***
Они спустились вниз через час. Всё было готово. Энджел рассматривал найденные оружия, Хаск пробовал копья на остроту. Ниффти начищала их наконечники, чтобы они блестели и ослепляли врагов. Сэр Пентиус давал какие-то наставления своим прислужникам. На нём была забавная синяя одежда капитана кавалерии и широкополая треуголка. Всё в воздухе замерло в ожидании. Вскоре пришли Чарли и Вэгги. Девушки шли в обнимку, глаза у обоих были красными и распухшими от слёз. Но на лицах обоих сверкали улыбки, значит им удалось поговорить, а главное — услышать друг друга. — Что будем делать? — озвучил общий вопрос сэр Пентиус. Все как-то замялись. А ведь верно, что им делать? Чем заполнить время до сражения? — Я…могла бы научить вас сражаться, — неуверенно пробормотала Вэгги, она ещё чувствовала вину за свою ложь и за то, что раньше принадлежала армии миротворцев. Чарли ласково приобняла её за плечи, всем своим видом давая понять, что она прощена. Энджел недоверчиво покосился на копья, его передёрнуло. Хаск и тот отвёл глаза в сторону, ему была противна мысль о том, что придётся размахивать этими палками, вонзая их раз за разом в крылья экзорцистов. Люци вздохнул и вышел на середину. — Почему бы нам не поупражняться в доверии? В конце концов, чтобы орудовать копьями, много ума не надо, гораздо хуже получится, если мы не будем доверять друг другу во время сражения. Без доверия нам не победить, а мы…практически, едва друг друга знаем. — О, мы уже делали это упражнение — спрыгивали со сцены! — Чарли прослезилась от тёплых воспоминаний, но в сердце зашевелилась печаль: в скором времени, возможно, не станет всех тех, кого она так любит… — С вот этой сцены, серьёзно? — Люци подошёл к ней и осмотрел со всех сторон, скептически скрестив руки на груди. — Нет, есть идея гораздо эффективнее. Друзья мои, нам пора выйти из отеля, я научу вас доверять друг другу, как в своё время научили меня!***
Все выбрались из отеля и встали чуть поодаль, никто не понимал, что из этого выйдет, но не спорить же, в конце концов, с самим Владыкой? План прост, как две копейки: кто-то один забирается на крышу отеля и спрыгивает, полностью отдавая себя в руки того, кто сможет его поймать. — Кто первый? — нервно усмехнулся сэр Пентиус, сняв шляпу и играясь с пером. — Я, я, я, я! — Чарли, не дожидаясь ответной реакции, почти взлетела на крышу. Она хозяйка отеля, и это она придумала идею об искуплении и доверии, а значит ей и быть везде первой. Девушка посмотрела вниз, дыхание вмиг сбилось, всё тело задрожало. Как здесь высоко… — Спокойно Шарлотта, ты справишься. Просто доверься, — исполнив этот маленький ритуал самовнушения, Чарли смело шагнула навстречу пропасти, на дне которой смешались фигурки её друзей. Пролетела она недолго, кто-то подхватил её и быстро взмыл в воздух. Отец? — Чарли? — Вэгги! — Шарлотта благодарно прижалась к ней, обнимая за шею. — Потрясающие крылья, почему ты мне их не показывала раньше? — Я боялась, что ты…неверно меня поймёшь, — Вэгги красиво кувыркнулась и аккуратно приземлилась, отпуская Чарли. Та продолжала её обнимать. — Не прячь ничего от меня, пожалуйста. — Никогда… Все остальные поздравили девушек, упражнение сработало, а Вэгги похвалили за изящный полёт. Следующим на очереди был сэр Пентиус. Он очень долго забирался на крышу, всё время оглядываясь и что-то бормоча себе под нос. — Должен вас предупредить, я боюсь высоты! — крикнул змей, ни на что не надеясь. Ответа не последовало (потому что никто ничего не услышал), Пентиус сглотнул и бросился, очертя голову. Он услышал шелест крыльев и осторожно приоткрыл один глаз. — Ты…в порядке? — Люци крепко держал его. Пентиус вцепился в него руками и хвостом и отчаянно закивал. Люци улыбнулся и опустился вместе с ним вниз. — А ты скользкий…кто следующий? Вызвались Энджел и Ниффти. Энтони пришлось взять её на руки, она так яростно рвалась прыгнуть, что могла себе что-нибудь повредить. — Тише, энтузиазм нам ещё пригодится, — прошептал Энджел ей на ушко. Ниффти хихикнула и тут же свернулась калачиком у него на руках. Юноша вздохнул и сделал уверенный шаг вперёд. Желудок подкатился к горлу, в голове