Золотой берег

Дилюк Рангвиндр. Исконно немецкая фамилия оставляла горькое послевкусие на языке, вызывала непрошенные воспоминания, от которых Кэйа упорно отмахивался каждый день. Он снова покрутил в руках письмо, на котором ровным каллиграфическим почерком были выписаны фамилия и инициалы Дилюка. По правде говоря, Кэйа не ожидал, что их новая встреча произойдет так скоро, но судя по письму его новый знакомый хотел выполнить заранее часть их сделки. Встречу он назначил в неоднозначном месте — Бруклин, Бедстай, на пересечении Бедфорда и Хэлси. Не самый престижный район, это уж точно. Оглядываясь по сторонам и ловя подозрительные взгляды прохожих, Кэйа пожалел, что не оделся попроще. В неблагополучных рабочих районах он, в казалось бы самом обыкновенном костюме, состоящем из клетчатой жилетки и темно-синих брюк, все равно смотрелся как вырядившийся пижон. В Бруклине Кэйа бывал разве что проездом, и уж тем более ни разу не посещал районы по типу Бедстай. Нью-Йоркские гетто внешне не сильно отличались от остальных бедных районов других городов: те же мрачные безжизненные строения с немногочисленными обшарпанными магазинчиками, скрывающимися в узких переулках. В отличие от центра города, в котором жизнь била ключом, в Бруклине она притуплялась, замедляла свой ход, выворачивала наизнанку искусственный сверкающий мир. Красивая и новомодно «офисная» картинка Манхэттена с ее банками, фондовыми биржами и белыми воротнички в мгновение ока трескалась, стоило оказаться за пределами центральной городской черты. Бруклин, Бронкс, Куинс, Стейтен-Айленд — все эти недавно присоединенные регионы нынешнего Нью-Йорка еще помнили ужас мировой войны, и даже воздух в них насквозь пропитался запахами пороха, металла и выхлопных газов. Кэйа стоял возле пожарной лестницы некоего потрепанного кирпичного дома, оглядываясь по стороном в поисках знакомой фигуры. Дилюк прибыл без опозданий, ровно в четыре часа дня. Кэйа даже проверил время на часах, как только заметил приближающийся темный силуэт с выделяющимися рыжими волосами, собранными в высокий хвост. Пунктуален как и все немцы. Кэйа распрямил плечи, поднял вверх руку в приветственном жесте, но Дилюк уже заметил его. — Добрый день, капитан Альберих. Надеюсь, я не заставил Вас долго ждать. Привычное казалось бы обращение — капитан. А все равно непривычно резануло слух, как только слетело с губ Дилюка. Свой воинский чин Кэйа не скрывал, но и не любил о нем распространяться. — Добрый день. — дружелюбно кивнул Кэйа, хотел что-нибудь еще добавить, но замялся. Обычно ему не составляло труда завести светскую беседу, но с Дилюком его красноречие будто бы сбивалось с настройки, а мысли в голове бездумно крутились под вечно пристальным взглядом Рангвиндра. А о чем вообще с ним говорить? Про погоду поболтать? Глупо как-то. Можно спросить, куда они идут. С другой стороны — а какая разница, раз уже все-равно пришел. Пока Кэйа судорожно выдумывал темы диалога, Дилюк придирчиво оглядел его образ, но по обыкновению ничего не сказал, просто развернулся и пошел вперед. Ну что ж, такой вариант тоже возможен. Кэйа направился следом, стараясь не отставать. На улице, по которой сейчас шли Кэйа и Дилюк, лежала печать серости и грязи. Повсюду, будто покрытые пеплом, здания простирались малоэтажными плотными рядами. Улицу освещали стоявшие на небольшом расстоянии друг от друга, закопченные электрические фонари. Виднеющиеся за домами облезлые трубы металлургического завода дымили, наполняли улицы невыносимым запахом сплавов и гари. Кэйа, не удержавшись, чихнул от поднимавшейся