Ночь иллюзий

      Строгость - с некоторой долей снисхождения.       Жизнь Рики в Эос была похожа на жизнь птицы в клетке, с полным отсутствием личной жизни, благодаря безупречной системе безопасности, состоящей из множества камер наблюдения. Таким образом, подотчетность ни перед кем, кроме самого себя, в Апатии резко контрастировала с ежедневным соблюдением строгих правил в Эос.       Как обычно, жизнь Рики сильно изменилась без его ведома.       Естественно, его мнение не учитывалось.       После того, как человек подвергается дрессировке петов – в соответствии с тремя принципами: невежество, бесстыдство и послушание – и ему присваивается серийный номер Мидаса, малейшее изменение условий жизни покажется ему чрезвычайно стрессовым. Но Рики был не настолько слаб. Ведь монгрел, выживший в трущобах, должен был обладать тремя железными качествами: решительностью, нахальством и храбростью.       Внезапность переезда сама по себе была неожиданностью, но Рики не протестовал и не жаловался. Вместо этого он почувствовал облегчение. Он знал, что больше не сможет собирать осколки после очередного скандала. Но радость омрачало то, что Рики, как катализатор самого скандального инцидента, который когда-либо происходил в Эосе, ощущал себя беглецом от ответственности. А поскольку это касалось сверхсекретности Эос, положение Рики было под угрозой.       Но никогда, даже в самых смелых мечтах, он не ожидал оказаться сейчас в Апатии. А впоследствии, Ясон решил "добить":       "Я собираюсь позволить тебе работать на черном рынке".       В то время Рики думал, что Ясон просто пытается спровоцировать его таким диковинным заявлением. Либо так, либо он был погружен в грезы наяву, которые были слишком хороши, чтобы быть правдой. Рики невольно захотелось ущипнуть себя за щеку.       "Ты сам предложил эту идею", - парировал Ясон. "Или та бравая речь была лишь бессмысленным эпатажем?"       Этот случайный вопрос был лишен привычного сарказма Ясона. Рики ошеломленно затих. Его сердце глухо забилось от шока. Тогда он понял, что Ясон имел в виду. Каждое сказанное им слово.       Было большой удачей беспрепятственно покинуть Эос с его удушающей атмосферой строгого заключения, которая отличалась от жизни в трущобах. В качестве невероятного бонуса он также получил шанс вернуться к работе на черном рынке. Он все еще был потрясен этой новостью.       В то же время Рики предостерегал себя. По сути, он оставался питомцем в клетке, которую просто перевезли из Эоса в Апатию. Ничего не изменилось, кроме отсутствия Кэла, фурнитура, прикрепленном к апартаментам в Эосе. Видимые цепи Рики просто стали невидимыми. Пет-ринг, который обеспечивал абсолютное послушание, все еще вгрызался в его плоть.       У него просто было больше возможностей делать то, что ему хочется, по сравнению с его жизнью в Эосе – вот и все.       Эта так называемая свобода была ничем иным, как свободой для разнообразия взять на себя ответственность за свои собственные действия. Это означало, что его невидимые цепи будут весить еще тяжелее, чем цепи, которые связывали его в Эос. Ценой, которую ему пришлось заплатить за эти цепи, было пустое обещание хорошей репутации на рабочем месте.       Тем не менее, Рики отнесся к этим кандалам, которые давили на него тяжелее, чем клятва, с предельной серьезностью. Так что Рики никогда не чувствовал, что время, проведенное им в одиночестве в Апатии, было таким скучным - по крайней мере, какое-то время.       Достижения, которые принесли ему титул "Рики Дарк", уже стали историей. Когда дело касалось людей и товаров на быстро развивающемся черном рынке, система не была настолько снисходительной, чтобы личная история человека имела большое значение после резкого падения состояния.       Навыки, которыми Рики когда-то обладал, заржавели от неиспользования, и реабилитация, необходимая для их восстановления, оказалась намного сложнее, чем он себе представлял. Лично он чувствовал, что ему нужно больше времени, но, по крайней мере, ему больше не было скучно, когда у него было слишком много свободного времени.       