Ласковое море

      Всё вернулось на круги своя.       Одинокая квартира, встречавшая привычной тишиной, изредка видела своего хозяина, и то видела лишь потому, что Тэхёну нужны были свежие вещи, да и если оставаться больше трёх суток в больнице, можно начать сходить с ума. Там всегда вечное движение, мир внутри не спит ни минуты, не даёт почувствовать себя одиноким. Топот за дверью ординаторской всегда казался ему элементом психологического комфорта, вроде люди есть, вроде бы он среди них, просто за дверью. И это хорошо, вот прям то, что нужно, если в умеренных дозах.       Он с головой погрузился в работу, несмотря на оставшийся, до конца не отгулянный отпуск, приступил к работе на следующий день после возвращения с островов. Лишь бы не оставаться наедине с собственными мыслями. Тэхён сгоряча срубил, даже не дал маленькую возможность Чонгуку, не выслушал, трусливо сбежал в свою зону комфорта. Всё же было заметно, Чонгуку было что сказать. Теперь, обдумав, взвесив, может, он и дал бы возможность сказать альфе те слова, может, всё не так плохо? Хотя нет, всё равно нет, этот вариант даже не рассматривается.       А как бы адекватный человек отреагировал, узнав, что потенциальный партнёр — это сын бывшего? Да, наверное, точно так же. Ушел, не стал бы подпускать к себе, чтобы по свежему не обжечься, да и просто, задумываясь о нормах морали. Хоть и не Тэхёну о них говорить, конечно. Было просто страшно, заново на похожие грабли, да ещё и с разбегу. Болело бы сильно, мучило так же, если не сильнее, его только это заботило. Хоть и невооружённым взглядом было видно, что Чонгук совсем другой, это нутром ощущалось. И было заметно в мелочах. В том, как он смотрел. Как он буквально любовался им, заставлял смущаться и краснеть только взглядом. Хорошие манеры — лицо мужчины. У Чонгука это врождённое, Янсу так воспитать бы не смог. Как и надеялся когда-то Тэхён, дети унаследовали лишь красоту, но не черноту души. Хосок тоже казался хорошим человеком.       Юнги скучал. И было стыдно, что снова он бросился вслед за ним, вслед за семьёй, он сам так сказал. Внутри кипело, ведь Тэхён сам туда масло подливал, смотря на улыбающегося друга, но непривычно грустного. Юнги тосковал по Хосоку. Оказывается, он тоже умеет чувствовать. Оказывается… слово-то какое, Тэхёну искренне хочется ударить себя за него. Он плохой друг, не умеет дружить, как Юнги. Тот ему хоть камни с неба достанет, если Тэхён в них нуждаться будет.       Прошёл почти месяц, месяц с однодневного отпуска, наполненного эмоциями, жгучими искрами, нежностью и звёздами. Красивое там небо, в Корее такого нет. Или Тэхён просто не смотрит, чтобы не видеть блеск, как в глазах Чонгука, проще под ноги смотреть.       Тот самый, до испарины волнующий первый и последний поцелуй не выходил из головы. Так странно, чувствовать обиду и одновременно скучать, толком не зная человека.       Обстоятельства сложились против них, и с этим нельзя ничего сделать. Всё случилось так, как должно было быть. Как бы он доверял ему, зная, чей Чонгук сын? Здравый смысл отказывался верить, что всё было бы хорошо, это же не сказка, и Чонгук не принц, хотя Тэхён похож на принцессу, только капризную.       «Прекрати», — строго говорит Тэхён сам себе, сидя с остывшим кофе в тёмной ординаторской, рассматривая чей-то снимок брюшной полости.       «Прекрати уже думать, работай, сосредоточься», — отдаёт команду сам себе, отпивает горьковатый напиток и подпирает подбородок рукой, смотря на рентгеновский снимок.       И почему многие говорят, что в животе бабочки летают? Тэхён точно знает, что никаких бабочек там нет. Только паренхиматозные органы и полые, ну поясничный отдел ещё видно, тазовые кости, мочевой пузырь.       «Может, пациент просто не влюблён?»       