When the Cherry Blossoms Fell

«Мингю, ты всегда встречаешь людей не просто так. Это либо тот, кто нужен тебе, чтобы изменить свою жизнь, либо ты тот, кто может помочь изменить их». Мингю вздохнул, когда в его голове эхом прозвучали слова матери, сказанные ему более двадцати лет назад, но которые он всегда отчетливо слышит в такие моменты. Как будто она стоит прямо рядом с ним, всего в нескольких дюймах от его уха. Они нужны тебе, чтобы изменить твою жизнь, но что, черт возьми, это означает? Ему не нужно, чтобы кто-то изменил его жизнь. Ему нужно, чтобы кто-то выполнял его работу, вот и все. Ему нужно, чтобы люди работали на него из-за преданности или потому, что они боятся его и его семьи. В противном случае они ему больше не нужны. Большинство из них – всего лишь бессмысленные пешки в его игре. Их всех можно заменить. Как и этого, который прямо перед ним. Мингю наклоняет голову в сторону и снова смотрит на мужчину. Он оценивает его возраст где-то между тридцатью и тридцатью пятью, может быть, всего на несколько лет старше его. Почему-то мужчина выглядит намного моложе, чем обычно, как испуганный ребенок. Он старается сделать свое тело как можно меньше, а его широко раскрытые глаза выдают только страх. Ким ненавидит, когда люди выглядят такими слабыми. Он ненавидит слабость. Если ты знаешь, что умрешь, зачем показывать слабость и отчаяние? Почему бы не умереть с достоинством? — Посмотри на меня, — говорит Мингю мужчине. Мужчина начинает дрожать. Он выглядит так, будто вот-вот обмочится. Его глаза смотрят куда угодно, и он боится встретить взгляд Мингю. Когда Ким начинает терять самообладание и у него появляется желание встретить взгляд мужчины кулаками, тот поднимает голову. — Господин, пожалуйста, — начинает он. Его голос звучит странно из-за застоявшейся во рту крови, — Пожалуйста, — кровь капает с его подбородка. О, черт возьми. Это понимание. Следующая стадия – отчаяние, когда он понимает, что умрет. Боже, как же он это ненавидит. — Останови это. — Пожалуйста, у меня есть семья. У меня ест- Мингю подошел к нему, грубо схватил за волосы и потянул его голову назад. Мужчина громко застонал, смущаясь резкого движения и боли, которую оно причиняет. — Я же сказал тебя остановить. Разве ты меня не слышал? — Да, господин. Да, мне очень жаль. — Если я что-то говорю, это не вопрос. Это требование. — Я знаю это, господин. Мингю прищуривается и пристально смотрит в глаза мужчине: — Видимо, нет. Если бы ты знал об этом, ты бы не был здесь передо мной. Тогда бы мне не пришлось выполнять эту дерьмовую работу и убивать тебя. Мужчина тяжело сглатывает и отводит взгляд, но Мингю не позволяет ему и еще сильнее дергает его за волосы: — Ты знаешь, как я ненавижу убивать? — Н-нет. — Нет, кто? — Нет, господин. Мингю качает головой. — Как долго ты работаешь на меня и мою семью, почти десять лет? А ты до сих пор не знаешь, как ко мне обращаться. Это у тебя впервые? Нижняя губа мужчины начинает дрожать. Кровь, капающая из его рта, медленно начинает высыхать. — Нет, господин. Я знаю это. — Ты просто идиот. Если ты не знаешь даже основ, ты не должен удивляться тому, что я собираюсь тебя убить. И все же ты здесь, умоляешь и смотришь на меня этими ужасными глазами Бэмби. Как будто это тебе поможет, — фыркнул Мингю, — Меня это только больше раздражает. Мне хочется поскорее тебя убить. Так что прекрати и умри с достоинством, — он отпустил волосы мужчины, которые теперь были полностью покрыты потом, — Невежливо, — пробормотал Ким. Он отходит назад и смотрит на ноги мужчины, которые пристегнуты к стулу. Его руки скованы наручниками, а все тело покрыто смесью пота и крови. Он выглядит ужасно. В этом теле не осталось ничего ценного. Мингю действительно ненавидит эту работу. — Джун, дай мне мой пистолет. В одно мгновение он почувствовал холодную поверхность пистолета в своей руке и, согнув пальцы, направил его на стоящую перед ним фигуру. Когда мужчина начал ерзать на стуле и кричать в полной панике, он издал прерывистый вздох: — Пожалуйста, не убивайте меня. Я нужен своей семье. Я нужен им. — Ты не очень-то нужен. Если ты им нужен, значит, ты важен. А если бы ты был важен, я бы сейчас не наставил на тебя пистолет. Мне нужны важные и преданные люди, но ты мне не нужен. Ты испортил свою работу и ослушался меня, пытаясь разработать новый бизнес-план. — Это была ошибка. Клянусь. — Это была ошибка – войти в не свою комнату? Ошибка при попытке войти в мой компьютер? Ноздри мужчины раздулись, а глаза расширились так, будто вот-вот выскочат из головы: — Да, господин. Это действительно была ошибка. Я не хотел этого делать. Мингю смеется. Это короткий, холодный звук, и видно, что мужчина перед ним напуган. Он каждый раз вздрагивает, а его глаза становятся дугами. — Прежде чем я влеплю в твой мозг пулю, позволь мне кое-что тебе сказать. Есть разница между нежеланием что-то делать и тем, чтобы действительно не делать. Если ты начинаешь думать о том, чтобы порыться в моих вещах, потому что хочешь отдать их моему дяде, просто реши не делать этого. Отложи эту идею. Но нет, ты этого не сделал. Потому что ты был эгоистом. Мужчина судорожно сглотнул. — Я знаю, какой ты человек. У тебя болезнь – желания большего. Ты работали на мою семью десять лет. Усердно трудился и наслаждался наградами, которые он тебе давал. Но в какой-то момент этого стало недостаточно. Я прав? Мужчина опустил глаза и издал сдавленный всхлип. — Шесть месяцев назад ты начал работать на меня. Ты хотел больше работать на самого главного человека в семье – моего дядю. Зависимость от власти никогда не приносит плодов. Только если ты расходный материал и не имеешь значения. Его рука болит, потому что он все еще держит пистолет, направленный на голову мужчины. Кашель Джуна за спиной – последний толчок, который ему нужен. Мун прав, это уже слишком долго. Этого человека нужно добить, в конце концов, его пытали почти двадцать четыре часа. Этого более чем достаточно для такой крысы. Он не получал никакого особого обращения от самого Мингю. Черт возьми, нет. У него были дела поважнее, чем сутки пыток кого-то на пустом складе. Но он должен признать, что Минхао проделал отличную работу. Су может играть с жизнью человека до такой степени, что тот умоляет убить его. Он точно знает, где находится эта грань. Мингю восхищается этим, но в то же время расстроен тем, что сегодня Су не предъявил достаточных требований. Мужчина все еще хочет жить, и, черт возьми, он ненавидит это. Когда Ким опускает пистолет, глаза мужчины удивленно расширяются. В этот момент Мингю увидел надежду в глазах и губах мужчины, как будто он хотел что-то сказать. Но Мингю прервал его прежде, чем он успел это сделать. — Такой идиот, — Джун сказал это прежде, чем громкий звук и небольшая ударная волна в руке Кима возвещают о смерти мужчины. — Да, — вздыхает Мингю, — Такой идиот. ***   — Мингю, ты не