Кудри

— Нихера, ты проспорил, надевай! — Как вообще это использовать? — Гето в недоумении крутил в руках небольшой зип-пакет с черным «нечто» внутри. — Корона, блять! Сугуру, там инструкция есть, почитай, я в тебя верю. Инструкция указывала на то, что эта черная поролоновая сосиска, обтянутая шелком с крабиком и двумя резинками, при правильном расположении в волосах создаст локоны за пару часов. Сомнительно, но окэй… Гето вздохнул от безысходности и приступил к выполнению инструкции. Нахуя он вообще в это вписался, боже, это так глупо. На удивление всё оказалось действительно довольно просто — прицепить краб на макушку, крепя поролновый тентакль к голове, разделить волосы по пробору и обернуть их вокруг двух свободных концов, закрепляя резинками. Делов-то. Сугуру скептически посмотрел на себя в зеркало: реально корона какая-то. Или кокошник. Выглядит странно. Он уже представил, как зальётся звонким хохотом Сатору, увидев его, хоть не выходи, но и не сидеть же тут два часа. И Сугуру, в чёрном шёлковом халате и незамысловатой конструкцией на гордо поднятой голове, вышел из ванной. Ну как вышел, выплыл, словно шамаханская царица, ловя на себе заинтересованный саторовский взгляд, который даже оторвался от скроллинга тик-тока ради такого зрелища. — Я не знаю, что получится после, но вот это вот всё, — Сатору повёл головой, глазами очерчивая силуэт с отточенными, холёными линиями фигуры, покрываемой тонким струящимся шелком, — тебе идет, можешь прям так и ходить. — Если что, это разовая акция, — Сугуру подошёл к кровати, плюхнулся на свою сторону и взял в руки телефон. Нужно было скоротать два часа для получения результата. С чего вообще пошла эта затея? Неделю назад Сатору, ведомый всеми интернет-трендами, скачал какое-то новое приложение, которое с помощью искусственного интеллекта обрабатывало фотки. Загрузив в него изображение, можно было сделать запрос, в каком стиле ты хочешь обработку. Так, складываемые пикселями в нужном порядке они были и пиратами, и индейцами, даже феями Винкс, но после того, как создав фото в стиле glam, ИИ выдал картинку с шикарными пышными локонами на голове Сугуру, Годжо с щенячьим взглядом начал ходить за ним по пятам конюча «хочу, хочу, сделай». — Тебе когда-нибудь отсасывала императрица? — Гето подумалось, что это неплохой вариант скоротать время. — Нет, ты будешь первой — Сатору оценил подкат и развернувшись на бок погладил очертания импровизированной короны, — иди сюда. Сугуру нежно прижался губами к чужой шее, прикусил нежную кожу, растягивая дорожку мокрых поцелуев к груди, языком обвёл розовую горошину соска, вызвав легкий стон. Спустился ниже, попутно расправляясь с бельём, устроился на животе Сатору обхватывая головку полностью вставшего члена губами. Чуть солоноватый вкус естественной смазки приятно ощущался на языке — этот момент в сексе Сугуру любил больше всего, он знал, как его рот действует на Сатору, и умело этим пользовался. Он любил отсасывать бесконечно долго, мучая своего партнера, то глубоко беря в глотку, то втягивая вакуумом губы. Проводил языком по всей длине и играл с щелью уретры, пускал много слюней — Сатору нравился мокрый минет, когда и лицо, и член обильно испачканы пеной слюны и смазкой, когда с подбородка капает пачкая пах. Эта томная пытка могла длиться бесконечно долго, они вообще никуда не спешили, каждый наслаждался телом, запахом, звуками друг друга. Пока Сугуру старательно вылизывал бархатную кожу, прикусывая зубами, саторовы длинные руки блуждали по телу, по-хозяйски проходясь везде — оглаживали спину, ягодицы, иногда, после особенно яркого движения губ и языка ладонь шлепком ложилась на упругий зад, призывая к продолжению. — Вставь палец, — Сугуру просяще вильнул бедрами. Собрав скопившуюся влагу из слюны Гето с собственного торса, Сатору поднес руку к сжатому колечку мышц, выполняя просьбу. — Еще один… — Сугуру бесстыдно насаживался на тонкие узловатые пальцы. Чувство наполненности заводило, он мог бы кончить прям так, с членом в рту и пальцами в заднице, пару раз коснувшись себя, но он так не любил. Для него каждый оргазм был целым представлением, он хотел, чтобы Сатору видел его, видел и упивался пожирая глазами. — Не вынимай, пока я не кончу — Годжо подходил к краю, и Сугуру послушно кивнул, не отрываясь, а лишь сильнее сжимая губы в тугое кольцо. То, насколько твердым ощущался член во рту за секунды до оргазма, каждый раз обескураживало. Два размашистых толчка, яички под пальцами поджимаются и, выгибаясь с гортанным стоном, Сатору заполняет чужой рот, пульсируя изливаясь в горло. Сглотнув и отдышавшись Гето перебирается наверх, седлая чужие бедра. Собственный член плавно покачивается, пока он, подняв руки, расплетает волосы, пальцами проходясь по успевшим схватиться в завиток локонам, которые мягкими волнами ложатся на плечи. — Трахнешь меня? — Блять, ты ещё спрашиваешь, — молниеносный ответ, Сатору и так всегда готов, а тут еще кудри эти. Сугуру медленно опустился на вновь затвердевший член и, опираясь пальцами о грудь, плавно насадился, пропуская всё глубже. Гето, утопая в ощущениях собственной желанности, которая пропитывает его насквозь, отдаётся полностью, не сдерживает стоны, кусает потрескавшиеся губы, скулит каждый раз, вжимаясь до предела. — Ты неебически красив, Сугуру, — Сатору мог бы поклясться, что сейчас, за секунды до оргазма, он выглядел не как человек, а как древний инкуб — с угловатыми чертами лица, россыпью иссиня черных волос, острыми плечами и ключицами, крепкими бедрами охватывающими его торс и пальцами, которые так отчаянно впиваются ногтями, оставляя отметины алых лунок под собой. Так и не притронувшись к себе, Сугуру запрокинув голову, оголяя подрыгивающий кадык, с изломом брызгами излился на тело под ним, чувствуя влажность вытекающего из себя чужого семени. — Ох блять, нужно попробовать тебе ещё афро-косы заплести, — мечтательно, растягиваясь в посторгазменной неге и сгребая в объятия обмякшее тело, мурчит Сатору, перебирая пальцами мягкие черные кудри расплывшегося на его груди Сугуру. — Только через мой труп! — он отпирается, по большому счету лишь для вида, потому что они оба знают, что достаточно Сатору попросить и Гето сделает всё, что ему угодно. — Ну хоть дергаться не будешь во время плетения.