Тэхён звеняще цокает, с таким настроем работать нельзя, одна романтичная дурь в голове.       Больница Хэунде, где Тэхён работает врачом лучевой диагностики, — престижное место с высококвалифицированным персоналом. Больница укомплектована новейшим оборудованием. Выделенный им бюджет четко пошел на нужды больницы. Свежий ремонт и поддерживаемая чистота, запах лекарственных средств и часто витавшее в воздухе отчаяние. Работа есть работа, здесь иногда приходится видеть человеческую смерть, боль, от этого никуда не деться.       Для сотрудников даже построили небольшое здание, где стояли тренажеры и был небольшой бассейн, чтобы весь персонал мог поддерживать хорошую физическую форму и улучшать свое качество жизни, наконец-то это крыло открылось, Тэхён очень ждал. Теперь можно с работы вообще не уходить, здесь и так всё есть, можно жить. Осталось только найти место, где хранить свои вещи.       Тэхён вздыхает и трёт уставшие глаза, в них уже начинает двоиться от монотонной многочасовой работы, нужен перерыв и, возможно, немного вздремнуть. Благо в ординаторской есть, где можно прилечь. Тэхён обвёл взглядом мрачное помещение и вздохнул. Он любил своё место, свой уголок. Тихо сидишь себе, рассматриваешь внимательно снимки, никто не беспокоит и не мешает, нет никакой суеты вокруг и беготни. Недаром он выбрал именно эту профессию и эту специальность.       Блэкаут-жалюзи не давали пробиться в помещение даже маленькому кусочку солнечного света извне. Немного освещал помещение настольный светильник, и его света было вполне достаточно, чтобы ориентироваться и видеть предметы вокруг. Рядом с его компьютером стояло высокое искусственное растение, похожее на пальму, только из пластика. Удобно, Тэхён бы забывал поливать живое, да и не прижилось бы оно тут, света-то нет. И нечего ему тут делать. Это уютно-комфортное царство только для Тэхёна, только здесь можно было отыскать моральное спокойствие.       Так раньше было.       Теперь даже здесь становится неспокойно внутри. Почему-то раньше интрижки забывались мгновенно, но не в случае с Чонгуком. Интересно, что они с Хосоком сейчас делают? Юнги пропал пару недель назад и редко выходил на связь, говорил, что занят работой, и обещал встретиться с ним вот уже вторые выходные подряд. Может, он обиделся? Тэхён понимает. Всё же он виноват в том, что у них с Хосоком ничего не вышло.       Тэхён откидывается спиной на спинку кресла и, вытянув ноги вперед, откатывается назад, засунув руки в карманы бежевых брюк, покачивается туда-сюда. Он откидывает голову и немного сползает ниже, уперевшись шеей и найдя таким образом удобное положение. Прикрыв глаза, расслабляется, тишину нарушает только работающий кондиционер и звук проходящих мимо двери сотрудников или пациентов, по шагам не разобрать, кто там ходит. Пару минут в спокойствии, и стук каблуков заставляет его распахнуть глаза, уж звук этих шагов он узнает и тысячи. Тэхён быстро поднимается и поправляет одежду: разглаживает скомкавшуюся на животе рубашку, затягивает галстук и в спешке надевает белый халат, который предательски зацепился за вешалку.       — Доктор Ким, — с ехидной улыбкой, фальшиво дружелюбным тоном зовёт его без стука зашедший в ординаторскую Чимин.       Язва на теле медицины, змей и любитель совать нос в чужие дела. От его приторно-сладкого запаха Тэхёна передернуло.       — Слушаю вас, доктор Пак, — при полном параде сидевший Ким непринужденно разворачивается и широко улыбается, смотря на рассматривающего его Чимина.       Тэхён любил работу, но отчего его тошнило, так это от Чимина. Почему-то Пак решил, что они соперники и что Тэхён просто мечтает залезть в койку к их заведующему, которого Чимин обхаживает уже не первый месяц. К слову, это неправда, и Тэхён многократно давал ему понять это, но, увы, Чимин остался при своём мнении и всячески старался ставить ему палки в колеса. Тэхёну было до боли в животе весело выводить его из себя.       — В кабинет к заведующему зайди, тебя на ковер вызывают, — с неприкрытой радостью сообщил Пак, легонько поправив укладку своими тонкими пальцами.       Тэхён не подал вид, что растерялся. Что он, блин, успел натворить? Он же работает как вол, ему должны премию выписать, а не отчитывать. Натянув улыбку и показательно поправив свои волосы, легонько коснувшись уголков губ, чтобы убрать скопившийся на них бальзам для губ, Тэхён бросил взгляд через зеркало на испепеляющего его взглядом Чимина. Чимин стоял, облокотившись спиной к стене и сложив руки на груди, рассматривал безупречного Кима и закатывал свои серенькие глазёнки. Тэхён уже видел, что спесь с Чимина сбилась за мгновение.       Тэхён натянул широкую улыбку и грациозно повернулся к Чимину, проходя мимо него, как по красной дорожке. И только шипящее: «Сука» слышится, когда Тэхён закрывает дверь в ординаторскую за собой. Спектакль окончен. Ким сбрасывает улыбку с лица и с серьёзным лицом идёт в сторону кабинета заведующего, думая по пути, для чего его вызвали. Может, жалобы? Да вроде не должно быть, и снимки он всегда описывает очень внимательно.              Успокоив себя, он постучался в кабинет с табличкой «Ким Намджун — заведующий отделением» на ней, и после услышанного громкого «Да» нажал на ручку двери.       — Вызывали?       Тэхён закрывает за собой дверь и стоит, сложив руки за спиной, рассматривает какое-то не злое лицо заведующего. Раз он не зол, тогда что ему нужно?       — Проходите, Тэхён, присаживайтесь, — широко улыбнувшись, привстав и показав рукой на стул перед рабочим столом, заваленным большим количеством историй болезней и другими бумагами, просит заведующий.       Тэхён не слышит в голосе недовольства, значит, всё нормально. Он проходит вглубь кабинета и присаживается перед Намджуном, закинув ногу на ногу, начинает внимательно смотреть, как заведующий копается в бумагах и, сложив их, освободив пространство перед собой, по стопкам говорит:       — Доктор Ким, — с улыбкой. — Вы же знаете, что я всегда прислушиваюсь к мнению своих сотрудников? — Тэхён кивает, не особо понимая, к чему он клонит.       — Так вот, я спросил мнение других врачей, и все как один сказали, что такое важное дело можно доверить только вам. Особенно вас хвалил Доктор Пак.       Засранец, теперь понятно, чего он так загадочно улыбался.       — Так вот, поздравляю вас, вы будете сопровождать нового интерна. Покажите ему отделение, помогите влиться в коллектив и так далее. Отнеситесь к этому очень серьезно, возможно, это наш будущий кадр. И личная просьба, если можно?       Намджун внимательно смотрит на поперхнувшегося Тэхёна. Только интерна ему не хватало, как же не хочется возиться с ним. Тэхён мысленно орёт в голос, но как отказаться? Выбора у него нет.       — Это не просто интерн, это лучший ученик моего хорошего друга, с которым я дружу много лет. Нужно поддерживать связь с другими больницами, понимаете, доктор Ким? Сотрудничать.       Тэхён вяло мотает головой.       — Вы согласны?       «А разве у меня есть выбор?» — Тэхён не озвучивает и мотает головой в знак согласия.       — Отлично! — одобрительно заявляет Намджун. Стук в кабинет режет уши.       — А вот и он, сейчас я вас представлю друг другу.       Намджун встаёт со своего места и, проходя мимо сидевшего спиной к двери Тэхёна, застегивает низ халата на пуговицы.       — Здравствуй! Как ты пунктуален, — смотря на наручные часы. — Ровно шесть вечера, минута в минуту пришел, это хорошее качество, — хвалит Намджун пришедшего интерна.       