Ягода земляника

- Княяяже... - жалобно простонал Горшок. Он был бледен, по губам пятнами расползлась зловещая синева. - Княже, вот тебе моё завещание - никогда не ешь эту проклятую колдовскую землянику! В ответ послышался вздох, в котором явно скрывался смешок. - Поздно, Горшочек, поздно. Я уже ел. И земляника эта очень даже вкусная! - ладонь Князя осторожно улеглась на покрытый испариной лоб. - Только вот я-то съел совсем немного, несколько ягод всего, а ты... Это же надо столько уплести! И как ты еще не лопнул! - Князь я тут умираю, между прочим! Совсем ты меня не жалеешь! - драматически возопил Горшок. Послышался новый вздох, и рука Князя переместилась на несчастный скорбный горшковский живот, принимаясь нежно его поглаживать. - Жалею, Горшочек. Очень жалею. Ну потерпи еще немного, сейчас будет тебе лекарство. - Лекарство колдовское? Как и ягоды эти? - попытался приподняться с подушки Горшок. - Вот уж спасибо, небось выпью - и лопну с концами, чтобы дальше не мучиться! - Так, а вот это уже слишком! - черная тень бесшумно скользнула в комнату, нависла над скорбным ложем Горшка, преврашаясь в человека, темные глаза которого светилиись лиловыми огоньками, точь-в-точь как та земляника, будь она неладна. Черные волосы обрамляли лицо, будто вороновы крылья, и лишь насмешливая улыбка напрочь развеивала весь зловещий образ. Красавец улыбался точь-в-точь, как сам Горшок, только и разницы, что все зубы были на месте. - Я своего брата не погублю. Даже такого бестолкового! - Молчал бы уж, Ягода, с этой земляникой своей! Простой в детстве мало оказалось, так он еще и некромантскую выдумал! - простонал Горшок, хватаясь за живот. - Не некромантскую, а чародейскую, голова ежовая! - бледный палец, украшенный старинным перстнем, легонько, но звонко тюкнул Горшка в лоб. - Некроманты ничего живого создать не способны, пора бы знать! А у этой земляники все чары в том, что я с нее не покраснею и не распухну, как с обычной. Остальное - так, видимость для красоты! Уяснил? - Еще бы! - Горшок ойкнул, явно отзываясь на происходящее в его животе, и мстительно добавил: - Ягода! Колдун выразительно закатил глаза и повернулся к Горшку. - Как ты с ним ходишь, а? Князь пожал плечами и снова погладил несчастный болящий живот. - Да вот так. Люблю. Что поделать? - Да уж... Колдун и Князь обменялись понимающими взглядами. - Горшочек, если даже не колдовской, а самой обычной земляники целую корзину разом уплести, живот прихватит, - произнес Князь. - Вот-вот, - поддакнул колдун. - А ты не меньше и съел! - Но она же вкусная, зараза! - Горшок вскинул нв Ягоду и Князя жалобные глаза. - Признал, и на том спасибо, - кивнул Ягода, словно из воздуха извлекая чашку с каким-то странно пахнущим отваром. - Пей, братец! - Это еще что? - Лекарство твоё. Пей, не капризничай. - Пей, Горшочек, - Князь заботливо приподнял Горшку голову, пока Ягода подносил чашу к разукрашенным земляничным соком губам. - Всё до капли! - строго велел колдун. Горшок покорно приник к чаше, но сморщился при этом так, что Князь аж вздрогнул. - Уж прости, мёда туда не добавлял, не положено, - колдун зорким оком следил, чтобы ни одной капли не попало мимо рта. Стоило ему наконец отступить с опустевшей чашей, в животе Горшка громоподобно заурчало. - Ну вот, уже и действует, - Князь потянулся вперед, чмокнул Горшка в губы. Вкус на губах и в самом деле был горчайший, но Князь сейчас этого как будто и не заметил, следя, как расправляется несчастное лицо его непутевого сердечного друга. - Мммм, Княже, сладко! А еще? - Вот неуемный! - хмыкнул под нос Ягода. Князь, впрочем, возмущаться