из-под сапог пыли. Дилюк кинул на него быстрый взгляд, прежде чем снова сосредоточенно продолжил смотреть на дорогу. Мог хотя бы «Будь здоров» ради приличия сказать. Честное слово, будто от одной лишней вежливой фразы у него шипы во рту вырастут. Кэйа по-ребячески сморщил нос в спину Дилюка, но продолжил молча следовать за ним. Дорога была каменистой и неровной, временами она уводила в темные подозрительные переулки. В один из таких и свернул Дилюк. В самом конце улочки виднелось высокое двухэтажное здание литейного цеха. Проржавевшая вывеска с изображением рабочего станка немного накренилась, немногочисленные окна были плотно забиты деревянными досками, из-под которых виднелось нечто похожее на звукоизоляционные панели. Здание уже давно не использовалось по своему прямому назначению. Дилюк уверенно прошел за покосившуюся калитку прямо на территорию бывшего цеха. Пройдя еще дальше к боковому выходу здания, он остановился возле металлической двери. Несколько раз в нее постучал. Незаметный с первого взгляда глазок на двери скрипнул и в отверстии показался чей-то настороженный карий глаз. Стоило ему разглядеть на той стороне Дилюка, как глаз быстро скрылся в темноте помещения, кто-то засуетился внутри, и через пару секунд дверь уже распахнулась перед ними. Кэйа следом за Дилюком заглянул в коридор цеха. Его встретил ничем не примечательный проход и тяжелая металлическая дверь в его конце. В углу коридора стоял мальчик лет четырнадцати, с ободранными коленками и круглыми карими глазами. Мальчишка нервно сжимал в руках большую связку ключей. Проходя мимо потупившего взгляд пацана, Дилюк неожиданно нежным жестом, потрепал того по голове. — Учишься, Нэйтан, молодец, так держать! Больше не уходи с рабочего места. Мальчик не поднял головы, но Кэйа успел заметить, как легкий румянец тронул его щеки, и даже сжатые до того плечи гордо выпрямились. Дилюк не прошел, как ожидал Кэйа, вперед к двери, за которой уже различался странный шум. Вместо этого он свернул на незаметную кованую лестницу сбоку, Кэйа шагнул следом. На втором этаже бывшего цеха оказался точь в точь такой же коридор с точно такой же дверью и блеклой вывеской над ней: «Бойцовский клуб. Ложа». Кэйа удивленно уставился на надпись, решаясь все же спросить: — Мы что, пришли в бойцовский клуб? Это не было прямым вопросом, скорее попыткой вежливо напроситься на хоть какие-то объяснения. Но вместо того, чтобы ответить, Дилюк посмотрел на Кэйу как на дурака. — Молодец. Читать умеешь. Иди за мной. Кэйа раздраженно взмахнул рукой. — Я не… Договорить фразу он не успел, Дилюк уже скрылся за дверью, и ничего не оставалось кроме как вновь проследовать за ним. Когда Кэйе открылся полноценный вид на бойцовские ямы со второго этажа, то он тут же порадовался, что стоит здесь, а не посреди ревущей толпы снизу. Помещение бывшего литейного цеха теперь представляло из себя самый настоящий подпольный бойцовский клуб, о которых Кэйа знал лишь по слухам. Множество многоуровневых металлических скамеек, сделанных кое-как из не самых качественных балок, разместились вокруг впечатляющей бойцовской арены, освещенной газовыми горелками. Электричество в целях маскировки сюда не подвели, и газ со всех сторон ярко горел, добавляя к удушающему запаху пота и железа еще и горький привкус копоти. Повсюду толпились мужчины разных возрастов. Они выкрикивали ругательства, громко орали, смеялись и хлопали. Большую часть местного контингента составлял по всей видимости рабочий класс, обделенный привилегиями среднего и высшего, такими как отдых в кино или