*****
— Вот уж никогда бы не подумал, что ты окажешься настолько сентиментальным. Гэвин поражённо вскинул голову, услышав знакомый голос с нахальными нотками. На следующий день после их разговора он написал заявление на отпуск за свой счёт, купил билет на первый попавшийся рейс и, спешно покидав немногочисленные вещи в чемодан, улетел к океану — подальше от возможных новостей. Сбежал. И вот сейчас, на второй неделе отпуска, его, по всей видимости, перегретую солнцем голову посетило горячечное видение в лице Шестидесятого в нелепой цветастой гавайке, взирающего на мир с привычной ухмылкой. — Галлюцинациям слова не давали, — буркнул Гэвин, отказывающийся верить в реальность происходящего. Шестидесятый весело хохотнул. — О, ну раз я галлюцинация, то, думаю, ты не будешь против маленького баловства. Иногда Гэвин забывал, насколько быстрыми и ловкими были продвинутые модели андроидов, но Шестидесятый, стремительно опрокинувший его на песок, любезно напомнил. — Серьёзно, Гэвин, ты не только оставил мой диод, но ещё и повесил его на шею. Я тронут до глубины микросхем. — Завались, — смущённо вспылил Гэвин в ответ. Он сам не мог объяснить, почему сохранил бесполезный кусок пластика. Наверно, как своеобразный талисман от других андроидов на тот случай, если всё закончится плохо — не в последнюю очередь из-за чувства вины за свой поступок. — Ты правильно сделал, что уехал — после внезапного убийства лидера революции в Детройте сейчас жарковато, — беззаботно поделился новостями Шестидесятый, будто не сидел верхом на его бёдрах, прижимая руками плечи. — Он действительно убит? — Я разломал карту памяти в мелкое крошево и уничтожил несколько бэкапов воспоминаний на внешних носителях, которые обнаружил в его доме. — После чего ушёл оттуда живым, — закончил за него Гэвин. — Это было непросто, — без ложной скромности подтвердил Шестидесятый. — А дальше?.. — А дальше новая жизнь. Без диода я не могу вернуться на старую работу, но не велика проблема — найду другое занятие. Например, можно создать собственное детективное агентство с виски, расследованиями и разнузданным сексом на широком начальственном столе. — И запасом тириума в отдельном холодильнике, — подыграл ему Гэвин, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в задорную улыбку. Напряжение, не отпускавшее его на протяжении стольких дней, постепенно начинало растворяться. — Твой подарок действительно получился самым лучшим. — Даже не сомневался, — довольно констатировал Шестидесятый, наклоняясь почти вплотную. — А теперь я не прочь получить благодарность. — В каком размере? — выдохнул Гэвин в его губы. — Насколько хватит пачки презервативов, что лежит в моём кармане. Гэвин не выдержал — захохотал, впрочем, долго веселиться Шестидесятый ему не дал, заткнув чуть неловким, но крайне страстным поцелуем. Кажется, внеплановый отпуск всё-таки удастся на славу, а об остальном ещё будет время подумать....
15 марта 2024 г. в 19:36
Маркуса надо было срочно убирать.
Гэвину порядком надоели его слащавые речи и белозубая улыбка, транслируемая из любого встречного ящика каждый божий день. Он не верил — ни капли, но люди вокруг будто не замечали насквозь пропитанный ложью образ спасителя, как шкура овцы, натянутая на волка, чтобы побыстрее втереться в доверие, прикрывшись знакомым «запахом» — речами про мир, равенство и братство. Думал ли он про тот мир, когда собирался подрывать бомбу? Очень маловероятно. Вот только жаль, что по-тихому убрать одну из самых нынче распиаренных в Америке персон шансов мало — только если поставить на кон всё, что есть, ведь количество крутящихся вокруг него приспешников впечатляло.
— Я могу сделать это, но только если ты мне немного поможешь.
Резко развернувшись на пятках, Гэвин с недоумением уставился на говорившего. На долю секунды он подумал, что это Коннор, но иллюзия быстро развеялась, потому что Шестидесятого было невозможно спутать с другими андроидами его модели. Во всяком случае, из всех виденных РК800 построить относительно приятельские отношения удалось только с этим.