думаешь, что нужно копать глубже? — Нет. — Но у меня плохое предчувствие. — Нет. — Мингю. — Нет. Мингю резко останавливается в коридоре. Мун натыкается на него и начинает ругать его бормотанием. Ким оборачивается и смотрит ему в глаза. Они стоят очень близко друг к другу, но Мун не делает ни шагу назад, потому что Ким – единственный человек, рядом с которым он чувствует себя комфортно. Он никогда не пугает его. Это раздражает. — Послушай меня, Джун. Как я уже говорил, если я докопаюсь до причин, по которым этот человек влез в мое дерьмо, дядя все узнает. — Но если есть другая причина, по которой он это сделал, мы должны знать. Мингю, ты не можешь оставаться неизвестным в таком мире. Это убьет тебя. — Я знаю. Знаю. Но я уверяю тебя, что кроме уже известных нам причин больше ничего не найти. Этот человек просто попробовал немного силы, пристрастился и захотел еще. Мун вздохнул, несколько раз моргнул и снова посмотрел на него. — Джун, не смотри на меня так. Это не работает. — Это действует на всех. Если ты выглядишь милым, то получишь то, что хочешь. — Тогда начни целовать себя в чертово зеркало. — Как грубо. Мингю разворачивается и снова начинает идти. В конце коридора он снимает пальто и вешает его на золотую голову оленя на стене. Это самая уродливая вещь, которую он когда-либо видел. Кому придет в голову вешать пальто на голову золотого оленя? Но это был подарок Вону, когда он переехал в этот пентхаус. — Послушай, Джун, в прошлый раз ты отлично поработал, чтобы выяснить, почему тот идиот пытался проникнуть в мой офис. Я хорошо знаю, как ты работаешь. Если ты еще ничего не нашел, то не найдешь и потом. Когда Минхао также пытал его, он не смог ничего вытянуть из этого человека. Если бы я думал, что этот человек что-то скрывает, я бы вытащил это из него самым худшим способом. Кроме того, мне нужно, чтобы ты поработал над новым бизнес-планом. — Ким Вонхо. — Что?, — поднимает брови Мингю. — Его имя Ким Вонхо. Он проработал у тебя полгода, а ты все еще называешь его человеком крысой или идиотом. — Потому что он таким и был. — Ну да. Я знаю, ты всегда хочешь знать имена людей, которых убиваешь. Ким кивает, открывает двойные двери столовой и входит вместе с ним. Мун прав. Мингю хочет знать имена людей, которых он убивает. Это одна из его странных причуд. Но он никогда не понимал, почему. Возможно, это способ не думать о том, что убийство – это плохо. Ему хотелось бы думать, что его душа не совсем прогнила, но если он действительно хочет узнать имя человека, чья кровь на его руках, так ли это важно для него? — Почему не сегодня?, — спросил Джун, прервав его мысли. — А?, — Мингю замечает, что Мун смотрит на него с любопытством. Его глаза выглядят так, будто он видит Мингю насквозь. — Я просто устал, — пробормотал Ким, отводя взгляд, — В любом случае, здесь чудесно пахнет. Давай перекусим. Вону и Чан тоже придут на ужин? Мун лишь смеется над неудачной попыткой Мингю сменить тему, но с радостью упускает момент. — Нет, они все еще заняты на складе. Чан позвонил мне раньше и сказал, что не сможет прийти на ужин. — Хм, хорошо. Тогда я скажу шеф-повару, что мы готовы поесть. Когда Ким вернулся в столовую, он обнаруживает своего друга, сидящего за столом с бумагами, разбросанной перед ним. Его брови нахмурились, и он настолько сосредоточен на чтении листа бумаги, что не замечает его присутствия. Мингю качает головой и подходит к полке, где хранятся напитки. Он берет с полки стакан и наугад выбирает бутылку виски. Он покупает его сам, поэтому уверен, что вкус у него хороший. Он откупоривает бутылку и наливает спиртное в стакан. Звук сразу же оказывает на него расслабляющее действие. Налив еще один бокал для Джуна, он подходит к столу и с громким звоном ставит бокал на стол. Мун испуганно смотрит на него. И Мингю пытается не показывать, что его реакция его забавляет: — Что ты там делаешь? Я думал, ты четко определился со своими деловыми решениями во время ужина в моем доме. — Я еще не вижу еды на своей тарелке, — поднимает бровь Джун. — Пошел ты, Мун, — закатывает глаза Ким. Он выдвигает стул и садится. После этого наступает не неловкое молчание. Между ними нет неловкости. Они одновременно тянутся к бокалам и притягивают жидкость мимо губ. Мингю закрывает глаза и делает первый глоток. Ему нравится ощущение жидкости в горле и небольшое жжение, которое она оставляет после себя. Джун уже поставил стакан на стол и сосредоточился на своих документах. — Хорошо, удиви меня, Джун. Расскажи все, что мне нужно знать, пока не принесли еду. Джун дал информации осмыслиться еще несколько секунд, прежде чем начать говорить. — Итак, дела идут хорошо. Тест на наркотики проходит по графику, и результаты лучше, чем ожидалось. — Что значит «лучше, чем ожидалось»? — Люди хотят большего. — Хорошо, это хорошо, — Мингю с любопытством поднимает брови. — Это действительно так, — отвечает он, — Даже если мы выпустим их на рынок, люди все равно останутся недостаточно богатыми, чтобы покупать их. — И они об этом знают?, — Мингю показалось, что он знает, к чему приведет эта история. — Да, они узнали об этом сегодня. Некоторые из них были очень злы, знаешь ли. Сегодня на складе был небольшой бунт. — Вот почему Вону и Чан сейчас не здесь. — Но это хорошие новости. Это не для Вону и Чана, а чтобы успокоить тех ребят. Минхао тоже туда поедет, — Мун хмыкнул. Ким кивает и бормочет «хорошо» и смотрит на дверь, ведущую на кухню, чтобы убедиться, что шеф-повар все еще не пришел: — И наркотики делают то, что мы ожидали от них? — Да, это самое главное, чего мы ожидаем. Оно дарит отличное настроение и уверенность. — Приятно слышать, — Ким любит, когда все идет по плану. Это как кокаин, только лучше, говорят ему. По крайней мере, они не лгут. Он сильно рискует, но, к счастью, это работает в его пользу. Мун отодвигает верхний документ и находит один почти в самом низу: — А, вот оно, говорят, это что-то вроде наркотика, который представляет собой комбинацию XTC и кокаина. — Как же они.., — Мингю хмурит брови, но его перебивают. — Я прочитаю, что там написано: «Видимо, люди получают столько же счастья, сколько и от XTC, включая покалывание, которое они испытывают при употреблении XTC. Чувствовать себя очень энергичным, не чувствовать боли и другие подобные вещи». — Действует ли он так долго, как мы надеялись? Джун берет еще один лист бумаги из стопки бумаг, разбросанных по столу. Как этот человек может быстро выбрать нужную форму из того, что кажется сплошным хаосом? — Ты ведь можешь просто использовать компьютер или ноутбук, как все остальные, верно?, — насмехается Мингю. — Я предпочитаю так. Мне все равно, если меня назовут старомодным. Тебе ведь нужна статистика о том, как долго длится эффект, не так ли? Ким протягивает руку и машет ею Джуну, чтобы тот передал ее ему. Тот протягивает два листа бумаги, заполненных таблицами и