Улетай из клетки, птичка

Сокджин открывает двери комнаты и застревает головой в проёме, рассматривая девушку. − Куда собираешься? Прическа, макияж. А его спросить о таком? Разве можно без разрешения мужа так своевольничать? − Выглядишь как дешёвка, − шипит он и проходит в комнату. Руки в карманах, а сам рассматривает ее. Кривится и кидает взгляд на платья разных цветов. − Смой этот ужас, не позорь меня и себя, в конце концов. − Во-первых, я никуда не собиралась и это остаточный макияж, потому что я только сняла его, но ещё не умывалась средствами. Во-вторых, − она встаёт к нему в пол оборота. − Разве совсем плохо? А вон то голубое? Не спорит с ним: спрашивает совета. И с чего бы? Хочет подмазаться или просто наплевать? Взять и смириться с тем, что она ему не интересна, и заняться собой. − Голубое как для маленькой девчонки. Надень чёрное, − хмурится Ким, поправляя пальцами очки. − Макияж ужасен, − повторяет он ей. − Что за мода пошла цветные стрелки делать поверх обычных? Как с трассы повылазили, − рычит он. − А ты много таких на трассе видел? − вырывается вопрос сам собой с легким смешком. — Чёрное. Тогда.босоножки тоже чёрные. Девушка подходит к кровати, расстёгивает молнию сбоку и стягивает платье, оставаясь в нижнем белье. Ну, а что? Она в своей комнате, он ее муж. Не нравится − пусть не смотрит. Берет чёрное и подходит к зеркалу. − Так это… Как-то так кажется. Она опирает платье о согнутое колено, пытаясь понять, где молния. − Можешь не стараться. Ты меня не возбуждаешь, − он выходит из комнаты, закрывая тихо двери. Ким и вправду мерзкий тип, не знающий границ. Все должно быть по его правилам и желаниям. И он вовсе не импотент. Ему, пока что, не попадалась та женщина или девушка, что могла его возбудить и заставить мысли работать в правильном русле. Думал, что эта блондинка ему понравится, но кажется, что у нее глупый взгляд, голос мерзкий и сама она ему не подходит. Может, избавиться от нее? Пока рано. Хочется узнать, что она от него скрывает, когда говорит о том, что никуда не собирается. − Чудной ты, Ким Сокджин. Твой ум мне не постижим. А вот Сэджон точно знает, кому понравится ее внешний вид. Отправляет снимок Чонгуку в чёрном и в красном платье, что примеряла до этого, с вопросом о том, какое ей идёт больше. «Красное. Хочу видеть ткань твоего белья, когда будешь сидеть на стуле. Шутка ;). Но определенно красное». − Сокджин сказал чёрное. Ты говоришь красное… Разорваться что ли? − размышляет девушка, но к выбору Чона относится более обдуманно. Хочет видеть − пусть смотрит. Раз мужу не интересно. Утром, в день торжества, девушка сидит за завтраком. В планах салон: сделать укладку, поправить макияж и маникюр. Дел невпроворот. В 21 хотелось выглядеть как-то особенно. − Точно не хочешь пойти? Помню, ты говорил у тебя много дел, − девушка поднимает на того взгляд с чашки чая. «Откажись, блин, уже, и я от тебя отдохну» − Благодарю, но я откажусь, − он пойдет, как следопыт. Интересно же взглянуть на то, чем она живёт. Не особо хотелось находиться с ней рядом. − Ты не опаздываешь? − поворачивает он руку, смотря на время. − Ой, точно! Совсем спешу! Та подрывается с места и подскакивает к мужу, вытягивая ладонь. Жамкает пальчики, хлопает ресничками. Раньше просто кидал деньги на карту или стол, но ей некогда напоминать. − Денюжку, денюжку, муж! Цокая кончиком языка, Ким достаёт из внутреннего кармана пиджака карту и кладет ее на стол с противным звуком. Может, кому-то такое поведение и нравится, но точно не ему. Чонгуку точно нравится, он получает удовольствие от этого. Улыбается все время, смотрит на нее, как на принцессу. Она для него единственная. − Спасибоньки! − подбирает карточку и машинально чмокает Кима в щеку. Пусть побесится ещё немного, а она пока подхватит карту и умчится, пружиня волнистыми волосами. Весело ей, предвкушает вечер. И плевать, что не поздравил ее. Сэджон входит в ресторан в красном платье чуть выше колен, с открытыми плечами и тоненьких бретельках. На ногах открытые золотистые босоножки, выполненные в виде плотных цепочек. Она выпрямила волосы в салоне, покрасила в холодный блонд. Ноготки длинные красные в тон помаде на пухлых губках. Над макияжем ей постарались не хуже модели. Визуально увеличили без того большие глаза и добавили объёма ресницам. Она проходит к закрытой vip-ложе, где даже камер нет, но уже ждёт троица. − А вот и я! − весело улыбаясь, та пересекает порог комнатки и закрывает дверь. Сегодня она будет пить и петь. Чонгук встаёт с места и притягивает ее к себе за талию рукой. Становится спиной к паре, чтобы не видели, как он ее целует. Её подарок стоит на диванчике. Там та сумочка, которую она хотела себе, но отец зажимал, говоря, что это пустая трата денег, и даже следил за тем, чтобы она не купила ее через свою карту. О карте ее сестры вообще говорить не стоит. Ее попросту не было. А если бы была, то та сразу ей купила бы. − Поздравляю, − с улыбкой говорит Чонгук и тянется к коробке. − Держи. − Вау, ну и красотища! Спасибо, спасибо! Как раз к платью да? Девушка принимается потрошить клатч и перекидывает все в новую сумочку, отправляя старую в урну. Она поворачивается к столику и крутится. − Ой, ну все, все, красота! Садись уже! − фырчит недовольно Хосок, обнимая одной рукой свою жену, что усаживает на колени. С какой же лёгкостью Сокджин следит за девушкой и «вежливо просит» бедняжку официанта перед выходом из vip-ки поставить мини камеру на столик возле двери. Эти комнаты Ким знает, как свои пять пальцев. Почти в минуту, когда тот замечает, что Чонгук касается блондинки, он делает пару звонков, затем следит за картиной далее. − Так! Сегодня никакого безалкогольного! − ворчит блондинка, позволяя Чону старшему разлить напитки по стаканам. Стуки стаканчиков, весёлые поздравления, а она сидит довольная радуется. Когда выпивает уже достаточно вместе с сестрой, они пересаживаются на диван и начинают мычать заунывные песни о любви. − М-да, ей в таком состоянии домой нельзя, − подытоживает Хосок. − Придётся звонить Киму. Чонгук поднимает взгляд на старшего. Понимает, что так нужно, но самому аж тошно становится от того, что всё именно так. А Ким сам знает, что ее забрать нужно. И уже даже сидит в машине, наворачивая круги возле клуба. Звонит ей. − Может, тебя забрать? − стучит она пальцами по рулю, рассматривая клуб. − А? Ого! Да я.на такси могу, но, если очень хочешь и не будешь потом ворчать, то забери… − произносит девушка, усевшись за стол. Хосок уже заставляет ее есть, чтобы немного протрезвела. − Или я могу остаться у сестры, тогда отдохнешь от меня. − Скажи адрес, где ты находишься. Я подъеду, − говорит тот, кто стоит уже 20 минут у входа.