Тэхён закатывает глаза, прежде чем встать со стула и, поправив халат, натягивает улыбку. Нельзя показаться новичку недоброжелательным. Раз уж не без помощи Чимина ему поручили интерна, значит, он справится с ним, в этом нет никаких сомнений.       Тихо выдохнув, Тэхён поворачивается к двери и застывает с приоткрытым ртом, смотря на уверенно подходящего к нему Чонгука. Альфа, как в замедленной съёмке, сокращает расстояние между ними, Тэхён уже не обращает внимания на что-то говорившего ему заведующего, он всецело пленён чёрными блестящими глазами.       — Доктор Ким? — зовёт Намджун, касается ладонью его плеча и мгновенно выводит из задумчивости.       — Да? — переводя растерянный взгляд на Намджуна.       — Знакомьтесь, это Чон Чонгук, интерн, о котором мы с вами беседовали не так давно.       Намджун старается говорить максимально дружелюбно. Тэхён, поборов себя, протягивает руку.       — Ким Тэхён, — чувствуя разряды на своей ладони от руки альфы.       — Чон Чонгук, — пронизывающим взглядом смотря на Тэхёна. У Кима ощущение, будто он здесь голый перед ними стоит. — Надеюсь, вы позаботитесь обо мне, — добавляет альфа.       — Вот и славно, — довольно качает головой. — О, уже так поздно, — поторапливает Намджун как бы невзначай, чтобы его кабинет покинули. — Покажите Чонгуку отделение и можете идти домой.       — Иди за мной, — строго шипит Тэхён, когда они выходят из кабинета и быстрым шагом спешит в ординаторскую.       Альфа весело наблюдает, как Тэхён сам выводит себя и нервничает рядом с ним. Эффект неожиданности сработал слишком хорошо. Хорошо, что Юнги пришла в голову эта идея с переводом. Осталось заставить Тэхёна выслушать его, а дальше, по ходу дела разберется.       Чонгук тихо закрывает дверь в ординаторскую и поворачивает замок, смотря, как Тэхён упирается одной рукой в бок, а другой держится за лоб, стоя к нему спиной посреди ординаторской.       — Тэхён-и, — ласково зовёт Чонгук, и плечи омеги опускаются вместе с руками. — Пожалуйста, — просит альфа, вкладывая всю душу в одно слово. — Выслушай меня.       — Какого чёрта, Чонгук? Какого чёрта ты перевелся? — Тэхён разворачивается к нему и оглядывает с ног до головы.       — Разве не очевидно? — Чонгук делает шаг навстречу, а Тэхён делает шаг назад.       — Хотел увидеть тебя, — тихо говорит альфа.       — Если, чтобы видеть тебя, мне придётся переводиться — я переведусь. Или придётся бежать за тобой — я побегу, — стальным голосом ответил Чонгук, и у Тэхёна завернуло внутренности узлом.       — Ты бредишь, что ли? — с истеричным смешком и отвернув голову в сторону.       — Да, брежу. Назови меня сумасшедшим. Назови подлецом, можешь даже ударить, если станет легче. Я ведь не сказал тебе, кто мой отец. И ты так нелепо узнал, я не был готов, — Чонгук опускает глаза и сразу поднимает их, заглядывая в сверкнувшие глаза Тэхёна. — Не был готов попрощаться. Я ведь только-только нашел тебя. И среди тысяч других мне нужен только ты. Только тебя я хочу видеть рядом, — шаг вперед, и Тэхён снова делает шаг назад. — Только тебя я хочу касаться, Тэхён. С тобой засыпать, с тобой просыпаться, — грубее на тон и уверенно. — Любить только тебя, — до мурашек уже нежно произносит Чонгук.       Тэхён в панике пятится назад и упирается поясницей в столешницу, когда Чонгук идёт на него, будто препятствий из неловкости и просьб Тэхёна не подходить не озвучено.       Омега не будет смотреть на него, пусть говорит, что захочет, он не будет слушать. Тэхён поворачивается корпусом к монитору, стоящем на столе, и упирается руками в стол. Не слышит, он его не слышит и не видит, Чонгука здесь нет.       