Секс — совершенно естественное неприличное занятие.
(The Penguin Dictionary of Jokes)
— Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — в глазах директора Чон Чонгука читается беспокойство.❤️🧡💛💚🩵💙💜
Сокджин, сидя на диване, маленькими глотками пьёт горячий кофе и наблюдает за коллегой. Уже середина дня, и срочно требуется подзарядка. Зайдя в комнату для персонала, где любой мог добрых полчаса спокойно откосить от работы, выпить кофе и, конечно же, потрепаться, обменяться сплетнями, он налил себе кофе и устроился на любимом месте. — Я сегодня специально утром пораньше пришёл, хотел отчёт ещё раз проверить, прежде чем отправить шефу, — над ухом жужжит Хосок, его «сокамерник». Сокджин вместе с ним и Чимином работает в отделе продаж, а тот самый шеф — это Мин Юнги. Так-то их трое, начальников-то, — Юнги, Намджун и Чонгук, но они находятся под гнётом ворчуна Юнги. — И знаешь, что я услышал? — Хосок всё тараторит, а кофе в его руке стынет. Молодой человек делает паузу. — И что же ты услышал? — Сокджин изображает подобие интереса к словам коллеги и со вздохом поворачивает к нему красивое лицо. — Так что? — Стоны! — выпаливает Хосок. — Ну и что, — равнодушный ответ. — Нет, ты не понял! — парень от нетерпения ладонью хватается за ногу Сокджина, но потом быстро отдёргивает руку, когда тот, приподняв бровь, сначала смотрит на его руку на своём бедре, а потом на Хосока. — Я слышал стоны! Кто-то стонал! Я сначала думал, что мне послышалось, но потом понял, откуда они доносились. — И откуда же? — Сокджин делает глоток. — Из кабинета шефа. И знаешь что? — И что же? — лениво интересуется. — Я проверил! — Ну конечно же! Ты проверил! — Сокджин ухмыляется. — Кто бы мог сомневаться! Ты всегда всё проверяешь и перепроверяешь, — тень улыбки едва касается уголков его губ. — И что же ты увидел? Хосок, отпивая тёплый кофе, поперхнулся. — Ты правда хочешь знать? — он удивлённо смотрит на рядом сидящего молодого мужчину. — Начал, так договаривай. Хосок оглядывается: в комнате они вдвоём и Ким Техён, который, стоит поодаль около кофемашины, думая о своём. Их точно не слушает. Приблизившись к Сокджину, он заговорщицки шепчет: — Шеф трахал. И знаешь кого? — Кого? — так же шёпотом интересуется Сокджин, готовый рассмеяться в голос. — Чимина! Джин, наш шеф трахал Чимина! — И-и-и? Хосок непонимающе смотрит на него, а потом восклицает: — Так ты знал, что ли?! Сокджин засмеялся: — Ну, знал. И дальше-то что? — Как что? То есть тебя не смущает, что Чимин трахается с нашим шефом? Он прикрывает глаза — и снова эта блядская картинка. В кабинете около длинного стола, за которым Юнги проводил переговоры, совещания, стоял полуголый Чимин. Черная рубашка расстёгнута и спущена, а на голом теле портупея: кожаные ремни оплетали грудь, плечи, живот Чимина. Всегда с ровной спиной, он, пошло стонавший, теперь же прогибал её под тяжестью тела. Чимин без брюк и белья. Хосок заметил и на упругих бёдрах коллеги под ягодицами кожаные ремни. Позади него стоял Юнги, одетый в белую рубашку с закатанными рукавами и в тёмно-серые брюки… с расстёгнутой ширинкой, из которой торчал член. Хотя самого члена шефа Хосок не видел, так как в тот момент, когда он тихонечко приоткрыл дверь, Юнги трахал своего подчинённого. Одной рукой сжимая горло Чимина, а другой упираясь в стол, он быстро входил в оттопыренный зад. Хосока, слава богу, не увидели, так как двое мужчин целовались. Чимин на каждый резкий толчок в своё тело протяжно стонал в поцелуй. По напрягшемуся лицу шефа Хосок понял, что он подоспел к завершению «киносеанса». Юнги отпустил шею и обеими руками вцепился в зад, оставляя на нём красные отметины, и начал ещё быстрее