Тёмный декаданс

      На следующее утро Кассандра проснулась, как обычно, в самую рань, проспав, от силы, часа четыре. Вставать из теплой постели совсем не хотелось — даже в спальной комнате ощущался холод подземелья. Она проворочалась в попытках уснуть вплоть до самого подъема, когда соседки начали постепенно просыпаться. Друэлла с Лукрецией, будто специально, громко разговаривали, и их звонкие голоса отдавались неприятной тупой болью в голове. Кассандра неважно себя чувствовала - то ли от очередной бессонной ночи, то ли погода испортилась. В этом проклятом подземелье даже окон нет. Когда комната опустела, и шумные соседки наконец-то ушли на завтрак, Кассандра встала и начала неторопливо собираться. Она открыла свой чемодан, пытаясь найти учебник по Зельеварению, которое было первым уроком, но вместо него достала книгу в ветхом переплете, название почти стерлось от времени, бледной краской на французском было написано «Créatures mythiques Selva de Irati». И зачем она взяла с собой эту книгу? Должно быть, случайно захватила, когда собирала вещи. Найдя, наконец-то, нужный учебник, Кассандра положила его в школьную сумку и уже собиралась выйти, но взгляд ее поймал небольшой белый лист, который лежал на полу. Она подняла его, перевернув, и увидела, что это был вовсе не лист, а колдография — вероятно, она выпала из старой книги. На черно-белой колдографии весело махали три девушки в школьной шелковой форме Шармбатона, обнимаясь и смеясь.       — Ну же, Кэсси, улыбнись и помаши в камеру! У тебя вид, как у Бугул-Ноза! — словно она заглянула в омут памяти, в воспоминаниях раздался звонкий голос смеющейся рыжеволосой девушки.       — Как у кого?! Габи, это хоть и мирные создания, но тебя я точно покусаю! — воскликнула Кассандра, легонько щипая за бок смеющуюся подругу.       — Кэсси, не слушай ее! Ты прекрасна, словно вейла… только невыспавшаяся и угрюмая, — весело сказала Авелин.       — И ты туда же, Де Кюстин! Вы обе — бестии! — не в силах сдерживать улыбку, произнесла Кассандра.       — Ну же, девушки, я не могу здесь стоять вечно! Мне еще пол-школы нужно сфотографировать! — раздался замученный и строгий голос фотографа.       — Лучше его покусай, Кассандра, уж больно вид у него недовольный! — тихо, чтобы только подруги ее услышали, произнесла Габриэлла, и они втроем, смеясь и обнимаясь, повернулись к камере.       — Chabl-i-i-i-s! — весело воскликнули девушки, наслаждаясь короткой беззаботностью. Они и не подозревали, что их восьмилетняя дружба в таком составе продлится еще четыре месяца…       Какая глупость. Кассандра убрала колдографию на дно чемодана, громко хлопнув крышкой. Эти воспоминания тупой болью отозвались в груди — слишком свежие раны от разочарования и предательства снова открылись и закровоточили. Она, отгоняя нахлынувшие эмоции, нацепила с трудом маску безразличия на лице и поспешила на завтрак.       В Большом зале было тихо — только что проснувшиеся сонные студенты заново привыкали к ранним подъемам после летних каникул и тихо завтракали. Волшебное небо хмурилось, капли дождя не долетали до учеников. Кассандра пила черный кофе, когда в зал влетели совы, разнося почту. Темно-коричневый филин приземлился рядом с ней, кладя прямо на тарелку с недоеденным круассаном письмо. Узнав птицу, она уже точно понимала, какого содержания будет почта. Кассандра закусила нижнюю губу, поморщив лицо, и принялась за чтение:       «Моя милая Кассандра Фаул!       Надеюсь, ты прекрасно добралась до своей Школы! Я была крайне неприятно удивлена, когда проснулась 1 сентября, а тебя не оказалось в поместье. Ты даже не предупредила о своем отъезде, а лишь трусливо оставила короткую записку! Я думала, что заслуживаю большего, чем просто клочок бумажки, учитывая, что ты уехала на целый год, Фаул! Честно признаться, я догадывалась, что от тебя можно ожидать подобной подлости, поэтому обижаюсь совсем немного. Надеюсь, год у тебя будет насыщенным, и ты не пожалеешь, что уехала. Приезжай, как только сможешь и пиши мне каждую неделю!                                                                                     