22. Exes to lovers
31 марта 2024 г. в 17:10
Ремус прижался спиной к двери, спрятав голову в ладонях и подобрав колени к груди.
Где-то за дверью в такой же позе сидел Сириус.
— Уходи, — тихо попросил Ремус.
О дверь что-то стукнулось. Ремусу подумалось, что это, наверное, голова Сириуса. Слабый голосок хотел было позлорадствовать, но другой — куда сильнее — волновался, все ли хорошо. Дурацкие, мешающие, никому не нужные чувства. Ремусу хотелось избавиться от них с такой же легкостью, как это когда-то сделал Сириус.
— Рем, пожалуйста. — Сердце Ремуса сжалось от этого неуверенного «Рем». Никто не звал его так уже пять лет. — Давай хотя бы просто поговорим.
Ремус заткнул уши пальцами — как это обычно делают дети — и замотал головой.
— Я не хочу ни о чем говорить. Я не хочу тебя слушать. Я просто хочу, чтобы ты ушел.
— Я не уйду, пока мы не поговорим, — уперто сказал Сириус, и если раньше Ремус считал эту его черту забавной изюминкой, то сейчас он думал только о том, что его тошнит от изюма.
— Тогда и сиди здесь вечность, — решительно ответил он, поднимаясь на затекшие ноги и уползая в сторону гостиной.
Ремус вернулся к двери через час. Он слышал, как Сириус что-то бормотал. Наверное, напишет новую песню, которую будут крутить по всем радиостанциям, пока Ремуса не начнет выворачивать от нее.
Сириус был на месте и через два часа. Ремус шел мимо, бросил злобное «заканчивай уже», получил в ответ уверенное «нет» и, покачав головой, ушел на кухню.
Через три часа Ремусу позвонил Джеймс, спрашивая где Бродяга, и Ремус чуть ли не умолял его приехать и просто забрать Сириуса.
Через четыре часа Сириус ушел, и Ремус не успел обрадоваться, потому что не прошло и пяти минут, как он вернулся — ходил покурить.
Через пять часов Ремус яростно пинал по двери, размазывая слезы по лицу и умоляя Сириуса не издеваться над ним.
Через шесть часов плакали уже они оба, метая друг в друга жестокие слова и претензии, перекидывая вину как теннисный мячик.
Через семь часов дверь наконец открылась.