Посадить на цепь

«Какого чёрта… Почему он…» — мысли метались, путались между собой, пока смущение всё больше и больше накатывало. Осознание произошедшего доходило постепенно, а вместе с ним и непонимание. Седрик не мог понять причины таких действий. Демиург поблагодарил? Быть такого не может. Так ещё и это прикосновение губами. Учёный полагал, что если Эбардо и целует, то только в губы, заходя слишком далеко. Как в первый раз, в котором не чувствовалось ничего. Мужчина, весьма чуткий до чувств, и подобные различия уловил сразу. Он подметил, что прикосновение было невесомым, будто маг стеснялся. Во что поверить было очень сложно. Доготти, погруженный в размышления, сверлил взглядом несчастную сковороду и тарелку с тушёными овощами, которые хотел отведать. Мысли были заполнены вопросами, но один из них выбивался из основной массы. — В Видомнии значит…- отбросив воспоминания о чужих губах на затылке, учёный серьёзно задумался. « За что же он там? Будет плохо, если это тот самый маг, уничтоживший солнце в мире тридцать. О, время… Почему же мне никто толком ничего не рассказывал ни о Видомнии и о людях, находившихся там! Скудно. Надо бы вспомнить, что говорил Сан-Фран Лолошке… Но, кажется, он не выглядит слишком опасным. Да, характерный и шумный. Хотя…мне то что?! Я исследую его искру и дело с концом. Товарищам помочь более не в силах, так зачем же снова переживать и не спать ночами? » — Седрик то хмурился, то расслаблялся, медленно уплетая ужин. — Тц… — мужчина тихо шикнул неизвестно на кого именно, то ли на себя, то ли на свою жизнь. Сероглазый, расправившись с овощами, решил выпить успокоительные, которые ему были необходимы. Через час-два, когда Эбардо выспится, он будет проводить опыты над чужим телом. Поэтому стоит привести себя в порядок и со свежей головой приняться за работу. Учёный, отбросив все сомнения и лишние размышления, потянулся к полочке, на которой лежали его таблетки. Они были там, чтобы никто их не видел. Обычно, если и залезали, куда не стоит, то почему-то всегда стороной обходили кухню. Друзья полагали, что там ничего нет, в чём глубоко ошибались. « Хах… Хочешь что-то спрятать, прячь на видном месте!» Так и было. Заветные успокоительные лежали чуть выше макушки учёного. Он, достав пачку таблеток, обречённо выдохнул. Седрик редко прибегал к чему-то подобному, разве что только при самых тяжёлых случаях: всплески стресса, жуткое волнение и подступающий тремор кистей. Порой изящные руки подрагивали, мешая работать или держать кружку. Содержимое постоянно выплёскивалось, что было критично для рабочего стола, на котором были приборы. Так что успокоительные были крайней мерой для решения подобных проблем. Мужчина на секунду потупился, после чего ему хотелось ударить себя по лбу за оплошность. Он совсем забыл про анестезию для мага. Благо, сделать препарат из акмелы было не очень сложно. Всего-то получить концентрат из самого цветка и добавить в него недостающие элементы. Тяжело вздохнув, учёный оставил маленькую упаковку таблеток и поспешил в лабораторию. Проход мимо окна Доготти заметил горящий закат, который говорил о позднем времени, что и подтвердили часы, висящие рядом. « Десять часов, недурно .Надеюсь Эо будет бодр и активен. Ведь состояние мироходца отражается на его ОМП?» — на лице сероглазого появилась довольная улыбка. Страшно было представить, на что способен Эбардо, но интерес охватил учёного с ног до головы. Хотелось узнать: как искра будет реагировать на обезболивающие, какая она на ощупь, когда демиург активен, как его тело отреагирует на разные раздражители. В голове возникло множество видов экспериментов, которые он желал опробовать на мироходце. Учёный не заметил, что пришёл в лабораторию, где смиренно ждал на мягкой кровати подопытный. — Я…я так понимаю, ты у меня жить тут будешь? — Конечно, а где ещё? — Не знаю… Как насчёт своего родного мира или же дома, в котором жил ранее? — Седрик, разговаривая с демиургом, неспешно расставлял нужные колбы и приборы. -Голубчик, я в тюрьме сидел двести с чем-то лет, — голос вновь стал надменным. Совершенно не таким, какой был часом ранее.— Думаешь меня кто-то ждёт? — Разве… У тебя нет друзей мироходец? — учёный схватился за шанс узнать что-либо о маге.