зашумело и…словно ураганный смерч захватил их и увлёк за собой. Хаск, хоть и не любил летать, не мог смотреть на то, как эти двое летят навстречу безумной гибели. — Котёнок спас нас! — воскликнула Ниффти, обняв его за плечи. Энджел тоже крепко ухватился за шерсть кота. — Спасибо, — Энтони приулыбнулся ему. Хаск что-то недовольно проворчал, но секундную улыбку скрыть не сумел… Люци обвёл их всех взглядом. Как будто никого не забыли… — Ал, а ты? — Чарли подошла к радиоведущему, который всё это время стоял позади. Аластор громко рассмеялся и покачал головой. — Простите мне мою слабость, но я не стану выполнять подобные трюки ради какого-то доверия. Но у вас и без меня виден успех налицо! Люци незаметно закатил глаза. По этим едва слышным помехам радио, по витиеватым речам, по нарочито небрежным движениям — по всему было видно, что Аластор ни во что не ставит ни отель, ни доверие, ни, скорее всего, грядущую битву. Владыка был готов крыло дать на отсечение, что этот красный олень даже в сражении участвовать не будет, просто скроется где-то и понаблюдает за кровавым зрелищем. Их идеалы, ценности, желания…всего лишь милый набросок, который словно цветастый фильм крутится на экране лишь для одного зрителя. — Постой-ка, Аластор, — тишину, а заодно и мысли Люци, прервал озорной голос Чарли. — По нашему уговору ты обещал делать всё для нашей победы, я права? — Верно, my dear, но… — Никаких но! Если мы все не научимся доверять друг другу, то и победы нам не видать. А значит и ты должен выполнить это упражнение, — заключила принцесса, смотря прямо ему в глаза. О, он бы многое отдал, лишь бы можно было разорвать её прямо здесь, сейчас! Эта наглую девчонку, которая возомнила о себе невесть что! Она действительно полагает, что он станет подчиняться её приказам? Это её существо принадлежит ему, а не наоборот. Раззл и Даззл подлетели к нему и показали сделку, подписанную его собственной рукой. Внутри всё заныло. Неужели он позволил себя провести? Картина менялась с каждой секундой: сначала Аластор владел ситуацией и жизнью Чарли, а теперь она ставила его в неловкое положение, да ещё и на его собственной территории! — Вообще-то, принцесса права, — добил его Хаск, он презрительно ухмылялся, его искренне забавило то, что кто-то смог «подловить» радиоведущего. А он в своё время не сделал этого… — Хорошо, — Аластор улыбнулся чуть шире, словно его эта идея даже не смутила, и он всего лишь не хотел тратить чужое время, но раз уж они так настаивают. Юноша поднялся на крышу. Здесь было холодно, пробирало до костей. Кто, в самом деле, захочет поймать его? Он никому не сделал добра, его…его никто не любит. Аластор едва слышно вздохнул, чуть опустив уголки губ. Как же давила эта бесконечная улыбка! Но не носить её нельзя, иначе все увидят, какой он слабак, маменькин сыночек. Аластор посмотрел прямо перед собой и гордо вскинул голову. Ветер неприятно резанул по чувствительным ушам. — Этот момент навсегда запомнится мне, моя милая Чарли! — Аластор оскалил желтоватые клыки. — И поверь, я сделаю всё, чтобы и ты о нём не забыла… Его тело словно безжизненно повисло в воздухе, полёта не ощущалось. Ветер свистел и хлестал по лицу, казалось, он остался совсем один, наедине с самим собой, своими страхами и тревогами, которые так усердно прятал все эти годы под маской великодушия и вечной радости. Аластор даже глаза открывать не хотел: во-первых больно, а во-вторых не было никакого желания вновь видеть этот никчёмный отель и эти презренные лица внизу. Юноша почувствовал, что земля близко и хотел было уже расправить щупальца, чтобы аккуратно приземлиться, но вдруг его завертело, закружило, и он оглянуться не успел, как его подхватили чьи-то руки… Его часто брала на руки мама. Она играла со своим сынишкой, кружила его по комнате и пела ему песни. Её каштановые пряди всегда щекотали его, и он смеялся…искренне и счастливо, не то, что сейчас… Аластор невольно прижался к тому, кто его поймал. Он открыл глаза и…сразу же оттолкнул от себя своего спасителя. — В чём дело, Бэмби? — Люци с удовольствием выпустил его, красиво опускаясь. Аластор, когда почувствовал под