***
— Прости, Рацио, ты можешь задать следующий вопрос? — через некоторое время отозвался Авантюрин, переведя взгляд с окна на мужчину. Доктор поправил свои очки и спокойно заговорил: — Возможно, ни один из моих вопросов не покажется вам в данный момент мягче предыдущего. Но если вы в порядке, я могу продолжить. — Я не знаю, док, спроси. — Авантюрин вымученно улыбнулся. — Чему вас научил горький личный опыт? — Ха, если недоверие к людям можно назвать учением. — иронично бросил мужчина и через некоторое время добавил: — А давай продолжим в баре? Я знаю одно отличное место, как раз на Пенаконии. Рацио обреченно вздохнул, это была уже вторая попытка получить внятные ответы на подготовленные им вопросы, и она обещала быть провальной, потому что Авантюрин снова решил выпить. — Я настаиваю, чтобы вы ответили хотя бы ещё на три вопроса, желательно развернуто, а после можете ехать куда вам угодно. — терпеливо и вкрадчиво говорил Рацио. — Нуу, док, я когда пьяный более разговорчивый. Соглашайтесь, может, вытянете из меня эксклюзивную информацию, я даже не против, если вы воспользуетесь мной для собственной выгоды. Единственное, что от вас требуется - просто составить мне компанию в баре, это ведь не так сложно? — Это не сложно, — Рацио откинулся в кресле, — но если мы поедем в бар сейчас, вы не ответите ни на один из моих вопросов, потому что будете явно не в себе! Как бы вам плохо ни было - это не повод столько пить. Авантюрин встал с дивана и предпринимательским тоном начал: — Хорошо, задайте мне один вопрос, я отвечу на него откровенно, ничего утаивать не буду, но после этого мы поедем в бар. — он подошёл к креслу, в котором сидел Рацио и, ехидно улыбаясь, уперся ладонями в ручки по обе стороны от доктора. Рацио стало противно от натянутой ухмылки. Минуту назад этот человек едва не заплакал, так неужели он думает, будто Веритас поверит не очень-то удачному выражению беззаботной игривости на его лице? — Расскажите о своей семье, — неотрывно гладя Авантюрину в глаза, он задал один из наиболее важных вопросов. Какая биография не включает в себя данный пункт? Однако признаться, Рацио думал спросить о семье намного позже, когда Авантюрин привык бы к нему и мог открыться по-настоящему, потому что не каждый захочет рассказывать правду своего происхождения — слишком личное. Но так как этот лицемер решил лишить Рацио удовольствия постепенного раскрытия персоны, не воспользоваться таким шансом, было бы большим упущением. Авантюрин нахмурился и тихо прошипел: — Вы, профессор, явно знаете, как ударить побольнее… — затем он снова упал на диван и глядя в потолок начал свой рассказ. Иногда он смолкал, чтобы обдумать или вспомнить что-то, но потом продолжал, раскрывая доктору тайну, которой не делился до этого ни с кем. Он не рассказал всего, потому что во многих поступках не хотел признаваться даже самому себе. Но тем не менее старался быть искренним.***
Всё началось в один дождливый день в районе Сигония. Тогда этот маленький клочок земли, состоящий из парочки улочек, наполненных домами-муравейниками, был целым миром для одного мальчика. Какаваша родился в обычной семье. Мама,папа,старшая сестра и он. И всё было хорошо, до тех пор, пока в их район не стали подселяться нелегалы. Эта чума распространилась повсюду. Однажды отец вышел ночью разогнать шумную толпу у дома и не вернулся. Его застрелили. Мать долгое время не могла смириться с утратой и вскоре тоже отошла в мир иной вслед за отцом. Какаваше тогда было всего пять. Конечно, он не мог помнить эти трагические события, однако они очень сильно отразились на его сестре. На её плечи легли обязанности содержать себя и младшего братишку, какое-то время им помогали соседи, но, когда власть над районом перешла к новой банде негодяев, начался сущий ад. Авантюрин никогда не забудет, как по ночам им приходилось прятаться в подвале, как страшно было слышать чьи-то грузные шаги над головой и молиться, чтобы этот кто-то не нашёл их укромное место. Вскоре родительский дом перестал быть их домом. Приходилось воровать, обманывать и избегать взрослых. Сестра с каждым днём угасала: чахла, как цветок в пустыне без малейшей капли надежды на счастье. Потом случилось восстание, местные не стали терпеть притеснения и тиранию банды, они вступили в вооруженный конфликт и Какаваша с сестрой по неосторожности угодили в самую его гущу. Старшая приказала ему спрятаться в канализации и на прощание прочла молитву троеокой Гаятре, которую Авантюрин выучил в тот день наизусть. Он остался один. Прячась в водостоке, Какаваша повторял последние слова сестры, он слышал снаружи крики и стрельбу. Сточная вода окрасилась в алый – это была кровь Авгинов, кровь тех, кто погиб в борьбе за свободу, но так и не добился её.
