***
В центре так и не обжитой комнаты все еще стояли коробки. Игла проигрывателя, укрытая пыльным одеялом, была отставлена в сторону. Фрэдди с его альбомами был где-то спрятан. Война развернулась слишком быстро, они и не успели заметить. А потом так же быстро закончилась. В одну ночь, в одно мгновение. Ремус лежал на полу. Его глаза были открыты, но он все равно почти ничего не видел из-за вставших в них слез. Ремус лежал на полу и думал о том, что пошло не так. В какой момент все сломалось? Мог ли он что-то сделать, чтобы все исправить? Наверное, не мог. Указательным пальцем он зачем-то ожесточенно пытался отколупать намертво присохший к плинтусу кусок краски. Да, когда-то он действительно забыл, что тот тут вообще был. Сейчас же это было единственным, что Ремус видел во всей чертовой комнате. Единственным, что осталось от них всех. От Питера. Ремус виновато одернул руку. Из глаз полились слезы, и Ремус, наконец, больше не видел ничего.30. Предательство
31 марта 2024 г. в 17:10
В центре пока что необжитой комнаты стояли коробки. Под иглой проигрывателя, гордо восседающего на коробках, крутилась новая пластинка квинов.
Сириус с самым задумчивым видом стоял у окна, позабытая сигарета печально дотлевала, опадая крошками пепла на пол.
— И почему мы не можем сделать это с помощью магии? — в который раз спросил Сириус.
— Потому что нашим способом веселее, — тут же отозвалась из коридора Лили. — Джеймс, помоги мне!
Джеймс сорвался со своего места, бросив все. Ремус с укором посмотрел ему вслед. Палочка Джеймса осталась лежать на подоконнике. Если бы Грюм это увидел, то голову бы ему оторвал.
Вскоре вернулся Джеймс, занося в комнату несколько ведер с краской. Через минуту появилась Лили, вручая Сириусу и Ремусу по кисточке. Не хватало только Питера, который отлучился в магазин, чтобы докупить валики и поддоны.
Ремус и Сириус совсем недавно въехали в новую квартиру, хозяин разрешил им делать все, что душе угодно, и Сириус воспринял его слова слишком буквально.
«Моей душе угодно больше цвета, Лунатик, давай перекрасим стены! Хочу нежно-голубые, так больше пространства.»
Ремус не особо понимал, как количество пространства может зависеть от цвета, но с Сириусом спорить не стал. Что угодно, если это сделает его счастливым.
— Все, я все купил, — крикнул с порога Питер. — Можем начинать.
Дело шло легко. Каждый взял себе по стене. Джеймс и Питер — боковые, потому что им нравилось, что они могли просто измазать огромное полотно краской. Лили и Ремус — те, что с дверью и окном, потому что, во-первых, близилось полнолуние и, во-вторых, никто не хотел нагружать Лили. Сириусу вручили самую маленькую кисточку и сказали прокрашивать углы, стыки и плинтусы. Его, на удивление, успокаивала кропотливая работа, так что все были только рады спихнуть эту скукоту на него.
Питер и Лили тихонько переговаривались, обсуждая недавнюю помолвку Алисы и Фрэнка, Джеймс пытался развлечь Ремуса своими познаниями о магловском мире, а Сириус подпевал Фрэдди, то и дело отрываясь от своего занятия, чтобы поднести кисть ко рту на манер микрофона. Ремус украдкой бросал на него взгляды и улыбался самому себе — это было гораздо интереснее Джеймса, который гордо рассказывал, как наконец запомнил разницу между тостером и фритюрницей.
Раздались первые ноты «another one bites the dust» и Сириус тут же оживился, принявшись отыгрывать мелодию на воображаемых барабанах с помощью кисти-палочки и свободной руки.
— Ой, — удивленно выдохнул он, смахивая каплю краски со лба. Ремус фыркнул от смеха. — Черт, на плинтус еще ляпнул.
Все оторвались от своих дел и подошли к Сириусу, внимательно разглядывая небольшое пятно, растекшееся по плинтусу.
— Надо вытереть, — решительно сказала Лили.
— Давайте оставим, — в это же время предложил Джеймс.
— Я согласен, — кивнул Джеймсу Сириус. — Так даже лучше смотрится.
— А мне в глаза бросается, — покачал головой Ремус. — Оно нам не нужно.
— Ничья, — вздохнул Джеймс. — Пит, твой голос решающий.
Питер взволнованно посмотрел на всех, пытаясь решить, чью сторону занять.
— Пусть будет, — неуверенно протянул он. — На память. Да и вообще, Лунатик, как только ты разогнешься и перестанешь пялиться на него, то тут же забудешь о его существовании.
Ремус разочарованно вздохнул.
— Предатель ты, Хвост. Самый настоящий.
А вот Сириус довольно улыбнулся.
— Я всегда знал, что на тебя можно положиться.
Лили и Джеймс рассмеялись.
— Давайте за работу, — напомнила Лили. — Хочу закончить до темноты.
Спорить с ней никто не стал.
И да, к концу дня Ремус так вымотался, что уже и думать забыл о пятне.