ногами твёрдую поверхность, поправил фалды сюртука и монокль. — Вам не обязательно было меня ловить, — ответил он, не заметив вопроса Владыки. Люци коротко хохотнул. — Поверь, я бы с радостью позволил тебе разбиться в лепёшку, просто ты ещё должен выполнить свою часть сделки. — И я выполню её со всем моим тактом и любезностью. Позвольте мне нижайше поклониться вам за то, что вы спасли мою грешную жизнь, — и Аластор действительно, насмехаясь, склонил голову. Люци в мгновение ока оказался рядом с ним и сжал его воротник. — Ещё одна шутка про мой рост, и я вырву твои оленьи рога вместе с волосами, — прошипел он, от злости зрачки в его глазах стали тоньше нити. Послышался треск старого радио. Аластор беззвучно смеялся. — Аластор, папа, это было волшебно! — к ним подбежала Чарли, с разбегу обнимая их обоих сразу. Люци поцеловал её в щёку. Аластор сделал вид, что рад похвале и позволил принцессе потрепать его по волосам. — Дорогая, мы сделаем всё, чтобы твой отель остался цел и невредим, — Люци взял её за плечи и повернулся к остальным. Те дружно закивали, как по команде. — Пап, — Чарли с грустью посмотрела на него и взяла за руку Аластора. — Мне не так важен отель, как важны вы…все вы… Она подняла голову на Аластора. Юноша с улыбкой провёл рукой по её щеке, но странно, в этом жесте не чувствовались ни жестокость, ни желание поиграть со своей жертвой. В касании почувствовалась…нежность? Люци заметил это и развернул дочь к себе. Ещё только этого не хватало… — Конечно, солнышко, мы защитим друг друга. — Обязательно! — сказал Энджел, держа руку на плече Хаска. Тот коротко кивнул и тепло улыбнулся. — Мы постараемся не умереть завтра! — воскликнул сэр Пентиус, выхватив шпагу из-за пояса. — Калечить моих друзей могу только я! — добавила Ниффти, сопровождая реплику странным смехом. Все испуганно переглянулись, но тут же заулыбались. Они уже привыкли к выходкам горничной. Когда дойдёт до дела, она первая бросится на защиту отеля и его постояльцев, это было ясно, как день. — Все разговоры только о завтрашней битве, — удручённо вздохнула Чарли, смотря на кровавое небо. Люци уловил эти нотки в её голосе. — Может нам стоит оставить эти мысли и провести время…как-то иначе? — предложил он, хоть и не был мастером в интересном времяпрепровождении, он ведь столько лет был один… — Аластор? — Чарли повернулась к нему. Юноша, бросив косой взгляд на Люци, чуть наклонился к ней. — Да, my darling? — Ты можешь сыграть нам что-нибудь на рояле? Когда вы с папой пели, у вас отлично вышло! — Да, сыграйте нам, пожалуйста, Владыка! — попросили Люци все хором. Им хотелось отвлечься от мыслей о грядущей бойне, а ничто так хорошо не успокаивает, как приятная музыка. — То есть…вдвоём? — Аластор усмехнулся и перевёл взгляд на Люци. Тот демонстративно отвернулся и принялся рассматривать свои ногти. — Если моя дочь меня просит, значит я сделаю это. К тому же, я прекрасно играю на скрипке. — И на нервах своей жены вы тоже прекрасно играли, она многое об этом рассказывала, — прошептал Аластор так, чтобы только Владыка его услышал. Люци закипел изнутри, как чайник, но сдержался и улыбнулся так ярко, что казалось, будто здесь, Внизу, откуда-то появилось солнце. — Вернёмся в отель, а там видно будет. — Куда же пропал ваш энтузиазм? — Аластор фамильярно облокотился о его плечи, когда все повернулись к отелю. Люци крепко схватил его за руку и сильно сжал в пальцах. Кости заскрипели и застонали. — Мне ничего не стоит вышвырнуть тебя отсюда, грязный кусок дерьма. — Так что же вы медлите? Аластор наклонился к нему. Так близко, протяни руку и коснёшься его бледного лица. Занести кулак и со всей силой вмазать по этим зубам, по носу, чтобы из него хлынула кровь, как фонтан, чтобы она смыла эту наглую улыбку с его рожи… — Ты почему-то нравишься моей дочери, — вдруг сказал Люци. Аластор едва сдержал возглас и недоумённо выгнул брови. Люци, довольный произведённым эффектом и тем, что удалось, наконец, хоть как-то его заткнуть, отвернулся и размашисто зашагал к отелю. Аластор по-кошачьи прищурился, что-то мурлыча себе под нос и последовал за ним. Двери за ними плотно затворились.