Традиция

Это стало традицией. Небольшой, может быть, даже маленькой церемонией, долгом памяти перед умершими и ушедшими, давно забытым, и ещё не явившимся на свет. Негромкие шаги по знакомым тропам, сквозь которые ещё может провести отданный когда-то давно жетон — и в белый цвет облаченные сливы. Ранняя весна. Теплая весна. В Облачных Глубинах такая — редкость. И нельзя отрицать, что приятная. Тонкими пальцами пробежаться легко по мягкому, мокрому снегу — смять легко в ладони и отпустить, чтобы ударился о хрупкий лед мимо пробегающей речки, проломил, да растаял… Цзян Фэнмянь невольно улыбается собственным мыслям, убегающим также быстро, как и речная вода, ещё скрытая под холодным хрусталем — и медленно поднимает голову выше. Расцвела в Облачных Глубинах слива — так приятно за нею наблюдать. Так приятно здесь вновь оказаться. Неторопливые шаги, хрустящий под кожаными сапогами снег — сменился быстро этот шорох деревянным перестуком. Под навесом темным, в тишине мягкой… было спокойно. В Облачных Глубинах всегда было спокойно — за это Фэнмянь нежно их любил. Этот город, затерявшийся в облаках… С далекой юности Глава для него место в сердце своем оставил. — Вы задержались. Ах, да. Фэнмянь действительно забыл — затерял внимание свое среди нитей бытия, течения памяти и времени, что в этом месте, казалось, теряли всякий смысл. Их небольшая традиция. Маленький повод для новой встречи. Белые одежды негромко шуршат, от резких, твердых шагов — вынуждают слушать, смотреть, не отвлекаться. За спиной мужчины закрывается дверь. Столько лет прошло, а ничего не меняется. Когда-то, ещё в юности, легкой была чужая улыбка — не опустились со временем уголки губ. Впрочем… Их всех переменили. Грубо и резко втолкнули в жизнь, к которой не были готовы, перевязали ветви тугой веревкой, чтобы выросло что-то… Иное. Не то, чем изначально хотелось вырасти. А что оставалось делать? Только и повиноваться чужим словам, неторопливо вставая на ноги, вновь поднимая тяжелые ветви к солнцу. Кто-то плакал, не скрываясь — кто-то кричал в лицо, обнажив тяжелый меч, забыв об опасности. Тогда была трудная ночная охота. Фэнмянь помнил её очень хорошо, как и многое в жизни своей. Земля с кровью твари тогда смешалась — мокрой, вязкой стала… Хорошо их змея задела. Долго на ноги Фэнмянь не мог встать — но день за днем, всё чаще рядом с собой знакомую фигуру замечал. Разговор их первый, тихий, неловкий — в закрытых покоях произошел. А с тех пор — двадцать лет минуло… Но традиция осталась. И снова, и снова приходил уже Глава в открытые для него покои, опускался на циновку у чайного стола — и тихий голос вновь и вновь разрывал тишину. Стук пиал о дерево чабани — привычное, случайное касание рук. И в сердце, в душе было спокойно после каждой встречи — улыбка с тонких не сходила губ. В Облачных Глубинах в этот день зацвела ранняя слива. И двое мужчин неторопливо ведут разговор, укрывшись от холода весны в тепло сказанных друг другу слов.