Туман в моём сознании

***

Прошло,наверное, месяца два со встречи с Ваймака. Жизнь шла своим чередом. Утро - завтрак,учеба,она нужна для того,чтобы тот,кто выйдет отсюда,мог иметь хоть какой-нибудь образование. Потом обед, тренировки,отдых,и встречи с Ройлс. Вечер обычно оставался на мини-ужин и душ по понедельникам,четвергам и субботам. Но для заключенного, занимающегося спортом,разрешено было пятнадцать минут душа после тренировки. Ничего не меняется. Правда, только время идёт. Если этот тренер хочет его забрать,ему стоит поторопиться. Скоро очередной учебный год. И... Мысли прекращаются,как только он заходит в свою камеру. Уже вечер,вернее отбой и он должен был быть один в своей камере. Но. Но тут, какого-то чёрта, парень. Или мужчина. Не видно. Почему его никто не предупредил? Никто ничего не сказал? А. Точно. Харрисон же уехал по делам,как неделю назад и за ним сейчас приглядывает какой-то бородатый мужик. Но сейчас не об этом, какой-то хмырь лежит на его кровати. Нет,не просто лежит,он же натурально развалился, устроившись по царски. Совсем зазнался засранец. Где-то на подкормках сознания стал зарождаться гнев. Нил терпеть не может когда ЕГО вещи трогают. Стоя напротив своей кровати,он яростно,почти щипя, произнёс: –Какого хера ты делаешь на моей кровати? Тишина. Абсолютная тишина. Это раздражало ещё больше. Медленно закипая,он стал наблюдать,как это на вид парень стал подниматься. У этого урода были темные волосы и серые глаза,кожа загорелая. Он был достаточно высоким,где-то на голову выше Джостена. И мышцы. Достаточно мышц,чтобы совершить ужасное насилие. Фу, мерзко. Но более мерзко становится,когда он узнает в этом парне, мужчину,своего бывшего соседа в одном из районов Калифорнии,где он жил недавно. Этот мерзкий тип - Джим. Джим Перрисон. Нил часто видел его подрезающим траву газона собственного двора под окном своей комнаты. Тогда он ему казался нормальный, обычный человеком. Но нормальные люди не косят траву двора каждый день или через день. На одном и том же месте . Это. Не. Нормально. При этом заглядывая,как самый настоящий извращенец,в окна. Нил подозревал его в нехороших делах и не только,но не думал, что всё будет настолько плохо. – О,кого я вижу. – сладко протянул мужчина. Кулаки,как и в общем-то всё нутро Нила,сжались. Было до помутнения в глазах отвратительно. – Я и не думал,что мне так повезёт. А ты похорошел с нашей последней встречи. Зубы уже скрипели,а гнев заполнил все клеточки тела. Нил еле удерживал себя от того, чтобы не задушить его простыней. Кровь стучала в ушах и одновременно тихонько бежала из ладони,в которую были воткнуты ногти до мягкой плоти. А эта мерзость никак не закрывала рот. – ...О,кстати,тебе наверное интересно,что же случилось с ними? Я могу рассказать,видел их совсем недавно. – он закатил глаза в жесте удовольствия. И необычайный порыв гнева нашёл свои выход в ударах. Он производил один удар за другим по лицу этого ублюдка. Чувствовал,как хрустит его нос,как стекает кровь с костяшек пальц. Но продолжал бить. Он и сам смутно помнил,как набросился на мужчину,как повалил его на пол,жёстко ударяя его об бетонный пол головой. Сейчас все силы и мысли сходились в одном желании: желание нанести такую боль,которую он никогда бы не забыл. Опомнился он уже,когда несколько охранников силком оттаскивали его от тела. Бессознательного тела,на котором живого места не осталось. Смотря мутными глазами на сотворённое побоище ,Нил пытался успокоить себя,что всё это было не ради удовольствия,а ради защиты. Их защиты. И у него почти получилось успокоиться,когда его привели вместо карцера. Его уже родного, полюбившегося карцера,в камеру для особо буйных. Он был там всего лишь один раз и ему тогда хватило. Нил бы не хотел туда возвращаться. Но вот его уже несут туда три охранника. Белое,абсолютно белое помещение, было отвратительным. А ещё достаточно мягким,чтобы не навредить себе. Тусклый свет,чтобы не ослепнуть и небольшая камера видеонаблюдения. Нил уже говорил,что ненавидит всё здесь? Так вот,он ненавидит всё здесь. Но больше этого здания,ненавидел персонал. К примеру этого мужчину,что стоит чуть ли не в самом центре комнаты с шприцем в руке. О, с этого момента Нила стало колошматить сильнее прежнего. Можно сказать гнев сменился на панику. Очень сильную панику. Вырываясь из рук сильных охранников,Нил пытался убежать. Он не останется здесь с ним. Ни. За. Что. У него почти получилось освободить последнюю руку,как его тут же скрутили,навалившись всей толпой. Боль в правой лопатке обжигала,заставляя кровь стучать в ушах сильнее. Не прекращая попытки выбраться из захвата,он хватал рвано ртом воздух,казавшийся ему спёртым и влажным. Игла пронзила кожу шей и пропустила внутрь содержимое шприца. Произошло неотвратимое. Минуты три его ещё держали,а потом отпустили по указке того мужчины в белом халате. Голова,как и всё тело были тяжёлыми. Так что без поддержки свалилось на белый отвратительный пол. Глаза пытались сфокусироваться на силуэте,что никуда не уходил,в отличие от охранников. Медленно моргая,он заметил движение в свою сторону. Страх заполнил его существо. Он беззащитен. Безоружен. Но мужчина даже не прикоснулся к нему,а лишь сел на корточки рядом. – Ну,привет,Нил Джостен. Быстро же ты вернулся к нам,хотя обещал,что больше не вернёшься. Грустно получается. Не сдержал обещание. - голос доносился,как через толщу воды. Язык совсем не хотел шевелиться. Нил хотел бы послать его нахер или ещё куда подальше,но мог лишь жалостно мычать что-то нечленораздельное. – О,ты ещё в создании. Интересно получается. Не правда ли? В прошлый раз мы, кажется, остановились на варианте духовной терапий,верно? Промычав что-то в знак отрицания,Нил хотел мысленно заставить себя не слушать его. Просто отключиться или ещё что-нибудь,лишь бы не слышать того,что он скажет. – Так,приступим...Сейчас ты прислушаешься к моему голосу и будешь вспоминать то,что я тебе скажу. – Этот больной псих продолжал говорить,воспринимая мычание Джостена за ответ «Да». – Начнём с твоего детства,может ты даже помнишь родительский дом...его вид, атмосферу...папу...маму... Невольно,сам того не понимая, он стал погружаться в воспоминание, последнее воспоминание о том доме.

