Посадить на цепь

Ученый ощущал, будто его веки налились свинцом, что не сильно помешало открыть глаза, хоть и с большим трудом. Тишина окутывала неизвестное помещение, которое не имело ни окон, ни дверей. Словно большая коробка с давящими со всех сторон стенами. Сердце уходило в пятки, а пульс нещадно отбивал неизвестный ритм в горле мужчины. Казалось, тьма вот-вот сдавит его, превратит в бесформенное существо, а пол провалится, отправив несчастного в бесконечное падение. Это место вызывало у него лишь ужас и страх. Взгляду абсолютно было не за что зацепиться. Перед глазами стояла сплошная пелена, а отсутствие чего-либо пугало. — Здравствуй, Доготти, — громкий голос нарушил атмосферу ужаса, выводя учёного из транса. Седрик не смог нати в себе силы на ответ. Голова вновь закружилась, но в этот раз сильнее, разум потихоньку начал покидать тело, как и кровь, которая стекала из носа по неизвестным причинам — Запомни. — Тяжелые шаги раздались по бескрайнему помещению. — Твои действия могут решить судьбу одного мира. Исправь мою ошибку. Учёный не понимал, чего хочет от него столь таинственный голос, а спросить так и не удалось. В воздухе веяло сильным напряжением и давлением, из-за чего даже нормально вздохнуть не удавалось. Благо, эта проблема мгновенно решилась, как и многие другие. Глаза мужчины широко распахнулись. Тьмы словно и не было, ведь перед Доготти был лишь потолок, освещаемый яркими лучами солнца. « Приснится же такое…» — подумал сероглазый в попытке отогнать все дурные мысли, но этого сделать не удалось. Седрик, почувствовав во рту привкус железа, прикоснулся к губам, которые на удивление, были в неизвестной жидкости. Взглянув на неё, учёный без сомнений мог сказать, что это. — Кровь… взаправду значит, — тихо произнес мужчина. — Что ты там бубнишь? — неожиданно спросил горячо любимый гость. Маг вальяжно восседал на рабочем стуле, а рядом валялись простыни, что вызывало множество вопросов. Но сероглазый не мог сказать точно что делает Эбардо, ведь окуляров на переносице не нашлось. Их не было ни рядом на кровати, ни на тумбе. — Где мои очки… и который час? — Седрик проигнорировал вопрос демиурга, пытаясь привстать на локтях. Раненая рука всё ещё болела, но не так сильно, как ночью. Под кожей чувствовались жгучие ощущения, где когда-то было фиолетовое свечение. Мужчине думать об этом совсем не хотелось, его голова словно раскалывалась, а в горле неприятная сухость дала о себе знать. — Твои линзы у меня конечно же! — весело провозгласил маг, показывая заветные окуляры. — А время… шесть утра. «О боги… Ещё спать и спать…надо же так… Уснуть поздно ночью и встать рано утром. Нет-нет-нет, не хочу возвращаться в то же состояние…» — А…что ты тут делаешь? — прохрипел учёный. Ответа на вопрос, конечно, не последовало, но Доготти всё же получил своеобразный намёк на него. По лбу звонко шлёпнула лента, предупреждающая о том, что у мужчины слишком длинный язык. —Это неприятно, Эбардо. — Сероглазый смотрел в сторону бывшего гаранта, осторожно схватив перебинтованной ладонью чужую магию. — Не балуйся и верни очки. Ещё…скажи, что произошло ночью? — Гляди внимательнее, линзы твои я уже отдал, знаешь-ли. — Действительно, окуляры покоились на коленях, видимо, ленты их и принесли, когда потянулись шлёпнуть Седрика.- По поводу вчерашней ночи, я хотел спросить: что это, чёрт возьми, было? — Самому бы знать. — Разговаривать было бесполезно. Никто ничего не знает и не понимает, поэтому учёный поспешил вернуть очки на их законное место.