I don’t acknowledge

Это были его самые долгие отношения, начались они еще до его дебюта. Этот человек подарил ему очень много счастья, поддержки и любви. В тяжелые времена шоу на выживание всегда успокаивал и мягко целовал. Да, было тяжело скрывать свое счастье от фанатов, но они справлялись. Его молодой человек никогда не говорил о том, что его что-то беспокоит по этому поводу. А как оказалось, его что-то терзало в душе. Одним утром Чан получил длинное сообщение от него, это не было чем-то сверхъестественным, ведь он часто писал ему большие тексты о любви, сочинял ему стихи. Но в этот раз он писал не про любовь: « Мне тяжело об этом говорить, но ты должен быть в курсе. Я знаю, что поступил как последняя тварь. Чан, я изменил тебе. Это было по пьяни с моим другом. Мне жаль, что это произошло в тот момент, когда мы состояли в отношениях. Ты прекрасный человек, ты заслуживаешь многого. Я ненавижу себя за это, ты подарил мне много хороших моментов, гору улыбок и хороших воспоминаний. Ты заслуживаешь большего, тебе не нужен такой как я. Мне хочется надеяться, что ты найдешь человека, который будет любить тебя всю жизнь и вы будете счастливы. Спасибо тебе еще раз за все и прощай.» Сердце Чана пропустило удар. Это был нож в спину. Самый близкий его человек нашел замену на одну ночь. Это гадкий поступок. Было ожидаемо, что будет тяжело поддерживать отношения, когда ты айдол, но была надежда на лучшее. Ему слишком больно на душе, хочется закрыться от всех. Собственно так он и делает. Слезы текут, глаза опухают, голова кружится, наступает состояние овоща. Студия становится его спальней, из которой он не вылезает уже несколько дней. Слова сами пишутся на бумагу, строчка за строчкой и получается песня. Песня, которая описывает все его состояние. Для ее записи он потратил много слез и сил. Парни стали переживать, ведь лидер не только не приходит, но и отвечает через раз. Такое конечно бывает, но больше трех дней он в студии не проводит, а сейчас прошла почти неделя. Но ночью Минхо получает сообщение от Чана: « Хо~я приди, пожалуйста, ко мне.» Этого было достаточно, чтобы он вскочил и помчался к лидеру. — Чани-хен, ты тут, — медленно поворачивает ручку двери Хо. В ответ тишина. Когда он заходит, то первое, что бросилось ему в глаза это Чан, лежащий на диванчике и несколько банок из-под кофе на столе. Минхо надеялся, что Крис просто спит и медленно потрепал его по плечу. — Хен, проснись. Бан дернулся, подскочил на месте и взялся за голову. — Ай. Болит, — ныл Чан. — Что с тобой? Почему не отвечал на звонки и игнорировал сообщения? — расспрашивал Хо с волнением в глазах и голосе. — Не так быстро, голова раскалывается сильно, — хрипит. — Хен, расскажи, пожалуйста, что с тобой? — Минхо медленно присел возле него и положил руку на плечо. Чан молчал. Он просто опустил глаза в пол и не говорил ни слова. Стояла гробовая тишина и только тихий всхлип нарушил ее. — Хен, посмотри на меня, — тихо произносит Мин и кладет руку на щеку, чтоб повернуть голову. — Минхо, я так больше не могу. Мне слишком больно, как он мог со мной так поступить, — слезы текли еще быстрей, этот поток уже было не остановить. — Он изменил мне, понимаешь. Я любил его больше жизни, а он только прислал сообщение, в котором рассказал об этом, — дышать становилось труднее. — Я просто хочу исчезнуть. Мин слушал весь этот поток и аккуратно гладил лидера по спине. Когда монолог Чана закончился, он посмотрел на него и обнял. Так искренне и мягко, словно мама, когда ты разбил коленку. — Чани, слушай. Он полный мудак, ты не должен столько плакать из-за какого-то тупого человека. Я знаю как это больно, знаю что ты чувствуешь, но ты должен перетерпеть. Да, будет тяжело, но у тебя всегда есть я, мемберы, фанаты, которые всегда за тебя и уж точно никогда не предадут, — тихо произнес Хо, прижимая Бана ближе к себе и мягко целуя в макушку. Чан трясся от слез. Хочется надеяться, что плачет он в последний раз. Он кажется таким беззащитным и уязвимым, что сердце сжимается все сильней. Для Минхо он один из самых близких людей, что бы ни случилось, он всегда шел к Крису. На самом деле он любил его даже больше, чем просто друга. Но об этом он никогда и никому не расскажет, потому что боится не только отказа, но и неловкости в группе. Хо был уже глубоко в своих мыслях и не сразу заметил как Чан начал медленно мазать губами по его шее. Так нельзя, но прекращать это совсем не хочется. — Хен, это неправильно, — Хо пытался остановить его, хоть и не хотелось. — Ты на эмоциях, ты пожалеешь об этом, — сказал он со стоном на губах. — Помоги