Твоя любимая подруга Габриэлла Валлен-Деламонт»       Она бы еще громовещатель отправила, это было бы в ее духе… Габриэлла всегда была такой — вспыльчивой и немного легкомысленной. В их дружеском триплете она единственная не отличалась особой любовью к учебе, в отличие от Авелин, которая была маглорожденной и пыталась доказать всем, что имеет право называться волшебницей, проводя часы в библиотеке и усердно трудясь над уроками. А Кассандра просто наслаждалась процессом учебы, ей нравилось познавать магический мир, учить новые заклинания и быть первой среди прочих студентов, помогая своим одноклассникам и Де Кюстин в сложных темах по Зельеварению, Защите от Темных Искусств и Трансфигурации. Вместо этого всего Габриэллу больше интересовали сплетни, светские мероприятия, она частенько прогуливала занятия и ходила вместо них на свидания с мальчишками из Шармбатона. После отчисления она не поступила в новую школу, а решила остаться в поместье, которое, как и неплохое наследство, достались ей от отца. Она уговаривала и Кассандру жить с ней, приводя аргументы, что денег им хватит на десятки лет, но зная легкомысленное отношение подруги к деньгам, Кассандра решила, что она отучится седьмой курс, закончит школу и будет самостоятельной. Да и зависеть от кого-то, даже если это близкий человек, совсем не хотелось. Именно поэтому 1 сентября Кассандра отправилась на учебу, не ставя подругу в известность, а лишь написала записку:       «Уехала в Хогвартс. Пожалуйста, не сердись, Габи»       Тем не менее, Валлен-Деламонт была очень способной, и магия всегда ей давалась легко, как чистокровной волшебнице. Она была умной, хитрой и всегда поддерживала Кассандру, поэтому она не сомневалась, что обида Габриэллы пройдет быстро, и она поймет стремление подруги быть независимой и ее желание закончить школу. Даже после летнего инцидента в Шармбатоне Валлен-Деламонт была одной из немногих, кто остался на стороне Кассандры, которая теперь была сиротой.       Филин громко недовольно ухнул и клюнул задумавшуюся Кассандру за палец, выводя из размышлений.       — Ай! — она отдернула руку, осуждающе взглянув на птицу. Та лишь смотрела огромными желтыми глазами в ответ тоже с осуждением и дернула крыльями, сердитая от медлительности девушки. Мда-а, какая хозяйка — такая и птица…       — Доброе утро, — сонно проговорил Альфард Блэк, садясь рядом с Кассандрой. Вид у него был помятый, волосы слегка взлохмачены.       — Тяжелая ночь, Блэк? — спросила она с ехидной улыбкой, доставая чернильницу и кусок пергамента, и принялась писать ответ для подруги. Альфард лишь что-то промычал в ответ, наливая себе кофе. И чем он занимается ночью…       «Дорогая, Габи!       Мне правда очень стыдно, что я так внезапно уехала! Пожалуйста, не обижайся. Я обязательно приеду на Рождество и буду писать тебе каждую неделю, обещаю! Очень скучаю и жду свежих новостей.       P.S. Ты не поверишь, но по счастливой (или не очень) случайности, вместе со мной в Хогвартс решила поступить и другая студентка из Шармбатона… так что, учебный год, действительно, обещает быть насыщенным.                                                                                                                                           С любовью, К.Ф.»       Кассандра перечитала написанное, после чего скормила филину ломтик бекона за долгое ожидание и отдала ему письмо. Птица ухнула на прощание и улетела. Зал постепенно начал пустеть, студенты расходились по занятиям, все ее одноклассники уже ушли на урок.       — Идешь на Зельеварение? — спросила она у Блэка, провожая взглядом темно-коричневого филина.       — Как будто у меня есть выбор, — безнадежно ответил тот, упершись лбом в ладонь.       — Тогда вперед, нельзя опаздывать! — воодушевленная предстоящим уроком, воскликнула Кассандра — Зельеварение было ее любимой дисциплиной, наравне с Защитой от Темных Искусств.       — Да тише ты, Фаул, голова и так раскалывается! — поморщился Альфард, с упреком смотря на оживившуюся Кассандру, которая уже поднялась и направилась, чуть ли не вприпрыжку, к выходу.       В холодном классе Зельеварения, находившемся в подземельях Хогвартса, уже собрались некоторые ученики — профессор Слизнорт допускал к занятиям только студентов, которые сдали СОВ по его предмету на «Выше ожидаемого» и «Превосходно». Из слизеринцев отсутствовали только Оберон Розье, Друэлла и Лукреция, что с удовольствием для себя отметила Кассандра. Видимо, ее оценка «Превосходно» в Шармбатоне удовлетворила профессора. Де Кюстин тоже допустили, она о чем-то разговаривала со своей соседкой по парте, но Кассандра старательно не смотрела в ее сторону, полностью игнорируя существование той.       — Билл Оллертон подарил мне Чистомет-4 по старой дружбе с моим отцом, ее еще даже не выпустили в продажу, — гордо заявил Девериукс Нотт Леннарду Эйвери. — Так что в этом году у Гриффиндора нет шансов на победу.       — Тебе никакие метлы не помогут, Нотт! — громко и ядовито проговорил рыжеволосый Николас Пруэтт, и все гриффиндорцы рассмеялись.       — Что ты там вякнул, Пруэтт? — вскакивая с места, процедил сквозь зубы Девериукс.       — Я сказал, что тебе даже новая метла выиграть не поможет, — Пруэтт тоже встал со стула, ухмыляясь в лицо слизеринцу. Нотт покраснел от гнева, ближе подходя к своему оппоненту.       — Сам извинишься, или тебя заставить? — он зло проговорил, достав свою волшебную палочку.       — Девериукс, перестань! — попыталась взять под контроль ситуацию Аквила Гринграсс, но слизеринец ее даже не слышал.       — А то что, Нотт? Пожалуешься своему папаше? — подхватил второй рыжеволосый парень — Игнотиус Пруэтт. В классе больше не было слышно смеха, все замолкли, наблюдая за развернувшимся представлением. Альфард громко выдохнул, скорчив страдальческое выражение на лице, а Кассандра только закатила глаза. И где же Слизнорт?! Эти болваны сейчас поубивают друг друга.       — Тебе мало досталось в прошлом году, Пруэтт? Хочешь повторить? — обращаясь к Игнотиусу, насмешливо сказал Эйвери, который, видимо, решил помочь своему товарищу-слизеринцу.       — Да я тебя по стенке размажу, Эйвери! — второй гриффиндорец тоже встал. Леннард только усмехнулся, тем не менее, оставаясь на своем месте. У него, видимо, было больше самообладания, чем у Девериукса.       — Нотт, сядь, — холодно приказал Реддл слизеринцу, который вел яростный безмолвный диалог с Николасом.       Девериукс, сжав губы, еще несколько секунд сверлил взглядом гриффиндорца, после чего развернулся и сел на место. Кассандра удивленно подняла брови, не ожидая такого безоговорочного повиновения. Пруэтт победно ухмыльнулся, и в этот момент в кабинет зашел Слизнорт.       — Доброе утро! — воскликнул низенький, толстый профессор с пышными усами и гладкой лысиной, одет он был в лиловую мантию. — Мистер Пруэтт, вы уже готовы блеснуть знаниями в новой теме о древнейших ядах Британии?       — Нет, профессор, — ответил тот, садясь за парту.       — А жаль. Как я уже сказал, сегодня мы начинаем теоретический курс по изучению редких ядов, изобретенных еще в древности британскими алхимиками. Пожалуй, самое известное смертоносное зелье изобрел Морр. Возможно, кто-то из вас уже прочитал учебник за седьмой курс и может рассказать нам о нем? — под конец речи Слизнорт запыхался, и с одышкой осматривал учеников слегка выпученными глазами. Вверх потянулись две руки, и Кассандра с досадой опустила свою, когда профессор произнес:       — Да, мистер Реддл?       — Яд Морра — очень сильный токсин, который не только нарушает жизнедеятельность организма волшебника, приводит к медленной и мучительной смерти, но и вызывает неконтролируемые выбросы магии, которые опасны как для самой жертвы, так и для окружающих. Поэтому выпившего этот яд помещают в специальные камеры, где он не навредит другим волшебникам. Противоядие существует, но оно состоит из очень редких компонентов, которые почти невозможно отыскать, — отрапортовал тот. Ну кто бы сомневался, что Реддл уже вдоль и поперек прочитал учебник!       — Великолепный ответ, Том, пятнадцать баллов Слизерину. Да, мисс Фаул?       — Я бы хотела дополнить ответ мистера Реддла. Действительно, для приготовления противоядия требуются очень редкие и дорогие ингредиенты, такие как: порошок рога дромарога, шкура бумсланга и кровь ре-эма. Проблема заключается еще и в другом — требуется кровь единорога, которая способна вернуть к жизни человека, даже если он находится на волоске от смерти. Но, как известно, как только кровь этого существа коснется губ человека, он будет проклят на всю оставшуюся жизнь. Именно поэтому многие жертвы яда Морра отказываются пить данное противоядие, предпочтя ему смерть.       Ха! Этого в учебнике не написали, да, мистер Реддл?       — Мисс Фаул, это очень глубинные познания в Зельеварении! Я вижу вы скрупулезно отнеслись к новой теме и прочитали дополнительную литературу, десять баллов Слизерину! — воодушевленно воскликнул профессор Слизнорт. Кто-то из гриффиндорцев раздосадованно выдохнул. — Действительно, кровь священного животного в качестве одного из ингредиентов для противоядия делает этот яд самым ужасным из всех существующих…       — Поздравляю, Слизнорт теперь наверняка захочет тебя в свою коллекцию и пригласит в «Клуб Слизней», — прошептал Блэк, когда профессор продолжил объяснение темы.       — Кого? — с отвращением спросила Кассандра.       — Так называется клуб, куда наш дорогой декан приглашает отличившихся учеников… ну или тех, кто может стать ему полезным в будущем, — улыбаясь разъяснил Альфард, позабавленный ее реакцией.       — Ты тоже в этом клубе?       — Я похож на выдающегося ученика Хогвартса? — с ухмылкой спросил Блэк, приподняв одну бровь.       — Ну, не то чтобы… — помедлив, сдерживая улыбку, ответила Кассандра, демонстративно осмотрев своего соседа с головы до ног: его волосы были немного взлохмачены, рубашка помята, а на лице была легкая трехдневная щетина. Альфард лишь усмехнулся и принялся рисовать на свитке какие-то каракули. Вопреки ожиданиям, Слизнорт не пригласил Кассандру в свой клуб — видимо для этого требуется неоднократное участие на уроках. Ну ничего, еще пара занятий, она блеснет своими глубокими познаниями в Зельеварении, и ее точно пригласят в этот узкий круг выдающихся учеников. В том, что там был Реддл, Кассандра не сомневалась.       Погода совсем испортилась. Серое небо без остановки проливало холодный дождь. Осень наступала стремительно. После Заклинаний Кассандра решила не идти на обед. Вместо этого она направилась в совятню, наколдовав Чары от дождя над собой. Дорожка совсем раскисла, было зябко, но выбора не было — чем быстрее она отправит письмо Жану, тем лучше. В продуваемой башне без окон было не теплее, чем на улице, взъерошенные птицы сидели по своим местам, громко ухая. Кассандра погладила по голове школьную сову, отдавая ей подготовленное письмо. Она наколдовала над несчастной птицей Чары от дождя и Скрывающие чары, ведь лететь ей предстоит далеко, и ее могут перехватить — сейчас идет война с Гриндевальдом.       — Лети во Францию, — сказала Кассандра сове, и та ухнула, выражая негодование, что ее отправляют в путь в такую ужасную погоду, но улетела прочь.

***

      Незаметно пролетели три недели, учеба полностью захватила Кассандру. Нагрузка была гораздо сильнее, чем в Шармбатоне, но это только давало стимул трудиться усерднее. Она уже закрепила за собой статус отличницы, учителя щедро награждали ее баллами за развернутые ответы и видели в ней желание учиться и стремление к знаниям. И все бы ничего, но Реддл… он легко сдавать свои позиции не собирался. Дурацкий дух соперничества никак не утихал в Кассандре, переходя в одержимость идеей быть первой. Она старательно готовилась к каждому уроку, ища в своих книгах информацию о новых темах, которой не было в учебниках, засиживаясь в библиотеке до отбоя. Началось все с простых дополнений ответов Реддла, но тот словно, приняв эстафету, вставлял и свои пять кнатов в каждый ответ Кассандры, что невероятно сильно раздражало. Этот самоуверенный староста оспаривал ее знания и ставил их под сомнение. Она недооценила своего противника, он оказался не так прост и глуп, и это больше всего ставило в ступор. И откуда только он такой взялся?! От Жана не было вестей, и Кассандра уже пожалела, что послала ему то письмо — вероятно, его перехватили, или Лестьенн решил не выполнять прихоти назойливой девчонки. Во всей этой бессмысленной погоне за местом лучшей студентки Хогвартса была одна отрада — Блэк, с которым она сблизилась, на удивление для самой себя. Они всегда сидели вместе на занятиях, за завтраком, обедом и ужином, проводили время в гостиной Слизерина, делали вместе уроки. Ну как, она делала, а Альфард лишь составлял ей компанию, рассказывая истории из своей жизни. Он словно нашел в ней родственную душу, веря в схожесть их жизненных позиций и приоритетов. Кассандра не была против — Блэк был далеко не глуп, иногда он даже сам объяснял ей темы по Защите от Темных Искусств или по Трансфигурации, что очень удивляло Кассандру. У Альфарда был большой потенциал, который он не хотел развивать назло то ли остальным слизеринцам, то ли своей семье, которая осуждала его и не принимала. Он чем-то напоминал Габриэллу своей легкомысленностью по отношению к учебе и любовью к веселью и гуляньям. Но за всей этой показной безразличностью скрывались страх одиночества и обида, которые Альфард пытался заглушить огневиски и шутками. С другими студентами Кассандра почти не общалась — Друэлла Розье и Лукреция Блэк ее старательно игнорировали, Аквила Гринграсс была вся в заботах старосты факультета, остальные слизеринцы держались от нее на расстоянии, но враждебности в них не наблюдалось.       — Прогуляемся сегодня вечером вокруг озера? — спросил Блэк, когда они вышли с Заклинаний в конце сентября.       — Не могу, нужно готовиться к контрольной по Трансфигурации. Но ты можешь прийти в библиотеку и готовиться вместе со мной, — улыбнулась Кассандра, закусив губу.       — В библиотеку? Это просто безудержное веселье… — ответил тот поморщившись. — Я подумаю.       Кассандра лишь хмыкнула, уверенная на сто процентов, что он точно не придет, и отправилась на Древние руны, которые выбрала в качестве дополнительных занятий. Руны всегда ее интересовали, ведь большая часть литературы в их семейной библиотеке была написана на готских, мэнских и маркоманнических языках, поэтому чтение древних рукописей не составляло особого труда. Но не только ее интересовала данная дисциплина, помимо одного гриффиндорца и нескольких когтевранцев, Реддл и здесь решил напомнить о себе Кассандре. Но Руны, пожалуй, были единственным предметом, в котором ей не было равных — все-таки обучение чтению на этом древнейшем языке с самого детства давало о себе знать.       После урока Кассандра пошла в библиотеку готовиться к Трансфигурации и доделать эссе для Слизнорта о противоядиях.       — Кэсс! — громко окликнул ее знакомый голос. Мадам Ливретта шикнула на Альфарда, который нарушил тишину в библиотеке. — Кассандра, садись к нам! — продолжил он, крича шепотом. Он сидел за столом в окружении Пруэттов, Флимонта Поттера и Лайелла Люпина, с которым Кассандра ходила на Древние руны. Такая компания ее ни капли не смущала — все они были чистокровными волшебниками, а межфакультетские распри совсем ее не интересовали. А вот гриффиндорцы заметно напряглись, кидая Альфарду многозначительные взгляды.       — Не думала, что ты знаешь, где находится библиотека, Блэк, — сказала она, садясь рядом с ним.       — Ха-ха, очень смешно, Фаул! Я хоть и ленив, но далеко не глуп, — ответил Альфард с наигранной обидой.       — Да я сам удивился, когда увидел его здесь, — заговорил Игнотиус Пруэтт, рассмеявшись.       — Кассандра, ты перевела текст, который сегодня объясняла Бабблинг? — спросил Люпин. — Я не могу понять третью строчку во втором абзаце, скандинавские руны — просто вынос мозга…       — Так, третья строчка… ага, если записать эти руны латинскими буквами, то получим: Suina karþi bru þesi eftiR Оuint, bruþur sin. Han uas uesteR tauþeR i uereks (k)ai-i, что согласно «Словнику чародея», переводится как: Свейна сделал этот мост в память об Эйвиндре, его брате. Он умер на Западе, у Уэрекс, — ответила Кассандра, указывая в книгу.       — То есть, нужно записать на латинице и искать перевод в словаре? Спасибо! — воодушевленно проговорил гриффиндорец и принялся за оставшийся текст.       — Зачем тебе Древние руны? Кем ты планируешь работать после выпуска? — внезапно спросил Флимонт Поттер у Кассандры.       — Еще не определилась. Думаю между ликвидатором заклятий и мракоборцем, — пожав плечами, ответила она.       — Ликвидатором?! Но это же такая опасная и сложная профессия! Она требует глубоких познаний в Защите от Темных Искусств, Зельеварении, Заклинаниях… — воскликнул Николас Пруэтт, но под конец речи пыл его поубавился — видимо вспомнил, кто зарабатывает баллы для Слизерина своими ответами на этих уроках, и уткнулся в учебник.       — Знаю, мне подходит, — проговорила Кассандра, позабавленная его реакцией. — Кстати, Альфард, а ты что выбрал в качестве дополнительных занятий?       Блэк широко улыбнулся, и на его щеках появились неглубокие ямочки, и довольно сказал:       — Магловедение.       Может, еще не поздно с Друэллой и Лукрецией подружиться? Этому болвану, видимо, уже ничего не поможет…       — Это… очень интересный выбор, — выдавила из себя Кассандра сквозь натянутую улыбку и принялась писать эссе по Зельеварению, старательно скрывая свои настоящие эмоции. Гриффиндорцы начали обсуждать домашнее задание Вилкост, после чего беседа перетекла в обсуждение квиддича и предстоящего матча против Слизерина, который будет в октябре. В другом углу библиотеки за одним столом тихо сидели остальные слизеринцы: Реддл, Малфой, Розье, Нотт, Эйвери, Мальсибер и Лестрейндж, которые бросали на их шумную компанию недовольные взгляды.       — Слушай, Кэсси… в следующую субботу будет поход в Хогсмид, пойдешь со мной? — спросил Блэк, наклоняясь к Кассандре, которая писала эссе. Она оторвалась от свитка и посмотрела на него, делая вид, будто размышляет.       — Ну, я даже не знаю… а ты напишешь конспект для Слизнорта? — спросила она с улыбкой.       — Это шантаж? — Альфард приподнял одну бровь.       — Я ставлю свои условия, — сказала Кассандра, все так же улыбаясь. На лице Блэка выражалась явная борьба с самим собой, но он шумно выдохнул, доставая свиток и чернильницу.       — Я проведу тебя по каждому магазину, кафе, по каждой улочке, пока ты не будешь умолять отвести тебя обратно в Хогвартс. Я тоже ставлю свои условия, — с угрозой заверил Кассандру Альфард, наматывая на палец ее локон длинных иссиня-черных волос. Она лишь рассмеялась таким «страшным» угрозам, наблюдая, как Блэк недовольно принялся писать на свитке тему домашнего задания. Ее синие глаза случайно встретились с темно-карими. Под тяжелым взглядом Реддла из другого угла библиотеки улыбка мгновенно слетела с лица Кассандры, и она резко опустила глаза на бумагу с недописанным эссе, сжав губы. Нет, ну что за человек?! И давно он наблюдает за ними? Даже сейчас он умудряется отравлять атмосферу своим негативом, который отчетливо читался во всем его внешнем виде.       — Ну вот, все гадюки в полном составе, — скривившись, проговорил Флимонт Поттер, наблюдая, как Друэлла Розье и Лукреция Блэк присоединились к сидевшим слизеринцам. Лайелл ткнул его локтем в бок, кивая на двоих представителей Слизерина, которые сидели за их столом. — Без обид, — проговорил Поттер, обращаясь к Кассандре. Она лишь пожала плечами, показывая всем видом, что ей абсолютно все равно. Блэк даже не обратил внимания на замечание гриффиндорца, старательно выводя буквы на свитке.       — Видеть их уже не могу! Повсюду мелькают эти высокомерные идиоты с раздутым самомнением, поскорее бы матч со Слизерином, вот там-то мы отыграемся, — прошипел Николас Пруэтт. В это время Лукреция о чем-то шепталась с Ноттом, тихо смеясь, а Друэлла переговаривалась с Реддлом. Внезапно из-за стола поднялся Игнотиус и начал собирать свои вещи.       — Ты куда? — удивленно спросил его брат.       — Спать, — лишь коротко ответил парень и стремительным шагом направился прочь из библиотеки. Какая-то странная реакция, должно быть, даже находиться в одном помещении со слизеринцами было невыносимо для гриффиндорцев…       На следующий день выдалась удивительно прекрасная погода. Серые тяжелые тучи уплыли, открывая голубое небо и яркое солнце. Что-то подсказывало, что это последний день перед длительными холодами, когда можно насладиться солнечной погодой. Поэтому все студенты вышли на улицу, располагаясь на широкой поляне возле Черного озера. Вот и Кассандра сидела под величественной кроной красного клена прямо у воды, сзади начинался Запретный лес, который даже днем оставался полностью темным и непроглядным. Надо бы туда прогуляться как-нибудь… ведь все запретное Кассандра воспринимала как вызов. Она читала привезенную с собой книгу за авторством Оула Буллока. Ветер все равно был холодным, и пришлось воспользоваться Согревающими чарами. Блэк куда-то сбежал, но Кассандра не лезла в его личную жизнь и не интересовалась, куда же он постоянно пропадает. Поэтому сейчас она наслаждалась одиночеством, поглощенная чтением. Мда-а, ну и фантазия была у ее предка… чтобы изобрести такие ужасные проклятия и ритуалы — это еще нужно постараться. Глава была посвящена крестражам. О них Кассандре было известно еще давно, ведь Герпий Фаул первым в истории Магического мира создал крестраж, разбив свою душу на несколько частей. Оул Буллок продолжил его дело, подробно описывая ритуал и все для него необходимое. Но в сборник «Тайны наитемнейшего искусства» вошло далеко не все, куда большая информация хранилась в древних рукописях, которые находились в ее поместье. Поэтому Кассандра знала все минусы и плюсы этого способа обретения бессмертия, и минусов было гораздо больше. И дело было не в самом факте того, что волшебнику, решившемуся создать крестраж, нужно разбить свою душу. Душа, как считала Кассандра, явление достаточно спорное и абстрактное, которое придумали «светлые» маги, верящие в добро и справедливость. Сама она уже давно перестала верить в подобного рода чушь и относилась к этому как к сказкам. Проблема была в том, что крестраж должен вернуть к жизни другой человек, когда создатель артефакта умрет, и эта зависимость от другого человека абсолютно не устраивала Кассандру. Поэтому она пообещала себе еще в детстве, что найдет другой способ обретения бессмертия.       