Длинный путь

Глава шестая

Воспоминания

Глубокой ночью, в тот же день после побега от безумных детей, Шестая снова сидела в углу, смотря в темный коридор. Ей чудились силуэты в темноте, но уснуть та не могла, через некоторое время просыпаясь от кошмаров, девчушка замечала, что тени стали ближе и можно разглядеть их уродливые, страшные искаженные лица, которые то ли улыбались, то ли будто кричали в немом ужасе от боли, будто их разодранные рты приносили им страдания. В любом случае Шестая не хотела подпускать их близко к себе. «Я понимаю, что это лишь галлюцинации, это просто мое воображение» - успокаивала себя девочка. Чтоб отвлечься и не чувствовать пристальный взгляд теней, та отвлеклась на разбитое зеркало, в осколках которых виднелось ее отражение. Та первым делом узрела яркие пристальные глазенки, чья радужка переливалась с красного в желтоватый цвет, в очах видны вертикальные зрачки, как у хищника. На голове был беспорядок из темных растрепанных волос, что были довольно коротки. Только две пряди по бокам доставали ниже плеч, что смотрелось довольно странно. Будто та побывала у неумелого парикмахера. Ничего в отражении не изменилось с последнего раза, когда девчонка смотрела на себя, за исключением новых штанов, дырка в которых была аккуратно зашита Пятой. Шестой быстро надоело рассматривать свой лик, поэтому та переключилась на ребят. Моно был одет в темное, зелено-болотное пальто, с темно-коричневыми штанами и черными ботинками, которые не очень вписывались к ему общему наряду. У него были серые глаза, что иногда будто пронзали тебя на сквозь, видя твою душу, особенно во время злости. И разумеется его черная растрепанная шевелюра, которую десятилетка не собирался приводить в порядок. Пятая была в пастельно-желтом свитере, цвет которого уже выцвел, та еще носила также выцветшие джинсы. Цвет глаз был зеленым, полных нежности, от нее так и веяло добром и наивностью, волосы были русыми и длинными, которые тринадцатилетняя девушка заплетала в косу. Шестую раздражала эта коса, она может легко зацепиться за что-нибудь. Ребятишки сейчас крепко спали, иногда ей было интересно, что же им снится? Неужели тоже кошмары как у нее? Девочка чувствовала, как начинает засыпать, прикрывая глаза дабы поспать, та быстро возвращалась в реальность, косясь на черноту из коридора. Чтоб чем-то себя занять, она начала играть со своим складным ножом, который барышня вернула себе, тихонько вынув его из рюкзака Пятой, что забрала у нее опасную вещицу во время первой встречи. Шестая помнила, как к ней попал этот ножик. Это было два года назад, ей тогда было всего семь лет…

Сиэтл. 20γ год.

- Спустя пятьдесят лет, после того как произошло Великое Падение, все думали, что Бог отвернулся от нас, но смотря на вас, дети мой, я убеждаюсь… – произносил мужчина в черном одеянии занудную и выученную речь, который тот произносил уставшим голосом, смотря на сидящую группу людей что внимательно его слушали. Шестая хорошо помнила его и эту тираду, всегда по воскресеньям они с матерью шли в церковь, чтоб послушать проповеди про Господа, что по их логике допустил их существование, но не смог не допустить конец света, девочку эти размышления ставили под сомнения веру в Бога, но не смотря на скуку, это был единственный день в неделе, в который она могла выходить из дома, хоть и ненадолго. Девочка считала церковь самым красивым и большим зданием, который она видела, этот купол, фрески, которые были в критическом состоянии, иконы, кресты… Из-за высоких потолков, ребенку это здание казалось нереально огромным и будто волшебным. По сравнению с серыми и разрушенными домами в которых жили люди этой группы, Божий храм и вправду выглядел лучше. После речи священника все начали идти в сторону выхода. - Ты, иди домой, я-я скоро вернусь. – сказала мать Шестой, идя в сторону бара, где находилось большинство людей. Шестая послушно направилась домой, но вспомнила, что у них нет еды, а докучать маме ей не хотелось. Ребенок