Вечный свет: праздничная коллекция One Shot 2021

Азирафаэль замечает, что занавески в их гостиной все еще раздвинуты. Необычно для Кроули, который обычно любит закрываться от темноты и холода, если только звезды не особенно красивы. Но сегодня вечером в Саут-Даунсе густой туман, а вид из коттеджа будет представлять собой лишь движущиеся облака и вырисовывающиеся очертания деревьев в их саду. Он паркует машину (ему никогда не понравится водить, но это было полезно с тех пор, как они здесь живут, не то чтобы Кроули возражал подвезти его, но он не хочет заставлять своего возлюбленного сидеть на собраниях книжного клуба и тому подобном) и направляется вовнутрь. Азирафаэль чувствует напряжение, как только открывает дверь. У него было шесть тысяч лет, чтобы научиться читать эмоции Кроули; беспокойства, расстройства, стыда, гнева, витающих в их доме, достаточно, чтобы он бросился бежать. - Кроули? Кроули, что случилось? - Ничего, ангел, - голос Кроули ровный, отрывистый. - Мой родной? Он находит Кроули на кухне, вокруг него беспорядочно разбросаны сковородки и специи. В духовке что-то запекается; демон не большой любитель готовить, но время от времени он берется за самый трудоемкий и сложный рецепт, который только может найти, чтобы отвлечься от чего-нибудь другого. Что касается механизмов преодоления, то это, вероятно, не самое худшее. - Да. Хорошо провел время в э-э... книжном клубе? Все та же нарочитая ровность в его голосе. Азирафаэль подходит немного ближе и тянется к нему; они не часто обнимаются, несмотря на то, что теперь они любовники, но он думает, что прикосновение могло бы помочь. Кроули бросает на него взгляд и отходит на шаг или два, затем внезапно бросается к Азирафаэлю движением, в котором есть что-то змеиное. Азирафаэль ловит его; обнимает Кроули обеими руками и ждет. Мгновение спустя подбородок Кроули мягко ложится ему на плечо. Достаточно близко, чтобы он мог слышать хриплое дыхание Кроули. Его тело - натянутая тетива лука. Он ждет минуту или две, прежде чем осмеливается пошевелиться ровно настолько, чтобы провести рукой по спине Кроули, по основанию его крыльев. - Дорогой? Ты ничего не хочешь мне сказать? Иногда он этого не делает или не может. Слова никогда не давались Кроули легко, а слова о его собственных чувствах и подавно. В основном, они могут обойти это. - Я в порядке, - это в основном шипение, - просто я снова чертовски бесполезен, не беспокойся об этом. - Дорогой, ты не... - Ты даже не знаешь, что я, черт возьми, сделал, ангел, так что не говори так, - его голос острый, как лезвие ножа, и хрупкий, как лед. - Хорошо, я не буду, - ангел довольствуется тем, что притягивает Кроули ближе. Держит его, ничего не прося взамен. Они повторяли этот танец несколько раз за последний год и он разучивает шаги; понимает, что Кроули не может принять доброту, когда он потерян в собственной темноте. Что ему просто нужен Азирафаэль там; что ни один из них не может думать обо всех тех временах в прошлом, когда Азирафаэля не было. Он слышит тихое хриплое дыхание Кроули, только по эту сторону паники. Его пальцы впиваются в жилет Азирафаэля, скручивая материал, хотя он, кажется, не осознает этого. - Может, зайдем в гостиную и присядем? - некоторое время спустя предлагает Азирафаэль. - Торт. - Какое-то время ничего страшного не случится, я могу выйти и проверить. - Проверить сейчас? - под этим он слышит "не оставляй меня одного". - Конечно. Кроули решительно подходит к духовке, молча стоит там, пока проверяет пирог (он похож на какой-то фруктовый пирог, наполненный специями) и так же внимательно следует за ним в гостиную. Все выглядит точно так же, как и днем: альбом для рисования и несколько цветных чернил на столе, где Кроули пробовал свои силы в иллюстрациях по ботанике, стопка старых книг вокруг кресла Азирафаэля, бережное сложение их общих вещей, которое неизменно вызывает у Азирафаэля довольную улыбку, когда он это видит. Кроули опускается на диван. - Тебе не обязательно оставаться, ангел. Если ты... я не знаю. Если ты хочешь лечь спать или что-то еще. Вместо этого он садится рядом с Кроули. - Зачем мне это делать? - Я не могу... я же сказал тебе, я облажался. Не могу зажечь дурацкую гребаную свечу без паники и я ненавижу это. Почему я не могу смириться с этим, Азирафаэль? Почему это не прекратится? Последнее предложение прерывается, дыхание прерывается. Он снова притягивает Кроули к себе, правдоподобно отрицая, что не может видеть слез на лице Кроули. - Мы ушли из твоего магазина. Это должно было прекратиться, не так ли? Сейчас мне должно было стать лучше. Спокойнее, - он слышит ненависть в голосе Кроули и не знает, что сказать, потому что отъезд из Лондона должен был помочь. До сих пор он думал, что помогло. Он бросает взгляд поверх склоненной головы Кроули и видит менору на подоконнике. Рядом с ней лежит черная зажигалка, которую он помнит по тем временам, когда Кроули курил. Он никогда раньше не видел менору и не знал, что у Кроули была менора, но, с другой стороны, он никогда раньше не проводил с ним это время года. - Ты хотел зажечь ее? - спрашивает он спустя долгое время. Его руки болят от растирания спины Кроули, а сердце сжимается от стыда и боли, которыми Кроули поделился с ним (он не знал, что ему все еще снятся кошмары, он не знал, что все еще так плохо, он бы помог, он бы что-нибудь сделал) и Кроули успокоился настолько, что не забыл выключить духовку чудом. Весь коттедж пахнет тортом. - Да. Думал... думал, что со мной все будет в порядке, если я просто зажгу ее вот так. Не получилось, - у него получается нечто, что, по мнению Азирафаэля, должно быть улыбкой, но выглядит как оскал, - она... она принадлежала моим друзьям. Я пообещал, что буду хорошо заботиться о ней, зажигать ее каждый год. - Она выглядит красивой, - говорит Азирафаэль, - ты нашел для нее хорошее место. Когда я вернулся домой, я увидел, что шторы были раздвинуты. - Но... Он предвосхищает все, что собирался сказать Кроули. - Ты пытался. Как ты думаешь, а что, если я зажгу менору? Думаю, я прав, говоря, что любой член семьи может их зажечь? Он искренне впечатлен вниманием, с которым Кроули относится к этому, и еще больше впечатлен ответом, который он получает. - Может быть, завтра? Не думаю, что сегодня у меня получится. - Конечно. Мы можем попробовать. Или я могу попробовать, тебе не нужно... - Не видеть тебя будет хуже, - протестует Кроули и Азирафаэлю приходится согласиться. Он оставляет Кроули в поисках фильма для просмотра, возвращается с двумя ломтиками торта и чашкой кофе и устраивается с ним на диване до конца вечера. Выслушивает извинения Кроули, которые, как он уже понял, ему нужно принести, хотя Азирафаэль обещает ему, что в этом никогда не будет необходимости, а затем выслушивает искреннее восхищение Кроули по поводу автомобилей в фильме. Это лучшее, что он может сделать.