Покидая свою квартиру в Апатии в точно установленное время, он выполнял рутинную работу для Катце и возвращался домой строго по расписанию. Каждый день он следовал одному и тому же распорядку. Он сосредоточил свое внимание и эмоции на этой единственной цели. Он не мог позволить себе переключить свое внимание на что-то другое - определенно нет. Однако, его разум против его воли забивали навязчивые мысли…       ...о долгих ночах без Ясона…       ...об одиночестве в просторной постели…       ...о холоде простыней, не способных удержать его тепла. Это все вина Катце. Что этот ублюдок вообще упомянул имя Ясона. ****       Это случилось на работе. Рики в это время полулежал на своем рабочем стуле и нервно грыз ногти.       — Самый могущественный человек в Танагуре возжелал низшего отброса из трущоб. Ты когда-нибудь задумывался, что это вообще значит?       Шокирующий вопрос, который он никогда бы не мог себе представить, ударил Рики как пощечина. До сих пор Катце никогда так открыто не говорил с Рики об отношениях с Ясоном, даже в шутку. Будучи бывшим фурнитуром и нынешним петом соответственно, Катце и Рики избегали откровенных разговоров по-настоящему - но это не обязательно было по обоюдному согласию.       В любом случае, Рики не видел необходимости говорить о вопросах, о которых его никогда не спрашивали, с человеком, который уже был хорошо информирован о его позиции. Катце как-то рассказал ему о трех правилах продвижения в этом мире: "Всегда будь начеку, что бы ни случилось, не пытайся сбежать от реальности. Но язык держи за зубами".       Рики принял их близко к сердцу и использовал как руководство к жизни. Используя свой ум, он применял их в соответствии с требованиями каждой ситуации. Естественно, Катце делал то же самое.       В качестве доказательства, он никогда бы не стал беспечно совать нос в личную жизнь Рики. Не потому, что он знал, что этот вопрос был потенциальным минным полем для Рики... а из-за прямой связи между личными делами Рики и Ясона.       Хоть Катце все еще находился в цепях Ясона, но это были цепи иного рода, чем те, что сковывали Рики. Итак, каждый из них держался на осторожном расстоянии от личной жизни другого, прекрасно понимая, что все, что он делает, другого не касается.       Честно говоря, между ними было много вопросов, которые необходимо было прояснить, но у них не было свободного времени, чтобы предаваться пустой болтовне. Возможно, это было главной причиной неловкой пропасти между ними.       Но однажды, когда Рики жаловался на то, как Гай и его банда ворвались в Апатию, Катце прямо высказал свое мнение: "Очнись. Ты их главарь, который низвел блонди - мужчину, являющегося воплощением гордости и власти, - до уровня простого секс-андроида".       Это откровение ошеломило Рики, он пришел в ужас, совершенно не находя слов…       ...ибо если такое нелепое обвинение исходило от Катце, то оно, несомненно, было правдой.       Слова Катце, вместе с его непоколебимым чистым голосом и необычайно серьезным выражением лица, запечатлелись в памяти Рики в тот момент.       С того дня эти слова эхом отдавались в его голове и отказывались уходить. Для Рики смысл был кристально ясен: Ясон хотел его.       "Но это не значит, что я знаю почему".       Обычно Рики не имел права отказывать Ясону в сексе. Его мучили, безжалостно дразнили во имя дисциплины, пока его голос не охрип бы, а тело стало бы не способно сопротивляться. День за днем он терпел такую сексуальную пытку, что его гордость стремительно рассыпалась.       Однако, он несомненно испытал удовольствие. Когда сладкий яд экстаза разливался по его телу. "Дерьмо!" Рики сколько угодно мог терпеть боль, но не мог бороться с таким удовольствием. Он не мог сопротивляться. Не мог вслушаться в глас разума, когда его тело охватывал жар. Он знал это по собственному опыту.       