направился к магазину, где был хлеб, овощи и иногда консервы, относительно неплохо. Зайдя в помещение, та сразу пригнулась, внутри мужчина кричал и пытался поймать мальчика, что портил продукты. Этот хулиган был избалованным сыном лидера группы, которого все боялись обидеть. Шестая не видела раньше здесь этого смутьяна и учитывая, что тот посмел кричать на дите главаря, тот скорее всего был новеньким. Девочка лишь в мыслях помолилась за его душу, потому что за этот поступок если не выгнать, то казнить вполне могут. Но та не стала терять времени, пока мужчина схватил мальчишку, намереваясь вышвырнуть из магазина, не обращая внимания на девчонку. Шестая быстро схватила хлеб, воровка собиралась дать деру, но ее взгляд приковал серебряный нож, вероятнее всего это был нож того мальчугана. Недолго думая та взяла его с собой, не каждый день удается найти красивый складной ножик, будет чем хлеб порезать. Можно было бы его продать, но тогда могли бы начать подозревать ее в краже, что было бы очень нехорошо. Шестая из-за этого скрывала существование оружия у себя. Размышляя, девочка начала засыпать. Моно находился в пространстве, он пытался найти какие-нибудь объекты, но ничего вокруг не было, лишь пустота. Мальчик слышал голоса и возмущения с разных сторон, но когда тот озирался, то никого не было. Будто сама пустота говорила с ним. Моно слышал как голоса, похожие на детские злились на него, кричали что тот убил их, что превратил в монстров. Утверждали, что он станет неким «Этим человеком». Мальчишка кричал им в ответ что он ничего не сделал, что он не станет человеком, про которого говорили голоса. Но они будто не слушали его. В какой-то момент дети начали говорить громче, от чего начала болеть голова, а в ушах звенеть. Моно пытался убежать, спрятаться, но все было бессмысленно. Когда паренек упал от бессилия, голоса вдруг прекратились, подняв голову тот увидел, что вдалеке стоит крест, где был распят человек, ребенок, до боли знакомый и такой беззащитный… Моно вдруг проснулся из-за шума, Пятая возилась с вещами, перед ним стояла банка очередных консервов, ему они ужасно надоели, но делать нечего. Мальчишка пока ел наблюдал за суетой, пока не понял, что тот не видит Шестую. Осмотревшись, Моно увидел девочку крепко спящую в углу, свернувшись в клубочек Шестая сопела, сжав свои когтистые ладошки. Сейчас, в таком положении она казалась особенно маленькой и хрупкой. Мальчишка злобно фыркнул, подумав о том какая она ленивая. Доев тот встал дабы разбудить ее. - Тише, ты ее разбудишь. – полушёпотом произнесла девушка. – Она правда плохо спит, пусть отдохнет. - Уже 9 утра, мы уже должны идти, не моя проблема если ей не спится. – злобно проговорил Моно, тот начал в нее тыкать своей ногой. – И вообще, если она так плохо спит, почему ты ей не помогла уснуть, ты же любишь помог-А-А-А… - испуганно и с ноткой обиды воскликнул мальчишка, что отскочил от Шестой. Та после очередного пинка, пока тот разговаривал с Пятой, успела вскочить, от испуга смешанной с болью и обидой, девчушка царапнула ногу парнишки. Все произошло довольно быстро, так что от Шестой был слышен тихий рык, но вскоре та пришла в себя. - Ты меня поцарапала! – обиженно возмутился Моно, рассматривая царапину. - Это всего лишь царапина и вообще, ты первый меня пнул. – спокойно сказала девчонка. – Так что не надо ныть. - Я не ною! Будто ты получала раны по страшнее. – продолжал возмущаться тот. В ответ на его слова Шестая молча указала на повязку на ноге. Моно ничего не сказал, аргумент был весомым. - Ну вообще-то я предупреждала. – шепнула Пятая, когда мальчик посмотрел на нее ожидая замечания. – Но Шестая, постарайся больше так не делать. – нежно обратилась та к девочке, Шестая молча кивнула. «Конечно, мааааам.» - протяжно передразнила та в мыслях. – «Я обязательно не буду нападать, даже если это будет бандит, а то вдруг он хороший и угостит нас чаем» - продолжала мысленно вредничать девчонка, уходя куда-то в сторону. Все уже позабыли