Кукла Вуду, и нитка с иголкой

После всего того, что произошло с момента находки этих чудаковатых фетровых кукол, Гоголю множество раз приходила в голову идея выкинуть их, или спрятать куда нибудь. Но все никак не выходило. Причиной этому была злость избранника, что явно будет яркой после того, как парень это сделает. А если выкинуть-попадут на помойку, и там с самими ими могут быть проблемы благодаря Вуду. Поэтому, как бы не было грустно, эти два варианта были успешно откинуты в сторону. Да и возлюбленного это явно не остановит, так как сами мы помним про веревки, что были разработаны специально против способности белобрысого. И смекалка у Федора имеется. Так что, приходилось лишь смириться и надеяться на лучшее. А так же ждать, пока дела на работе у старшего наладятся, и он в кои ты веки перестанет срываться на него, и на подчиненных. В организации тем временем ничего не налаживалось, а лишь только становилось хуже. Брюнет практически не спал, весь на нервах и в недовольстве от силы противников. А шут уже и донимать того не смел. Разве что, когда он хоть немного успокаивался. Он кажется, никогда не видел вечно спокойного Федю настолько раздраженным. Но ничего не поделаешь, приходится терпеть, как бы сложно это не было. Ссадины избранник помогал обрабатывать, и заживали они довольно быстро. Вроде, все даже стало понемногу налаживаться. Белобрысому удавалось «укладывать» того спать, словно маленького ребенка. Только вот у ребенка серьезность, агрессия и недоверие. И естественно, приходилось строить глазки(что никогда не работало), и умоляюще докапываться до того с обнимашками. Работать было просто невозможно при таком шуме, так что приходилось иногда смиряться, и идти вместе с родной душой укладываться спать. К тому же, брюнет стал курить. Довольно много, на нервах. Это успокаивало, и поднимало настроение. Данный вред здоровью даже у шута не вызывал недовольства, ибо так мужчина хоть как то может снять напряжение, не срываясь на нем. Но все же, как заметили вы, изредка такое и случалось. Причины были разные, начиная от ревности и заканчивая простым непониманием до чего же в этот раз докопаться. И вот, сейчас, глубоким вечером, оба лежат в кровати и смотрят какой то сериал вместе. Укрытые теплым, мягким одеялом и расслабленные. Настроение сегодня у Михайловича хорошее, так что беспокоиться было не о чем. Лежали они в обнимку. Коля был полностью довольный, и лежал с широкой, словно у Чеширского кота улыбкой. В теплых объятиях хотелось растаять, и забыться на какое то время. И это получалось. Ласковые, нежные поглаживания по спине успокаивали и давали надежду на лучшее. Взгляд был устремлен у обоих на экран монитора, но не сказать, что бы обладатель темно-фиолетовых глаз был увлечен просмотром. Он скорее довольствовался времяпровождением с парнем, что было не таким частым в связи с последними событиями. Шут же с особенным интересом смотрел, и постоянно комментировал происходящее в сериале. То осуждал главных героев за их глупость, то выкрикивал что то от сильного переизбытка эмоций(его в таком случае сразу же затыкали поцелуем, что бы не слушать потом жалобы от соседей). Да уж, Васильевич всегда громкий. Будь то в повседневной жизни, в компании, с избранником, во время постели. Проходилось находить управу, с чем старший благополучно справлялся. Было такое ощущение, словно эти два противоположных человека друг друга дополняли. Уже 6 по счету серия заканчивается, и Федя благополучно выключает ноутбук, закрывая, и убирая в чехол, а после и на тумбочку. Со своей стороны, что бы избранник уж точно не дотянулся. —Ээй! куда? Всего 11 вечера!(-с недовольством продолжая жаться к мужчине, сказал шут. —Нужно ссадины твои обработать. И у меня сегодня выходной, если ты забыл. Сам ведь требовал, что бы я выспался.-выдохнув, сказал брюнет, вновь став обнимать, и коротко целовать в макушку белокурого. Нехотя, пришлось придти в положение сидя, и побудить «клоуна» сделать то же самое, ибо лежа обрабатывать неудобно. Достав аптечку, все как по кругу. Так происходило каждый день. Ватные диски, перекись, зеленка и шипение гетерохромного, что Недовольно скулил и дергался, пытаясь уйти от жгучей жидкости, но чужая рука поглаживала свободные от ран места, успокаивая и тем самым говоря успокоиться, и сидеть смирно. Вскоре, «мучения» белокурого кончились, и эти двое уснули в обнимку. Медикаменты убирать никто не собирался, так что пролежат они рядом еще до утра.