Даже когда желание, которое он испытывал, было покрыто отвращением к самому себе, как только внутри него вспыхивало удовольствие, он не мог совладать с натиском чувственного наслаждения. Когда он оказывался в объятиях Ясона, результат всегда был один и тот же.       Однако, вернувшись в Эос после полуторагодичного отсутствия, проведенного в трущобах, Ясон овладевал им по-новому. Рики не знал почему. Если бы он знал, то, вероятно, не согласился бы с этим.       Но…       "Ааах… Черт!"       Проклиная Ясона, Рики задавался вопросами:       "Почему сейчас? Зачем ты делаешь это со мной?"       Лежа на спине, Рики слепо смотрел в потолок. В качестве временной передышки он поворачивался лицом к ванной, и его судорожные вздохи смешивались с прерывистым дыханием его мучителя. ****       Оставшись один в ванной, пытаясь абстрагироваться, он вновь погружался в свои мысли. Это было бесполезно. Рики не мог успокоиться после вскользь брошенной насмешки Катце. "Дурак" обозвав сам себя, он вышел.       И натолкнулся на Ясона.       Тот уже снял камуфляж в виде коротких синих волос и визора на глазах, в которых, по обыкновению, посещал Апатию и теперь восседал на диване в гостиной со своими знакомыми длинными светлыми волосами, спадающими с плеч. Некоторое время Рики стоял совершенно неподвижно, наполовину ошеломленный, с чувством, что находится в явно невыгодном положении.       — Ааа... ээм...… Я...       Рики понятия не имел, что ему следует сказать. Заметив, что парень замялся, Ясон сдвинул брови. Затем лениво поднялся, с присущей ему грацией, взял Рики за руку и, не сказав ни слова, провёл в спальню.       Слова Катце живо промелькнули в голове Рики в это мгновение: "Самый могущественный человек в Танагуре желает монгрела из трущоб".       По какой-то неизвестной причине это заставило Рики покраснеть до самых кончиков ушей.       Это, должно быть шутка.       Это же не может быть серьезным?       Это не смешно.       Почему же после стольких лет он вдруг почувствовал себя таким застенчивым? Было ли желание Ясона к нему тем самым, что он считал постыдным? Это должно было закончиться достаточно скоро. На мгновение разум Рики снова и снова прокручивал эту единственную мысль... пока она не приобрела совершенно новый смысл.       Черт.       Черт!       Вот дерьмо!       Было слишком поздно. Он не мог остановить кровь, бурлящую в его венах.       — Ааа... хаа… хаа…       Он вновь не мог заглушить свои тяжелые вздохи удовольствия.       Растоптав остатки сопротивления Рики, твёрдый орган мощным толчком проник в его тело, насильно раскрывая бутон удовольствия. За закрытыми веками Рики увидел ослепительные искры света.       — Нет... Ааа… Ммм… Аа! Мх...       Его мышцы жадно сжимали Ясона, принимая его глубоко в свое жаркое нутро.       Так горячо…       Так волнующе…       Его сердце, тело и душа словно сгорали.       Рики обнаружил, что его безжалостно возносят на самую вершину экстаза, возвращая к обжигающему трению плоти о плоть, прежде чем он погрузился в водоворот наслаждения.       Все это время Ясон погружался все глубже и глубже, пока не достиг самой сокровенной точки наслаждения.       Это было так приятно…       ...так правильно…       ...так восхитительно.       У Рики перед глазами вспыхнули звезды.       Его разум затуманился.       Экстаз разрывал тело на части.       Глубже!…       Сильнее…       Рики прильнул к шее Ясона - безмолвная мольба. Ясон внял его мольбе, загоняя член еще глубже в тело парня.       ...мощными…       ... и глубокими толчками.       Их ноги были тесно сплетены, как будто они слились в единое целое. Их связанные тела содрогались в едином движении. Прижатый к матрасу, Рики раскачивался взад-вперед, подгоняемый яростным ритмом. Движения Ясона становились все быстрее, энергичнее, неистовее…       ...И в этот момент.       — Ахм... Аааааах!       Протяжно простонав, Рики погрузился в самые глубокие пучины наслаждения.