разговаривать бесполезно. — Ты… Прям на стуле спал? — Ой, молчи уже, — возмутился гость. Мужчина тихо засмеялся от слов Эо. Иногда демиург был не только объектом опытов или «бомбой замедленного действия». Он был другом, с которым можно поговорить по душам. К сожалению, даже при таком раскладе, с магом нельзя быть расслабленным. Не успеешь ты обернуться, как он всадит нож в спину. Эбардо не станет жалеть. Он живёт в своём мире, в мире сильных. Слабых там держат за скот, поэтому проявить слабину перед ним было слишком опасно. Хотя неизвестно, кем является ученый для Демиурга. Он не врёт, много разговаривает, но в то же время и наносит вред. Доготти хотел узнать, являются ли они друзьями или же врагами. Мужчина решил приберечь этот вопрос до лучших времён, ведь он понятия не имеет в каком маг настроении. — Так и будешь на меня пялиться? — Демиург вернул учёного с небес на землю. — Или всё же возьмёшь? Седрик тут же почувствовал, как смертоносная магия зашевелилась в руке, не причиняя той дискомфорт. Перед глазами вытянулась яркая лента, зажимающая кусочек ваты. — Что ж… спасибо? — Пожалуйста. — Бывший гарант отозвал магию, напоследок ещё раз атаковав лоб несчастного. — Ты обещал меня отвести к неким дырам, помнишь? — Ты…сидел тут всю ночь и ждал, чтобы я показал разрывы в материи, серьёзно? — вытирая кровь с лица, учёный вопросительно вскинул бровь. — Пошли уже. Мужчина тяжело вздохнул и попытался встать, что получилось относительно удачно. Видимо, часами ранее он всё же упал на колени, которые сейчас жутко болят. При ходьбе ноги подрагивали, напоминая с каждым новым шагом о случившимся. Идти так придётся далеко и это станет невыносимой пыткой для Доготти. — Почему тебя это так интересует? — Сероглазый неспешно спускался по лестнице вместе с мироходцем. — Это всего лишь забытый и обречённый мир. Ни к чему его изучать, ведь его…попросту скоро не станет. — А тебя это разве останавливало? — с насмешкой спросил демиург. — Я тут родился, вырос и здесь же умру. В этом мире вся моя жизнь, поэтому предпочитаю не сидеть сложа руки. — Серебристые, как сталь глаза смотрели на собеседника, завораживая того. — Эбардо, так почему же ты интересуешься? — Седрик. — Ладони, покрытые шрамами, тяжело опустились на плечи, останавливая мужчину напротив. — Хватит задавать вопросы. Давай просто дойдём без твоего любимого допроса. На этот момент терпение мага закончилось. Он выглядел весьма угрожающе, будто вот-вот его цепкие пальцы сожмутся к кулак, который попадёт точно меж глаз Седрика, ломая ему нос. Но мужчине терять было нечего: друзья, кажется, уже и позабыли, кто он такой. Родной мир скоро рухнет, а опасный гость не оставит его доживать спокойно последние годы. — Хорошо-хорошо… — Учёный не смог найти в себе силы на очередную колкость, ведь он только недавно проснулся. Демиург отпустил мужчину, но его глаза всё ещё внимательно наблюдали за сопровождающим. Они приковывали цепями, приближая к себе вплотную. От такого даже Доготти смутился и отвёл взгляд, который неприлично долго задерживался на чужом лице. Подобного чувства не было ранее он мог смотреть в зелёные зрачки, не отворачиваясь, а сейчас в его голове бушует шторм. Учёный продолжал идти, как и сам маг, но он думал совершенно не о прогулке. « Подлец. Получилось всё же повторить уловку моих бывших товарищей…» — Доготти задумался о своих чувствах к Эбардо, что и не заметил, как они стояли у выхода. — Постой, рано утром в Эрессии холодно. Неужели ты так пойдёшь? — Мужчина остановил мага, который стоял уже на улице, как ни в чём не бывало. — А ты что переживаешь, — ответил ему игривый голос.