и резче трахать Чимина, который в этот момент грудью прокатывался по столу в такт толчкам. — Юнги, в меня, — требовал развратным голоском Чимин, — в меня! — кричал, изливаясь на рабочий стол шефа. Два стона слились в одну песню похоти и страсти — звонкий высокий и тихий хриплый. Пока Юнги кончал в Чимина, он уткнулся лбом в его спину и что-то негромко говорил. Что именно, Хосок не знает, потому что так же тихонько прикрыл дверь и сбежал в туалет. Вернулся он через полчаса, когда уже все находились на своих рабочих местах. — Не смущает, — ответ Сокджина возвращает его к реальности. — Они взрослые люди. Если им вместе хорошо, то не вижу в этом проблем, — Сокджин встаёт, направляясь к Техёну, и через плечо бросает: — И тебе советую не лезть. — Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — он подошёл к Техёну, который вот уже как минут пятнадцать стоит, медленно помешивая ложечкой кофе, и смотрит в одну точку. Мужчина вздрагивает, услышав рядом голос. Рука коротко дёргается, но этого достаточно, и кофе расплёскивается — по светлым брюкам тянется вдоль ширинки коричневое пятно. Техён, шипя сквозь зубы, вручает кружку Сокджину и оттягивает ткань, смахивая рукой влагу, но всё безуспешно. — Прости, что напугал тебя, — виновато улыбается Джин. — У меня есть влажные салфетки, они хорошо оттирают пятна. Идём дам, — он ставит обе кружки на стол и хочет уже идти, но Техён его останавливает: — Не надо, у меня есть, — растерянно отвечает и чуть ли не выбегает из комнаты. Он бежит по длинным коридорам к своему кабинету и мысленно ругается: «Чёрт! Чонгук меня прибьёт! Он же просил вчера одеться попрезентабельнее! И как я теперь в таком виде поеду на встречу?». Минуя любопытных, он влетает в кабинет и прямиком к сумке. — Техён! — из-за закрытой двери слышится властный голос Чонгука, его директора. — Зайди ко мне. Техён несколько лет является помощником Чонгука. — Иду, — кричит в ответ, а сам судорожно трёт брюки около ширинки, надеясь, что пятно исчезнет и, пока они доедут до места встречи, ткань высохнет. — Техён! — Чонгук уже нетерпелив. — Да иду! — в сердцах бросает салфетку на стол и идёт в смежный кабинет. Чонгук стоит около стола и сосредоточенно изучает документ. — Я не понял, — он отрывается от бумаг и поворачивается к вошедшему помощнику, — зачем Юнги это… — он замолкает и хмурит брови: его взгляд устремлён на влажное пятно на брюках парня. Он бросает документ на стол, снимает очки и, так и держа их в руке, машет в сторону помощника: — Техён, я чё-то не понял: ты обкончался, что ли? — на лице играет улыбка. — Ты спятил, Чонгук! У тебя точно весеннее обострение! Все твои мысли последнее время только и сводятся к сексу, — устало выдохнул Техён. — А у тебя нет весеннего обострения, — констатирует факт. — Я вижу, — кладёт очки на стол и приближается к помощнику. — Нет у меня никакого обострения! — возмущается в ответ. — Раздевайся! — тихо командует Чонгук. Техён замирает: ему послышалось? Он так и стоит, не смея пошевелиться. Встав вплотную к Техёну, Чонгук ещё раз повторяет приказ: — Раздевайся, сказал. Помощник нервно сглатывает и опускает глаза, не выдержав тяжёлого взгляда начальника. Чонгук обходит его, и за спиной слышится щелчок — дверь заперта, жертва в клетке. Техён поворачивает голову и боковым зрением ловит движения в свою сторону. Чувствует, как Чонгук, приблизившись к нему, выдыхает в затылок: — Раздевайся. Мурашки, собираясь на макушке, молниеносно разносятся по всему телу. Техён закрывает глаза и отдаётся во власть ощущений. Он послушно развязывает галстук, расстёгивает пуговицы на рубашке и осторожно её снимает, наклоняется вперёд и кладёт одежду на