не стал, и поцеловал Горшка еще раз - под неумолимо стихающее бурчание в животе. - Ну как, лучше стало? - Еще как. Волшебник ты, Княже! Колдун деланно сдвинул брови. Горшок наконец-то соизволил отстраниться от Князя: - И тебе, братец, спасибо. Зелье, конечно, горечь несусветная, но... - Мог и послаще сварить, - усмехнулся Ягода. - Только оно действует иначе. Ты бы полдня из отхожего места не вылез. Но тоже действенное. Желаешь убедиться? - Нет уж! - Горшок аж вздрогнул. - Я и так верю, что ты во всех этих зельях мастер. Спасибо, правда. Спас. Чем тебя отблагодарить? Ты только скажи, а я всё, что хочешь... - Отблагодарить, говоришь? Ну, благодарность я с тебя потребую, и немалую, - колдун белозубо улыбнулся. - Чтобы ты Ягодой меня не звал больше. Я теперь серьезным делом занимаюсь, надо соответствовать, так что - Ворон я, уж запомни, сделай одолжение! - Ворон? - протянул Горшок, окинул брата взглядом, и наклонил взлохмаченную голову. - Ладно уж, Ворон так Ворон. - Вот спасибо! - колдун взъерошил и без того дыбом стоящие волосы, шутливо потрепал за ухо. - Отдыхай пока. Тебе, Князь, тоже бы не мешало. - Да я не устал, - улыбнулся Князь. - Побуду пока с ним на всякий случай, песню заодно закончу. - Уже новую сочинил? Это кто из нас колдун-то? - шутливо всплеснул руками чернокнижник. - Да, Князь такой, - с гордостью отозвался Горшок. - А ты, братец, я смотрю, тоже отдыхать не собираешься? - Не до того. Дел полно. Подготовиться надо. - На шабаш собираешься? - Какой шабаш, бери выше! Ко мне тут один барон явился, и чуть не с ножом к горлу - любовь всей жизни, умер много лет назад, воскресить надо, что ж он всё призраком по замку шатается! - Воскресить?! - одновременно вытаращились Горшок и Князь. Ягода-Ворон кивнул. - И не просто так. Зомби поднять дело нехитрое, а барону этому не зомби нужен, а ненаглядный его, как есть. Как при жизни был. А это такая работенка, понимаешь, да? Тело-то истлело давно, новое сотворить надо, хорошо еще, барон прядь волос своего милого хранит, и даже крови пару капель. На крови в любви клялись, представляете? - И ты что, правда его воскресишь? Как был? - с трепетом спросил Горшок. - Постараюсь. А вот насчет "как был" - тут трудностей много. Чтобы человек получился, а не вурдалак какой или просто безумец, а то только сумасшедшего цирюльника с бритвой нам тут и не хватало! - Какого цирюльника? - недопонял Князь. - Тодда. Личного цирюльника барона. - Барон что, с цирюльником миловался?! - захохотал Горшок. - Во дает! - Ну, - со значением произнес Ворон, - барону Ателье и не такое позволено. - Барону Ателье?! - Горшок вытянулся лицом. - Князь, я ж его видел, в королевском дворце, когда... Он же еще на тебя похож, просто одно лицо! - А на кого этот его Тодд похож, я даже не спрашиваю, - пробормотал Князь. - Ты помнишь, что этот барон с Кочерыжкой сделал? С таким человеком лучше и правда промашки не давать. - Не волнуйся, я своё дело знаю, - Ворон вдруг подмигнул. - Как вы своё. Песню новую утром сыграете? - Легко, братец, - Горшок подбоченился, лежа в кровати. - Князь, а про что песня-то? - Узнаешь. Только вот название... - Князь вдруг заинтересованно взглянул на колдуна. - Слушай, а как, ты сказал, твоя земляника называется? - "Кукла"... - чернокнижник прищурился. -"Кукла колдуна". - Кукла колдуна, - пробормотал Князь. Горшок не сомневался, что именно так и будет называться новая песня. Лишь бы только не про незадачливого барда, страдавшего животом после колдовской земляники! Остальное и сыграет и споет. Ведь они с Князем не хуже брата-колдуна - своё дело знают.