театре. Народ ревел — кто-то кричал подбадривающие фразы бойцам, другие матерились или били кулаками о стены. Повсюду валялись жестяные банки, бумажки и плакаты, на которых Кэйа успел разглядеть псевдонимы противников на арене. «Медвежий Клык против Бруклинского Цербера» — гласили надписи на плакатах. Ближе к самой арене плотность людей удваивалась, хотя казалось куда уж больше. Мужчины практически заваливались друг на друга, чтобы получше разглядеть бой. Кэйе с Дилюком же отлично было видно все происходящие сверху. А там и правда было на что посмотреть. Двое бойцов, без рубашек, с обмотанными бинтами руками кружили друг напротив друга словно ястребы. Приглядевшись получше, Кэйа отметил неприлично огромную фигуру первого — его жилистые руки были чуть ли не вдвое толще рук самого Кэйи, хотя он не назвал бы себя худощавым. Огромный рост и насупленные густые брови усиливали впечатление от грозного заросшего бородой лица. Он сплюнул под ноги противника, провоцируя того на атаку. Второй боец, на которого неотрывно смотрел Дилюк, был не такой огромный, хоть и мускулистый. Уступая сопернику в габаритах, он двигался быстрее, бил точнее, и даже непрофессиональному взгляду Кэйи было интереснее следить именно за его маневренными движениями. Внимательные глаза бойца неотрывно наблюдали за противником, темные волосы растрепались в разные стороны, а губы изогнулись в агрессивном оскале, создавая впечатление дикого пса выпущенного на охоту. Тело, покрытое шрамами, молниеносно двигалось из стороны в сторону, уклоняясь практически от каждого удара противника. Бой уже явно близился к своему апогею. С обоих бойцов пот стекал ручьями, у громилы был разбит нос, а у его соперника струйка крови сбегала по губе. Тем не менее это не мешало им обрушивать друг на друга непрерывные грады ударов, сопровождающиеся яростными криками болельщиков. Но вот громила, заблокировав удар, резко развернулся и со всей силы ударил в бок противника. На периферии зрения Кэйа заметил, как в тот же момент Дилюк еле заметно напрягся. Боксер покачнулся, но успел отскочить от следующего удара в голову. Кэйа затаил дыхание. Мужчина резко дернулся в сторону, обманным маневром переместившись к открывшемуся левому боку противника. Но пока тот ставил блок, резко сменил направление и метнулся вправо с неимоверной скоростью, отчего по всему цеху прокатился коллективный выдох удивления. Точный апперкот в челюсть, захват локтем вокруг шеи — и вот огромный мужчина уже валяется на земле. Двух выверенных ударов хватило молодому бойцу чтобы вывести громилу в нокаут. Публика взревела. Бой окончился победой «Бруклинского цербера». Кэйа впечатленно уставился на арену и даже пару раз сам похлопал боксерам. — Теперь за мной. Дилюк жестом подозвал Кэйу, наблюдавшего за тем, как победитель боя пожимает руку проигравшему. Пройдя по очередным темным коридорам второго этажа, Дилюк остановился напротив двери, которую открыл откуда-то взявшимся у него ключом, и, спустя секунду они уже очутились в небольшом, но уютном помещении размером с гримерку в театре. Большую часть комнаты занимал бархатный диванчик и небольшой деревянный столик, на котором стояла газовая плита-горелка с чайником. Рядом с диваном расположилась тумба, с установленным на ней проигрывателем пластинок, из которого приглушенно звучал мелодичный джаз. Спустя пару минут, видимо наконец пробравшись сквозь ликующую толпу, победитель боя вернулся, и устало захлопнув за собой дверь, ввалился в комнату. Но при виде Дилюка его взгляд тут же просветлел. — Кого я вижу! Сам Дилюк