стол. За спиной слышится шелест ткани, и туда же летит ещё одна рубашка, тоже вместе с галстуком. Горячие руки притягивают к широкой груди. Чонгук невесомо ведёт пальцами от плеч к кистям. Кожа на руках Техёна покрывается гусиными лапками, волоски встают дыбом, и, довольный такой реакцией на свои прикосновения, Чонгук хмыкает. Он подушечками пальцев водит вверх и вниз. Техён расслабляется и откидывает голову на грудь. Чонгук обхватывает ладонями бёдра парня и резко притягивает к себе: — Чувствуешь? Чувствует. Ещё как чувствует! Потому что невозможно не чувствовать упирающийся сзади в тебя возбуждённый член. От осознания того, к чему приведут эти развратные игры, Техён ужасается, но низ живота приятно тянет, а в штанах призывно дёргается член. Чонгук протягивает ладонь и накрывает его пах. — Мы с тобой прекрасно проведём время, — сжимает возбуждённую плоть, нагло выпирающую из-под светлых брюк. Техён хватает его запястье, но не убирает и откровенно стонет. — Какой ты чувствительный! — дёрнув за волосы на затылке, Чонгук поворачивает лицо вбок и жадно впивается в губы. Они целуются громко, отрываясь друг от друга только для того, чтобы набрать в грудь больше воздуха и с новой силой начать терзать губы. Языки, дразня, бесстыдно изучают рты друг друга. Чонгук, сжимая мягкие ягодицы, бёдрами толкается в Техёна и трётся. Движения становятся требовательнее и сильнее. Наконец он прекращает целовать, отстраняется и обходит. Не поворачиваясь, выкатывает на середину кабинета мягкий стул и садится на него, широко расставив ноги. Звенит серебряная пряжка, со свистящим шумом из шлёвки выскальзывает кожаный ремень. Техён инстинктивно приглаживает волосы и следит, как сильные руки расстёгивают ширинку, приспускают штаны вместе с бельём и обхватывают крепкий, налитый кровью член. Чонгук, сведя брови к переносице и прикусив нижнюю губу, отчего на левой щеке появляется ямочка, любовно смотрит на него, проводит по нему рукой несколько раз и останавливается: — Раздевайся, Техён! — прямой взгляд чёрных глаз выбивает последние остатки сомнений. Техён смотрит напротив и сталкивается с наглой улыбкой, понимает, что за ним наблюдали, пока он следил за Чонгуком. Эти руки сводили его с ума. Сколько силы в них! Если бы Чонгук знал, как часто молодой помощник засматривался на них… И сейчас можно только догадываться, что же они сотворят с ним. Не разрывая зрительного контакта, он расстёгивает ремень, снимает брюки, оставшись в одних боксерах. — Тебе нравится, когда приказывают. Я прав? Техён медленно кивком соглашается. — Тогда раздевайся, Техён! Последний раз говорю. Дальше я перейду к действиям. Подхватив пальцами резинку боксеров и немного помедлив, всё-таки уверенно спускает их до колен, а дальше бельё само падает к ступням, и парень одной ногой отбрасывает их в сторону. Опустив руки вдоль тела, снова смотрит на мужчину, всё так же поглаживающего свой член. Чонгук изучает стройное подтянутое тело. — Я догадывался о том, что ты красив, Техён, — пронзает взглядом насквозь, — но, чёрт возьми, не думал, что настолько! От этих слов член Техёна дёргается. — Значит, мальчик любит похвалу? — Мне нравится, что ты пристально смотришь на меня, — признаётся. — Какие ещё сюрпризы приготовил? — парень молчит. — Иди ко мне. — Техён ступает бесшумно. — Думаю, ты знаешь, что нужно делать, — опускает взгляд на свой пах. Техён садится на корточки, коленями упираясь в тонкий мягкий ковёр, берётся за брюки и тянет на себя. — Какие мощные бёдра! — выдыхает, глядя с восхищением на Чонгука. — Меньше слов, больше действий! Поглаживая их, Техён плавно ведёт ладонями к перевозбуждённому члену, надавливает на внутреннюю