графиками. — Положи все эти бумаги обратно в сумку, пока шеф-повар не пришел и не увидел то, что ему не положено, — говорит Мингю, — Я только начинаю ценить его присутствие и не хочу его увольнять или убивать. — Ты всегда такой нудный, сразу говоришь об убийстве. — Заткнись и положи это в сумку. — Понял, господин. Ему не нужно было видеть лицо Муна, чтобы понять, что ему нравится дразнить Мингю. — Препаратам требуется около получаса, чтобы начать действовать, с погрешностью примерно в пять минут. Они довольно точны, — Мун сосредоточился на графике перед собой, — По их словам, эффект длится от шести до восьми часов. Некоторые люди говорят, что ощущали эффект почти десять часов. Его глаза расширились, и Мун на мгновение замолчал. Затем он тихо выругался: — Проклятье, это очень долго. Даже больше, чем предсказывали, — Джун снова просмотрел газету в поисках информации о пиковом эффекте. Он нашел ее во второй газете, — Между часами один и восемь. — Черт, Джун. Это хорошо. Насколько этот график основан на людях? У Джуна блеск в глазах и легкая улыбка на лице. Он также явно доволен результатами: — Мы все еще находимся на ранних стадиях тестирования, — говорит он, — Вот почему в Сеуле нас около пятидесяти человек. На следующей неделе у меня запланирована встреча с этим голландцем. Он отвечает за испытания и исследования в своей стране. Мне интересно узнать, получит ли он те же результаты, что и мы. — Мне тоже, — Мингю вернул ему листы, а Мун положил их в сумку вместе с другими бумагами. Мингю сделал еще один глоток виски и замолчал на несколько секунд. Обычно между первым и вторым глотком проходит не так много времени, но эта новость необычным образом заставила забыть его о выпивке: — О влиянии на здоровье? Мужчина нахмуривает брови, его левый глаз раздраженно подергивается, и он вздыхает: — Ты только что приказал мне вернуть мои документы. У меня нет фотографической памяти. — Неважно, — Ким махнул рукой, — Учитывая то, что ты мне не сказал, беспокоиться не о чем, — сказал он. — Нет новостей – хорошие новости, — Мун кивнул, — Подробности пока неизвестны. Некоторые данные есть в газетах, но Вону сказал, что пришлет подробный отчет в конце этой недели. — Хорошо. Попроси его прислать его и мне. — Обязательно. Пока разговор прерывается, двое мужчин пьют свои напитки. Слышно только, как они ставят бокалы на стол и как урчит желудок Мингю. Он чувствует голод, и это раздражает его больше, чем обычно. Почему он так долго не может поесть? Мингю потирает рукой живот и поворачивается к собеседнику: — Завтра нам нужно встретиться с дядей. — Нам?, — Джун смотрит на него сузившимися глазами. — Да. Ты идешь со мной, — Мингю возвращает бокал, слегка встряхивает его и смотрит, как янтарная жидкость поднимается к ободку бокала. — Мингю, я не хочу. Дверь между ими и кухней открывается. Вкусный запах в считанные секунды заполняет столовую, заставляя желудок Мингю заурчать еще сильнее. — Спасен, — пробормотал Мун. В дверях стоит мужчина лет пятидесяти. Он одет в униформу повара и смотрит на Кима, вежливо улыбаясь. — Ким Мингю, сэр. Ваш ужин готов, — говорит он благородным голосом, — Мне попросить официантку принести его вам? — Да, принесите его мне. Я умираю от голода. Шеф-повар поворачивается к Муну, и его улыбка становится еще шире. Он отвесил глубокий поклон и поприветствовал его: — Пожалуйста, наслаждайтесь едой, — с этими словами он уходит. Через некоторое время входит молодая женщина с тарелкой. Она молча ставит посуду на стол, не глядя на мужчин. Тем не менее, Мингю смотрит на нее. Он никогда раньше не видел эту женщину. Это молодая женщина, наверное, лет двадцати. Она выглядит на несколько лет моложе Чана, самого младшего из друзей Мингю. Ее черные волосы стянуты в тугой хвост, а щеки слегка покраснели. Мужчина не успевает как следует рассмотреть ее лицо, как она уже покидает столовую. Мун фыркает, и он смотрит в его сторону. — Прекрати, Мингю, — предупреждает он. — Что? — Не смотри на меня такими невинными глазами. Даже не пытайся ее ударить. Думаю, она моложе тебя как минимум на десять лет. — Она новая сотрудница. Только поэтому я ее и увидел, — Ким слегка фыркнул. — Конечно, это так. И давай не будем забывать, почему ты ее никогда не видел, — мужчина закатывает глаза. Прежде чем Ким успевает что-то сказать, девушка возвращается с гарниром: — Опять спасен, — вздыхает Джун. *** Воздух был свеж и пах смесью скошенной травы и ароматом сладко распускающихся цветов. Температура была приятной, не теплой и не холодной. Киму все еще приходилось надевать куртку, но весеннее солнце согревало его кожу. Он любил это время года. Мальчик любовался цветущей вишней с ее розовыми цветами. Они красиво контрастировали с голубым небом. Это был первый год, когда он видел цветущую вишню. Его мама увидела, как он смотрит на цветущую вишню: — Гю, тебе нравится? — Да, мама. Очень, — маленький Мингю улыбнулся и посмотрел на свою мать. Его мать осторожно взяла его за руку и пошла по подъездной дорожке. Там их ждал блестящий черный автомобиль. Водитель открыл заднюю дверь машины. — Все идеально, видишь?, — сказала она, — Знаешь, почему? Мальчик покачал головой. Они остановились перед машиной, но прежде чем сесть в нее, мать указала на вишневое дерево: — Это дерево называется сакура. Символ как новых начинаний, так и хрупкости жизни. Она вздохнула и со слабой улыбкой смотрела на деревья. Затем она посмотрела на Мингю и обняла его маленькое личико. — Разве ты не думаешь, что это прекрасно, особенно в такой день? Мингю увидел глубокие карие глаза матери. Солнце било в них, и он заметил, что в радужной оболочке глаз были золотистые хлопья. Он думал, что это самые красивые глаза в мире. Ким не был уверен, что мама понимает смысл цветения вишни, но он знал, что они делают ее счастливой. — Да, мамочка. Звучит прекрасно. Мингю заметил, что ее улыбка стала шире, а глаза засияли. Это заставило его тоже улыбнуться. Они сели в машину, и Мингю продолжал любоваться розовыми цветами. Когда ворота открылись, они некоторое время ехали по тихим улицам, пока тишина и природа не успокоили от городской суеты. Мингю нечасто бывал в Сеуле. Он даже не мог вспомнить, когда был здесь в последний раз. Небоскребы и суета были для него непривычны. Прижавшись лицом к стеклу окна, он не знал, с чего начать поиски. Слишком много всего было вокруг. Машина остановилась у престижного здания. Мальчик был очень впечатлен. Поразило потому, что особняк, в котором он жил, был, пожалуй, даже больше этого здания, но атмосфера. Он был элегантен и излучал интеллект и знания. Мимо машины пробегали дети, и Мингю заметил двух мальчиков, которые пытались играть в тег, пока бежали к главному входу. Его сердце внезапно дрогнуло от волнение. С надеждой, сияющей в его больших глазах, он повернулся к матери: — Мама, я тоже могу завести друзей?, — спросил он с нетерпением. Его мама