о Моно и продолжали заниматься своими делами. «Как же я ее ненавижу! Вот бы она уже совершила какой-то косяк» - думал обиженный на всех мальчишка про себя. Но тот вдруг заметил, как ножик промелькнул в кармане ее штанов, значит она копалась в сумке Пятой, рюкзак же лежал в том же положении что и вчера вечером, значит девушка еще не заметила пропажу. Заметив рядом лежащую дохлую крысу и осколок стекла в голову Моно пришла идея. Пока никто не видел, мелкий хулиган засунул крысу в рюкзак, порвав осколком бинты что были внутри и сам портфельчик, но не сильно, чтобы им могли еще пользоваться. Моно знал, как Пятая боится крыс, а какое отвращение она испытывает к дохлым, а если еще добавить факт испорченной вещи… явно намечалось шоу из криков и последующем изгнании Шестой. После совершенного злодеяния, парнишка ушел с места преступления и как ни в чем ни бывало продолжил заниматься картами. Через некоторое время, на радость хулигану, девушка пошла за рюкзаком и взяла…другой. Моно несколько секунд пытался осознать происходящее. «Ну нет, ну не может быть, что я так глупо ошибся, неужели это мои вещи?» - в легкой панике рванул тот к испорченному рюкзаку. Поняв, что тот сделал не то что хотел, мальчик еще мог отыграться. - Господи, что это? – вдруг воскликнул парнишка, вытащив животное. – Шестая! – все обернулись на его крики, поняв что произошло, Седьмой и Пятая взглянули на Шестую, что вопросительно наклонила голову, смотря сначала на злого Моно, а потом на сумку в царапинах. - Ну…Я ничего еще сегодня не ела. – медленно начала та, оценив ситуацию. – И учитывая, что крыса цела и невредима, складывается ощущение что она умерла у тебя в вещах, может в твоем портфеле была еда, к которой хотел пробраться грызун, это объясняет царапины… Варианта два, либо крыса съела что-то и из-за этого умерла, либо тебе ее подложили. – пожала плечами девчонка. Ребята переглянулись, Моно себя как-то странно вел, он конечно всегда был вредным, но даже для него это было слишком. - Слушай, может ты заболел или не выспался? Ты с утра какой-то злой. – заволновалась Пятая. - Отстань. – проворчал тот. – И вообще, нам нужно идти, у нас к тому же осталось немного еды. Нужно пополнить запасы. - Ну… - хотела что-то сказать Шестая, но паренек ее перебил. - Нет! Мы не будем есть грызунов! – накричал на нее вредина. Та в ответ лишь попросила не орать. Моно помнил, как во время путешествия Шестая постоянно молчала, ни слова не произнесла. Только у него во снах она что-то могла сказать, но это сны, они не имеют никакой связи с реальностью. Сейчас же она вполне разговаривает, это не похоже на нее, будто ее подменили, словно это не она вовсе. Хотя может быть она притворяется и общается вынужденно? Обдумывая все, что та говорила за последнее время, тот понял, что она ведет разговор в основном, если к ней обращаются, или если ей что-то нужно. Был только единственный раз, когда Моно проснулся утром и та с общалась с ним не по делу. Может это ее настоящее мнение? Или только способ очередной манипуляции? А что если к ней обратится, но не по делу? - Ей, Шестая. – окликнул ее паренек, когда те уже продолжали путь до Сиэтла. Шестая всегда шла слегка поодаль. На оклик та посмотрела в его сторону. – Слушай, а кем были твои родители? – на заданный вопрос уже все обернулись, ожидая что та скажет. Девочка в свою очередь отвела взгляд, проигнорировав вопрос. - Я тебя спрашиваю. – начал злиться Моно. – Почему ты молчишь? - Она не обязана отвечать, если не хочет – возразила Пятая. - Может она волнуется? Думает, что у нас родители лучше ее? – предположил маленький Седьмой. – Не волнуйся, нет хороших или плохих родителей, мы не будет тебя дразнить, обещаю. – заверил тот смотря большими глазами на Шестую, но та продолжала молчать, явно не желая отвечать. - А может ее родители из некой бандитской группы? Вот и молчит чтоб не выдать себя. – начал подозревать паренек. - Зачем мне это скрывать? Если я сейчас не живу в группе и если ведешь нас