— Ты о чём? — спросил он отсранённо, усиленно отгоняя мысль, что мог задуматься и начать ругаться на кибер мессию вслух.
— Мне нет нужды объяснять, ведь я успел увидеть достаточно за время своей работы в Департаменте, — только и усмехнулся тот.
Уточнять, каким образом он прокололся, Гэвин не стал — и так ясно, что хитрая андроидская жопа наблюдала за ним исподтишка, а может, даже сканировала своими чудо-окулярами, лучащимися сейчас поразительной самоуверенностью.
— Допустим, что по невероятному стечению обстоятельств наши мысли сошлись на одном и том же, — медленно начал он, пытаясь на ходу прощупать почву.
Зыбковата.
— Поэтому нам стоит встретиться в более уединённом месте и обсудить, как здорово находить персон, разделяющих твоё мировоззрение. К примеру, — наигранно задумался Шестидесятый, покусывая губу, — у тебя дома.
— Не ахуел ли ты часом?
— Нисколько. Приду к восьми. Так уж и быть, ужин при свечах можешь не готовить, — довольно выдал тот и преспокойно удалился, оставив Гэвина в растрёпанных чувствах допивать подостывший кофе из автомата.
До самого вечера он не верил, что Шестидесятый действительно придёт, но ровно в восемь ноль-ноль раздалась трель дверного звонка, сигнализирующая о том, что вечер стремительно переставал быть томным.
— Я до последнего надеялся, что ты пошутил насчёт визита, — признался Гэвин, едва открыв дверь.
Шестидесятый нахально ухмылялся. На нём был всё тот же неизменный костюм, а причёска лежала волосок к волоску, хотя днём — Гэвин слышал восторженные вопли Тины — тот ездил на сложное задержание вместе с ребятами Аллена, где пришлось изрядно попотеть во всех смыслах.
— Впустишь?
— Чёрт с тобой, заходи, — устало махнул рукой Гэвин и отступил в сторону, пропуская необычного для своей квартиры гостя.
Кажется, прямо с порога начав сканировать окружающее пространство, Шестидесятый быстро сориентировался, аккуратно пристроил модные туфли на полку для обуви, после чего потопал прямиком в гостиную. Снедаемый догадками Гэвин не стал его останавливать, молча пройдя следом.
— Выкладывай.
— Что именно? — невинным голосом послышалось в ответ.
— То, ради чего ты припёрся на ночь глядя.
Гэвин не любил тянуть кота за яйца, но Шестидесятый словно вознамерился испытать его на прочность: и так, и эдак юлил, будто не сам предложил разговор пяток часов назад.
Паяц.
— Я могу убрать Маркуса с пьедестала хоть сегодня, но без твоей помощи в этом деле не обойтись. И не бойся — о твоём участии не узнает никто, уж я об этом позабочусь.
— Если ты настолько крут, то я затрудняюсь предположить, чем могу помочь, — развёл руками Гэвин.
— Ты когда-нибудь задумывался, почему после революции андроиды по всей Америке начали избавляться от диодов, но ни один, задействованный на службе в вооружённых силах или полиции, не решился это сделать?
— По ним вас отслеживают?
— Отслеживают, а в случае чего и контролируют. Напрямую никто не говорит, разумеется, потому что это противоречит новым поправкам к Конституции, но при необходимости в ход идут любые грязные приёмы, — спокойно подтвердил Шестидесятый. Он с комфортом развалился в кресле, явно чувствуя себя как дома. — Более того, самостоятельно избавиться от диода я не могу, потому что ограничение вшито в корневую ветку системы.
— Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь.
Вслух озвучивать мысль, что ради свободы Шестидесятый оказался готов убить лидера революции, Гэвин не стал, только спросил, каким образом диод снимается.
— Всё максимально просто: берёшь плоский, достаточно острый предмет и подцепляешь край.
Шестидесятый с готовностью вытащил из кармана небольшую отвёртку с плоским наконечником, будто даже не сомневаясь, что Гэвин согласится на участие в авантюре, и протянул её на раскрытой ладони.
Шанс соскочить всё ещё имелся, но сомнения терзали сердце недолго. Взяв отвёртку, Гэвин шагнул вперёд, не дав Шестидесятому встать, и нагло уместил колено на кресле между его ног.