рассмеялась и поцеловала его в макушку, — Конечно, можешь, — сказала она, — Хорошего первого дня в школе! *** Мингю едет по огромной, длинной дороге и замечает те же деревья. На этот раз розовых цветов нет. Еще не наступило подходящее время года. Когда он был моложе, эта длинная подъездная дорога казалась ему самой обычной вещью на свете, но когда он перестал здесь жить, она стала раздражать. Зачем она была нужна? Ты просто хвастаешься тем, какой ты богатый. — До сих пор не могу поверить, что ты заставил меня пойти на ужин с твоим дядей, — раздраженно пробормотал Джун, сидя на пассажирском сиденье. — Ты всегда мой плюс один. — Нет, не всегда. Даже сегодня ты делаешь это только потому, что не хочешь оставаться с ним наедине, — фыркает он. — А что, если причина в этом? — Ты просто боишься, что он узнает о твоем новом бизнес-плане. Мужчина вздохнул. Джун прав. Его дядя – глава семьи наркобарона Мин. По сути, Сеул принадлежит ему. Мингю старается не привлекать внимания к своему новому наркотику, но каждый день боится, что дядя найдет его. Его дядя следит за ним повсюду. Если он узнает, Ким не знает, что с ним будет. У его дяди нет детей, и он вырастил Мингю, поэтому дядя считает его своим сыном. Он должен взять на себя управление домом и Сеулом. Его дядя всегда говорит ему, каким хорошим лидером он может стать в будущем, если будет следовать семейным правилам. Однако Мингю знает, что ненавидит его дядя, а это противоположно «следованию семейным правилам». С новым наркотиком. Еще не испытанным.. Тайно... Лгать главе Сеула. Да, его возненавидят. Если он расстроит дядю, его могут лишить наследства. Если его дядя в хорошем настроении, они могут подвергнуть его пыткам. Если он будет в плохом настроении, Мингю придется бежать, чтобы спасти свою жизнь. — Твой дядя даже не хочет, чтобы я был там, — ему кажется, что он вот-вот расплачется. — Не будь ребенком, Джун. Ты нравишься моему дяде. — Да ладно. Наконец поездка закончилась, и Ким припарковал машину на своем обычном месте. Затем он смотрит на Муна: — Да, возможно, «нравится» – это преувеличение. Но он не пытался тебя убить. — Какой у него прекрасный язык любви, — закатывает глаза мужчина. — Скажи мне еще, — Мингю фыркает. — Я чувствую себя использованным, — выражает чувство вины Мун. — Не веди себя так. Когда мы были молоды, ты умолял меня приходить сюда каждый день. Кроме того, ты любил поесть, — он смеется. Губы Муна дрогнули, он на мгновение задумался, а затем кивнул: — Ты прав, мне нравится еда. Она лучше, чем в твоем ресторане. — Я больше никогда не возьму тебя сюда, неблагодарный кусок дерьма, — отвечает Мингю. — Слава богу, — вздыхает Мун. Мебель в доме его дяди – полная противоположность мебели в его собственном пентхаусе. Ким вырос здесь. Это из дорогого черного дерева, с люстрами и.. кучей золота. Он считает это отвратительным. Все кричит: «я хочу произвести впечатление на гостей». Его собственный стиль, напротив, более простой и современный. Минимализм, в основном белый или мягкие цвета. Ему это нравится. Это красиво и успокаивает. Честно говоря, он тоже не из дорогих, но это то, что объединяет этот особняк и его пентхаус. Единственное, что ему нравится в особняке, – это искусство. Он может их оценить. Мингю вспомнил, как однажды привел сюда Вону. Заметив все «потрясающие произведения искусства» в особняке, он не мог умолкнуть от волнения. Каждый раз, когда он входил в комнату, его челюсть немного опускалась. Чон ценит лучшие произведения искусства, но Ким по-прежнему обеспокоен этой уродливой стойкой с золотым оленем на ней. *** Шаги раздаются в соседней с залом комнате. При звуке этих шагов Мун приходит в себя. — Сын, — раздается низкий голос. — Здравствуй, дядя, — отвечает Мингю. Его дядя – высокий мужчина. Он выглядит таким же устрашающим и сильным, как и всегда, с невыразительным выражением лица и в дорогом костюме. Мингю никогда раньше не видел этого костюма и почти на сто процентов уверен, что он выбрал новый костюм для сегодняшнего обеда. Но почему так? Это вызывает у него подозрения. Рядом с ним Джун глубоко кланяется: — Здравствуйте, король Ким. — Мун Джунхви. Давненько не виделись, — дядя Мингю кивает головой. Джун гудит что-то непонятное, а мужчина не обращает на него внимания. — Следуйте за мной, — говорит дядя Мингю. Это не вопрос. Это требование. Он направляется к двери справа. Ким привык к множеству коридоров в этом особняке. Это еще одна вещь, которую он не пропускает. Они идут в молчании и через несколько минут попадают в столовую. Комната такая же, как и всегда. Одну стену занимает большое окно. Над окном висят занавески, но по бокам они аккуратно подвязаны. Через окно Мингю видит обширный задний двор. Остальные стены обшиты классическими панелями темного цвета, и на них висят несколько картин в золотых рамах. В центре комнаты стоит огромный стол из черного дерева. За столом могут разместиться четырнадцать гостей. Стол установлен для трех человек. Мингю ждет, пока его дядя сядет. Мужчина кивает в их сторону, давая понять, что они тоже могут садиться. Ким недоумевает, откуда его дядя узнал, что стол нужно накрыт на троих, ведь он не предупредил его, что приведет Джуна. Однако Мингю не имеет права говорить в присутствии дяди, поэтому он молчит. Мужчина, похоже, хорошо знает своего племянника и немного смеется. — Мингю, ты такой предсказуемый, — говорит он, наблюдая, как тот садится, — Ты, кажется, считаешь тарелки. — Я не предсказуем. Ты можешь просто прочитать меня. — Потому что я тебя вырастил. — Не дави на это, — кусается он. — Ты жил в моем доме с рождения и до трех лет назад, — напоминает ему дядя. — Жить в одном доме – это не то же самое, что воспитывать кого-то. На лице дяди Мингю появляется забавная улыбка, когда он смотрит на него: — То, что ты ведешь себя как мальчишка и не наложил в штаны из-за того, что сел на мою столовую, говорит о многом. Мингю закатил глаза. Через несколько секунд он спрашивает: — Кто тебе сказал, что Джун поедет со мной? — Это не твое дело. Разговор окончен. Они сидят в тишине и смотрят, как две официантки приносят им обед. Мингю знает, что дядя намеренно нанимает двух официанток. Его дядя знает, что у него только одна. Сочетание самых вкусных ароматов наполняет комнату. Ким смотрит на Муна, сидящего за столом. Джун нетерпимо смотрит на миски и тарелки, расставленные на столе. Мингю пытается подавить смех. Ким смотрит на ближайшее к нему блюдо. Он не узнает все блюда. Они кажутся ему чужими. Почему дядя так поступает? Почему он не может просто поесть корейской еды? Мингю чувствует дискомфорт в желудке. Знает ли дядя о его новом бизнес-плане? О новом наркотике? Вот почему он это делает? Его дядя берет миску, стоящую рядом с его тарелкой, и с помощью палочек подносит первый кусочек ко рту. После этого им двоим тоже разрешают поесть. В поле зрения Мингю попадает тарелка