мне, пожалуйста, — хнычет Крис, — я хочу забыться. Чан целовал, облизывал и кусал его шею. Горячее дыхание заставляло тело покрываться мурашками. Это не должно сейчас происходить, но Минхо не может просто оттолкнуть от себя лидера. Он долго ждал этого. Возможно это слишком эгоистично, но его тоже можно понять. Мин больше подставляет шею, стонет, выгибается. Чан скользит руками ниже, задевая соски, ведет вниз к животу, приподнимая край футболки и аккуратно ее снимая. Хочется потонуть в этих ощущениях. Затем Бан медленно спустился, прикусил ареол, и, услышав стон сверху, лизнул его. Одной рукой он потянулся к спортивкам, а другой сильно сжал талию. Чан сползает ниже, лижет языком по бугорку в штанах, да так, что остается мокрый след. Член от таких действий дергается и парень, чувствуя это ухмыляется. Минхо все еще не мог прийти в себя и хоть как-то ответить на такие провокации. В это время с него уже спускали спортивки, из которых наконец освободили налитый кровью член. Он ударился о живот и оставил маленькое пятнышко выделившейся естественной смазки. Чан взял его в руку и провел несколько раз. Облизнув по всей длине, будто чупа-чупс, он медленно провел языком по головке и мягко поцеловал ее. Мин зашипел от такого и откинул голову на спинку дивана. В его ногах сидит демон воплоти, сейчас он творит с ним то, что никто до этого не мог. Ему дозволено делать то, о чем другие и мечтать не могли. И ведь Крис этим пользуется, вбирает член наполовину и играется языком, принося больше удовольствия. Сильно он не опускается, чтоб не делать больно горлу, но крутит головой, помогает рукой снизу, доставляя больше стимуляции. Это очень приятно, Минхо выгибается дугой, хватается за волосы и пытается оттянуть. Слишком много ощущений, его словно бьет током. Чан убирает руку с головы и прижимает ее к дивану. Хо бросает то в жар, то в холод, он близок к тому, чтобы кончить. — Хен, отодвинься, я сейчас, только не в тебя, — он схватился другой рукой за волосы и пытался сделать хоть что-то. — Милашка, — умилялся Бан. Крис отстранился, крепко сжал основание и посмотрел вверх. Мин вжался в диван и тяжело дышал, будто на него положили огромный камень. Он медленно опустил взгляд и увидел то, чего даже в самых грязных фантазиях не видел. Чан с самой хитрой ухмылкой приблизился к головке, подул на нее и сразу лизнул. Это было настолько неожиданно, что Хо чуть ли не улетел с дивана. — Переворачивайся, — хрипит Чан снизу, и тыльной стороной ладони убирает слюни у рта. — Чего? Куда? — Минхо все еще тяжело соображал и еле дышал. Крис не церемонясь взял его за бедра и перевернул лицом к спинке. Рукой аккуратно прогнул спину и поцеловал его в ягодицу. До Мина не сразу дошел план лидера и он просто посмеялся. Но рано он радовался, ведь Бан уже раздвинул его половинки в стороны и медленно провел языком от мошонки до ануса. Минхо громко простонал от удивления и удовольствия одновременно. — Ты дурак что ли? Я ведь даже не подмывался. Сто… — не успел он договорить, как лидер продолжил и облизывать колечко. Танцор гнется, стонет так сладко, словно мед. Он цепляется на спинку дивана ногтями, царапает, не задумываясь о том, что испортит, кричит так громко, будто его мучают. Хотя в принципе так и есть. Чан всасывает сфинктер, чтоб доставить больше стимуляции. Вылизывает изнутри, пытается растянуть его. Язык двигается вверх и вниз, вперед и назад, что заставляет Минхо еще громче стонать. Никогда с ним еще такого не было, для него это все ново, необычно, но так приятно. — Ты такой противный, — пискнул Хо. Крис ничего не ответил на это и лишь добавил палец, чтоб начать растягивать Ли. Он кружит языком вокруг, просовывает палец и язык вместе, Хо выгибается сильней, да так, что хрустнул позвоночник. — Больно, — кричит он. Но парень продолжает, знает ведь, что скоро будет приятно. Он придерживает Минхо за бедра, чтоб он не отстранялся. А ведь хочется, потому что больно, потому что приятно, потому что необычно, потому что делает это все его лидер. Проще становится лишь от того, что лица Чана не видно и он не смущается от пристального взгляда снизу. Снова хочется кончить, излиться и нормально вздохнуть, но у Бана другие планы и он отстраняется. — Рано, куколка. Мне еще трахнуть тебя нужно, — говорил Крис и встает нормально на ноги. — Ну так давай, я уже не могу терпеть, — Минхо становится смелей, ведь хочется, хочется ощутить его внутри. А Чана дважды просить не надо. Он тянется к столу, чтоб достать из полки смазку. — Откуда она у тебя тут? — возможно вопрос тупой, но с затуманенным разумом и не такие вопросы приходят