Золотой берег

Северное побережье Лонг-Айленда не зря звалось «Золотым берегом» Нью-Йорка. Находясь в отдалении от шумных и пыльных урбанистических улиц центральной части города, и уж тем более не идя ни в какое сравнение с грязными и неказистыми районами гетто, «Золотой берег» поражал своим вычищенным до блеска фасадом разноперых зданий, соревнующихся в своей помпезности друг с другом. Обрамленные ровно остриженными кустами гортензий, дорожки уходили вглубь побережья, скрывались среди высаженных ровными рядами высоких деревьев и вели прямиком к роскошным особнякам. «Американская мечта» — так с довольной ухмылкой на губах называли эту часть города богачи, и с завистливым восторгом шептали бедняки. Из окон автомобиля Дилюк вглядывался в остроконечные шпили зданий, поблескивающие в приглушенном лунном свете. Сами же дома вдалеке подсвечивались разноцветными огнями, мелькающими настолько яркими цветами, что невольно задумаешься о разумности потребяляемого электричества. На узком повороте черный форд свернул на подъездную дорогу, уводящую к небольшому холму, поросшему дубами и лиственницами. Умиротворяющий шум океана сменился долетающими даже на таком расстоянии звуками музыки, смеха и танцев. С глухим рычанием машина остановилась напротив кованых огромных ворот, возле которых стояли и громко переговаривались о чем-то двое охранников. Но заметив подъехавший автомобиль, в ту же секунду подобрались и невозмутимо уставились на него. Дилюк кивнул водителю и приказал тому, не заезжая внутрь, дождаться его прямо здесь. Поправил на руках перчатки, убедился в том, что они полностью закрывают его кисти, взял с заднего сиденья металлическую трость и вышел из машины. Не говоря ни слова, Дилюк вытащил из нагрудного кармана аккуратно сложенное письмо с витиеватой печатью хозяина дома, почти не видимого за простирающейся вдалеке дубовой аллеей. Горе сторожилы переглянулись. Один суетливо раскрыл список приглашенных, второй же вычеканенно проговорил: — Ваше имя, господин. Дилюк еле сдержался, чтобы не сморщиться, лишь поджал губы и спокойно ответил: — Личное приглашение хозяина не требует наличие имени в списках гостей. Разве вас не предупреждали? Мужчины вновь переглянулись, в этот раз более испуганно и пристыженно. Один из них вгляделся внимательнее в статную фигуру Дилюка, в его идеально отглаженный черный костюм и точно такие же темные перчатки, громко сглотнул и что-то зашептал на ухо второму. Это начинало порядком надоедать, Дилюк итак слишком задержался. Он уверенно прошел ко входу, перешагивая через арочный проход. На этот раз охрана его не остановила. Чем дальше Дилюк проходил по вымощенной плиткой аллее, тем ярче светились огни, мелькающие среди уже более четких очертаний беседок, столиков и фигур людей. На огромной поляне перед особняком, украшенной разноцветными фонарями, бурлила жизнь. Вокруг сновали женщины, придерживая изысканные платья, мужчины в элегантных костюмах громко смеялись возле фонтана, временами стреляя взглядами в хихикающих дам. Повсюду вино лилось в бокалы, какофония смеха, музыки и звона стекла сливалась в единую развращенную симфонию роскоши и веселья. Дилюк вступил в самую гущу этого действа. Уверенным шагом он прошел к парадному входу особняка, не обращая внимания на заигрывающие взгляды курящих подле лестницы девушек. Он пришел к одному конкретному человеку и лишь на него был готов потратить свое время. Роскошный опалового цвета фасад дома Альберихов казалось балансировал на грани между вызывающей эпатажностью и грациозной элегантностью. Особняк по истине состовлял центр общей композиции, заставляя даже ненавидящего излишний гламур Дилюка снова и снова бросать на него взгляд. Украшенные лепниной колонны венчали острые шпили, доходящие практически до самого купола, переливающегося стеклянными плитками в ярком свете уличных огней. Витиеватые балкончики из бледно-розового камня украшали мастерски выкованные серебристые лилии, что придавало сходство с живой оградой. За витражными высокими окнами мелькали фигуры гостей, освещенные золотым светом. Дилюк