— Я даже польщён. Эбардо не ожидал, что на него достаточно быстро натянут накидку контрабандиста. Тёплая куртка с мехом мгновенно начала согревать оголённую некогда шею. Неясно, чей она была, но это и не имело больше значения. В этом мире полноценно существует только он и Седрик. Никого из другого мира, а уж тем более из другой вселенной, не появится и не скажет о незаконной носке формы гильдии, в которой маг больше не числится. — Помнится мне, ты говорил: « я не ребёнок «. — Учёный спускался по лестнице, накидывая на свои плечи куртку. Эо ничего не ответил, лишь цыкнул что-то себе под нос. Благодарить было безумно стыдно, тем более после таких высказываний его сопровождающего. Поэтому они молча отправились к месту разрыва материи. Путь не был длинным, но и коротким его назвать тоже нельзя. Вновь излюбленное поле и река. Сероглазый в первый раз идёт с кем-то по любимым местам. Обычно гости задерживались только в замке. Они не видела всю красоту здешней природы. Конечно, Седрик предлагал друзьям прогуляться, на что в ответ слышал лишь: «прости, но не сейчас». Он не услышал от бывшего гаранта именно это. Он сам предложил сходить. Наверное, именно из-за этого мужчина в очках без раздумий пропустил завтрак и поспешил на улицу. Демиург как собеседник оставляет желать лучшего, но и молчать с ним было приятно. Никаких неловких пауз, никаких колкостей, никаких вопросов, только спокойная прогулка. Трава шелестела под их ногами, а роса на ней беспощадно пропитывала обувь и штаны влагой. Кстати, говоря об этом, Доготти внимательно смотрел вниз, а именно на идущего рядом. Маг шёл достаточно медленно, чего совсем не ожидал Седрик. Он полагал, что Эбардо будет спешить к интересующей его вещи, но он словно наслаждался каждым движением, свежим воздухом и прохладным ветром. Казалось, ещё чуть-чуть, и он бы стянул с себя верхнюю одежду, блаженно падая в объятья мягкой травы. Ученый невольно вспомнил, как он сам лежал на этом поле, наслаждаясь моментом, а вскоре и глубоким сном. Приятные воспоминания окутывали разум мужчины. Он мягко улыбался, наблюдая за картиной под ногами. « Скажи мне, Эбардо, а зачем же мне тебя бояться? Мы похожи во многом, так почему же ты такой «колючий»? Может…твоей вины в этом нет? Много лет в заточении каждого превратит в зверя «. — Эо, — Доготти тихо позвал зеленоглазого, на что тот лишь вопросительно хмыкнул. — Ты ведь был в Видомнии. Что там с тобой делали? Маг притих, подбирая слова. Было сложно ответить на что-то подобное, но всё же через несколько минут молчания, он собрался с мыслями и начал свой нелёгкий рассказ. — Видишь следы? — Демиург оттянул рукава, показывая синие отметины у кистей. — Мои руки были привязаны к потолку, а сам я… Стоял на коленях. Каждый день, каждую ночь. Ни секунды отдыха и покоя. Сплошные пытки и отсутствие надежды. Бесконечные физические и моральные мучения. Эбардо сжал дрожащие руки в кулаки, становясь более напряжённым. Тема была слишком больной для него, но и выговориться ему безумно хотелось. Единственный с кем он разговаривал, была старая ведьма — Фарагонда, которая то и делала, что издевалась над заключённым, обвиняя его в смерти своей дочери. — Продолжай, — шепотом произнёс Седрик, подходя ближе и укладывая ладонь на чужие лопатки. — Карга эта… Гонда ставила над моей искрой эксперименты. Ты и сам прекрасно видел шрамы.— Бывший гарант с помощью магии сбросил руку учёного с себя, показывая нежелание получать что-то подобное. — Тогда… почему ты пришёл ко мне? — искренне поинтересовался мужчина. — Я ведь… — Седрик. — Изумрудные глаза смотрели в лицо собеседника, привлекая к себе внимание.— Я хочу отомстить. Мне не важно каким способом я получу силу. Вокруг Эо образовались зелёные ленты, которые от бушующих эмоций хлестали по земле, нещадно уничтожая траву и цветы. Учёный не удивился бы подобному явлению, если бы не было то, что он ещё не видел. Магия парня напротив выглядела иначе, словно в неё подмешали сажу. Некогда белые прожилки сменились чёрными, а сами ленты на вид стали в разы сильнее и опаснее. «Твою мать…» — мужчина решил не стоять столбом. Он прекрасно понимает причины такого поведения, и так же он прекрасно понимает что нужно