Я могу подняться разбудить их? Прошу прощения за свою спешку, но у меня довольно много планов на эти каникулы, и в них ещё как-то надо впихнуть отдых, — улыбается он самой своей очаровательной улыбкой, — Проведёте меня до их комнаты? Молли, воспитанная в чистокровной семье, тихо рассмеялась и кивнула. Ситуация «мне ещё надо успеть куда-то впихнуть отдых» была ей отлично знакома, особенно по опыту братьев, и потому Гарри она спокойно провела до комнаты Фреда и Джорджа. И через десять минут, подгоняемые маленьким лордом, близнецы, на ходу одеваясь, выбегают из дома. Покинув защитный купол, Гарри тут же активирует порт-ключ. — Ва-а-а-а-а-у… Мар! А ты не говорил, что живёшь в замке! Это ж сколько тут комнат? — Фред тут же вскочил на лестницу, смотря, как она поднимается на три этажа вверх. Гарри смеётся, качая головой и скрещивая руки на груди. — Это не замок, это просто мэнор. На замок больше похожа крепость, я вас туда даже один раз отведу, покажу, как там живётся. Мы восстанавливаем эти территории с моих восьми лет, так что, надеюсь, они вас впечатлят, — он улыбается и довольно хмыкает, — И да, мы идём осматривать всё вокруг, но только после того… О, вот, теперь можно. Добро пожаловать в мой мэнор, Невилл! Лонгботтом улыбается и здоровается со всеми, вместе с близнецами и Гарри проходясь по всем этажам. Уизли, увидев зельеварни, едва не остаются там, но Поттер просто хватает их за руки и уводит дальше, смеясь и обещая потом отдать им одну зельеварню в полную власть, и даже выдать порт-ключ, но только в зельеварню, чтобы по территории не бегали. А то мало ли, испытать что-нибудь захотят… — Ага, и наткнутся на что-нибудь особо кусачее, что я тут посажу! — хихикнул Невилл, когда они уже двигались на выход, — Ох ты ж! Какой здесь сад потрясающий! Мар, мне правда можно тут работать?! — Конечно можно, Невилл. Я позову Гектора, ты гуляй по саду и диктуй ему всё, что надо купить. Средства не ограничены, в последнее время дела у меня в гору, а вот растения потом на продажу и для зелий. Милости прошу! — широко улыбается он, сверкая довольными глазами и давая полный карт-бланш на работу, отправляя домовика за наследником вассального Рода Сивилл, — Гектор, здравствуй! Можешь составить список закупок по требованиям мистера Лонгботтома? — Конечно, Гарри, я всегда к вашим услугам, — Гектор был молодым парнем, лет двадцати на вид, и он чуть поклонился Невиллу, — Рад вас видеть, мистер Лонгботтом. Я буду отвечать за закупку инвентаря и всего остального, что вам понадобится. — К-кон-нечно, п-прошу, я скоро начну перечислять… Для начала осмотрюсь, — покраснел он, кивая Гектору и отправляясь по саду. На дорожке появился Северус, вызвав у Невилла микроинсульт, — О-ой, профессор Снейп! — Здесь просто лорд Принц, — смеётся Ужас Подземелий и направляется к Гарри, — Ну что, горе луковое, что ты там такое хотел показать, но «только обязательно мне и близнецам одновременно»? А то мало ли, это окажется бесполезно. — Что-то мне подсказывает, что после этого придётся признаваться, что я после отбоя ходил по запретному коридору, Северус, — хитро щурится он и, пожелав Невиллу удачи, ведёт свою троицу в личную свою зельеварню. Стоит Северусу окинуть территорию взглядом, как он застывает, смотря на переливающийся красный камень, — Вот да. Про него я и хотел поговорить. Я гулял по тому коридору, а там собачка такая красивая, ну я и прошмыгнул мимо… А в самом конце было зеркало Еиналеж, и из него мне выпал вот этот красивый камушек. Что это и для чего — я без понятия! Так что, давайте, помогайте мне просвещаться. — Философский камень. Ты прошёл полосу препятствий от всех профессоров, договорился с одним из древнейших артефактов и получил единственный в своём роде философский камень, созданный последним алхимиком, Николасом Фламелем. Как?! Это единственный мой вопрос! Ты делаешь это всё настолько легко, словно все эти вещи не имеют ценности! — Ну, для меня они ценности и правда особо не имеют… А философский камень, это та штука, которая создаёт Эликсир Жизни, превращает железо в золото и всякое такое? Здорово! — присвистнув, Гарри берёт камень с полки