Рангвиндр, — мужчина растянул имя будто с насмешкой, но самого Дилюка это казалось нисколько не взволновало, — Был рад получить от тебя весточку. А то совсем старого друга забыл. Мужчина стер кровь с разбитой губы и размашистым движением похлопал Дилюка по плечу. И только тогда, впервые за все знакомство с Дилюком, Кэйа увидел улыбку Рангвиндра. Широкой ее правда можно было назвать лишь по меркам самого Дилюка. Но тем не менее это была самая яркая эмоция, которую видел на его лице Кэйа. Он даже немного подался вперед, следуя странному порыву разглядеть ее получше. — Хороший бой, Ризли.Как всегда впечатляюще. Дилюк на пару секунд сжал плечо бойца в дружеском жесте, все также улыбаясь ему. — Мог быть и лучше. Моя защита сегодня, как видишь, страдает. Ризли поморщился, поглядывая на свой бок, в который его ударил перед нокаутом соперник. Но потом сразу же ехидно ткнул Дилюка в плечо со словами: — Не хочешь сам вспомнить былое? Размяться на арене? Дилюк сделал вид будто обдумывает предложение. — Конечно. Сейчас только псевдоним придумаю. Как тебе: «Немецкий ястреб» или быть может «Бруклинский фашист»? Публике понравится. Я даже специально поддамся тебе для поднятия патриотического духа страны. — Вот и знакомые стрелы сарказма полетели… — проворчал Ризли и направился к чайнику, проверил наличие воды и включил горелку. Дилюк облокотился плечом о стену, наблюдая за другом. — Лучше скажи как жена? Ризли хмыкнул себе под нос, расправился с чайником и вернулся к разговору. — Все так же прекрасна и все так же беспощадна. Ризли притворно закатил глаза, но его нежная улыбка выдавала его с потрохами. — Сам же знаешь, Клоринду типичные женские дела не привлекают. Американская мечта жены — не новый пылесос, а билеты в тир. Дилюк вскинул брови. — А ты хотел, чтобы бывший агент ФБР взялась вдруг за домохозяйство? — Кушать тоже хочется не только в ресторанах, знаешь ли, — проворчал Ризли, — Это у тебя представительницы прекрасной половины вашей мафии сжаливаются над тобой и подкармливают своего одинокого босса. А я, может, тоже хочу домашней еды. Дилюк хмыкнул. — А что, чая уже недостаточно для твоего функционирования, Ризли? Стареешь видимо. — Раньше может и хватало чая, а когда перешел на работу в полицию, пришлось задуматься о здоровье. Итак нервы ни к черту. — Ризли задумчиво потер подбородок, — Кстати о чае. Будешь? Он подошел к закипающему чайнику, снимая того с горелки. — Не сегодня, —уклончиво ответил Дилюк, его голос стал серьезнее, — Ризли, мне нужна небольшая помощь. — Для тебя что угодно. — он развел руками в стороны, мол: «Сам же и так знаешь», — Или для твоего друга. Не зря же ты привел с собой этого молодого человека. Ризли перевел взгляд на Кэйу, который все еще стоял у двери, и уже начал думать, что превратился в невидимку, пока слушал их разговоры. — Будем знакомы. Меня зовут Ризли, думаю ты уже понял, — представиться боец решил первым, протягивая руку, — приятно познакомиться. — Взаимно, — Кэйа дружелюбно улыбнулся, пожимая сильную мозолистую руку, — Кэйа Альберих к вашим услугам. Ризли задумчиво сдвинул брови, стрельнул серыми глазами в Дилюка. — Альберих? Какая-то уж больно знакомая фамилия… Дилюк, спасибо ему огромное, решил промолчать, оставляя решение об ответе за ним. Кэйа, театрально покачав головой, натянул одну из своих самых обворожительных улыбок. — Могу лишь предположить, что вы слышали мою фамилию в недавнем выпуске Нью-Йорк таймс. Где-то в разделе: «Самые красивые и успешные мужчины 1924». Был бы у Дилюка Рангвиндра эмоциональный диапазон хотя бы чуточку выше, Кэйа