часть бедра, заставляя шире раздвинуть ноги. Пальцы легко касаются мошонки — Чонгук дёргается всем телом, словно его пробивает электрический разряд: руки до побеления костяшек сжимают ручки кресла, и с губ срывается стон от нежных прикосновений; прикрыв глаза и откинув голову на спинку стула, он чувствует обжигающее дыхание и горячий влажный язык. Мокрая дорожка тянется до самой головки и… Техён ртом насаживается на возбуждённую плоть. Глубоко. До основания. Чонгук открывает глаза и наблюдает: голова быстро поднимается и опускается. Одной рукой парень так и продолжает ласкать его, а другая крадётся вниз. — Не трогай себя! — Чонгук останавливает. Рука замирает, так и не коснувшись возбуждённой плоти, и Техён болезненно стонет и морщится. — Ты кончишь, малыш, потерпи, — на лице появляется хищный оскал. — А сейчас отойди, сядь удобнее на колени и разведи их в стороны, и руки за спину. Техён подчиняется. Чонгук встаёт совсем близко к нему, большим пальцем правой руки ведёт по опухшим губам и давит на подбородок: — Я залью тебя спермой, мой развратный мальчик, — тихо шепчет, погружая член в его рот. — Ты будешь ею захлёбываться, — смотрит на ноги Техёна: бордовая головка в такт движениям шлёпает по плоскому животу, оставляя белёсые следы. — Как ты быстро заводишься. Ты хочешь кончить? — Техён с членом во рту жалобно смотрит снизу вверх и умоляюще стонет. Он жаждет долгожданной разрядки. — Смотри на меня! Не отводи взгляд, Техён. Я буду трахать твой рот, пока не кончу в твою глотку, пока с губ не начнёт капать на твой член моя сперма, пока тебя не разорвёт изнутри! Ты, как сука, начнёшь течь, заливая спермой свой живот! Ты же хочешь кончить для меня? Для своего папочки! Чонгук нашёптывал, что ещё хочет с ним сделать, пока… Пока сидящий у его ног парень не задрожал. Он застонал настолько громко, насколько позволяло наличие во рту огромного члена, готового залить его спермой. Чонгук смотрит, как Техён под ним ёрзает, но так и не смеет притрагиваться к себе. Руки сжимают до боли бёдра, его член пульсирует, выталкивая раз за разом белые струи. Первая выстреливает с такой силой, что обжигает кожу на шее и груди. Липкими потёками она тянется по обнажённому телу. Когда он затих, Чонгук медленно вышел изо рта Техёна и уложил его на пол. Подчиняясь приказам директора, помощник послушно лёг. — Лижи, — он смотрит на нависающие яички, пока Чонгук, сидя на карточках над его лицом, дрочит себе. — Ну же, малыш! Я скоро уже! — он говорит сбивчиво, рука то ускоряется, то замедляется, по телу пробегает болезненная дрожь. И Техён начал лизать: сначала неуверенно, касаясь лишь кончиком языка, потом слегка покусывая, и, набравшись смелости, обхватывает ягодицы Чонгука, утыкается лицом в его пах, полностью заглатывая. Он перекатывает их во рту, посасывает, оттягивает и снова вбирает губами в рот. Из груди вырывается удовлетворённый стон и заполняет кабинет. Чонгук негромко хрипит, кончая на лицо Техёна; его ноги дрожат; одной рукой он так и продолжает дрочить, сдавливая другой плечо лежащего под ним парня. Наконец мужчина опирается обеими руками о пол и смотрит на лицо, по щекам которого к вискам тянется его, Чонгука, сперма, и в поплывшие от нового возбуждения орехового цвета глаза: — Соси, — Техён вбирает в рот полуобмякший член и сосёт, вкусно хлюпая, заставляя Чонгука болезненно морщиться и улыбаться. — Да, детка, соси именно так, — одобрительно шепчет. Успокоившись, они улеглись рядышком на полу. — Техён, я не понял: ты обкончался, что ли? — смеётся Чонгук, глядя на лицо Техёна. — Вроде того, — смеётся в ответ. — Лежи, сейчас я буду за тобой ухаживать. Мужчина встаёт и идёт к окну. Там на