***

Это была тёмная и самая тихая ночь в жизни Натаниэля. Всё было до страшного тихо,ни звука,ни скрипа полов, даже криков. Тишина порой мучила его похуже различных пыток,хотя Лола предпочитает называть это - тренировками. Затаив дыхание в надежде услышать хоть что-нибудь,мальчик замер на своей кровати. «Лишь бы это было не затишьем перед бурей...» – подумал он. Обычно так говорила его мама, когда отец возвращался домой тихим. В такие моменты становилось страшнее,чем в моменты его обычного агрессивно-садистского настроения. В такие моменты они с матерью надеялись,что он хотя бы разобьёт посуду,вазу,что угодно лишь бы он не был таким...спокойным. В дальнем углу коридора послышался шорох. Там находится комната Мэри. По редким и таким громким в этой тишине звукам было понятно – это что-то приближается к нему. Мальчик,что и без того дышал через раз,теперь вообще перестал. Звуки проходили дальше по коридору,пока тихонько,почти не слышно,не скрипнула дощечка пола возле его комнаты. Страх заполнил всё существо мальчишки,отдаваясь пульсацией в кончиках пальцев рук,которые до побеления сжимали край одеяла. Усилием воли Натаниэль заставлял себя смотреть на дверь,вместо того чтобы полностью укрыться одеялом. Его глаза распахнулись от страха,когда дверная ручка опустилась,а за ним послышался металлический щелчок. Дверь медленно поплыла,проливая крохи света на пол,стены и рабочий стол мальчика. Теневой силуэт стоял в проходе,пока голова его матери неловко заглянула в комнату. Её шёпот раздался,как гром среди ясного неба,заставляя затаившегося Натаниэля вздохнуть до боли в лёгких. Он слишком долго задерживал дыхание. К его щекам прилила кровь,заставляя их покраснеть. Пальцы соскользнули с одеяла,пока тело на автомате исполняло «приказ» его мамы. До уставшего мозга медленно доходил смысл слов матери, а руки уже загребали некоторые вещи в спортивную сумку. «Абрам,вставай,мы уходим» – вот что она сказала своим твёрдо-грубым голосом,бросая сумку на пол и уходя куда-то обратно в глубь коридора. Кое-как справившись с поставленной задачей,он стал надевать на себя тёмные вещи. Его мысли вертелись, переплетались и путались,не давая полностью понять,что они сейчас собираются делать. И нет, Натаниэль никогда не был глупым просто...просто разве это разумно бежать от такого человека,как его отец. Может мальчик и не совсем много знал о его бизнесе и всё такое,но точно знал какую власть он имеет. Таких беглецов,как они, Натан найдёт в два счёта. Но отчего то Натаниэлю хотелось верить,что у них всё получится,что они смогут сбежать и выжить,а может даже смогут жить...потом как-нибудь... Расправившись с молнией своей кофты,мальчик поднял сумку и только успел выйти в коридор,как его тут же перехватила мать. – Ты всё собрал – грубо впиваясь ногтями в его маленькие плечи,спросила она. Взгляд у неё был слишком неспокойный, неуверенный для такого поступка. Так не должно быть,его мама должна смотреть на него другим взглядом - жестоким и холодным, переходящим в лояльный при зашивание его ран. Неприятно. Небезопасно. Через силу кивнул. – Хорошо,сейчас мы тихо пойдём в подвал,а там через чёрный выход выйдем на улицу. И как только мы доберёмся до машины ты будешь молчать,ясно? Он снова кивнул,но кажется её это не особо убедило. – Да. Из-за волнения он смутно помнил как выходил из подвала,как залезал в машину, устраиваясь на заднем сиденье и как к рассвету они были уже на границе Балтимора. Всё это время он молча наблюдал за меняющимся пейзажем в окно. Его потихоньку отпускало,стоит только увидеть пролетающую мимо стайку птиц,пробегающую мимо собаку или кошку. А потом Натаниэль и сам не заметил,как уснул,прижимаясь головой к стеклу.Перед сном он впервые подумал,что тихие ночи бывают не всегда такими уж и страшными, кровавыми.