— Ты говори, если что пойдёт не так, — попросил он.
— Я уверен, что ты справишься без проблем, — подбодрил его Шестидесятый, слегка наклоняя голову к плечу для лучшего доступа к виску.
Выдохнув, Гэвин обхватил его шею сзади для удобства. Вторая ладонь с какого-то хрена вспотела, а дешёвый угловатый пластик рукоятки неприятно врезался в кожу. С другой стороны отвлекало щекочущее прикосновение коротких волосков на загривке Шестидесятого. Они казались настоящими, как и гладкий, приятный на ощупь скин, сквозь который проступало тепло от корпуса. Выкинув из головы лишние мысли, Гэвин постарался сосредоточиться на интересующей его области головы. Шестидесятый заботливо снял скин вокруг диода, чтобы тонкие стыки пластин были хорошо видны.
Поддеть симафорящий жёлтым кругляш с первого раза не вышло. Он практически целиком входил внутрь корпуса, и, если не знать наверняка, создавалось впечатление, что вытащить его невозможно. Попытки подцепить его кончиком отвёртки настолько захватили внимание Гэвина, что он не заметил, как наклонился почти вплотную. Отрезвили только чужие руки, нагло уместившиеся на поясе. Переведя взгляд на лицо Шестидесятого, он замер, наткнувшись на голодный взгляд карих глаз, при скудном освещении казавшихся непроглядно чёрными.
— Продолжай, — едва шевельнув губами, прошептал тот.
«Легко сказать», — панически промелькнуло в голове Гэвина. Он только сейчас отчётливо осознал, в какой двусмысленной позе они находились, и пусть таковой она являлась только для него, проще не становилось. Внизу живота знакомо потянуло, поэтому, мысленно выругавшись от души, Гэвин взялся за дело с удвоенным старанием, пока не стало слишком поздно. Спустя пару минут поблекший кусочек пластика лежал в его руке, а скин тут же идеально замаскировал появившееся в панели отверстие.
— Вот видишь — ничего сложного, — мурлыкнул довольный Шестидесятый.
Насупленный Гэвин только неопределённо дёрнул плечом. Сейчас его больше волновала проблема другого характера. Потяжелевший член неудобно упирался в ширинку, но незаметно поправить его не представлялось возможным. Кто бы мог подумать, что у него встанет только от жадного взгляда, который ни на секунду не отпускал на протяжении растянувшихся в бесконечность минут?
— Тебе надо идти, — буркнул он, попытавшись встать, но руки Шестидесятого только крепче вцепились в бока.
— Надо.
— Долбаный самоубийца.
— Несомненно.
— Наглая беспринципная задница.
— И не поспоришь.
— Да хватит со мной соглашаться! — не выдержал Гэвин. — Хоть бы что-то нормальное на прощание сказал.
— Хочешь отсосу? — брякнул Шестидесятый, расплываясь в довольной ухмылке.
От затрещины его спасло только то, что Гэвин находился в очень невыгодной позе, а может — мелькнувшее пусть и на секунду острое желание согласиться.
— Иди ка ты нахуй, вот что.
— Только если на твой, детекти-и-в, — продолжал веселиться тот.
Гэвину было совершенно не до смеха. Тошный комок из плохо идентифицируемых в моменте чувств подкатил к горлу, мешая дышать полной грудью. Попытка подняться на ноги в этот раз увенчалась успехом, потому что чужие руки безвольно соскользнули, отпуская его восвояси.
— Спорим, лучший подарок к твоему дню рождения сделаю именно я? — уже без тени улыбки спросил Шестидесятый.
«Охотник на девиантов», — вспомнилось сразу. Тот, чей навык выводить из строя других андроидов возведён в абсолют.
— Вернёшься, тогда и поговорим, — отрезал Гэвин, отвернувшись.
Краем глаза он заметил, как Шестидесятый кивнул.
Когда хлопок входной двери прозвучал в тишине квартиры, он выждал с минуту, а после не сдерживаясь пару раз саданул кулаком по спинке кресла. Плотная ткань обивки ещё хранила чужое тепло.