Тэхён чувствует, как альфа подходит совсем близко и лишь едва касается волос на затылке, мурашки тут же побежали по шее куда-то вниз, Тэхён делает шаг в сторону, но его туго сжимают крепкие руки, сбежать не получилось. Ещё пара шагов, и он был бы у двери, главное — выйти отсюда.       — Ты не сбежишь, слушай меня дальше, — Чонгук чувствует, как от нервов его начинает подташнивать, но он всё равно действует, как кажется, будет правильно, раз уж это единственный способ остановить его: зажимает его в угол, как добычу, загнанный зверек никуда сбежать не сможет.       — Пусти меня, — требует Тэхён.       — Даже не подумаю, ты выслушаешь меня, и только после этого пойдешь, куда захочешь. Или уйду я, сам решишь.       Тэхён старается вырваться и дергается, чуть слышно пыхтя. Альфа не реагирует на его попытки укусить, поцарапать, всё так же крепко держит поперек живота и силой прижимает к своей груди.       Уже до боли в желудке противный цокот каблуков заставляет Тэхёна начать прислушиваться не к заходившемуся сердцебиению, которое он чувствует спиной, а всё ближе подходящему к ординаторской Чимину. Хоть бы Чимин шёл мимо и не застал его в таком положении, он же сразу разнесёт слухи по отделению, а там и по всей больнице.       — Сюда сейчас зайдут.       — Не зайдут, — моментально успокаивает его Чонгук. — Я закрыл дверь на замок.       — Что значит, ты закрыл дверь на замок, ты спятил? У всех врачей есть ключи!       — Об этом я не подумал, — тихо произносит Чонгук, понимая масштаб возможной трагедии.       Ладно он, вернется обратно по распределению, но Тэхён здесь работает, нельзя портить ему репутацию. И, видимо, от собственных эмоций Тэхён выпускает такие яркие феромоны? Альфа расслабляет хватку, и Тэхён несётся к двери, чтобы открыть её раньше, чем Чимин. Если он поймет, что дверь закрыта, то откроет своим ключом, и что он увидит? Растрёпанный Тэхён, который хотел выбраться из хватки, и красавчик-интерн закрылись в ординаторской. И зачем же? Ответ у Чимина будет только один, а вот сплетен миллион.       Тэхён быстро щёлкает замок и быстро подходит к зеркалу, чтобы поправить волосы. Хорошо, что здесь темно, Чимин не заметит его, скорее всего, покрасневшее лицо.              Дверь аккуратно открывается, Чимин отрывает взгляд от истории болезни и расплывается в улыбке, смотря на обворожительного альфу в белом халате. Его полированные ноготки уже так и порхают по нему.       — Здравствуйте, — слащаво, высоко медовым тоном здоровается Чимин. — А кто вы? Наш новый врач?       — Наш интерн, — отвечает ему Тэхён и замечает, как Чимин облизывает Чонгука с ног до головы. Какая гадость.       — Ну, знакомьтесь, — второпях говорит Тэхён и выскакивает за дверь.       Шанс сбежать упускать нельзя, Чимин Чонгука точно задержит.       — Меня зовут Пак Чимин, — протягивая бледную руку.       — Чон Чонгук, — даже не взглянув на омегу, отсекает Чонгук. — Приятно познакомиться.       И альфа выходит вслед за Тэхёном, игнорируя протянутую ему руку.       — Фу, какой невежа, — обидно хмыкает Чимин, пока чуть не роняет прижатые одной рукой к груди истории болезни. — Понабирают грубиянов, — злится омега.       Чимин подходит к столу и с громким шлепком кидает истории болезни рядом с мониторами.       — От этой краски для принтера только халат пачкается, — недовольно вслух, потирая белоснежный халат кончиками пальцев.       Он идёт обратно к столу и спотыкается об что-то небольшое, но твёрдое.       Чимин чертыхается и включает свет в ординаторской, глазами ищет на полу, обо что споткнулся. Телефон, откатившийся к шкафу с учебниками по рентгенологии и различными справочниками, засветился, и раздался звук, видимо оповещающий, что пришло сообщение. Чимин протягивает руку к телефону, браслеты на запястье весело лязгают друг об друга. Он крутит телефон в руках.       — Ц, растяпа Ким, вечно свои вещи раскидывает где попало, — на телефон приходит второе сообщение, и экран светится.       Чимин рассматривает фотографию на заставке, розалии, новый интерн и прекрасный доктор Ким.       — Интерн наш, значит? — Чимин блокирует телефон и, прикусив губу, бьет телефоном по ладони. — Очень интересно. Обожаю интриги.       Чонгук выходит из ординаторской и глазами ищет Тэхёна. У омеги явное преимущество, он знает больницу как свои пять пальцев, но не всё так просто. Альфа идёт за хорошо уловимой нитью запаха, пару пролётов по лестнице, за угол, ещё пару пролётов вниз, пока не доходит до едва заметной двери в конце коридора, где не видно никого из персонала. Тэхён однозначно за этой дверью, и с ним что-то не так. Из дверных щелей, где, скорее всего, хранится уборочный инвентарь, струится слишком нежный и сильный запах жасмина. Чонгук не ошибся, у Тэхёна течка.       В силу того, что Тэхён был слишком сильно поглощён работой, витал в облаках и в своих мыслях, из головы напрочь вылетело: цикл подходит, он не пил подавители. Что теперь делать, сидеть в инвентарной, пока не пройдет? Но это пара дней минимум.              Тэхён почувствовал повышение температуры ещё пару дней назад, но списал это на переработку, переутомление. Когда же Чонгук насильно прижал его, омега начал плавиться от собственного жара, ощущая запах Чонгука, и с трудом сдерживал свои феромоны, которые сейчас обволакивают каждый сантиметр вокруг него.       Он расслабил душащий его галстук и распахнул халат, расстегнул пуговицы на рубашке, чтобы хоть как-то дать свободу телу, вещи прилипали к каждому участку взмокшего тела, рубашка натирала стоящие соски, Тэхён глубоко дышал, пока прикусывал и облизывал палец, терся об свою руку, желая получить хоть какое-то мнимое удовольствие. А Чонгук ломался, слушая будто приглашавшие его внутрь стоны омеги.       Нужно вытащить Тэхёна и спрятать, вывезти из больницы, пока его не нашёл кто-то другой, пока не случилось что-то, чему Чонгук не может позволить произойти.       Феромоны Тэхёна периодически отключали мозг альфы, он протягивал руку к двери и останавливал себя силой воли, хотя хотелось совсем другого: ворваться к нему, стянуть лишнюю одежду — всю — и насладиться им, напиться им.       Чонгук шумно вздыхает, он больше не хочет, не может держать контроль. Потянувшись рукой к ручке двери, он замирает, задерживая руку на весу. Тэхён, такой влажный, с искрами в глазах, хватает его за галстук и затаскивает внутрь, дико впиваясь поцелуем в его губы.       Тэхён запустил себя в кровь без внутривенной инъекции. Дурманящий запах въедался под кожу, накладывал пелену на остатки здравого смысла. Сладкие стоны рассыпались хрупкими снежинками, гладили щёки Чонгука, возбуждали до красных огней в глазах. Мягкий язык мазал по губам, он прикусывал нижнюю губу и оттягивал, сразу же зализав её, когда альфа непроизвольно рыкнул. Глаза Чонгука уже полностью поглотили его, ноздри раздувались и жадно втягивали аромат персикового геля для душа, которым пахли его русые волосы, пока Тэхён шумно причмокивая выводил невидимые узоры на шее кончиком языка и смаковал вкус, собранный им же. Тэхён сам положил руку на свой оголённый живот и попросил коснуться его, подарить ему ласку, подарить наслаждение. Чонгук холодными пальцами коснулся живота омеги, который Тэхён сразу же втянул, когда альфа провел невидимую линию от ремня и до рёбер. Вся кровь прилила лишь к одному месту. Уперевшись в ширинку брюк, член жадно требовал получить разрядку, Тэхён безрассудно открывался ему, Тэхён желал его.       Где-то в голове щёлкнуло, и в сознании Чонгука пронеслось: нельзя. С Тэхёном так нельзя. Собрав последние силы в кулак, он оторвался от его губ, непроизвольно сжав ягодицу, прежде чем отпустить, и убрал руки с упругих половинок, сразу же услышав недовольный скулёж Тэхёна.       — Можешь ничего не делать, — пьяным взглядом смотря в глаза альфы. — Я могу всё сделать сам.       — В этом я не сомневаюсь, — Чонгук с полузакрытыми глазами наблюдает, как Тэхён, облизнув поочередно указательные пальцы и пошло глубоко вобрав один из них в рот, касается розоватых набухших сосков и вздрагивает, издав мелодичный стон.       Знал бы Тэхён, какие силы Чонгук тратит, чтобы удержать себя. От плотно сжатых челюстей уже сводит скулы.       — Надо уйти отсюда, — шепчет Чонгук, пока Тэхён соблазнительно смотрит на него.       Тэхён морщится, он никуда идти не намерен. Альфа серьёзно смотрит на него, пока по одной пуговице начинает застёгивать взмокшую рубашку, пока Тэхён бесцеремонно укладывает аккуратную ладонь ему на ширинку, член альфы мгновенно реагирует на аккуратное касание и пульсирует в ладони.       — А мне кажется, что ты уходить не хочешь, — медовым взглядом скользя от ширинки и заглянув в почерневшие глаза, тянет Тэхён.       — А мне кажется, — резко наклонившись к нему и опалив ухо кипящим дыханием. — Что мне будет трудно распробовать тебя как следует в этой тесной коморке, — прикусив за мочку и скользнув по ней языком, шепчет Чонгук.       Тэхёну его слова явно пришлись по душе. Он слушается и едва ли молча разрешает альфе застегнуть рубашку на нём и стянуть халат. Чонгук стягивает свой халат и комком берет под мышку.       — Покажешь, как выйти отсюда?       Тэхён, качаясь от запаха Чонгука в разные стороны, тихо шепчет: «Прямо и направо, там выход на парковку».       Чонгук открывает дверь и ловит носом больничный воздух, которым заполняет лёгкие, не сильно веря, что это поможет.       — Идём скорее, — Чонгук смотрит на расплывшегося в улыбке, покрасневшего и с прилипшими ко лбу волосами Тэхёна, который еле шевелит ногами.       — Мы так долго идти будем, — не медля, Чонгук подхватывает его на руки, Тэхён лениво укладывает руки и сцепляет пальцы на шее альфы, сразу же нашептав ему пошлостей, от которых у Чонгука краснеют уши. Альфа толкает язык за щеку, выдохнув через нос. Поездка будет долгой.       Выйдя на парковку, Чонгук опускает Тэхёна на ноги и, нащупав в заднем кармане ключи от машины, нажимает на кнопку. Двери разблокировались, о чем сообщил характерный щелчок и единоразовое мигание фар.       — Не хочу на заднем сидении ехать, — смог разобрать Чонгук.       Конечно, не хочет, сейчас его цель находится на переднем сидении, ниже вертикальной полоски волос, чётко до пупка, которая, Тэхён уверен, у альфы точно есть.       Альфа потирает глаза и заводит машину, сжав руль до скрежета. Тэхён застонал громче, когда Чонгук, закрыв глаза, непроизвольно выпустил феромоны, от которых Тэхён вовсе теряет дар речи, начинает тереться о кожаное сидение, раздеваться и ёрзать на нём, моля Чонгука взять его сиюминутно. Машина со свистом шин срывается с места.       Доехав до ближайшей аптеки, Чонгук блокирует двери и, кое-как отбившись от Тэхёна, блокирует их, закрыв омегу внутри. Природа сводит его с ума. Альфа роняет бумажник, пока вытаскивает кредитку, под понимающий взгляд и неловкую улыбку фармацевта. Выйдя из аптеки, Чонгук, спеша к машине, выдавливает по две таблетки подавителя и успокоительных и перед тем, как открыть дверь и засунуть обратно в машину развязного и на удивление сильного Тэхёна, кладёт таблетки на язык. Тэхён падает спиной на кожаное сидение и завлекательно манит альфу указательным пальцем. Чонгук закидывает его ноги на плечи и, уперевшись ноющим органом в задницу омеги, жадно вгрызается в его губы. Тэхён ёрзает задницей, круговыми движениями двигает бёдрами и даже не замечает, как Чонгук перекатывает таблетки на его язык.