Грани Сумасшествия
_________________________________
Лунный свет осветлял мглу мрачной ночи. Казалось, тьма всё нарастает, птицей атакуя каждый уголок, каждую опушку густого леса. Как бы листья не старались над тем, чтобы укрыть лес, защитить от света, оставив лишь полумрак - упрямые лучи всё равно пробирались в чащу. Сквозь орешник, растущий неподалеку от бескрайнего озера, виднелись изумрудные глаза. Глубоко в сузивших зрачках была довольно хорошо заметна кровожадность и сосредотачивание на жертве. Лапа мрачной преследовательницы напряглась, а когти в одно мгновение выскочили из-под шерсти. Мышцы оставались напряжёнными, готовыми к ловкому прыжку. Остролистая не могла дождаться, её манило впиться в мягкую шкуру на горле, словно она выслеживала впрямь настоящую дичь - к примеру, упитанного дрозда она бы отведала с удовольствием. В эту ночь она была совсем другой, вовсе другой - не той Остролистой, доброй и хорошей воительницей, а кровожадной и жестокой. Жертва Остролистой – Уголек — сидел на побережье красиво отражающего лунный свет озера. Остролистая приготовилась. Хвост медленно закачался из стороны в сторону. И зря. Словно назло, Остролистая издала громкий шорох. Раздражённо спрятавшись поглубже, она почувствовала дискомфорт в таком неуютном и тесном месте. Уголек резко обернулся. Его уши настороженно поднялись, ловя в себя каждый звук ночной тиши. Он в недоумении махнул хвостом. — Кто здесь? Он, наверное, беспокоился не очень сильно - всё же, это бывает, обычный шорох в кустарнике. Что в этом странного? Остролистая не могла ожидать более. С шипением она в грациозном прыжке прыгнула, сшибла кота с лап. Когти автоматическим образом впились в густую шкуру светло-серого воителя. Уголек в ужасе издал вопль. Он до конца не мог понять, что происходит - всё плыло, словно волны озера. В его лазурных глазах отразилось осуждение и удивление, когда он увидел перед собой соплеменницу. — Остролистая? — растерянно пролепетал он. — Откуда ты здесь взялась? Зачем преследуешь меня? — Ты – бездушный комок шерсти! — в гневе зарычала Остролистая. Её шерсть на загривке поднялась практически дыбом, злость кипела внутри, словно бушующая стихия. — Почему это? — злостно шикнул Уголек. Остролистая обнажила клыки, ей нетерпелось сделать это. Когти впились сильнее. — Прощай, предатель. — не ответив на вопрос, шепнула она. Остролистая облизнулась. Внутри бушевала неразбериха - совесть словно приказывала не делать этого, но она не смела прислушаться. В эту секунду, минуту, ночь - она впервые поняла, что чувствуют другие, когда их окутывает жажда мести и ярости. Металлический привкус алой крови брызнул в пасть, когда клыки с силой впились в горло Уголька. Удовлетворенно она услышала дикий вопль воителя, который разрушил тишину зелёного леса. Когда Уголек стих, Остролистая отпустила его, медленно торжествуя над холодным телом пятнистого воина. Кровь с глотки Уголька полилась ручейком, а волны чистого как никогда озера забирали капли крови, окрашивая себя в ярко-алый цвет. И пусть эта кончина казалась Остролистой до смерти легкой, ей было не просто справиться с совестью.