был уверен, он бы закатил глаза, но вместо этого Дилюк только сдвинул брови в уже привычной эмоции раздражения. Ризли же издал смесь смешка с фырканьем. — Не раскрываете секреты, Кэйа? Правильно делаете. Ризли подмигнул Кэйе и стал наливать в чашку уже заварившийся чай. — Так что за дело привело вас двоих ко мне? Дилюк снова посерьезнел. — У тебя же еще есть доступ к военным складам? В частности к тем, где лежат вещи отнятые у преступников? Ризли задумчиво отпил чай. — Конечно. Надо что-то достать? Дилюк повел подбородком в сторону Кэйи, предоставляя ему возможность дальше говорить самому. — Это часы, — начал объяснять Кэйа, — Они принадлежали одному моему другу, которого больше нет в живых. Я не имею прав их забрать, но знаю того, кому часы надо вернуть. Ризли покачал головой и скрестил руки на груди, отставив чашку в сторону. — Мне нужно больше информации. Имя, фамилия, род деятельности, почему военные не отдали часы родственникам. Кэйа был готов к этому вопросу, поэтому выдал без единой запинки: — Хоффман Шмидт. Военный пехотинец Германской императорской армии. Был взят в плен Американским экспедиционным корпусом, но позже погиб. Все его личные вещи подлежали конфискации. В Берлине у него остался младший брат, которому эти часы обязаны перейти по праву наследования. Довольно очевидно, почему часы не вернули. Возможно, это не такая большая материальная ценность, но для младшего брата она имеет огромное значение. Я должен эти часы вернуть семье погибшего. Все это Кэйа проговорил быстро, на одном дыхании, даже не заметив, что прокрученные тысячу раз в голове фразы так легко соскочили с языка. Ризли ничего не ответил, только вскинул брови и поджал губы, обдумывая некую сложную мысль. Даже на лице невозмутимого Дилюка промелькнуло некое подобие удивления. Еще бы — отставной капитан военно-воздушных сил США вдруг заявляет, что хочет забрать вещь, принадлежащую вражескому немецкому солдату. Даже звучало бы почти комично, если бы не было правдой. Кэйа выдержал изучающий взгляд Ризли. Тот прищурился, но потом все же кивнул. — Хорошо. Достанем. Я сделаю запрос на склад. Кэйа расслабленно выдохнул. Ризли все также внимательно рассматривал его, будто пытаясь одним лишь взглядом прочесть всю историю Кэйи. — Вопросов задавать не буду, — пообещал он, — но посоветую не отправлять посылку напрямую в Берлин. Если нужны будут контакты почтовых посредников, могу помочь. Кэйа в ответ благодарно кивнул. Ризли потянулся к комоду, внутри которого лежали различные бумажки, вытащил одну с гербом полиции и выдал Кэйе вместе с ручкой. — Тогда я сейчас дам тебе шаблон телеграммы. Заполни, пожалуйста, все сведения. Можешь присесть за стол. Кэйа вновь улыбнулся, забирая письменные принадлежности. — Спасибо большое. Дилюк склонил голову набок, а когда Кэйа уселся, стрельнул взглядом в друга, указывая тому на дверь. — Ризли, можно тебя на минутку. Надо еще кое-что обсудить. — Давай, — он кивнул Дилюку и, уже закрывая дверь снаружи, бросил через плечо: — Кэйа, если захочешь, можешь чай налить, — Ризли указал на стол, — Там еще и конфеты лежат. А то «гостеприимный» Дилюк вряд ли тебе предложит. Ризли задорно подмигнул Кэйе под неодобрительный взгляд друга. — Договорились. — усмехнулся в ответ Кэйа, с удовольствием расслышав за захлопнувшейся дверью ворчание Дилюка под негромкий смех Ризли и, вооружившись ручкой и шоколадной конфетой, принялся за составление телеграммы. Заполнение бумаг не заняло у него много времени. Кэйа расправился с этой задачей за несколько минут и теперь скучающе разглядывал