Надпись на руке

Кто-то думает, что больно не помнить о людях, дорогих человеку в прошлом, из-за неумения сохранять воспоминания. Однако, потому и не больно, что совершенно о них ничего не помнишь, ни имени, ни внешности, ни характера, ни голоса. Иногда Лололошка задумывался, были ли в прошлом у него близкие, любимые люди. Становилось грустно и стыдно одновременно. Вполне возможно, что где-то в другом мире его ждут, надеяться, что он вернётся, а он! Он просто не помнит об этом. В Поэне Лололошка нашёл друзей, и даже куда более близкого человека. Хотя, вернее сказать, эльфа. В голову даже мысль не лезла, что в любой момент он может переместиться между мирами и всех их забыть. Абсолютно всех и всё. А как не хочется! Ашра, Седрик, Фарагонда...Да даже старина Лис! А в особенности Фран. Он определённо не должен отпечататься в голове. Раз и навсегда. Любой эльф: сонный, неуверенный, весёлый, смущённый, усталый. –Ло, это уже пятый раз за неделю, когда ты заставляешь меня позировать!–эльф, вяло наклоняет голову набок и тут же возвращает её в обратное положение, почувствовав на себе взгляд Лололошки.–Когда ты этот портрет закончишь то? –Это пятый рисунок за неделю,–мироходец снова опускает взгляд на бумагу и что-то там черкает.–Я могу показать все, если хочешь. –Что?–Сан-Фран удивлённо приподнимает брови.–Ха-ха, тебе не скучно только меня рисовать? Может Ашру или Седрика попросишь попозировать? Мне ещё нужно договориться о поставке ткани для Траина, ещё переговорить с Пуговицей о... –Просто не хочу тебя забыть. Я не знаю, что ещё придумать для этого. Седрик, уже работает над тем, чтобы я помнил о своём карманном измерении, не хочу его напрягать больше. Лицо гаранта вдруг становится серьёзным. –А ведь точно. Ну, ты не волнуйся! Если мы сможем спасти Междумирье, то я найду тебя! И Ашра, и Гонда...Мы все тебя найдём! Лололошка слегка улыбается. Да, непременно так и будет. Хотя, ему уже говорили, вероятно, про такой счастливый конец, однако, никто ещё не пришёл за ним. –У нас есть совсем немного времени, чтобы отдохнуть. Скоро всё закончится, Ло,–эльф дрожащими руками обнимает брюнета. Последние дни даются ему с особым трудом. Смерть Фарагонды, радость каждого поэнца ее же смерти, четыре часа сна, да тут ещё и приближающаяся битва с Эбардо и его приспешниками. –Ага,–Лололошка осторожно поглаживает гаранта по спине, тыкаясь носом в белоснежные волосы, вдыхая приятный родной запах. Скоро он всё забудет, он чувствует это. –Я боюсь,–и, помолчав, добавил.–Гарант из меня никакой, правда, ха-ха? –Ты справишься, Фран. Тем более, ты не один, мы все с тобой. –Да, наверное,–эльф только сильнее сжимает в пальцах куртку контрабандистов. М-да, такими темпами он точно порвёт её и Ло придется идти к Траину, чтобы тот зашил куртку. Да и от Шрама ему попадёт, за неаккуратное обращение с буквально опознавательным знаком контров. –Придумал!–вдруг восклицает Ло и, распустив объятия, лезет в тумбу, где гарант обычно хранит бумаги и чернила. –Что? Парень достаёт черную баночку и, открыв её, хватается за перо. Задирает рукава до локтя и большими, немного неаккуратными буквами пишет "Сан-Фран. Тринадцать". –Во,–довольный, он поднимает руку, так чтобы Фран смог прочесть написанное. –А...Не думаю, что поможет, ну да ладно. Дай сюда, я тоже напишу, на всякий случай. Эльф хватает перо и, случайно мазнув им по своему белому пиджаку, недовольно мычит, но тем не менее, задирает рукав и мелким аккуратным почерком выводит "Лололошка". Подумав секунду, он приписывает "Эррессия". –Вот так вот. Жара. М-да, ну и солнце в этом месте. Лололошка удивлённо оглядывает себя и обнаруживает, что сейчас одет в меховую куртку и в очень скором времени упреет, если её не снимет. В инвентаре непонятные кристаллы, меч и прочие вещи. Как... Странно. Кто он? Что это за место? Что это за вещи? Почему он в куртке. Ещё и рука чешется. Потерев о неё ладонью, парень обнаруживает, что теперь чешение перешло в боль и удивлённо задирает рукава. Бледнеющая с каждым мигом на бледной коже странная надпись: "Сан-Фран. Тринадцать". Имя? И номер...? Что это? Следы временного парадокса не могут стереться навсегда.