и подбрасывает его, ловя его в ладонь, — И так… Это дело хорошее! А теперь вопрос. Что с ним делать в наших условиях? Рецептов своих зелий Фламель, наверняка, не оставил… — Конечно нет, это секрет производства! — усмехается Джордж, — Мы тоже свои рецепты никому не даём! — Но в этом плане тебе повезло, у тебя есть мы! Два алхимика и Снейп! Так что, твоей побрякушке применение мы найдём быстро, уж не сомневайся! Фред выхватил камень у него из рук и кинул его всё ещё потрясённому Северусу, который еле успел очнуться, чтобы его поймать. Выдохнув с облегчением, зельевар всё же кивает. Поработать с таким материалом — мечта любого зельевара! — Тогда, философский камень, как и мои зельеварни и мастерские, в вашем распоряжении! Может, попробовать с ним сварить базу под защитный артефакт? Мало ли, он ещё и мне пригодится. А то нужно ведь и мне получить какую-никакую выгоду с этого «приобретения». — Мы займёмся экспериментами, — улыбается Северус, чуть щурясь и рассматривая переливающийся камень. — Тогда я попрошу домовиков принести вам завтрак прямо сюда, занимайтесь. Но к ужину всех вытащу в столовую! Так что, не забывайте про время. Улыбнувшись, Гарри покинул собственную зельеварню и отправился снова на улицу, сам принося «походный» завтрак Невиллу и Гектору. Как заботливая мамочка, ей-Мерлин… Раздав всем еду и поняв, что пока его никто из них трогать не будет, он уселся в своей мастерской, возвращаясь к огранке полученной недавно партии изумрудов. Дигби поставляют камни под огранку для более дорогих артефактов, в которых мальчик продумывает даже количество граней на камнях, и уже готовые драгоценности для простых «безделушек», как называл это сам мальчик. Конкретно эта партия изумрудов пойдёт в небольшую линейку уже изготовленных артефактов, под которые он как раз гранит камни. Каждая брошка уникальная, и объединяет их лишь сочетание благородного серебра и глубоких изумрудов. У юного лорда три любимых камня: изумруд, сапфир и аметист. И самые изящные и самые красивые артефакты он изготавливает именно с ними, и чем больше он учится, тем замысловатее становятся создаваемые им узоры. Разогнувшись и отодвинув лупу, через которую смотрел на камни, он потягивается и отправляется для начала в зельеварню. Постучав, Гарри заглядывает внутрь и зовёт своих зельеваров-алхимиков-экспериментаторов на ужин. Любимые домовики стол уже накрыли, и они ползут в столовую, пока хозяин дома идёт на улицу, ловить Невилла. Гектор всё ещё за ним ходит и подсвечивает территорию «люмосом», что вызывает у Гарри смех. Вот так да! Вот действительно: наконец дорвался до дела! Смеясь, Поттер отправляет несчастного Гектора домой, а Невилла буквально под руку тащит в дом. Вот так упрямство! Действительно, Драко был прав: нужно поскорее начать Лонгботтома воспитывать, потому что парень стоящий! — Невилл, не бойся, огород от тебя никуда не убежит. Завтра продолжишь, дай Гектору возможность хотя бы купить то, что ты попросил. Нормальная земля у меня? Подойдёт для выращивания растений? — У тебя просто прекрасная земля! И растения, которые есть, чувствуют себя прекрасно! Не переживай, пару-тройку лет, и у тебя будет целая куча растений! О, точно, у тебя же есть крепость? Там тоже нужно будет посадить, но позже. Сначала вокруг мэнора всё обустрою. Ну, если ты не против, конечно… — Мой сад в твоём распоряжении, как я и обещал. И прибыль с продажи растений потом пополам делить будем, ты ведь уже столько сил в них вкладываешь, хотя их ещё и нет! — Гарри треплет его по волосам, — Приятного аппетита всем. Ужин проходит в обсуждениях планов на ближайшее время, и приводит это к тому, что и Невилл, и близнецы изъявляют желание остаться тут на всё лето… Гарри улыбается и говорит, что если их родители разрешат, то он не против. Да и ему ли быть против, когда в его доме за него решают проблемы? Спать все идут в свои комнаты. У Северуса тут комната есть давно, а вот для Невилла и близнецов домовики приготовили всё за день. Все они, уставшие и довольные, засыпают быстро, а Гарри ещё несколько часов сидит с книгами, прежде чем завалиться в кровать в компании любимых питомцев.