черно-белую фотографию, гордо возвышающуюся на «постаменте» из различных бумажек на столе. С нее на Кэйу смотрел улыбающийся Ризли в деловом костюме и немного нелепым цветком, приколотым к пиджаку. За талию он придерживал высокую и очень привлекательную девушку в белом утонченном платье. Ее длинные темные волосы были собраны в аккуратный низкий хвост, а глаза даже с фотографии смотрели остро и изучающе. Дилюк обмолвился, что эта девушка — бывший агент ФБР. Не удивительно, почему даже на своей свадьбе, она продолжала держать все под контролем. Кэйа кинул в рот уже третий шоколадный шарик с миндалем внутри, когда за дверью послышался недовольный голос Ризли, в какой-то момент ставший громче. Что конкретно он говорил, Кэйа не расслышал, но как ему показалось во фразе, кинутой Ризли в Дилюка прозвучало нечто похожее на «совсем сбрендил» и последовавшее за этим «конечно я с тобой». Разобрать весь диалог, разворачивающийся в коридоре, было практически невозможно, да и Кэйа не особо пытался — это не его дело. Но серьезный и задумчивый вид Ризли, когда они с Дилюком вернулись, не ускользнул от внимания Кэйи. Ризли быстро вернул расслабленное выражение лица и беспечно бросил: — Закончил? Кэйа протянул заполненную телеграмму. Ризли пробежал глазами по бумаге, согнул ее вдвое и спрятал в карман брюк. — Я тогда свяжусь с Дилюком, когда будут новости по поводу часов. — Договорились. — Что ж, тогда до встречи, господа, — Ризли отсалютовал Кэйе с Дилюком, провожая тех до дверей — Приятно было познакомиться, Кэйа. — Взаимно. Это было сказано совершенно искренне. Ризли импонировал Кэйе своей прямотой, внутренней силой и проницательностью, сквозящей во взгляде. Кэйа предпочел бы иметь дела с ним, нежели с намного более непонятным и сухим Дилюком. Попрощавшись,они молча вышли из цеха. На город тем временем уже легла пелена сумерек, и приходилось внимательно смотреть под ноги, вглядываясь в еле различимые в полутьме поломанные куски арматуры, валявшиеся здесь повсюду. Дилюк остановился у дороги и ненадолго замолчал, вглядываясь вперед, а когда заговорил, в его строгом взгляде проскользнуло плохо сдерживаемое любопытство. — Недавно мне попались на глаза военные бумаги, оставленные полковником ВВС. — заговорил он, — И один абзац в нем, касаемый вашей персоны, показался мне интересным. Попался на глаза? Кэйа чуть ли не фыркнул. Какой элегантный способ сказать, что Дилюк специально копался в военных отчетах, чтобы узнать информацию о нем. Но вслух конечно же Кэйа этого не произнес. Он скрестил руки на груди, приподнял вверх бровь. — И что же так заинтересовало господина Рангвиндра в моей скромной персоне? — У вас довольно неплохой послужной список, капитан, — начал издалека Дилюк, — у вас серьезное звание. Близкий родственник — генерал-майор. Почему же вы ушли со службы после начала такой карьеры? О, Кэйа понимал, к чему клонит Дилюк. В армии существовала некая общеизвестная хитрость. По всем документам военный мог числиться как отставной, но при этом продолжать выполнять правительственные поручения. Дилюк предусмотрительно оценивает риски, перед тем как связываться с ним. Ничего такого конечно же Кэйа не скрывал, но не смог удержаться, чтобы не получить хоть какую-то выгоду от разыгравшегося любопытства Дилюка. Кэйа склонил голову на бок. — Услуга за услугу, господин Рангвиндр. Я удовлетворю ваше любопытство, если вы удовлетворите мое. — И по какому поводу? Дилюк напряженно нахмурился, но Кэйа все также легко продолжил: — Ради кого устраивается вечеринка на следующей неделе? Дилюк несколько секунд