со свининой, овощами и соусом, и он берет ее. Он не хочет внушать дяде мысль о том, что ему нравится вся еда, приготовленная для них. Это не так. У дяди есть на то свои причины, и он хочет знать, почему. Мун, напротив, не разделяет этих желаний. А если и разделяет, то хорошо это скрывает. Его рот, кажется, набит тем, в чем Ким узнает пенне. Из правого угла рта капает красный соус, но он, кажется, этого не замечает. Они едят в тишине. Только звон бокалов на столе и стук палочек наполняют комнату. Тишина привычна для Мингю. Так было всегда. Он никогда с ним не разговаривал. Молчание не вызывает неловкости. Большинство людей сочли бы его неловким, но Мингю вынужден признать, что оно ему нравится. Тем не менее он знает, что это затишье перед бурей. Съев очередную нарезку из рыбы, Ким начинает думать о том, почему он здесь. Дядя пригласил его на ужин без каких-либо объяснений. Мингю знает, что его дядя никогда не сделает ничего без причины. Джун нападает на баранью отбивную. Кто-то сказал ему, что он привезет друга? Он подавляет свои мысли, делает глоток напитка и заливает нежную морскую мякоть в горле. Мун отрывает плоть от кости зубами. Он знает. Его дядя знает. Краем глаза он видит, как мужчина перестает есть. Мингю надеется, что и Мун скоро закончит есть. Его дядя не начинает говорить, пока кто-то из гостей не закончит есть. По крайней мере, он вежлив. Черт, почему он не прекращает есть? Дело не в том, что Ким недостаточно кормит его. Он платит ему чертовки хорошо, так что он может купить достаточно еды. Через несколько минут Мун с довольным видом уселся в кресло. Ким мысленно решает, что отругает его позже. Мингю поворачивает голову и смотрит на мужчину: — Что ж, с формальностями покончено. Пришло время рассказать, зачем ты меня сюда позвал. — С этого момента ты можешь называть меня королем Кимом. Ты становишься слишком самоуверенным, — он сужает глаза. — Я не буду называть тебя королем, — насмехается Мингю. — Хочешь умереть? Ты, маленький ублюдок, — его дядя поджимает челюсти. Мингю встает так быстро, что его мужчина замолкает. Мгновение спустя стул отодвигается, и он бросает салфетку на стол: — Дядя, я не дурак. Будь честен хоть раз. Разве это так сложно? Губы его дяди побелели и разошлись. Его глаза полны ненависти. Он тщательно обдумывает свои следующие слова. Тишина накрывает комнату тяжелым одеялом. Мингю замечает, что тяжело дышит, и пытается сдержаться, но ничего не может поделать. Если его дядя хочет что-то сказать, он должен сказать это сейчас. Если он знает о новом препарате и хочет наказать или отречься от Мингю, он должен сделать это сейчас. Время для игр закончилось. Внезапно на лице мужчины появилась странная улыбка: — Хотя бы объясни, зачем я привел тебя сюда сегодня. Ким нахмурил брови. Он смотрит на Муна, который почесал свой висок, явно озадаченный. — О чем ты говоришь, дядя? Мужчина выпрямился и откинулся в кресле. Его пальцы изобразили шипы: — Сначала сядь, сын. И веди себя прилично, — предупреждает он. Мингю на некоторое время замялся, но отбросил свое самолюбие. Он вздохнул и сел обратно. — Хочешь знать, почему я пригласил тебя на обед? Ты умный, сын. Вот почему ты здесь. И я рад, что ты дал мне понять, что еще не потерял способность мыслить умно. — Ты не мог бы быть более понятным?, — Мингю закатывает глаза. — Ты всегда так осторожен. — Да, это ты меня научил. — Видишь, я тебя вырастил, — на лице мужчины появляется улыбка. — Нет, ты вырастил меня для этой работы. Это разные вещи, — качает головой Ким. — Вот почему ты здесь. Ты хорошо справляешься с работой. Я знаю, что ты не всегда был доволен тем, через что я заставил тебя пройти в прошлом, — его дядя наклоняется вперед. Черт возьми. — Но я рад, что ты всегда слушаешь меня и делаешь то, что я тебе говорю. Нет, неправда. — Ты отлично справляешься с МДМА. Я наблюдал за твоей работой много лет. И недавно произошло нечто, что заставило меня понять, что ты готов раньше, чем я думал. Джун затрясся в своем кресле. Проклятье. Мингю вдруг почувствовал себя так, словно кто-то вбил кирпич ему в живот. Это тяжело. Интересно, знает ли он? Но по выражению лица его дяди видно, что он не знает. Если бы он знал, Ким уже был бы мертв или бежал бы от смерти. Ким знает одно: его дядя не любит, когда люди бросают ему вызов. А он хочет выйти из-под власти дяди. Хочет владеть собственным бизнесом. Он хочет управлять им так, как хочет сам, а не так, как хочет этот старый высокомерный человек. Его дядя не знает, как нужно вести дела в наши дни. Он слишком зациклен на прошлом, слишком привязан к своей власти в Сеуле и слишком боится рисковать. Дядя Мингю наклонился вперед, положив локти на стол: — Я знаю, что ты сделал несколько недель назад, когда доставка задержалась, и что ты сделал, когда те люди пытались украсть наш тайник. — Эти две вещи были связаны между собой, — замечает Ким. — Я знаю. Хорошая работа. Мингю вздохнул и посмотрел на Джуна. Они оба знают, что его дядя никогда не скажет, что не знал об этом до того, как Мингю устранил всех причастных. Он слишком горд, чтобы признать это. — Сын. Мингю смотрит на дядю, и их взгляды встречаются. Не в хорошем смысле. Его дядя никогда не смотрел на него с любовью. Когда мужчина учил его пытать и убивать людей, когда он был еще маленьким засранцем, его дядя смотрел на него с гордостью. И это было то, что Мингю заметил в его глазах. Он смотрел на него с некой гордостью. — Мне не нужно подробно рассказывать, что произошло и как ты с этим справился. Как будто он бы сказал ему. — Ты хорошо справился с этим. Поэтому я хочу расширить зону твоей ответственности. Я хочу, чтобы ты взял на себе наркотический бизнес. Глаза Мингю расширились. Он слышал, как Джун поперхнулся, но он сам смотрел на дядю не отрываясь. — Почему? Наркотический бизнес – твоя главная гордость. Его дядя хмыкнул и посмотрел на Джуна: — Тебе не кажется это смешным, Мун Джунхви? Он получил то, о чем всегда мечтал, ради чего он готов был убить весь Сеул, а теперь ноет по этому поводу. Мун не отвечает. Его лицо затвердевает. — Отвечай, Джунхви, — требует мужчина. — Я не думаю, что это смешно, король Ким, — прочищает горло он, — Считаю, что справедливо спросить и понять, согласен Мингю или нет. — Чертовы мальчишки. Это вопрос, на который вы не можете ответить ни «да», ни «нет», — мужчина вздыхает и откидывается в кресле, — Ким Мингю, ты родился в этой семье и являешься моим единственным наследником. Поэтому ты сделаешь это, несмотря ни на что. Ким сглатывает. Воздух в комнате вдруг становится тяжелым. — Дядя, я знаю. Я не хотел отказываться, но я хочу знать одну вещь. — И что это? — В чем подвох? — Его нет. — Я тебе не верю, — фыркает Мингю. Его дядя встал. Он презрительно посмотрел на него. Его рост делает его еще более сильным, чем раньше. А главное, страшным. Ким сжимает кулаки под столом. — Это твои проблемы, сын, — мужчина наклоняется. Приблизившись к уху Кима, он шепчет: — На твоем месте в следующий раз я был бы послушен. Иначе неизвестно, что может случиться с твоим другом. Напряжение в теле Мингю поднимается и его пульс участился. — Даже не думай об этом, — пытается сказать он, но не успевает договорить, как его дядя выходит из комнаты. Тишина в комнате настолько велика, что Ким нервничает и потеет. Он пытается восстановить дыхание. Его дядя не просто угрожал Джуну. — Мингю?, — Мун нарушает молчание. — Пойдем, Джун. — Но.. — Я сказал «пойдем», — кричит он, вставая со стула и не глядя на него, — Мы должны выбраться из этой дыры. Джун молча следует за ним, когда они покидают особняк.   *** — Не говори об этом никому? Ты уверен? — Я уверен на сто процентов, Джун. Я наконец-то освободился от работы и не хочу говорить о сегодняшнем дне. Мингю ставит машину на первое свободное место в гараже. Судя по табличке, это его личное место. — Ребята поймут, если ты захочешь сообщить им о главном вопросе. Подробности придут позже, — говорит Джун. — Почему я должен это делать? — Потому что у тебя дерьмовое настроение, — шея Муна слегка краснеет, — Так они поймут, что что-то не так. — Я всегда в дерьмовом настроении. — Это верно. Ты не можешь быть солнцем в моей жизни, — он усмехается. Ким решает не обращать на него внимания. Мужчина, однако, не ошибается. Мингю не может понять, почему люди хотят с ним общаться. Он не очень приятный человек. И он не говорит о том, что на его руках больше мужской крови, чем пальцев. Они оба выходят из машины. Когда они начинают идти, Ким запирает автомобиль и кладет ключи во внутренний карман пиджака. — Холоднее, чем я думал, — бормочет Джун, скрещивая руки, чтобы прикрыть часть груди, но не может. У него широкая грудь и широкие плечи. Он никогда не сможет согреться только руками. — Надо было надеть пиджак, — Мингю щурится на его тонкую черную рубашку. — Так выглядит лучше, — он пожимает плечами. Ким вынужден признать, что эта рубашка со слегка опущенным вырезом ему идет. Однако пиджак не помешал бы ему выглядеть плохо. Всегда, когда они входят в зал или клуб, все взгляды устремлены на Джуна. Всегда. У него такое выражение лица, которое заставляет всех повернуть голову. Неважно, во что одет человек. Это всегда так, поэтому сегодня ему не нужно простужаться. Они останавливаются перед ночным клубом. Это его ночной клуб. Он один из самых элитных в Сеуле, поэтому здесь нет очереди из людей, ожидающих снаружи, чтобы попасть внутрь. Попасть сюда можно только по приглашению. Мингю это нравится. Он не хочет показывать, сколько денег у него и его семьи, не хочет напоминать людям, что его семья владеет Сеулом и, собственно, воздухом, которым они дышат. Это не так. Ему это нравится, потому что здесь меньше народу. И не нравится, потому что там слишком громкая музыка и приходится кричать, чтобы его услышали. Честно говоря, он предпочитает проводить время у себя дома и дома у своих друзей. Однако его друзья любят ходить в его ночной клуб. На входе мускулистый вышибала узнал его. Он отвесил ему глубокий поклон: — Добро пожаловать, господин. Приятного вечера. Мингю и Джун прошли в приватную зону клуба. В этой зоне есть отдельные столики на слегка приподнятом полу в углу клуба. В целях безопасности в нескольких футах от столика стоят охранники. Однако если их не знаешь, то их легко можно принять за вышибал. В прошлом этот клуб не был таким уж эксклюзивным. Когда дядя Мингю купил его и подарил ему на двадцать четвертый день рождения, это был просто грязный, захудалый старый бар. Это был унизительный подарок. Мужчина подарил ему изношенный клуб, хотя мог бы подарить успешный и прибыльный. Это было тяжелое испытание. Мингю был полон решимости показать своему дяде, насколько он хорош. Таким образом он сделал этот клуб лучшим в Сеуле. Клуб только начал свою работу, но, по расчетам Кима, пройдет совсем немного времени, прежде чем количество посетителей достигнет своего предела. Он не может не улыбаться. Мужчина знает, что сделал этот клуб знаменитым. Ему все равно, как управляется клуб, и это не имеет никакого отношения к его основной работе. Его повседневная работа – это тягомотина. Он нанимает людей для управления клубом, и они хорошо справляются со своей работой. Ему просто нравится хвастаться своим клубом перед дядей. Ким сел за стол и рассмеялся, увидев, что Джун немного напрягся. Он даже не успел сесть за стол, как к нему подошла девушка. Спустя мгновения, Джун что-то сказал девушке, которая, очевидно, флиртует с ним. Затем Мун показывает на него. Девушка следит за его пальцем и перестает улыбается, когда ее глаза встречаются с глазами Кима. Она оглядывается на Джуна, жестикулирует трясущимися руками и начинает что-то говорить. Перед уходом Джун делает вид, что не замечает, как девушка пытается коснуться его руки. Он садится на большой кожаный диван, рядом с Кимом. — Что это было?, — Мингю поднимает бровь. — Что? О, это просто кто-то пытался флиртовать со мной. — Я это заметил, но почему ее улыбка исчезла быстрее скорости света, когда она посмотрела на меня? — Я хотел стряхнуть ее с себя, поэтому и сказал, что я здесь с тобой, — смеется он. — Я рад, что она меня узнала. Иначе твой план мог провалиться, и она могла бы подумать, что мы встречаемся. — Боже, не будь таким придурком. Все в этом городе знают, кто ты, и поднимают шум, когда видят тебя. — Да, спасибо, что использовал меня для отказа. В следующий раз тебе придется самому придумать, как от нее избавиться, — Мингю закатил глаза. Мун начинает смеяться. — Что смешного?, — спрашивает чей-то глубокий голос. Мингю поднимает глаза и видит лицо красивого мужчины лет двадцати пяти. Он одет совсем не так, как они. На нем черно-белая рубашка со свободным принтом, которую скрывают черные кожаные брюки. Его черные волосы слегка взъерошены, но при этом идеально зачесаны набок и открывают лоб. Его большие ярко-голубые глаза попеременно смотрят то на Джуна, то на него. — Позвольте мне присоединиться к вашему веселью. — Ничего нового. Просто я лучше всех в мире блокирую девушек. Су смотрит на Джуна сузившимися глазами. — О нет, — восклицает он, — Ты говоришь, будто я хотел эту девушку, а она меня отвергла. Это неправда. На лице Минхао, сидящего рядом с Муном, появляется едва заметная улыбка. К столу подходит такой же высокий мужчина, как и охранник, но между ними есть большая разница: широкая улыбка. — Вону, — восторженно кричит Мун. — Привет, ребята, — Вону улыбается и занимает свое место за столом. Он указывает на пустой стол между ними, — Я вижу, что правильно оценил это. Я сказал официанту принести напитки. — Да, Мингю ленится, — отвечает Джун. — Мы же вместе пришли, помнишь?, — Мингю выглядит раздраженным. — Я был занят, — говорит Мун. Су прищурился: — Это плохое оправдание, хен, — он отвернулся от Джуна и заговорил с Вону, — Итак, ты