— В обличии гаранта у тебя ведь был дом? — Оставь силы на сегодняшний вечер, — Эо умело заткнул собеседника, но тот сдаваться совершенно не намерен. — Ты кого-то избе… — мужчина, не успев договорить, услышал громкий шлепок. Ярко-зелёные ленты агрессивно танцевали у самых ног учёного, пугая несчастного. Ему хотелось отойти, ведь он всё ещё помнит, на что они способны. Но ленты не подбирались к сероглазому, лишь вились рядом, не издавая ни звука. Мужчина поднял глаза на Эбардо, который спокойно лежал, прикрыв глаза. — Эо…не мог бы ты… — Магия бывшего гаранта вновь ударила по полу.— Всё понял-понял… «Ты же не злодей. Зачем же ты так? Снова эта манера речи и… Ч-чёртовы ленты… Нормально всё же было. Только исчезли угрозы, как опять, «Явились, не запылись». Доставишь же ты мне хлопот негодяй…» — пришлось смириться с опасностью рядом. Хотя учёный порой отскакивал от них в сторону, когда они начинали приближаться к его ногам. Попросить убрать он не мог, иначе Седрик этой просьбой покажет слабину перед демиургом, которая может дать повод для издёвок и колкостей. — Нравится мне тут, — ни с того, ни с сего Эбардо всё ответил на вопрос.- Я буду заходить часто и это не обсуждается. — Я и не против. — Учёный не боялся мага, когда тот был спокоен.— Знаешь, всё же скучно жить в одиночестве. Понимание сказанного пришло мгновенно. Он явно затронул тему, которая была близка и демиургу. Парень просидел в одиночестве и в заточении две сотни лет. Кому, как не ему, знать об этом лучше всех. « Значит… Твои выходки… Это то что тебя гложет, Эбардо?» — учёный обернулся в сторону тела, валяющегося на некогда белых простынях. — Можешь хоть оставаться, но с одним условием. — Маг стал внимательно слушать, открывая один глаз, чтобы взглянуть на собеседника, — Никаких зелёных лент! Демиург громко засмеялся на негодование мужчины напротив и, конечно, сделал всё наоборот. — Ещё чего! — весело провозгласил зеленоглазый, направляя магию к ногам собеседника. Переливающиеся ленты схватили учёного, заставляя того замереть от ужаса. Теперь было совсем не до шуток. Они поднимались всё выше, касаясь подрагивающих колен. Фантазия рисовала страшные картины, где ленты сжимаются, разрывая Седрику ноги на мелкие кусочки. Мужчина не мог оторвать взгляд от беспорядочно двигающихся лент ожидания всего самого страшного. Его ладони упёрлись в стол, а за ними последовало и тело. Хотелось пройти сквозь мебель и вжаться в стену, лишь бы подальше от этой чертовщины. Паника засела в городе в виде кома, но учёный даже под угрозами смерти не станет умолять о пощаде. Ленты поднимались всё выше, обхватывая мягкие ляжки, и всё больше извивались.В голове возникла мысль, которая и утешала, и удручала. «Секунду…» — страх пропал, вместо него появилась злость на чужие шалости. — Эбардо! — крикнул мужчина. — Ну-ка хватит! Магия вмиг вернулась на пол, всё ещё не отходя далеко, а её обладатель громко посмеивался, лёжа на кровати. — Готовься-готовься, не мешаю.— Маг повернулся на бок, отворачиваясь от пыхтящего учёного. Седрик не доверял лентам рядом, но ему действительно нужно было готовиться к опытам над демиургом. Концентрат из цветка всё ещё не сделан, а приборы не подключены к сети. Стоило бы этим поскорее заняться, ведь на всё про всё уйдёт около часа. — Я могу делать всё что угодно? — Седрик решил спросить, не отвлекаясь от работы. — Моё тело в твоём распоряжении.— Эбардо стал слишком игрив. « Ведёт себя, как в начале знакомства… Тогда он и скрывал свои намерения. Значит… Он что-то недоговаривает?» — Эо, ты что-то скрываешь под своим флиртом? Ответа так и не прозвучало.