молчал, а потом резко отрезал: — Вас это волновать не должно. — Но, увы, волнует. Вы хотели, чтобы я стал организатором вашего мероприятия. Я и пытаюсь всего лишь исполнить предложенную вами роль. — Кэйа утрированно наивно приподнял вверх брови, — Может, вашим друзьям нравится что-то определенное…— на слове «друзья» Дилюк еле заметно нахмурился. Кэйа же продолжил как ни в чем ни бывало, — Как я смогу устроить достойный вечер не зная, кто на него придет? — Им все равно. Стиль мероприятия устанавливайте сами. Не знаю, что там сейчас модно, но уверен, оно подойдет. Кэйа усмехнулся. — Вы очень удивитесь, если я расскажу вам подробнее про так называемую моду нынешнего светского общества. — Я доверюсь вашему благоразумию. —сквозь зубы произнес Дилюк, — Если больше нет уточнений и вопросов, то прошу меня простить, вынужден попрощаться. — А как же ваш вопрос? — Предпочту не знать ответа. Вдруг еще попаду в ваш список должников за услугу. Кэйе аж захотелось рассмеяться от такого серьезного тона Дилюка. Его гордость просто убивала. Из Дилюка вышел бы неплохой главнокомандующий. Хотя, если подумать, возможно, он и правда был своего рода генералом собственного небольшого войска. Кэйа покачал головой, улыбнувшись собственным мыслям. — Как знаете. Всего доброго, господин Рангвиндр. Дилюк сухо кивнул, развернулся, и словно герой готического романа растворился среди темных улиц. Не хватало только развивающегося во мраке черного плаща и стука трости о мостовую. Кэйа еще какое-то время стоял, вдыхая в легкие прохладный вечерний воздух. Что-то удивительно умиротворяющее было в этой атмосфере потертых кирпичей и проржавевших труб вдали от центра города. Кэйа медленным шагом направился к припаркованному на соседней улице автомобилю. Он шел, разглядывая окна окружающих зданий, а мысли тем временем выстраивались в голове в логические цепочки. Кэйа пытался выловить из памяти все те небольшие подсказки, которые давала ему врожденная наблюдательность. Судя по очевидно негативной реакции Дилюка на вопросы Кэйи о приглашенных гостях, можно было с точностью сказать, что встреча у него намечается явно не с партнерами по бизнесу. Значит, в дом Альберихов приедут минимум две криминальные группировки, явно находящиеся в разладе. Не самая приятная новость. Кэйа очень надеялся, что все криминалистические книги и фильмы сильно преувеличивают масштаб разборок, возникающих при столкновении интересов разных мафиози. Но фантазия упорно рисовала утрированно жестокие картины. Из хороших же новостей можно было отметить Ризли. Они с Дилюком, очевидно, близкие друзья. Судя по всему, полицейский обещал прикрыть его и, следовательно, Кэйу тоже, если вдруг дело дойдет до правоохранительных органов. Риск конечно все равно присутствует, но когда Кэйа не рисковал? Почти всегда оно того стоило. Кэйа не хотел признавать, но неожиданная встреча с Дилюком привнесла давно забытые чувства интереса, адреналина и любопытства. И последнее ощущалось сильнее всего. Кэйа резко затормозил прямо посреди дороги. В голову пришла одна заманчивая идея. Почему бы не объединить сегодня приятное с полезным? Вечер пятницы, народ собирается по запрещенным барам, пьет, болтает и много-много сплетничает. Останется только найти тех, кто знаком с Дилюком и его делами, и тогда уж Кэйа сможет выведать у них все, что ему нужно. Маршрут быстро был перестроен. Кэйа уверенно свернул в ближайший переулок, где уже мигали вывески местных баров. Свое расследование Кэйа начнет именно здесь, и тогда информация превратится в его оружие и самую лучшую защиту.