поднялся наверх по широким мраморным ступеням. Пожилой швейцар в выглаженном мундире вежливо кивнул новоприбывшему гостю и отворил перед ним двери. Первое, что встретило Дилюка внутри особняка — просторный холл, заставленный небольшими резными столиками с закусками и напитками. Вокруг витали запахи табака и дорогих духов, хмельных напитков и вкусной еды. Повсюду раздавались обрывки разговоров и песен. Влюбленные парочки, смеясь, выбегали в летнюю прохладу сада, чтобы уединиться в одной из многочисленных беседок на улице. Кавалеры обхаживали дам, а те в свою очередь зазывали молодых людей танцевать куда-то в другой зал, скрывающийся за высокими дверьми в глубине холла. Томные взгляды и улыбки, изящные платья и тонкие перчатки, перья в волосах и блестящий жемчуг на шеях, моллюски и крабы на медных подносах — все это слилось для Дилюка в одно единственное слово — роскошь. Стоя посреди всего этого разноцветного безумия, Дилюк сильно выделялся угрюмым черным пятном, а контрастирующие с образом ярко красные волосы притягивали внимание с той же скоростью, с какой строгий взгляд рубиновых глаз отпугивал любопытные взоры кокетливых дам и их кавалеров. — Господин Рангвиндр. Женский голос раздался за спиной так тихо, что кроме самого Дилюка никто не смог бы его расслышать. Молодая служанка стеснительно сложила руки в замок и вопрошающе смотрела большими карими глазами на него. Дилюк сухо кивнул ей, порадовавшись, что анонимность хозяин дома решил оставить за гостем. Получив подтверждение от него, служанка резво развернулась на невысоких каблучках и без лишних слов повела Дилюка по белокаменной лестнице прямиком на третий этаж особняка, куда обычным гостям вход был воспрещен. Верхний этаж дома несколько отличался от того, что Дилюк видел внизу: общая тенденция к золоту и белому мрамору уступала место более уютным и сдержанным тонам кремовых обоев и мягких голубых ковров, устилающих длинный коридор. На стенах висели картины, некоторые из них были занавешены темно-синей парчой. Спустя минуту служанка остановилась возле одной из дверей, украшенной изображениями райских птиц и цветов. Она юрко проскочила мимо широкой спины Дилюка и трижды постучала в деревянную дверь. Затем выждала еще несколько секунд, после чего кивнула самой себе, отворила дверь и приглашающим жестом указала на проход Дилюку. Когда тот вошел, дверь за ним с тихим стуком захлопнулась. Внутри он еле подавил вырывающийся кашель от количества плотного дыма, больше схожего с туманом. Резкий запах табака и алкоголя смешался с удушливым сладким ароматам благовоний. В полутьме этой странной комнаты, в которой четко улавливались восточные и арабские мотивы, Дилюк рассмотрел огромную бордовую кровать скрывающуюся за плотным балдахином. Вокруг нее валялась всевозможная утварь: разноцветные ковры с рисунками мандал и арабской вязи, бархатные подушки, раскиданные в умышленном беспорядке, узорчатые вазы, в которых стояли павлиньи перья, корзины фруктов и маленький столик с тлеющими палочками благовоний. Все вокруг так и кричало о том, что комната предназначалась отнюдь не для деловых переговоров, из чего Дилюк мог высказать два предположения: либо Кэйа Альберих — экстравагантный глупец, либо умеет соблюдать правила конспирации и анонимности в доме, полном любопытных гостей. И уж очень хотелось верить во второе. Негромкий мужской голос с нотками ехидства раздался из-за занавеса: — Что же вы стоите, господин Рангвиндр. Не вы ли так рвались на встречу с моей скромной персоной? Я безумно любопытствую зачем такому важному человеку понадобилось меня видеть. Не говоря ни слова, Дилюк приблизился к полукруглой кровати, заваленной подушками и тарелками с фруктами. Хозяин дома сидел на краю кровати, вальяжно закинув ногу на ногу, и потягивал искрящееся шампанское из хрустального бокала. Он выглядел во многом так как и описывали его люди, посещавшие мероприятия у господина Альбериха — чеканные мужские черты, смуглая золотистая кожа, аристократичная фигура в светлом дорогом костюме, украшенном различными цепями и бусинами, ну