Мимо нее, нарушая тишину, прошла группка из младшекурсников с Когтеврана. Ребята смеялись, радуясь такому теплому деньку.       — Ходят тут в-с-с-с-якие нарушители покоя-с-с, — прошептал кто-то рядом с Кассандрой. Она удивленно заозиралась по сторонам, но поблизости никого не было.       — Кто здесь? — нахмурившись спросила она.       — Еще одна разорала-с-с-сь, — продолжался шепот. Кассандра, не на шутку испугавшись за свое душевное здоровье, осмотрелась еще раз вокруг. И тут ее взгляд поймал нечто блестящее и чешуйчатое, которое лежало свернувшись клубком на камне у воды и грелось на солнце. Этим нечто была самая настоящая гадюка.       — Ты это мне? — приподняв одну бровь, спросила Кассандра.       — Ты меня-с-с понимаешь, — змея подняла голову, высунув быстро черный язычок. — Другой тоже на-с-с-с понимает…       — Кто?       — Он приходит с-с-с-юда и разговаривает с-с-с нами, — продолжала шипеть змея.       — Кто он? Ты можешь сказать? — раздраженно спросила она.       — Нет-с-с-с, — ответила гадюка. Кассандра удивленно открыла рот, а затем, нахмурившись, злобно прошипела:       — Ну и ползи прочь, рептилия! Грейся в другом месте!       — Хамка-с-с-с, — недовольно произнесла змея, после чего сползла с камня и скрылась в зарослях рогоза.       Ну змеи меня еще не осуждали!       И что это за новости? Когда она успела стать змееустом? Понятно, что Герпий Фаул был одним из первых известных змееустов, но у себя данный дар Кассандра не замечала. А, может, она просто змей не встречала? Она попыталась вспомнить, было ли что-то подобное в детстве, но на ум ничего не приходило. Интересно, умеет ли Серапис говорить на парселтанге… Кассандра еще около часа сидела под деревом, пытаясь осознать только что открывшуюся у себя способность. Она решила, что это не очень-то удивительно ведь, зная ее предка, какие только темные делишки он не сотворил. Поэтому, смирившись, она побрела обратно в замок, когда солнце начало садиться и осенний холод уже просачивался сквозь Согревающие чары. Сегодня еще была Астрономия после ужина.       Погода для наблюдения за ночным небом была просто превосходной — ни единого облачка, и все звезды как на ладони. Кассандра достраивала карту звездного неба с созвездиями Орла, Стрелы и Кассиопеи, через которые проходил Млечный Путь. Почти все студенты уже давно сдали свои работы и разошлись по спальням, последние когтевранцы сдали свои карты одновременно с Кассандрой профессору Муну. До отбоя оставалось минут десять, нужно еще спуститься в дурацкое подземелье… Блэк так и не объявился, поэтому Кассандра в гордом одиночестве шла в гостиную Слизерина. Мысли опять вернулись к сегодняшнему происшествию у озера. Может быть так на нее Темная магия повлияла? Может ее любовь к чтению запретной литературы и изучение древних проклятий пробуждает что-то темное в ней? Вдруг лестница резко поменяла направление, выводя Кассандру из размышлений. Она спустилась, оказавшись в совершенно незнакомом месте. Ну здорово! И как ей теперь искать дорогу? Она прошла вперед по длинному коридору, освещенному лишь несколькими факелами, звуки каблучков громко разносились по галерее.       — Я чую кровь… я чую твою кровь… — раздался холодный, пробирающий до костей шепот. Кассандра остановилась, оглядываясь назад, но в коридоре никого не было. Ее тело покрылось мурашками, сердце бешено застучало, а кровь отхлынула от лица. Она мотнула головой и ускорила шаг, направляясь вперед.       — Я чую кровь Создателя… — не утихал странный голос.       По мере ее продвижения по бесконечному коридору, шепот словно следовал за ней. Кассандра, окончательно испугавшись, побежала, оглядываясь назад, когда она наконец-то свернула за угол и столкнулась с приведением.       — Мисс, отбой уже давно начался, а вы разгуливаете здесь ночью по коридорам Хогвартса, — начал отчитывать ее Сэр Николас.       — Ну это не моя вина, что дурацкая лестница поменяла свое направление, и я совершенно не имею понятия, где нахожусь! — резко воскликнула Кассандра, оглядываясь назад и тяжело дыша.       — Следите за языком, мисс! Как ваше имя? — деловито проговорило приведение.       — Кассандра Фаул, — она закатила глаза, не скрывая своего недовольства. У них по замку разгуливают непонятные духи, которые шепчут ученикам странные вещи, а это приведение прицепилось из-за какой-то ерунды! Неужели она одна это слышит?       — Знаете, слыхал я о вашем предке, пресквернейший человек, я считаю. Такая Темная магия… просто ужасно, — Сэр Николас слегка дернул головой вверх.       — Прошу прощения? Он сделал великие открытия, между прочим! — негодующе заявила Кассандра, огорошенная таким откровением от приведения. — А чего добились вы, Сэр Почти Безголовый Ник? Лишились головы? Ах да, вы и этого не сделали до конца! — воскликнула она и поспешила прочь.       — Это просто возмутительно! Я буду жаловаться вашему декану! И меня зовут Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, и вам следует обращаться ко мне именно так! — послышались ей вслед возмущения привидения. Кассандра свернула в первый попавшийся коридор, все еще слыша возгласы, и налетела на кого-то опять, ударившись о высокую фигуру.       — Минус двадцать очков Слизерину за разгуливание по школе после отбоя и неподобающее общение с Сэром Николасом, — раздался знакомый холодный голос. Ну чем она так разгневала Богов, если сегодня все на свете решили свалиться на голову Кассандре?! Сначала змеи, потом голоса, приведения, а теперь еще и Реддл! Она резко вскинула на него голову и обиженно воскликнула:       — Он первый начал! И я не гуляю! Я заблудилась.       — Это не моя проблема, — произнес безразлично Реддл, после чего развернулся и пошел прочь.       — В смысле?! — удивилась Кассандра, преграждая ему путь и скрещивая руки на груди. — Отведи меня в мою комнату! Это твои обязанности!       — Милая Кассандра, в мои обязанности не входит нянчиться с девчонками, которые не в состоянии найти дорогу до своей гостиной. — медленно и наигранно дружелюбно проговорил Реддл, подходя почти вплотную к ней. От него исходил приятный запах одеколона с нотками морского бриза, мандариновой цедры и экстракта кедра. Том смотрел на нее сверху вниз, в глазах читался гнев от того, что какая-то самоуверенная девка решила указать ему на его обязанности. — Уверен, что за целую ночь ты сумеешь добраться до спальни, а если нет — очень сильно меня разочаруешь, ведь я думал, что ты куда умнее…       — Я это как-нибудь переживу, — ядовито процедила она. Реддл сощурил глаза.        — И да, Принглу не попадись — у него весьма специфические способы наказания провинившихся учеников, вроде подвешивания в воздухе за большой палец руки, — он слегка улыбнулся на последних словах, увидев, как переменилась в лице Кассандра. Реддл еще несколько секунд смотрел ей в глаза, после чего обошел ее и направился прочь.       — А если я с лестницы упаду и умру, то это будет на твоей совести! — прокричала она ему вслед.       — Я это как-нибудь переживу, — ответил парень безразличным голосом, не поворачиваясь к Кассандре.       — Мерзавец, — злобно прошипела она и ушла в другую сторону, развернувшись на каблуках.       Кассандра прошла дальше, пока не наткнулась на большую комнату с множеством кубков, наград, грамот, доспехов и прочих драгоценных штук. Она неторопливо проходила мимо стеллажей, рассматривая кубки по квиддичу, пока взгляд ее не поймал небольшую золотую табличку, на которой было написано:       «Т.М. Реддлу За особые заслуги перед школой»       Кассандра громко цокнула языком и закатила глаза, поспешив прочь из Зала трофеев. Ну кто бы сомневался?! И даже здесь этот выскочка успел отличиться! Не он ли поймал преступника в прошлом году, зверь которого убил студентку с Когтеврана? Ну это никак не удивляет, зная его любовь лезть во все не касающиеся его дела. Она потратила не меньше часа, прежде чем все-таки добралась до спальни, больше не услышав страшный шепот. Ну и день! Мало ей было внезапно оказаться змееустом, теперь она еще и непонятные голоса может слышать. Что это было? Старинный дух школы? О какой такой крови Создателя он говорил? Похоже, что ни Реддл, ни Сэр Николас этого не слышали. Может, она все-таки сходит с ума? Надо бы разобраться во всем этом…