Alternate universe

«Как я вообще до этого додумался?»

Хороший вопрос, но задавать его стоило явно до начала. До того, как на руках окажутся дорогие кожаные наручники, скреплённые элегантными серебряными цепями с твоими ногами. Между прочим, стоила подобная конструкция немало денег, а чего Владимиру стоило найти её. Испытание сие было не напрасным, ведь конечный результат был чертовски хорош! Получившаяся картина, распластавшегося украинского тела, на белоснежных простынях в личных покоях президента Российской федерации, была безумно завораживающей и даже, не побоюсь этого выражения, сексуальной. Кто вообще сказал, что в их возрасте людям не может хотеться попробовать чего-нибудь эдакого? Владимир Владимирович ещё тот эстет по своей натуре и многое в его жизни зависит не только от внутреннего состояния, но и от того, что происходит вокруг. Атмосфера - вот, что так ценит этот мужчина. Всё должно быть всегда идеально, и желательно именно так, как он видит этот самый «идеал». И во все моменты, этим самым идеалом был для него Володя. Подобные идеи, воплощённын на теле столь желанного объекта завораживают и приводят в полный восторг. Вова очень хочет увидеть его партнёра таким. Таким - за этим словом могут скрываться тысячи прилагательных, описывающих невероятную красоту этого человека, а уж с такими аксессуарами она вообще неописуема. В наших языках, наверное, нет слов, достойных такой красоты. Когда Владимир Александрович сам позволяет заковать себя в эти цепи, внутри него происходит абсолютный хаос из бесконечных мыслей и тревог, но он не сопротивляется. Для него эта процедура значит нечто, гораздо большее, чем просто попытка внести разнообразия в их интимную жизнь. Это своеобразная проверка для Владимира Владимировича. Проверка на доверие, на то: насколько внимателен будет этот господин к ощущениям и переживаниям своего связанного партнёра. Ведь техника искусства Бондажа в первую очередь затрагивает психоэмоциональное состояние человека, занимающего подчиняющую роль. Всё заключается в его беспомощности перед доминирующим партнёром, ведь когда, твои конечности связаны, а движения ограничены, волей - неволей начинаешь переживать об этом. Поэтому главное в таком это достижение абсолютного доверия между обеими сторонами. Зеленский действительно верит этому человеку, иначе бы даже не позволил ему прикоснуться к своему драгоценному телу в таких местах. Но, даже, у него иногда возникают внутренние сомнения и волнения по этому поводу, и хочется проверить — «Достоин ли господин Путин такого уровня веры ему?». Когда руки Российского лидера осторожно закрепляли фиксаторы на определённых частях тела украинца, Вова часто спрашивал, не давит ли тому что-нибудь, удобно ли вообще. Это уже служило первым признаком заботы, который немного успокоил Зеленского. Владимир Владимирович действительно уделял особое внимание тому, как работает эта своеобразная конструкция и не навредит ли она его партнёру. Вскоре, когда все ремни были застёгнуты, Володя немного поёрзал на кровати, проверяя, насколько скованы теперь его движения. После тот неуверенно спросил: «Ну... Как тебе?». Ответом служил довольный взгляд Путина, обследующий украинское тело со всех сторон. Голубые глаза, словно стали ярче на мгновение, загорелись синим пламенем от того, насколько же очаровательно выглядит сейчас Володя. Можно сказать, чарующе, ведь отвести взгляд от таких видов, было ужасно сложно. «Великолепно» — уверенно заявил Владимир, прежде чем, позволил своим рукам вновь прикоснуться к столь уязвимому и беззащитному созданию. Вова относится к прелюдиям, как к дополнительной частичке общей атмосферы процесса, поэтому без них начать не получилось. Долгие поцелуи сопровождались мягкими поглаживаниями в области поясницы, а после ниже. Вова с жадными глазами готов был забрать это тело себе, присвоить, сделать только своим! Постепенно он позвоволил себе коснуться более интимных мест молодого господина, оглаживая ладонями его бледные бёдра, а после, нагло хватаясь за чужие ягодицы, сжимая их до покраснения, чем вызывал немой стон недовольства. Руки украинского лидера были закинуты над головой и прижаты к поверхности кровати, из-за чего ноги, так же пришлось прижать к груди. Растяжка для такого просто необходима, но благо Володя кое-чему всё-таки научился. Положение полной беззащитности, позволяет Владимиру распустить руки и немного подразнить молодого гаранта, жаждущего, наконец "основного блюда". Его пальцы нежно оглаживали сжимающееся колечко мышц, забираясь внутрь совсем чуть-чуть, и от ощущений холодной смазки на горячей коже, тело пробивала неконтролируемая дрожь. Володе ужас, как хочется большего, что уже невмоготу терпеть. Он специально немного повилял бёдрами, как бы призывая россиянина приступить к самой важной части. — Вов... Пожалуйста. — Вырывается хрипловатый стон из украинца. Вдоволь насладившись просящим Володей, возбуждение которого от воздержания достигло апогея, Путин всё-таки даёт парню желаемое. Они люди опытные, поэтому начать сразу с двух пальцев не составит никакого труда. Володя каждой клеточкой своего тело ощущает, как тягучая скользкая жидкость покрывает его нежную кожу и от этого дух захватывает. От одного лишь предвкушения. Вова, знает его тело, даже, лучше, чем он сам, и найти самую нужную точку не составляет особо труда. Снова дразнит, едва касается, посылая короткие импульсы