и конечно же легендарная черная повязка на глазу, придававшая ее носителю схожесть с пиратом. Блестящие иссиня-черные волосы Кэйи были заплетены в свободную косу и Дилюк успел заметить в ней украшение в виде небольшого павлиньего пера. «Павлин…» — хмыкнул про себя Дилюк, — «очень подходит этому экстравагантному богачу». Единственный синий глаз прожигал Дилюка насквозь, несмотря на расслабленную ухмылку, застывшую на губах Кэйи Альбериха. — Присядите, гоподин Рангвиндр? Дилюк остался стоять, опираясь на трость и смотря на хозяина дома сверху вниз. — Не думаю что это будет уместно. Кэйа только улыбнулся, озорной огонек проскочил во взгляде. — Я и не предлагаю вам разделить со мной кровать, — он провел рукой в сторону столика с фруктами, — Там стоит стул, можете сесть на него. И правда, Дилюк не сразу заметил небольшой табурет с фиолетовой чудной подушечкой сверху. Но выбирать не приходилось, он подвинул его ближе, отложил трость в сторону и осторожно сел, возвращая немигающий взгляд на Кэйу. Тот повел плечами, будто сбрасывая напряжение и точно также, не отрывая взгляда, добавил: — Надеюсь вас не слишком напрягает экзотическая атмосфера моего убежища. Это пожалуй единственное место во всем доме, где я могу обеспечить нам полную конфиденциальность. Надеюсь вы не сочтете мои меры предосторожности за неуважение. — Я вел переговоры и в менее уместных условиях. — Переговоры? — Кэйа показушно скривился — не люблю это слово. Такое чопорное и отдает каким-то жульничеством. И это он говорит о чопорности? Человек с павлиньим пером в косе и кучей побрякушек на пиджаке. — Можете назвать цель визита как вам угодно, смысл от этого не изменится. Я пришел с вами договориться, господин Альберих. Кэйа задумчиво склонил голову набок, сцепил длинные пальцы в замок перед собой и тише обычного произнес: — Когда в твой дом приходит глава мафии и хочет с тобой о чем-то договориться, не очень хочется называть это дело переговорами. Становится немного не по себе. Дилюк твердо возразил, качнув головой: — Я не мафиози. — Правда? В стране царит сухой закон, а вы продаете алкоголь. Как преступную деятельность ни назови, она остается криминальной. А вы, господин Рангвиндр, если я не ошибаюсь, монополист на этом нечестном рынке. Извините если обидел вас, но в моем понимании это и есть мафия. —Пусть так, — согласился Дилюк. Спорить он не особо хотел, праздные разговоры и рассуждения о дефинициях слов его не интересовали, — Остановимся на вашем определении и перейдем к делу. Не дав Кэйе ничего больше добавить, Дилюк сухо продолжил: — Мне нужно будет на следующей неделе воспользоваться вашим гостеприимстом снова и на этот раз распространить его на членов моей…— Дилюк искренне задумался как назвать своих людей, тем более до этого он уверял Кэйу, что не имеет отношения к мафии, — … моей команды. Само собой за ваши риски оплата будет должная. От вашего лица, господин Альберих, мне нужно организовать здесь одно светское мероприятие. — Постойте. Вы хотите устроить разборки, торговлю или Бог знает что еще, — Кэйа раздраженно дернул плечами, — не имею ни малейшего понятия, что там в подпольном мире творится. И все это у меня дома? Дилюк только кивнул в ответ на эту недовольную тираду. — Господин Альберих, вы практически ничем не будете рисковать, даже не заметите ничего нового, помимо, быть может, нескольких незнакомых лиц на своей территории. Само собой все расходы я также оплачу. Кэйа задумался, хмуро постукивая ногтем по хрустальному бокалу в руках, в котором уже почти не оставалось шампанского. И когда он успевал его пить… — Передача большой партии товара? — наконец спросил он. Дилюк кивнул. Он не стал уточнять подробностей, а Кэйа благоразумно не стал спрашивать. Он задумчиво накрутил кончик косы на палец, сделал большой глоток шампанского и задал напрашивающийся уже давно вопрос: — Какая мне выгода? Само собой, помимо того, что если я соглашусь, меня не застрелит мафия в подворотне. Дилюк пропустил неудачную шутку мимо ушей. — Год еженедельных поставок вина. Конечно же не за ваш счет. Устроит? Кэйа