***
— Слыхал новость? Антон нехотя открыл глаза, взглянул на Семëна, что мешал вспоминать почти безоблачные дни недавней свободы. Приятель, волею судьбы заброшенный в одну тюрьму с Литовым, сел на край кровати и многозначительно поднял брови. — Ну? — Мужчина повернулся к другу. — Что такое? Новую сплетню подобрал? — Почему сплетню? — Обиделся Семëн. — Между прочим факт. Проверенный, от проверенного человека. — Да рассказывай уже, не томи! — Михаила Юрьевича убили. — Чего?! — Антон рывком сел, напугав сокамерника. — Всмысле? Кто? — Так Филипп же! Сговорился с некоторыми людьми из компании и пристрелил его. — Мужчина "выстрелил" из пальцев в стену и пожал плечами. — Ну, это было ожидаемо. Понятно, что пацану власти хочется, тем более что он варится в этом с самого детства. Так что лично я не удивлëн. Антон промолчал. Убили... Действительно, этого стоило ожидать, но явно не из-за тщеславия Филиппа - видел он его, не жажда власти здесь играла. Да и ладно, чëрт с ним, с Филиппом! Другое застряло в голове - смерть Михаила. Сколько бы мужчина не пытался убедить себя, что это ожидаемая кончина для наркобарона, что-то внутри продолжало неприятно царапать душу. Ему ведь не так много было, всего-то тридцать девять. Но Антону какая разница? Никаких чувств у них не было, только секс и деловое сотрудничество. Да и даже если бы были, отношения были обречены - сидеть ему ещë тринадцать лет, Михаил столько вряд ли прожил бы. Ерунда какая-то. У этих эмоций нет никаких причин, так почему они не проходят?! Антон закрыл глаза, не вслушиваясь уже в слова друга, продолжавшего что-то ему рассказывать. На сердце было неспокойно. Однако в этот раз Литов твëрдо решил не разбираться в природе этого беспокойства, зная - ничего хорошего он не выяснит. Хватит, хватит с него этих переживаний. Не хочется больше. Глубоко вздохнув, мужчина остановил Семëна и встал с кровати. — Знаешь что? Пойдëм-ка в библиотеку. Ну эти слухи в баню, пусть и из проверенных источников. Будем лучше с тобой развиваться, книжки читать... — Тох, ты чë? — Приятель округлил глаза, но покорно поплëлся следом. — Ты... Ты-ы это... — Ты, ты... Пошли. — Антон сунул руки в карманы штанов, недовольно закатил глаза. — Будем хорошую репутацию себе зарабатывать, глядишь, раньше срока за поведение выпустят. Может, если мысли не смогли, то хоть книжки помогут ему отвлечься от этих глупых чувств?...
15 марта 2024 г. в 16:22
В жизни Антон ошибался по-крупному лишь три раза: первый, когда считал, что любит Карину; второй, когда считал, что рассказы о красоте его босса преувеличены; и третий, когда считал, что он полностью гетеро.
Во всëм этом он разуверился раз и навсегда одним утром среды, когда впервые увидел Михаила.
У Литова сложилось впечатление, что кто-то перевернул его мир с ног на голову и хорошенько так встряхнул, от души, чтобы точно убедиться, все ли старые убеждения высыпались. И потом ещë половником постучал для надëжности. В этом мужчине было невероятно всë: от внешности до голоса, и Антон понял, что пялится, только когда друг ощутимо пихнул его локтëм в бок. Мужчина потëр глаза и слегка похлопал себя по щекам. Нет, так ведь нельзя! Во-первых, они оба одного пола, а Антону всегда нравились только женщины. Во-вторых, Михаил его босс, и даже если не брать в рассчёт ориентацию, надеяться хоть на что-то бессмысленно. А в-третьих, Антон женат! И любит свою жену!
Встретившись взглядом с серыми глазами Михаила, он понял, что врëт. Карина, безусловно, была очень мила, но с ней Антон никогда не испытывал и не испытал бы этого трепета. От одного голоса Годова подгибались колени, а в животе затягивалось в тугой узел волнение. Мужчина почувствовал себя влюблëнным подростком, и с досадой уткнулся в собственные документы, которые держал в руках. Ну что за дурость! Не бывает такого, чтобы человек за минуту сменил ориентацию. Ещë и через месяц после того, как женился. Это только в глупых романтических сериалах можно увидеть, а их Антон презирал всю свою жизнь. Бросив тоскливый взгляд на того, чьим заместителем ему предстоит стать, Литов вздохнул. Ничего, это долго не продлится. Он же не пидор, в конце-то концов! Просто перенервничал, скоро привыкнет и это чувство уйдëт. Через пару дней, ну, максимум через неделю. Да, точно, так и будет.
