О выдуманных красивых мужчинах во снах

Красивое лицо чуть искажается во сне, когда он проталкивает твёрдый член внутрь, легко и гладко, после растяжки в четыре пальца; Чхон Мён смотрит на чужое лицо и думает, мог ли его разум собрать такое совершенство по привлекательным чертам других людей, которых он встречал при свете дня; всё в нём, в этом знакомому незнакомце, прекрасно, от очерченных мышц до гладких растрёпанных волос, чем он может любоваться, перевернув незнакомца на своей кровати с живота на спину. Иногда молодой мужчина настороженно открывает глаза, чем-то схожие с его собственными, проходит одна секунда, вторая — возможно, он видит в нем что-то — прежде чем он закрывает веки обратно, вновь расслабляясь, растекаясь в его руках, позволяя ему делать с собой всё, что он захочет. Чхон Мён думает, что, наверное, это также что-то говорит о нём: представлять в своих снах красивого молодого мужчину, изнурённого и податливого в его руках, который так легко засыпает без страха, которого по какой-то причине хочется оберегать, ласкать, помочь расслабиться. Не говоря уже о том, как просто этот мужчина мёрзнет, и Чхон Мён прижимается к нему ближе, накрывая собой, уже действительно думая о том, чтобы накинуть на них одеяло, пускай оно и спадёт снова, как в прошлые разы. Чхон Мён двигается, медленно и неторопливо, внутри мягкости узких стенок мужчины или образа, у которого нет имени. Он выходит из него почти до конца, удерживая чужие ноги под коленями, обрисовывая большим пальцем особо неприятный шрам на одной из них — и прикасается губами к белой полосе, не уходя от холодной кожи мгновение, второй, третье. Он двигается обратно в мягкость, масло облегчает движение с хлюпающим звуком, когда он намерено касается чувствительной точки внутри мужчины, отчего тот чуть сжимается вокруг его члена, ноги напрягаются под его пальцами, а спящее дыхание чуть прерывается, прежде чем всё вернется к норме, и он движется глубже. Несмотря на то, что незнакомец был мужчиной, чужие губы выглядели слегка пухлыми и, казалось, если их коснуться, можно ощутить сладость — Чхон Мён не знает почему, но раз это его сон, то сладость там обязательно должна быть. Подавшись вперёд, скользя ещё глубже внутрь, заставляя молодого мужчину невольно выдохнуть и лениво выгнуться, вытягивая шею, он коснулся приоткрытых губ, Чхон Мён закрыл глаза от наслаждения; мягкие. Медленно посасывая, оттягивая, лаская их, он открыл глаза, встречаясь со знакомым взглядом, почти индентичным его собственному. Но, спустя ещё мгновение, ряд длинных ресниц закрылся, будто одобряя его действия и позволяя проникнуть языком, провести по нёбу, сплестись с чужим языком, лишь слабо проявлявшим инициативу и покровительски позволяющим ему вести. Отрываться было сложно, он правда не желал этого, но, пересилив себя, он перекидывает одну ногу мужчины ко второй, из свой правой руки к левой, меняя позу; Чхон Мён знает, что если отпустит чужие ноги, то молодой мужчина не будет их держать, и станет неудобно; и это последнее, чего бы Чхон Мён — и он надеется, что кто-либо из них — хотел. Он просовывает свободную руку за спину мужчины, под поясницу, самостоятельно выгибая её, в следующий раз проникая чуть дальше, в более тесный проход из-за сдвинутых вместе ног; он слышит первое значимое ах от мужчины в своих руках. Он гордится этим. Чхон Мён коснулся рукой чужого вставшего члена, всё это время остающегося без внимания — этот молодой человек казался таким хрупким, что Чхон Мён боялся сжать его слишком сильно. Вместе с движениями, вместе с ударами по комку нервов, он медленно водил рукой вверх-вниз, наблюдая за тем, как из чужого приоткрытого рта, откуда стекала слюна, вылетали тихие вздохи, лишь похожие на стоны, в отличии от прошлого звука. Даже в тот момент, когда белая жидкость залила его живот, он лишь слегка изогнулся, поморщился и вновь продолжил лежать, будто его не беспокоило ни то, что он кончил, ни то, что его продолжают трахать в кровать, ни то, что чужая рука водит по его животу, размазывая его сперму — такой уставший. Развернув к себе упавшее на бок лицо, Чхон Мён протолкнул в податливый рот большой палец, смешивая на языке вязкую слюну и белую сперму, молодой человек вновь приоткрыл на этот раз только один глаз, лениво посмотрев на руку в своём рту, и вновь закрыл, позволяя большому пальцу отодвигать язык, вдавливать его или заставить проглотить сперму, слегка покривившись от солоноватого вкуса. Красивый, — снова думает Чхон Мён, чувствуя край в приливе жара вдоль всего тела. С растрёпанными волосами, липшими к лицу, даже с приоткрытыми, пухлыми и покрасневшими губами, будто его рот трахали, вздымающейся грудью и белой спермой на животе, — он был очень красив. И его сперма, размазанная по бёдрами, сделала этого молодого человека в два раза привлекательнее.