от удивления вскинул брови. Задумался. Сложил два плюс два — не дурак. Дилюк не просто так предлогал настолько щедрую оплату, и Кэйа это понимал. Скорее себе под нос нежели обращаясь к Дилюку он пробубнил: —Что же там за товар такой? Но сразу же ровным голосом добавил, уже обращаясь к собеседнику: — Мне нужна правдивая оценка рисков, господин Рангвиндр. Я готов принять ваше предложение при условии, что буду знать на что иду. Кто будет на мероприятии помимо ваших людей? На сколько велика вероятность участия в этом деле полиции? Я не буду спрашивать, что за сделка требует прикрытия таким масштабным мероприятием, но хочу знать насколько оно безопасно для меня и других гражданских лиц. Дилюк спокойно выслушал все вопросы. Ничего сверх меры Альберих не спросил, поэтому Дилюк ответил по очереди на все. — Моих людей будет около восьми человек, примерно столько же от моего партнера. На счет полиции не волнуйтесь, ее не будет, я гарантирую. За безопасность гражданских лиц готов поручиться. Ваша же зависит от ваших собственных действий или же, лучше будет сказать — бездействий. Дилюк прочел замешателтьство в сжатых губах и легкой складке на лбу Кэйи. Он все еще сомневался. — Я ответил на все ваши вопросы, господин Альберих? Кэйа по кошачьи склонил голову набок. — А если я откажусь? — Вас застрелят в подворотне. Дилюку потребовалась неимоверная сила воли, чтобы сохранить все то же бесстрастное выражение при виде еле скрываемого ужаса, заигравшего на лице Кэйи Альбериха. Он даже бессознательно вытянулся, выпрямив спину, и молча уставился на Дилюка. — Шутка. — с еле заметной улыбкой произнес Дилюк. — Я просто найду другого человека на роль прикрытия. Кэйа расслабленно выдохнул и выдавил подобие смешка. — Это безумно радует. — он одним глотком осушил остатки игристого и отложил пустой бокал в сторону. — Вы намекали на связи с полицией, господин Рангвиндр. Я согласен работать с вами, если вы поможете мне кое что достать. Столкнувшись с непонимающим взглядом Дилюка, он спешно добавил: — Нет-нет, ничего противозаконного они не хранят. Просто есть одна вещь, которая раньше принадлежала моему другу, а сейчас находится в полицейском участке. Прав на нее я не имею. Друга…— взгляд Кэйи подернулся пеленой —… больше нет в живых. Я должен был забрать ее еще раньше, но не успел. Дилюк решил сначала уточнить: — Мне надо знать, что это за вещь. — Наручные часы. Дилюк быстро оценил ситуацию. Просьба Альбериха была ему очень даже по силам, он смог бы ее выполнить, даже если бы на кону стояло нечто посерьезнее часов, но долг поторговаться был превыше. —Согласен. Часы достанем, но тогда вместо года — десять месяцев поставок алкоголя. —По рукам. Не задумываясь, Кэйа протянул руку и Дилюк крепко пожал ее, не снимая перчаток. — Что от меня требуется теперь? —Пока что ничего, через сутки я пришлю своего человека, он проинформирует вас о дальнейших действиях. — Хорошо. — голос Кэйи заметно расслабился, когда он увидел встающего с табурета Дилюка, тянущегося к своей трости, — До скорой встречи господин Рангвиндр. — До встречи, господин Альберих. — Дилюк прошел к двери, но в последний момент обернулся, — И еще кое что. Думаю нет смысла предупреждать вас о том, что если вы хоть кому-то обмолвитесь о нашей с вами договоренности, жить вам останется не долго. На этот раз предупреждение не было шуткой. Кэйа задумчиво кивнул, страха в его взгляде не было. — Само собой. До свидания. Не говоря больше ни слова Дилюк вышел из прокуренной комнаты, оставляя хозяина дома в одиночестве. Спускаясь по мраморной лестнице к выходу, Дилюк никак не мог отделаться от странного ощущения вызванного Кэйей Альберихом. Он слишком отличался от остальных богачей Лонг-Айленда. Вел себя также развязно, одевался также экстравагантно, но что-то в глубине его глаз не давало покоя проницательной интуиции Дилюка. Возвращаясь к машине под громкие взрывы салютов и музыки, он твердо решил по возвращении написать Лизе, чтобы та навела более подробные справки о биографии Кэйи Альбериха. Новоиспеченного партнера стоило бы узнать получше.