делать с тем, кто тоже обижен жизнью. Приближаться слишком медленно нельзя. Движения должны быть быстрыми и четкими, чтобы маг не успел что-либо понять. Мгновение и Седрик оказывается напротив злобного демиурга, держа его крепко за плечи. — Перестань! — холодный ветер стал усиливаться, заглушая тихий голос, поэтому сероглазый чуть ли не кричал. Руки уже начали замерзать, а чужой шторм в голове и не собирался утихать. Холодные потоки воздуха отрезвили учёного и его тут же осенило. Он ведь также переживал, также был в невменяемом состоянии и также в полнейшем одиночестве. Хотелось лишь одного, чего мужчина и не дождался от друзей, но может дать другому. Ладони не спеша опустили плечи Эбардо, мягко перебираясь к его спине. Движения были медленными, чтобы не спугнуть мага. — Я понимаю тебя и твои чувства. — Доготти прикрыл глаза, полностью прижимаясь к продрогшему от мороза демиурга. Бывший гарант всё ещё стоял неподвижно, но и нельзя сказать, что действия учёного не повлияли на него. Ленты застыли в воздухе, переставая свой безумный пляс, а спустя несколько минут и сам маг пришёл в себя. Его руки опустились на шею Седрика. Следом за ними подбородок нагло улёгся на серой макушке. Оба мужчины медленно дышали, наслаждаясь спокойствием в душе. — Может… К черту эти дыры? — хрипло спросил зеленоглазый, крепко держа учёного. — Эо, мы практически дошли, — Доготти шептал, чтобы не нарушать атмосферу, образовавшаяся вокруг них. — Домик за рекой стоит, на втором этаже которого и находится разрыв материи… Давай пойдём-пойдём. Седрик слегка похлопал по спине Эбардо, настраивая его на продолжение прогулки. Всё же они действительно преодолели не малый путь и сейчас развернуться и уйти… Было глупо. — Тц…ну и ладно. — Демиург хотел было отпустить, но остановился. Что-то его возмутило. — Собственно… А где мост? — Твою…- Если бы руки учёного не были заняты телом напротив, он бы ударил себя по лбу, громко ругаясь. — Он сломан… Сейчас сильное течение, судя по шуму. Вряд-ли перейдём. — Там где не пройдём — пролетим. — Чего? — мужчина наконец отпустил Эо. — Увидишь! — Неожиданно, маг повеселел, поспешив к заветной речке. « Быстрая смена настроения или он просто с замашками. И что только там задумала эта «бомба замедленного действия» …» Доготти шёл привычным шагом, предпочитая наблюдать издалека за бегущим демиургом. Он всё размышлял о случившемся, о парне, который был усеян жуткими шрамами, о его силе и слабости. Но долго думать мужчине не позволили. Наглец стоял у реки без верхней одежды и разминался. — Что ты там удумал! — Учёный подбежал к демиургу, поднимая вещи бывшего гаранта, чтобы тот оделся. — Не смей прыгать в воду. — Я же сказал «перелечу». За долю секунды из оголённый спины показались кости соединённые с лопатками, обрастание плотью. Постепенно появлялось и оперение на отростках, после чего они стали расти в длину, доставая до самого Седрика, который стоял в трёх шагах от мага. Слов найти не удавалось, чтобы описать переливающиеся черные перья и саму ситуацию. Мужчина ожидал всего, но только не этого. — Ты… Ты сейчас серьёзно, да? — удивлёнными глазами Доготти смотрел на неизвестное явлениеявление. — О, время… Эбардо не ответил ученому, лишь взмахнул крылом для проверки мышц перед взлётом. Мужчина моргнуть не успел, как парень уже был в воздухе, радостно хлопая крыльями, но совсем не долго. Ветер всё же мешал, подгоняя мага поскорее приземлиться на крышу здания, что он и сделал. Перед демиургом открылась достаточно знакомая картина — материя. Она вся переливалась, создавая нагнетающее чувство. Ровно такое же, как и на окраине междумирья. « Значит этот мир у самой пустоты… Но тогда здесь не может быть бога, о котором говорил очкарик. Бред какой-то. Хотя, проклятье и то, что он жив… Неужели…»