небольшом столике стоит графин с водой. Наливает себе, осушает залпом стакан, наполняет до краёв ещё раз. Из ящика рабочего стола достаёт влажные салфетки, прихватывает стакан с водой и возвращается к парню. Техён приподнимается на локтях, с благодарностью принимает воду и позволяет обтереть себя. Чонгук нежно стирает следы секса с красивого лица, уделяя больше времени вискам, потом с шеи, груди и добирается до паха. — Техён, ты чё опять возбуждённый? — приподняв одну бровь, игриво смотрит на краснеющего парня. — Трахни меня, Чонгук! По-настоящему. Я хочу тебя чувствовать в себе. — И это у меня-то весеннее обострение? Но его не слушают, а жадно набрасываются на губы. В поцелуе нет ни капли нежности, только животная похоть: они кусают друг друга, шипят от боли, оставляют засосы на шеях, словно помечая свои территории. — Трахни меня, — шепчет, уткнувшись лбом в его лоб и уверенно глядя в тяжелеющие чёрные зрачки. — Трахни меня, директор! — обвивает руками и ногами тело, которое напрягается. Чонгук поднимается вместе с Техёном и укладывает его спиной на стол. — Я трахну тебя, — раздвигает его ноги, — но кончу не внутрь, — с ним молча соглашаются. — Готовься, Ким Техён, срывать голосовые связки, — усмехается своей шутке. Он наклоняется к вставшему члену и обхватывает губами. Под ним тело отзывчиво выгибается дугой, и на волосы мягко ложится ладонь. Чонгук осторожно массирует ложбинку между ягодиц парня, а потом осторожно проталкивает один палец. В ответ ещё громче стон, а пальцы на затылке Чонгука сжимают волосы. — Продолжай, — просит парень, — ещё, — и Чонгук продолжает: добавляет второй палец. Погружает их глубоко, сначала аккуратно, стараясь избавить от неприятных ощущений. Он наблюдает за Техёном: тот только стонет и блаженно улыбается, покусывая опухшие от поцелуев губы. Добавляет третий палец и ускоряет движения. Наклоняется к его рту, нежно целует, проникая языком. — Готов? — Чонгук ведёт кончиком языка по нижней губе, размазывая слюну. — Я давно готов, — сбивчиво дышит парень под ним. Он весь в предвкушении. Чонгук поворачивает Техёна на правый бок, запрокидывает левую ногу себе на плечо и входит одним толчком. Сразу. На всю длину. Техён, точно не ожидавший такого хода событий, вскрикивает. Чонгук наклоняется, упираясь обеими руками в стол: — Я же сказал: готовься срывать голосовые связки, — и, хищно улыбнувшись, снова резко вошёл, ещё, ещё и ещё. Шлепки тел, срывающиеся с губ крики парня, из глаз текут слёзы, но Чонгук лишь сосредоточенно смотрит в испуганное лицо и методично трахает. Руки напряглись, вены на шее вздулись, лицо раскраснелось, лоб покрылся испариной. — Гук, Гук, — кричит Техён в такт толчков. — Мне больно, Гук! Чонгук игнорирует мольбу: он хватает парня за бедро и сильнее вжимается в тело, замирая на миг, а потом ускоряется. Он двигается быстрее и быстрее. Входит глубже и глубже. Техён крутит головой, мечется, кричит громче, пытается за что-нибудь ухватиться, но лишь сбивает стопку бумаг, приготовленную к сегодняшней деловой встрече, раскидывая листы по столу и полу. Среди шелеста бумаги слышны только громкие стоны и шлепки голых тел. — Чонгу-у-ук! — кое-как выкрикивает имя директора. Чонгук, словно очнувшись, резко прекращает трахать парня. Наклоняется к покусанным губам и жадно целует, медленно двигаясь в теле Техёна: он, не торопясь, отводит зад и плавно погружается на всю длину своего члена. Тело ходит волной. Техён немного успокаивается, но снова вскрикивает, когда его резко дёргают на себя. Чонгук ставит его на пол, но ноги помощника дрожат, не держат, и тогда придавливает своим телом его к столу и приказывает сильнее сжать вместе ноги. Техён