Прошëл уже месяц, и нихуя не было так. Напротив, всë стало только хуже. Дурацкая влюблëнность не только не прошла, но и, казалось, усилилась. Если раньше Михаил ему просто нравился, то сейчас Антон по нему конкретно так сох. Собственные чувства и беспокойство жены(небезосновательное, надо сказать) раздражали, а работа никак не помогала отвлечься. Каждый раз, передавая Михаилу через стол какие-то документы, Антон думал "Господи, убери эти бумажки и разложи меня на этом самом столе!". Затем, конечно же, он сразу одëргивал себя, а затем Михаил протягивал ему новые документы в ответ, и... И вот Антон уже пускает слюни на его пальцы и представляет их вокруг своего члена. Чëрт. Двухметровый чëрт с низким голосом и обалденными чертами лица. И влюблённый в него до беспамятства рыжий придурок. Что за проклятие на его голову...
— Тох? Эй, Тоха! — Антон дëрнулся и непонимающе взглянул на друга. Семëн в ответ приподнял брови и убрал от лица мужчины ладонь. — Ты вообще меня слушаешь? Ты будто из мира выпал.
— Да, извини, задумался. — Литов устало потëр лицо руками. — Забегался совсем с этим повышением...
— А-а, ну да. Ты ж у нас теперь важная шишка, вроде как. — Друг понимающе закивал. — О чëм задумался? Неужто о работе?
— Да так... — Антон кашлянул, на ходу придумывая отговорку. Не признаваться же другу, что он думал о всяких непристойных вещах, которые с ним мог бы сделать мужчина. Да ещë и не абы какой, а его непосредственный начальник. — С Кариной неприятности.
Ну, как неприятности. Просто его дорогая жëнушка начала всерьëз подозревать неладное, а Антону нечего было ей возразить. Ну кто мог предполагать, что эта милая, чудесная девушка моментально уйдëт на второй план, как только он встретится с Михаилом? И ведь теперь даже не развестись. Предполагая, что она - девушка его мечты, Антон решил, что хочет ребëнка от неë, и в первую же ночь после свадьбы исполнил, так сказать, своë желание. И всего через месяц после этого понял, что втрескался по уши в другого! Несправедливо? Ещë как! Но что поделать.
— Жëнушка твоя? — Семëн, и не догадываясь об истинном объекте воздыхания друга, хмыкнул и подкрутил усы. — Что, за скалку схватилась?
— Куда там. Думает, я ей изменяю. А я ни-ни, ты ж знаешь: всë в офисе, какие тут измены. Но разве ж ей докажешь? Эх, бабы... — Мужчина махнул рукой и поднялся. Пора сворачивать неудобный разговор. — Ладно, бывай. Пойду я, а то действительно за скалку схватится.
Пожав друг другу руки, друзья разошлись: Семëн остался, заприметив ещë какого-то знакомого, а Антон отправился домой. Мысли о Карине слегка успокоили его, однако лишь на время. Заскочив за "особо важными" бумажками, Антон вновь встретился со своим, с недавнего времени, палачом.
— Я думал, Вы уже ушли.
По ощущениям, его сердце сделало тройное сальто назад. А потом ещë и чечëтку исполнило, когда он встретился глазами с холодным взглядом начальника. Из головы вылетели все мысли, кроме выведенного капсом "НЕ ПЯЛИТЬСЯ", а в животе вновь ожили забытые бабочки. Ещë одна вещь, которую Антон одновременно ненавидел и обожал в Михаиле - его взгляд. Холодный, как берега Антарктиды, но каким-то непостижимым образом вгоняющий его в жар.
— Я уже ухожу. Решил забрать некоторые бумаги с собой, из дома поработать. — Мужчина поспешно отвернулся, надеясь, что ведëт себя нормально, и лишь потом осознал странность сказанного. — Ничего особо важного, так, что-нибудь простое...
"Простые" дела, как на зло, оказались погребены под кипами других, которые он ни в коем случае не мог вынести из конторы. Спиной чувствуя на себе взгляд Михаила, Антон нервно перебирал документы, выискивая нужные. Наконец сзади послышался шум, и в руки незадачливому заму легла пара бумажек, скреплëнных степлером. Подняв вопросительный взгляд, мужчина невольно отметил то, как близко к нему оказался Михаил.
— Возьмите это. Так я точно буду уверен, что там ничего важного.
Антон кивнул, пробормотал "Спасибо" и ретировался.
