Переломлен пополам

Позади были тени. Справа — пропасть. Слева — струящийся мутный поток. А прямо перед ними — ствол переломленного напополам ясеня. Он преграждал путь вперёд твёрдо и непоколебимо. Не было возможности обойти, не было возможности протиснуться в узкий проход между ясенем и землёй. А летать они давно разучились за ненадобностью. У Тейне в голове зазвенели хрустальные колокольчики. Они всегда звенели, когда он чуял опасность, а он её не просто чуял, здесь весь воздух был пропитан ею. маленький огонек маленький огонёк скоро станет большим огнём — О да, не испить нам из источника мудрости, — пробормотал Эйдан. Он побледнел ещё сильнее, хотя куда уж дальше. Глаза его горели как мутные зелёные огоньки, что мерещатся по ночам на болотах. — Да перестань ты распевать эту дурацкую песню, — раздражённо добавил он. Тейне пожал плечами. Песнь он думал про себя, а совсем даже не напевал вслух: он же не идиот так разбрасываться магией. — Ты слышишь мои мысли? — спросил Тейне голосом медным и глухим. Эйдан кивнул. — Не только твои, — отозвался Эйдан. — Я слышу мысли ясеня, и он говорит… Подожди. Помолчи. Что Эйдан спросил у ясеня, Тейне не расслышал. Он старался не думать о пророчестве, сбывающемся на его изумлённых глазах. Да, маленький огонёк оказался для них настолько опасен, что они срубили под корень ясень. И они, конечно, ждут, что Эйдан вернётся назад. А если и нет, не беда. Они догонят. Тейне, конечно, предстоит вечный сон. А Эйдан… А Эйдан так долго говорит с мёртвым ясенем, что аж жуть берёт. Ясно же, что им придётся вернуться. Это тупик. Они не могут перейти через пропасть, они не могут пересечь поток. И они не могут совершить святотатство и ступить на ясень. Тот, кто срубил священное древо, знал, что делал. Эйдан задумчиво рассматривал трещину, из которой вытекала манна — ясеневый сок. Неужели он всё ещё думает испить из источника мудрости? О чём он вообще думает? Тейне не оглядывался назад, но ощущал холод теней, что ползли за ними с самого Аодха. — И что теперь делать, Айденен? — спросил он голосом тихим и звенящим. — Может быть, повернуть назад? Они не посмеют тебя тронуть, ты же сын болотной царицы. Тейне и сам не верил в оброненные им слова. — Сын болотной ведьмы, ты хотел сказать, — снисходительно поправил Эйдан. — К тому же тебя они тронуть посмеют. Ты же для них теперь как вот эта вода.— Он указал на мутный поток, что бежал слева. — Если ты отдашь им… Эйдан покачал головой. — Ты же понимаешь, что ясень не мог упасть сам. И если они сотворили подобное, то не остановятся не перед чем. Нам придётся идти вперёд. Придётся идти по ясеню, как по мосту. Ты же понимаешь, что вернуться мы не можем, Тейненен? Эти слова причинили боль, ибо иной дороги не существовало в этом месте и времени. Прежде, чем совершить немыслимое, они испили ясеневого сока, и Тейне пил из рук Эйдана, а Эйдан — из рук Тейне. Первым на ясень ступил Эйдан, вторым — Тейне. И путь их был полон боли, и кровь из ступней их струилась по белой древесине. Все время пути Тейне сопровождал тревожный звон медных колокольчиков, он старался не думать, почему. Едва они оказались на той стороне, то увидели, что справа оставалась пропасть, слева по-прежнему струился мутный поток. Прямо за ними остался умирать сломанный ясень, обагрённый их кровью: кровью нерождённого и кровью рождённого на болотах. А впереди, впереди были тени. Ну вот и конец, подумал Тейне. Хрустальные колокольчики в его голове звенели не переставая. Эйдан почему-то выглядел спокойным, совсем не таким, когда увидел умирающий ясень.Тогда он как будто бы сам сломался пополам, а сейчас был собран и даже весел. Его губы тронула тонкая улыбка, он выпрямился и достал из складок одежды ключ. Сияние ключа было нестерпимо для теней, они съежились, но не исчезли. Ещё бы. Их хозяевам не страшен свет. Ключ казался цельным и серебряным, но Тейне знал, что сделан он колдовством Эйдана из чистейшего горного хрусталя. — Вы убили ясень, — сказал Эйдан, тихо и страшно. Колокольчики замолкли. В наступившей тишине Тейне вдруг осознал, что Эйдан собирается сделать. Он не мог пошевелиться от сковавшего его ужаса, мог только беспомощно шептать: — Айденен, не вздумай. Пожалуйста, не делай этого. Нет. Эйдан легко переломил ключ пополам и бросил осколки вниз: туда, где тени сливались со своими хозяевами. Тейне видел отражение собственного ужаса в их глазах. Так вот о чём было пророчество, подумал Тейне. Так вот, почему. Так вот, что такое большой огонь. Осколки зазвенели, и едва коснувшись земли, вспыхнули белым пламенем.