ты, а не я. – буркнула девчушка. – Мы все когда-то были в группах, но сейчас это не имеет значения. - А почему ты тогда не отвеча… - Потому что я не хочу! – резко перебила Шестая. Ее глаза сверкнули недобрым огоньком. – Вам должно быть плевать. Так что отвалите от меня с этим вопросом. Ребята все остальную дорогу шли молча по пустым улицам, с каждым шагов слышался хруст от снега. Погода снова была пасмурной и довольно мерзкой. Иногда они заходили в заброшенные магазины и прочие заведения в поисках припасов, но нашли совсем немного, половину еды разобрали, половина испорчена, на ужин может еды и хватит, но завтракать было нечем. Благо теперь у Шестой была какая-никакая обувь. Когда у девочки заурчал живот и та отошла в сторону, дабы найти очередное несчастное животное, что должно было погибнуть под натиском ее зубов, ребята задумались. - Может все-таки позволим ей добыть нам еду? – медленно начала Пятая, как только звереныш скрылся за углом. – Я знаю, что это неправильно, но похоже, что у нас нету выбора, грызунов и прочей живности в городе полно. - Она будет для нас полезной! – радостно воскликнул Седьмой. – И мы подружимся с ней, да? - Нет. – упрямился Моно. - Моно! Ты сейчас поступаешь глупо! У нас нечего есть, а идти на голодный желудок не выгодно, мы быстро устанем. – пыталась достучаться та до него. – И самое интересное именно то, что Шестая то будет сытой. Тем более она сама предлагает, значит ей не сложно. - Я здесь главный! Я сказал нет! – рявкнул тот. Все после этого замолчали. Мальчик понимал, что девушка говорит правду, но ему совсем не хотелось есть крыс и быть в долгу у этого чудовища. - С какого момента ты тут главный?! – возмутилась та. – Ты младше меня! - Хоть и младше, зато умнее и не такой идиот как ты! Ты вообще ничего не умеешь! - Я могу залечивать раны и шить! Без меня вы бы уже от первой болезни бы умерли! - Хватит! – вдруг крикнул Седьмой, у которого от прошлого энтузиазма и хорошего настроения осталось ни следа. – Не надо кричать. – попросил малыш, у которого уже глаза были на мокром месте. Дети перестали ссорится, но также продолжали злобно косится друг на друга, пока обсуждаемая персона не вернулась. Шестая молча подошла к ним, ожидая продолжения пути. Она слышала, как они кричали, выясняя кто тут главный, но та решила не спрашивать их об этом, посчитав что это не ее дело. Моно посмотрел на небо, темнело, уже скорее всего не выйдет найти что-то съедобное. Спустя две минуты молчания и сомнений мальчик вздохнул. - Ты…ты…ну. – смотря в пол пытался перебороть себя Моно, когда тот все таки взглянул на девчушку, то увидел, что та молча смотрит на него. – Ну…мы поняли, что у нас недостаточно еды…и… - Мне завтра утром принести добычу? – закончила за него Шестая. Паренек молча кивнул. У него было ощущение, словно он предал себя, его поглощало некое чувство вины. Может он думал что виноват в том, что не нашел достаточно припасов? Моно помнил, как как-то раз они ничего не ели на протяжении двух дней, было сложно, но они же справились? Хотя рискованно отказываться от предложения девчонки, неизвестно сколько времени они не будут находить что поесть. Парню не нравилось, что Шестую все так быстро умудрились признать, оправдывают ее, соглашаются с ней и даже защищают. Может она их как-то гипнотизирует? А что если она настроит их против него? Моно продолжал об этом думать, когда они уже расположились в очередном заброшенном доме, благо в квартирках стояли кровати, хоть доски и прогнили, но сами по себе они были довольно мягкие и удобные, как раз самое то после тяжелого дня. Паренек записывал свои переживания карандашом в дневник, анализируя ситуацию в общем. Все записи как обычно склонялись к тому, что Шестая врет и обманывает и что не стоит ей доверять, но требовались доказательства. К сожалению ее ненормальное поведение посчитали некой болезнью, которую нужно вылечить. Так что стоило найти что-то более весомое, чтоб все согласились с тем, что ей здесь не место.