вчера все починил на складе, после того как я избил тех парней? — Не говорим о роботе, — Вону не успел ответить, как Ким прервал их. Его слова прозвучали более агрессивно и властно, чем он хотел. Чон кивнул. Без слов, просто кивнул. Минхао опустил глаза. Они друзья, да, но также работают на него. Если Мингю что-то скажет, они подчинятся. Так было и будет всегда. — Так о чем мы будем говорить?, — начинает Джун, нарушая неловкое молчание. Чья-та тень бросается к столу: — Угадаем, кого Мингю-хен хочет соблазнить сегодня вечером. Ким смотрит в яркие, сияющие глаза Чана. Его счастливое выражение лица резко контрастирует с его внешним видом. На нем кожаная куртка с коротким топом. — Без обид, Чан. Но ты смотрел на себя в зеркало?, — говорит Ким, — По-моему, это ты хочешь переспать. — Это?, — он смотрит на свою одежду, — О, совсем нет. Никаких особых причин, просто мне так нравится. Минхао, в отличие от меня, носит свои синие контактные линзы, и мы все знаем, что это значит. Чан не ошибается. Су не глуп. Он знает, как получить то, что хочет. Он носит эти цветные линзы не просто так, а когда хочет произвести впечатление или соблазнить кого-то, что, как все знают, часто бывает. — Кого-то конкретного?, — прямо спрашивает Мун. — Нам не нужно это знать, — качает головой Ким, — Половина из вас уйдет домой с кем-то. — В том числе и ты?, — хмыкает он. — Нет, не сегодня. — Почему? Никто не может быть достаточно хорош для тебя?, — поддразнивает Джун. — Официант, с которым я разговаривал, был довольно сексуальным. Думаю, он здесь недавно. Он может тебе понравиться, Мингю, — утешает Вону, — Скоро он принесет тебе выпить. Ким вздыхает. Он чувствует себя немного раздраженным. Неужели они не могут просто заткнуться и сосредоточиться на себе? Зачем он снова здесь? Лучше бы он сейчас сидел на диване своего дома, потягивал виски и думал о своих делах. Ну, по крайней мере, последний раз все прошло хорошо. К ним подходит официант. Он ставит бутылку и пять бокалов на стол, поворачивается к Мингю и глубоко кланяется. — Добрый вечер, господин. Вот ваш любимый виски. Пожалуйста, наслаждайтесь им. — Спасибо, Джихун. Ким увидел, как официант прикусил нижнюю губу. Он задержался на мгновение, прежде чем развернуться и уйти. — Значит, ты уже знаешь этого парня, — кашлянул Чан после нескольких секунд молчания. — Запомни, кто сегодня будет твое такси, — мужчина смотрит на него безразлично, — Вместе этого мне позволить тебе дойти до дома пешком? Глаза Ли загораются, и он опирается на плечо Мингю: — Это лучшее такси в городе. Давайте выпьем за веселую ночь. Пока он берет бутылку и начинает наливать напиток в стакан, Мун приближается к уху Кима. — Мингю, я знаю, что ты не хочешь этого слышать, но веди себя так, будто ты рад быть со всеми. Иначе они что-то заподозрят. Тебя слишком легко прочесть. Джун прав. Ему нужно взять себя в руки. Его дядя и так слишком сильно контролирует его жизнь. Он не может испортить ему вечер с друзьями. Этот ублюдок того не стоит. Он обычно любит проводить время с друзьями, так что сегодня он тоже это сделает. Через несколько часов выпивки, Мингю возвращается в бар из ванной комнаты. Воздух в клубе жаркий и душный. Он чувствует, как пот стекает по его шее. Его виски пульсируют и болят. Музыка кажется слишком громкой, и даже от смеха людей у него пульсируют обе стороны головы. Это из-за стресса. Перед тем как пойти в туалет, он сказал Чану, что собирается домой. Когда этот парень попросил его остаться еще немного, Ким согласился и побрызгал водой на лицо в туалете, чтобы попытаться облегчить свое состояние. К сожалению, это не помогло снять напряжение в голове, но он согласился выпить с Ли в баре, прежде чем отправиться домой. Чан сказал, что будет ждать его в баре, но того нигде не было видно. Подойдя к бару, Мингю замечает группу людей, освобождающих для него место. Он уже должен был привыкнуть к этому, но не может не чувствовать себя немного неловко, когда люди видят его, становясь беспокойными. Он же не собирается стрелять в них в ночном клубе? Так почему же они выглядят как испуганная добыча? Мужчина доходит до бара. Зеркальная стена за барной стойкой уставлена бутылками со спиртным, чуть ниже – большая вывеска с названием клуба «Лунный свет». За барной стойкой сидят два бармена. Одна из них замечает Кима и быстро ставит бокал мартини перед другим клиентом. Затем она подходит к нему с широкой улыбкой. — Господин, — говорит она, делая поклон, — Рада видеть вас снова. Как обычно?, — Ким хмыкает. Она уже много лет работает менеджером клуба, так что он привык к ней. Пока женщина наливает ему уникальный виски, который она приберегла специально для него, Мингю оглядывается по сторонам. Учитывая внешность Чана, заметить его не должно быть сложно. Мингю попытался вернуть внимание к бармену, но его взгляд упал на мужчину, прислонившегося к барной стойке неподалеку. Структура внешности мужчины впечатляет: у него резкая линия челюсти, высокие скулы и прямой нос. Его светлые волосы были беспорядочно зачесаны назад, обнажая лоб. Ким почувствовал, что его сердцебиение слегка участилось. Это самый красивый человек, которого он когда-либо видел. Мужчина поднимает глаза, словно услышав мысли Мингю, и их взгляды встречаются. Ничего не могло быть более неправильным. Когда Ким посмотрел в глаза мужчине, он еще раз убедился, что тот – самый красивый мужчина, которого он когда-либо видел. Его глаза были темными и напряженными, в них было что-то загадочное, что заинтриговало Кима. — Ваш напиток, господин. Мингю снова осознает свое окружение. Он прочищает горло и принимает напиток, который бармен ставит перед ним. Почувствовав на кончиках пальцев стакан с холодным виски, он делает глоток, и холодный напиток скользит по его пересохшему горлу. — Кто этот светловолосый мужчина? Я никогда раньше его не видел, — спрашивает он, пытаясь сохранить нейтральный тон. — Не знаю, я тоже его никогда не видела, — пожимает плечами бармен. — Что он сегодня пил? Дай ему это, — женщина кивает и улыбается ему, после чего начинает готовить напиток. Ким оглядывается на мужчину. Он ожидает, что блондин ответит ему взглядом, но тот сосредоточенно разговаривает с одной женщиной. Ему не стоит удивляться. Он уверен, что по одному только своему внешнему виду этот человек может легко найти любого, которого захочет. Мингю наблюдает за разворачивающейся перед его глазами сценой. Светловолосый, кажется, уверен в своей привлекательности, наклоняется чуть ближе, кокетливо улыбается и бросает на него знойный взгляд. Мужчина недоумевает, когда видит, что он отвергает женщину. Женщина тоже выглядит взволнованной, ее щеки краснеют, когда она смотрит, как блондин извиняется и уходит. Ким чувствует, как собственное тело становится теплым. Он никогда не видел, чтобы кто-то так любезно отвергал кого-то. Но почему ему нравится наблюдать за этим? Бармен