ничего не понимает, но делает. Он упирается руками в стол и опускает голову, глядя на свои ноги. Чонгук толкается между сведённых вместе бёдер: делает это плавно, проходясь своим членом по яичкам парня. Техён чувствует новую волну острого возбуждения. На каждое движения мужчины он слегка приседает, чтобы сильнее почувствовать трение. Левой рукой хватается за волосы Чонгука и с силой тянет на себя. Его в ответ целуют. — Не останавливайся, прошу! Это потрясающе, Гук! Я кончу! Я залью спермой твой стол, Чонгук! — Давай, малыш, сделай это для папочки! — быстро дышит в ухо и прикусывает мочку, посасывая её, ведёт языком по шее. — А-а-а-а-а-а! — первая волна оргазма накрывает. Все ощущения будто собрались одним пучком внизу живота и резко разлетелись острыми иглами, пронизывающими всё тело и наполняющими приятной болью. — А-а-а-а-а! — так же протяжно стонет Техён на втором выстреле спермы. Он залил стол своей спермой, как и обещал. Чонгук за его спиной зло рычит, дёргает его за руку, резко поворачивая к себе: — Всё-таки я трахну тебя на столе и кончу в твой тугой зад. Техён как в тумане: делает то, что велят, идёт туда, куда ведут. Приходит в себя, когда наконец понимает, что Чонгук лежит на столе, а он над ним. Его ноги широко расставлены, руками и пятками упирается в стол, и в него резко, с оттяжкой входит Чонгук. Он больно сжимает талию парня, утробно рычит, переходя на протяжный тяжёлый стон. Чонгук под ним замирает, и Техён чувствует, как внутри него пульсирует член, поэтому насаживается и насаживается на него, громко выстанывая имя директора. — Чонгу-у-у-ук! Чонгу-у-у-ук! — Техё-ё-ён! — слышит он своё имя.❤️🧡💛💚🩵💙💜
— Техён! Техён! Ты меня слышишь? Техён чувствует, как кто-то касается его плеча и легонько трясёт. Парень открывает глаза и сонно моргает: перед ним на столе кружка остывшего кофе, органайзер с ручками и ноутбук. Постепенно осознавая, где он, медленно причмокивает и ведёт ладонью по опухшему лицу. Отрывает голову от стола: на правой щеке отпечаток клавиатуры. Экран ноутбука давно потух. Поднимает взгляд и замирает. — Шеф? А Вы что тут делаете? — он правда не понимает, почему директор так странно на него смотрит. — Ты в порядке? Как себя чувствуешь? — в глазах читается беспокойство. — Х-хорошо, — мямлит и в миг краснеет, вспоминая сон. — Я уснул на рабочем месте, простите! — отводит взгляд. — Обещаю: больше такого не повторится. — Что тебе снилось, Техён? — интересуется директор. — Что-о-о, простите? — помощник ошарашенно пялится на мужчину. — Ты звал меня по имени, — спокойно отвечает. — Я готовился к завтрашней встречи: ещё раз пересматривал, все ли бумаги готовы, и услышал, как ты громко звал меня. Ну и, — он растерянно чешет затылок, — пришёл, а ты спишь. — М-м-м, — тянет помощник, задумчиво глядя на остывший кофе. — Так что снилось-то? — Не помню, — спокойно пожимает плечами. — Хосок какую-то хрень нёс Джину, — поворачивается к Чонгуку, — а больше не помню. Чонгук недолго изучает лицо своего помощника и кивает: — Хорошо. Ну что ж! — вздыхает и смотрит на часы. — Предлагаю сегодня пораньше разойтись. Тебе нужно нормально поспать, в кровати, а не за компьютером, — смотрит на Техёна. — А то ты последнее время до поздна засиживаешься на работе из-за предстоящей встречи, — хлопает в ладоши и потирает их. — Да и мне, если честно, тоже надо пораньше уехать. Жена просила забрать дочку из садика. У нас сегодня будет праздничный ужин, — подмигивает парню и убирает руки в карманы брюк. — Так что, Ким Техён, по домам. Техён быстро собирается. Они вместе покидают рабочее место, спускаются на подземную парковку и, прощаясь до завтра, расходятся к своим машинам.