на ум. — Иногда развлекался тут с ним, — сказал он и шлепнул танцора по ягодицам. — Но это не важно, куколка, подставь лучше попку. И Мин выпячивает ее сильней, ждет дальнейших действий, ждет член в себе. Уже не страшно, уже не пугает факт того, что задница то его еще девственная. Лидер выливает немного лубриканта себе на пальцы и по одному вводит в парня снизу. Сначала один заходит легко, второй с трудом, а после третьего Ли шипит и громко стонет. Больно, но так хорошо, что он начинает сам толкаться навстречу. Чан раздвигает их, двигает впереди и назад, сгибает их. Минхо же гнется, выстанывает имя лидера, просит больше, быстрее, сильнее. Бан тоже не хочет тянуть время и достает свой член из штанов. Льет немного смазки и проводит пару раз по всей длине, распределяя его. Затем он медленно входит, пытаясь не доставить лишний дискомфорт. Сам он шипит от узости партнера, чувствуя, как стенки обволакивают его орган. Мин гнется сильней, ему больно и приятно одновременно, как же он этого ждал. Он и подумать не мог, что его первый раз будет с лидером, его обожаемым лидером, который всегда рядом, всегда готов помочь, в которого он влюблен уже очень давно. И этот самый лидер сейчас в нем, медленно двигается, пытается не причинить вред. Чан держит его за талию, сжимает ее так, что возможно останутся синяки, но сколько же любви в этих всех действиях. Он тянет Ли на себя за плечи, прижимая к своей груди, поворачивает голову и целует. Целует так тягуче и приятно, что хочется забыться и укрыться от всего внешнего мира, лишь бы быть вместе и наслаждаться друг другом. Угол наклона меняется и член упирается прямо в простату. Мин дергается и стонет прям в поцелуй. Как же это приятно. — Чани, двигайся быстрей, пожалуйста, — стонет Минхо. И он двигается, отпускает плечи, чтоб Хо снова уперся руками в диван, давит на поясницу и двигается. Тянет за талию и вбивается сильней. Чан гнался за удовольствием и доставлял его танцору тоже. Ли стонал громче, двигался на встречу, вставляя член глубже. Звуки шлепков наполнили комнату. Крис замахнулся и с громким хлопком шлепнул парня, да так, что он аж вскрикнул. — Блять как же хорошо, — Минхо стонал громко, с надрывом, параллельно выкрикивая имя лидера. Крис толкался все глубже, задевая простату и шлепая парня снизу. Они оба гнались за удовольствием. Ли уже немного потряхивало от накрывающих эмоций, мурашки бегают по всему телу. С них уже начинал течь пот, было жарко, хорошо, приятно, глубоко. Уже чувствовался приход конца. Чан начал громче хрипеть сверху, конец близок. Минхо же уже конкретно трясло, и через несколько мгновений он излился прям на диван. Бан гнался за своим концом и сильней начал вбиваться в парня, сжимал его талию, толкался быстрее и, как только он почувствовал приближение конца, аккуратно вышел, провел рукой по члену пару раз и кончил на ягодицы танцора. — Это безумие, — выдохнул Чан и сел рядом на диван. — Еще какое, — Хо все так же стоял на диване и пытался отдышаться. Лидер встал с дивана, подошел к столу, взял салфетки и аккуратно протер попу Минхо, а затем и диван. Ли сел на диван и прошипел от боли, все-таки его только что трахнули. Он медленно улегся на него и посмотрел на Чана. Как же он его любил. И все так же не мог понять, как объект его влажных фантазий и мокрых снов только что выебал из него всю душу. — Спасибо, что пришел сюда и помог мне, хоть и таким способом, — Крис усмехнулся и потер свой затылок. — Я всегда рад тебе помочь, даже если при этом пострадает моя задница, — сказал он с усмешкой. Единственное, что беспокоило теперь Минхо, это дальнейшие их отношения. Его все-таки не от большой любви трахнули, а чтоб забыться. Да, безусловно это приятно, его самый любимый человек наконец-то не только его поцеловал, но и занялся с ним сексом. Он воплотил все его фантазии в реальность. Если забыть причину этого поступка, то на душе цветут розы, но осознание шипами режет сердце. — А вообще я хотел, чтобы ты послушал мою песню, — Чан почесал затылок с неловкой улыбкой, будто только что ничего и не было. — Я хочу, чтоб ты первый услышал ее и оценил. Минхо был конечно мягко говоря в шоке, ведь точно не ожидал этого, но все же ответил: — Включай. И это была самая красивая песня, которую он когда-либо слышал, сколько же боли было в ней. « 인정하기 싫어 아직도 그리워 How could I forget 약속했는데 인정하기 싫어 이해하기 힘들어 How could I forget The day you lied to me » (Я не хочу это признавать, Но я всё ещё скучаю по тебе. Как же я могу забыть Наше обещание. Я не хочу это признавать, Это трудно понять. Как же я могу забыть День, когда ты мне солгал.)