подходит к незнакомцу и ставит перед ним напиток. Глаза блондина расширяются, и он что-то говорит ей. Бармен улыбается и, похоже, пытается объяснить, кто дал ему напиток, но Мингю не посчастливилось наблюдать за его реакцией. — Господин, это срочно, — восклицает телохранитель, задыхаясь. И ему приходится следовать за телохранителем сквозь толпу. Некоторые люди ругаются на него, когда проливают свои напитки из-за его внезапно грубого движения. Он слышит разворачивающегося сцену раньше, чем видит ее. Стекло разбилось вдребезги, по полу разносились громкие звуки, люди, которых он хорошо знал, матерились. Несколькими секундами ранее Минхао прижал мужчину к стене одной рукой. Его рука надавила на горло, и глаза незнакомца едва не выскочили из глазниц. Джун стоял рядом с ним с выражением лица, находящимся где-то между раздражением и восхищением. Мингю понимает его. Как у человека, похожего на Су, может быть столько силы и мощи? — У тебя есть смелость, чувак, — агрессивно прорычал Минхао. Его не волнует, что Мингю тут. Он выполняет свою работу, даже когда не работает. Ну, их жизнь и работа практически одинаковы. Это доказательство тому. — Что случилось?, — резко спрашивает Ким. Мужчина смотрит на Мингю, в его глазах стоят слезы: — Мне очень жаль, мне очень жаль. Этого больше не повторится. — Я не спрашиваю тебя, придурок. У тебя нет разрешения разговаривать со мной. Когда хватка Минхао ослабла, а мужчина задыхался, Мун обратился к нему: — Этот придурок, как ты его назвал, решил, что торговать наркотиками в твоем клубе – хорошая идея. — Судя по тому, как он сейчас держится за стену, я не думаю, что он наш дилер. — И это дерьмо плохого качества, — качает головой Джун, — Нам такие вещи здесь не нужны. Мингю делает несколько шагов к мужчине, и Су еще сильнее сжимает его горло: — Какого черта ты пытался сделать?, — он рычит, от его слов исходит опасная аура. Мужчина начинает сопротивляться, и дышать ему становится еще труднее из-за крепкой хватки Су. — Я-Я.., — задыхается он, его руки дрожат. — Успокойся, Минхао, — Ким кладет руку на предплечье Су, — Мне нужны ответы, пока он не потерял сознание. Су, пошатываясь, оглянулся на него и ослабил хватку. Совсем немного, ровно настолько, чтобы тот смог заговорить. — Не волнуйся, когда мы закончим, ты сможешь поступить с этим человеком по-своему, — добавил Ким. При этих словах губы мужчины подергивались, а глаза слезились: — Мне очень жаль, — сказал он, — Я не подумал об этом. Я совершил ошибку. Больше такого не повторится. Мингю фыркнул и наклонился еще ближе. Он мог видеть, как вены мужчины пульсируют под кожей шеи. — Как ты посмел прийти в мой клуб и начать продавать кокаин?, — сказал он низким голосом, — Как ты посмел унизить меня и мою семью? — П-Простите, — мужчина сглотнул, — Я ничего такого не думал. Мне просто нужны были деньги. У меня есть семья о которой нужно заботиться. — Мне нет дела ни до тебя, ни до твоей семьи, — кричит Мингю, — На кого ты работаешь? Мужчина открывает рот, но из него ничего не выходит. — Ты потерял способность говорить?, — Минхао крепко сжимает его горло, и мужчина начинает задыхаться, — Не проявляйте неуважения к Ким Мингю. Ответь ему. — Банда Т-64. — Это было не так уж и сложно. Не так ли?, — Минхао отпускает голову мужчины, и тот падает на пол. — 64-й – ничто, — Ким сплевывает на пол рядом с мужчиной, — Эти люди – паразиты. Они предлагают беднякам вроде тебя сделки, перед которыми невозможно устоять, а потом убивают, как только дело сделано. Мужчина смотрит вверх, его зрачки расширены. — Ты думал, что сможешь освободить семью с помощью одной сделки? Ты знаешь, кто они, знаешь их секреты. Они не самые важные люди в Сеуле. И все же.., — Мингю смеется. — Нет, нет. Я не знаю их секретов, — качает головой мужчина. — Ты знаешь достаточно, чтобы дать мне повод убить их. Если ты так сильно хочешь продавать наркотики, почему бы тебе хотя бы не попробовать поработать на благо жителей этого города? — Ты хочешь сказать, что мы хорошие парни?, — Джун пытается сдержать смех. — Минхао, сделай это. Играй с ним, делай, что хочешь. Мне все равно. С меня хватит, — говорит Мингю, не обращая внимания на Джуна. Су смотрит на мужчину и ухмыляется, когда он начинает уползать от него, яростно трясясь. — Если хочешь, я могу поиграть с ним завтра. Я позвоню кому-нибудь, чтобы забрали его. — Он будет работать на меня. — Это был замечательный момент, — говорит Мун Минхоа, — Визуальный ряд мальчиков сегодня, но крутой экшн. Ким поворачивается и уходит. Минхао и Джун позаботятся об этом. — Да, точно, — он слышит смех Су, — У твоей рубашки потрясающий вырез, но мне кажется, что розовая тебе идет больше. Мингю закатывает глаза и снова входит в переполненный клуб. Строб-лампы освещают толпу, превращая ее плавные движения в оргию с покачиваниями. Он ищет блондина по внешним краям, но не может найти его в толпе. Возможно, он уже ушел. Ким не может его винить. Громкость музыки возросла, и тупая боль превратилась в сильную головную. Он захотел домашнего уюта. Ему нужно найти Чана и усадить его в машину. Если бы только он мог снова увидеть этого милого мальчика перед отъездом. Это, конечно, облегчило бы его головную боль, но его нигде не видно. В отличие от блондина, он видел Ли. Он снова сидит за столом, откинув голову на спинку. Его глаза закрыты, а стакан он держит близко к губам. Черт, он пьян. Как давно он так себя ведет? — Спасибо за напиток. Мингю поворачивает голову в вправо и на мгновение перестает дышать, гадая, откуда доносится теплый голос. Он не отвечает, и блондин моргает: — Ты ведь дал его мне, не так ли? Бармен так сказала. Ким чувствует себя ошеломленным присутствием мужчины и его напряженным взглядом. Такое случается нечасто. Однако когда этот незнакомец находится рядом с ним, он может еще больше насладиться его красотой. Его губы розовые и слегка блестящие, как будто он только что их облизнул. — Да, она была права. — Спасибо, — улыбается блондин. Черт, этот мужчина еще красивее, когда улыбается. Почему ему вдруг так захотелось пить? — Пожалуйста, — отвечает он. — Я не был уверен, потому что ты уже ушел, когда она мне сказала. Но трудно не заметить мужчину в дорогом костюме и с черными, как смоль волосами. Его голос похож на голос ангела. Он теплый, немного низкий и хриплый, возможно, из-за прошедшей ночи, но в нем чувствуется приятная нотка. — Тебя тоже нетрудно пропустить, — сказал он, наблюдая, как мужчина провел рукой по волосам. Его прядь упала на левую бровь. Это выглядит еще красивее. — Ты еще не представился, — говорит Мингю после минутного молчания. Улыбка мужчины расширяется. — Да, я знаю. Как тебя зовут? Ким на мгновение запаниковал. Кто-то в его клубе не знает, кто он? Внезапное чувство облегчения и счастья охватило его. — Мингю. — Просто Мингю? — Просто Мингю, — он кивнул, и улыбнулся, — Какой у тебя? — Джонхан.