Ленты обвились вокруг ног, не поднимаясь и не двигалась, как в прошлый раз. Видимо, это было предупреждением. — Эбардо, отзови свою магию! — Доготти негодовал, от чего ленты немного поднялись, больше обхватывая несчастного. « Неправильный вопрос наказуем. Ну вот что мне с тобой делать?!» Остальное время работы прошло в тишине. Магия всё ещё мирно покоилась на чужих конечностях, что вводило мужчину в ступор. Он не понимал: зачем его держать, почему маг не даёт ответы да и что с ним вообще такое. Зеленоглазый то страшен и активен, то болтлив, нежен и весел. Увы, Седрик не знал, что со стороны он выглядит совершенно таким же. Они оба были слишком непостоянными и слишком похожими. — Что ж, готов? — Учёный уже успел вооружиться шприцами и скальпелем. — Ха-ха, смотри не убей! — Маг привстал на локтях, удобно усаживаясь на краю кровати. — Не соизволишь убрать ленты? — вскинув бровь, спросил Доготти. — Не-а, кто знает что ты сделаешь, — спокойно хмыкнул демиург Магия переместилась чуть выше, позволяя сероглазому ходить, но слезать с него явно не собирались. Тяжёлый театральный выдох раздался по лаборатории, и Седрик подошёл к испытуемому. Спокойствие долго не длилось, в ту же секунду практически всё тело обвивали чёртовы ленты. — Эбардо… Я не могу работать, пока ты балуешься… — Скучный ты — Для твоего же блага, — мужчина не врал, объясняя причину. — А если я от неожиданности дёрнусь и порежу нечаянно? — Ладно-ладно.— Бывшему гранту было скучно, так что он лениво подал руку.— Вкалывай уже. Седрик ничего не ответил, лишь поднёс злосчастный шприц к запястью. Все вены, как нарочно, попрятались от мужчины. Тот не был хорошим лекарем, поэтому пришлось обхватить чужую руку и попросить её сжимать. Что без вопрос сделал Демиург. На удивление, держать было не особо таки легко. Учёный, даже через кожу, смог почувствовать, как стали выпирать необходимые сосуды. Помимо этого, его удивила сила, с которой сжимались и разжимались мышцы мага. — Как ты относишься к апельсинам? — неожиданно спросил сероглазый. — Чего? Ну норма… Серьёзно? — Потерпи немного. — Хитрец отвлёк Эо от шприца вопросом, после чего тихо и точно вколол, чтобы собрать кровь на анализ. — Сед, я старше тебя в четыре, а то и пять раз. — Демиург смотрел на мужчину, как на глупца. — Я не ребёнок. — Знаю, но по другому я не могу. — Осторожно вытащив иглу из кожи, Доготти приложил вату, смоченную спиртом.— Видеть страх в глазах собеседника совершенно неприятно, так что вынужден отвлекать. Седрик тихонько встал и положил колбу с кровью в неизвестный для Эбардо прибор, который начал шуметь и крутиться. — Снимай верх, — закатывая рукава, потребовал учёный. Демиург выполнил просьбу сразу, беспрекословно и без колкостей, которых ожидал мужчина. Маг был слишком послушным, что настораживало, но было весьма полезным. Он спокойно показал искру во всей красе. Дыхание замерло. Вид активного ОМП завораживал и трепетал душу. У Седрика сегодня был шанс коснуться. Присаживаясь рядом с зеленоглазым, ученый потянулся к желанному. Осознав, что творит, он взглянул на демиурга, на лице которого было явное согласие и даже ухмылка. Ему понравилось наблюдать за тем, как мужчина интересуется неизвестным. — Ничего не случится? — всё же решил поинтересоваться Доготти. — Ну проверь, — заманчиво произнёс маг. Седрик на то и учёный, чтобы тянуться ко всему неизвестному и изучать это. Ладонь медленно опустилась к самой середине заманчивой искры, слегка поглаживая. Рука не провалилась, как полагал мужчина, но случилось нечто иное. ОМП словно соединилось с кровеносными сосудами, передавая по ним мелкие разряды то ли тока, то ли некой энергии. Учёный мельком подрагивал от такого воздействия искры на него. Придя в себя, он стал отлаживать всю звезду вдоль и поперек, чтобы нащупать мышцы под ней, что ему не удалось. Под ОМП ничего не чувствовалось, будто бездонная пропасть, в которую нельзя попасть. — Расскажи мне об искре всё, что ты знаешь, — голос был тихим, заворожённым. — Многого сказать не могу, потому что не знаю. ОМП не могут изучить и по сей день, особенно мою. Я пустотный маг, а нас всего трое во вселенной, — всё с той же игривостью отвечал зеленоглазый. — Всего трое?! — учёный был ошарашен, но не перестал трогать тело напротив. — Пустотная магия она заложена в каждом и только три существа обладают ей на сознательном уровне, — Эбардо готовил так, будто эти слова были тысячу раз заучены.— Ох, голубчик, знал бы ты, что я сильнее всех, кого ты когда-либо знал. Рука, покрытая шрамами, потянулась к макушке, слегка вороша чужие вопросы. — Эбардо, не балуйся, я же говорил. — Скажи, почему ты не боишься меня? — на удивление, тон сменился на серьёзный. — А чего мне бояться? Боли боюсь, да, но тебя не особо.Я знаю, что нужен тебе в определенных целях. Да и… Я и так скоро умру. — Что? — глаза демиурга округлились от непонимания.