во всё тело бедолаги украинца, который уже весь извёлся. С непривычки Володе хочется самому поучаствовать в процессе, но у него едва ли получается двигаться в таком-то положении. — Ну, Вова! — уже более агрессивно вскрикивает Зеленский, чем лишь вызывает ехидную ухмылку на лице старшего коллеги. — Ну-ну Володенька, мы ведь никуда не спешим. — довольно протягивает Владимир продолжая растяжку. Зеленский лишь обиженно фыркнул на такое заявление и отвернулся. Закончили они где-то на четвёртом пальце, после чего к уже растянутому отверстию приставили горячую головку, от чего по спине прошлись мурашки. Володе слишком не терпелось ощутить его внутри и наконец, заполнить тянущую пустоту, что мужчина позволил себе самому толкнуться. — Что, так сильно хочешь? — всё с тем же спокойствием и хитрым взглядом, интересуется Вова. Опять издевается над его выдержкой. Разве так не видно? Володя кивает несколько раз и смотрит своими жалобными глазками. Вова может отказать кому угодно, но не этим щенячьим глазкам. — Ну как я могу тебе отказать? За словами следует пробное движение внутрь и когда Владимир точно видит, что партнеру не больно, он начинает. Владимир склоняется над украинским лидером, совсем близко к его раскрасневшемуся личику, не прекращая активные толчки внутрь. Стоит Зеленскому приоткрыть свои глаза даже совсем немного, он встречается с небесными глазами, смотрящими на него в упор. Долго выдержать этот настойчивый взгляд, он не в состоянии и Володя тихо скуля от удовольствия, отворачивает голову в сторону. Это своеобразная Путинская особенность. Никто не в состоянии выдержать его взгляд в упор на собеседника и уже через пять секунд все стремятся прервать зрительный контакт любыми способами. А уж тем более, когда этот человек прямо сейчас находится в твоём теле, вам явно будет не до переглядок. Скулёж снизу становится громче и отчаяннее, когда движения становятся агрессивнее и чаще. Володя с трудом успевает вдыхать кислород, из-за давки прижатыми к груди конечностями, и в глазах темнеет от того, насколько же контрастны эти ощущения. Ему слишком хорошо, чтобы прекращать это. Тело словно пылает, разгораясь ярким огнём, от того, как сильно и резко трётся чужая, более грубая кожа об него. — Боже... Это идеальный темп! — восклицает Володя, за чем следует довольно громкий стон. Наконец задели его главную и самую чувствительную точку. Россиянин утвердительно кивает, соглашаясь с младшим, и успокаивающе целует в горячий лоб. Он следит за каждой эмоцией, на лице Володи, ведь контроль полностью в его руках, а значит и ответственность несёт он. Во время таких действий они совсем не обращают внимания на время и ориентируются лишь по своим ощущениям. Владимир специально снимает даже наручные часы, чтобы не отвлекаться на такие мелочи. Дыхание сбивается у обоих, а сердцебиение заглушает любые наружние звуки, что иногда Зеленскому казалось, будто он не слышит ничего кроме своего собственного сердца и отдышки. От частых вздрагиваний металлическая атрибутика начинает немного натирать запястья, но движения внутри усиливаются и мозг отказывается обращать внимание на такие мелочи. — Н-не останавливайся!... Ещё хочу... — Сил сдерживать стоны уже не остаётся и вскоре от нехватки кислорода из глаз начинают капать первые слёзы. Украинец толком не успевает вдыхать полной грудью, но эмоций слишком много и они не дают здравому рассудку захватить контроль над разумом. Где-то внизу начинает непривычно тянуть и мужчина нутром ощущает, как кровь приливает к собственному органу, которому не уделили должное количество внимания. Непроизвольно тот начинает отчаяннее стараться подвигаться, чем лишь сильнее натирает кожу на руках. — Помочь? — тихо интересуется россиянин, видя, как извивается под ним тело молодого гаранта. Протяжное «Да» сравнимо с жалобным стоном, в коем собраны отчаяние, мольба и полное подчинение. Путин молча, соглашается на подобную услугу и опускает одну руку вниз. Хватает всего пары - тройки движений параллельных прежнему темпу, как тишину спальни разрезает громкий и протяжный стон, словно лезвие по бумаге. — Так быстро? — улыбку кажется невозможным сдержать в такой ситуации и Владимир Владимирович с некой насмешкой окидывает взглядом ближнего. Володе не нравится эта усмешка, но сил на возражение не остаётся и он лишь запрокидывает голову назад, ощущая прилив жара уже изнутри. Россиянин продержался в прочем не сильно дольше и уже через жалких пару минут сам позволил себе закончить, не покидая разгорячённого тела. — Всё! Хватит ... Давай остановимся. — Устал? — Вова понимающе качает головой и мягко гладит украинца по щеке, стараясь успокоить. Щелчок, второй и кожаные фиксаторы без всяких проблем падают на пол, освобождая затёкшие конечности от этих своеобразных оков. За ними следует облегчённый выдох и изнеможённый Володя укладывается на постель, прикрывая глаза от усталости, потирая лишь немного покрасневшие запястья. — Ты же говорил, что не давит, — Облегчённо выдохнув, уточняет Владимир Владимирович, ложась рядом, забирая одну руку Зеленского в свою. Он осторожно проводит большим пальцем по месту покраснения и на секунду прикладывает запястья к губам. — Ну, теперь-то уж точно всё хорошо, — улыбаясь, протягивает Володя и прижимается к тому поближе. Вова знает, чего он хочет в качестве завершения и послушно обнимает украинца. Проверка на доверие определённо пройдена.