Дома, в очередной раз разругавшись с Кариной, Литов заперся у себя. Вроде как чтобы поработать, но на деле работа - последнее, что приходило ему в голову. Зато приходило другое: его поведение. Что произошло? Почему он настолько потерял голову рядом с Михаилом? Он ведь всегда мог, приложив небольшие усилия, закадрить любую девушку, какую только захочет. Но почему он так растерялся при виде Годова, что вот уже месяц и слова при нëм вымолвить не может толком? Мужчина покрутил в пальцах карандаш, нахмурился и поднял взгляд в окно. Нет, так не пойдëт. Пора бы уже признать свои чувства и понять их природу. Ему точно не хочется отношений с Михаилом - Боже упаси! Но вот секса... Может, ему подойдëт любой другой мужчина? Антон закрыл глаза и попытался представить, как трахается с кем-то ещë, однако воображение упорно подсовывало одного Михаила. М-да, проëб. Значит, однозначно. Ладно, с чувствами разобрался, идëм дальше. Вряд ли с начальником выйдет так же, как с случайной девушкой из клуба, так что тут придётся подумать над своими действиями. Главное, иметь холодную голову и не иметь стояка в штанах, остальное сделают глаза и уши. Уж поди предпочтения своего босса он сможет узнать, так? А пока... Пока что можно помириться с женой и занять эту ночь приятным и полезным делом, чтобы потом не отвлекаться.
Ночные размышления явно пошли ему на пользу, иначе объяснить произошедшее в следующие пару недель Антон не мог. Отношения с Кариной наладились, теперь дома по вечерам можно было ожидать вкусный ужин, а не нотации. Работа тоже пошла в гору: стремясь разузнать как можно больше о Михаиле, Литов работал не покладая рук, лишь бы выкроить побольше времени с ним. Постепенно разговоры начали уходить за пределы деловых, а вслед за разговорами - отношения. И вот уже почти под конец очередного рабочего дня они сидят и пьют коньяк, и Михаил рассказывает ему о чëм-то, а он наслаждается его внешностью и своим положением. Хорошо, что босс так увлечëн коньяком и рассказом, а лампы они по большей части погасили - можно разглядывать этого чудесного мужчину сколько душе угодно. Его бледную кожу, нос с горбинкой, просто невероятную фигуру и, чëрт бы их побрал, пальцы. Знал бы Михаил, виновниками скольких влажных снов и фантазий они были... Впрочем, хорошо, что не знает.
— Антон Вячеславович, Вы меня раздеваете взглядом.
Антон подавился и закашлялся. Всë-таки спалился! Плохо дело, надо бы срочно придумать отговорку. Хотя с другой стороны, он, кажется, заметил веселье в голосе и глазах собеседника, так что, может, всë не так плохо?
— Правда? Что ж, могу точно сказать, что это не так. — Губы Михаила дрогнули в недоверчивой улыбке, и мужчина тоже ухмыльнулся. — Я Вас не раздеваю взглядом, а уже конкретно им трахаю.
Михаил удивлëнно вскинул брови, а Антону вдруг стало страшно от осознания сказанного. Что он несëт, чëрт бы его побрал?! Да за такие слова можно не то что работы, башки лишиться! Мужчина отставил бокал в сторону, встал, и Антон тоже поднялся, решив, что если и умереть, то не трясясь от страха, а сказав наконец все накопившиеся мысли.
— Внезапное заявление. — Литов в ответ развëл руками, как бы говоря "Да, вот такой я внезапный". Михаил подошëл поближе, пристально глядя в лицо своего зама. — И как давно, позвольте поинтересоваться?
— Вам сегодня или вообще? — Будь его воля, Антон попятился бы, однако пятиться в кресло было не очень то удобно. — Если сегодня, то не особо, а если вообще - то почти с самого повышения.
— Вот оно что. — Расстояния между ними почти не осталось. — Что ж, это многое объясняет.
Антон вздрогнул, почувствовав чужие руки на своей талии. Странно, что не шее, конечно, но так, пожалуй, даже лучше. Мужчина всë же отклонился назад, чтобы лучше видеть лицо собеседника, и вцепился в кресло, не веря своим глазам. Мама родная... Кажется, его тут явно не убивать собрались.
— Что это Вы так разволновались?
Мужчина прикрыл глаза, ощущая движение рук Михаила, стараясь вести себя спокойно. Ну, по крайней мере не так, будто теряет голову от этих спокойно-насмешливых интонаций.
— Рядом с Вами любой разволнуется. — Антон распахнул глаза, подался чуть вперёд. Сердце, по ощущениям, билось где-то в глотке, но чужие пальцы успешно уводили внимание от него. — Ну а я...
— Молчите уж. Поберегите голос для другого.
Услышав глухую усмешку, Антон моментально заткнулся, полностью растворившись в ощущениях.