***
—...я всё ещё очень сильно люблю свою семью. И иногда думаю, что было бы здорово наконец воссоединиться с ними, но это невозможно, не сейчас. Авантюрин закончил свой рассказ и, тяжело вздохнув, перевёл взгляд с потолка на Рацио. — Мне очень жаль, — только и смог выдавить профессор. — Если вам и правда жаль, доктор, не отказывайтесь от предложения выпить со мной. Я буду ждать вас по этому адресу в десять вечера. Авантюрин встал с дивана и, напечатав несколько строчек в телефоне, отправил сообщение Рацио. Дверь закрылась, в кабинете наступила звенящая тишина, прерываемая лишь тиканьем настенных часов. Веритас чувствовал пустоту, рассказ Авантюрина оказался действительно стоящим. Но теперь ему было мерзко, ведь изначально он считал мужчину богатеньким выскочкой, которому всё в жизни досталось слишком просто. А на деле этот драгоценный камень обточили не уют и комфорт, а жестокость, смерть и безысходность. Авантюрин рассказал только о своей семье, но Рацио чувствовал, что это лишь начало. Порой несчастье другого человека открывает тебе глаза на собственную жизнь. В такие моменты понимаешь: “да, имею ли я право жаловаться на что-то?”. Рацио впервые за долгое время набрал телефон отца. И после долгих гудков услышал осторожное “привет” на том конце провода.***
Вечерние лучи ласкали своим мягким теплом кожу юноши. Он ждал доктора у входа в бар с громким названием «Удовольствие». Не было сомнения, что Рацио придёт. От скуки Авантюрин вынул из кармана электронную сигарету и сделал пару затяжек. Клубы белого, ароматного дыма взлетели в воздух, нотки виноградного запаха окружили парня, смешавшись с его цветочным парфюмом. Они наполнили пространство энергией летнего сада, залитого лучами солнца. Даже его глаза чем-то напоминали созревшие виноградинки, сочные и красивые, как и он сам. Рацио появился внезапно, подкрался из-за спины да напугал так, что парень закашлялся. — Ты мог бы не делать так больше? — смахнув выступившие слезинки и, неловко посмеиваясь, сказал Авантюрин. Рацио раздраженно помахал рукой возле носа, в попытке избавиться от сладкого аромата и раздраженно выпалил: — Могу понять вашу дерганность, но в своё оправдание хочу заметить, что в такой толпе вас мог задеть кто угодно, если вы реагируете подобным образом на каждого, не лучше ли в таком случае сидеть дома? Авантюрин натянуто улыбнулся, у него не было настроения отвечать на колкие замечания мужчины. — Рад, что вы так хорошо меня понимаете. Пойдемте внутрь. — Вам нравятся джаз? — спросил Рацио, увидев у входа афишу с перечнем выступлений недели. — Не особо, почему спрашиваете? — Сегодня в этом баре выступит джазовая группа, я думал вы знаете. — Хм, тогда сегодня вам свезло, выпьете со мной и увидите знаменитый танец двух известных дам Пенаконии. Мужчины прошли вдоль очереди, Авантюрин кивнул охране, и те без лишних вопросов пропустили его и Рацио внутрь. Синяя прозрачная дымка табачного дыма плыла над танцполом. Одинокие пары сидели за столиками в зале, тихо переговариваясь о своём. Со сцены доносилась ненавязчивая мелодия саксофона. Люди только собирались у входа, за кулисами во всю шла подготовка к джазовому вечеру. Яркие огни разноцветных лампочек рассыпали мерцающие отблески по стенам заведения. Вокруг царила атмосфера загадочности и романтики. Авантюрин подошел к барной стойке, к нему тут же сорвался бармен. — Добро пожаловать, господин Авантюрин, чего желаете выпить сегодня? — Смешай для начала что-нибудь лёгкое мне и моему другу. — мужчины расположились за барной стойкой, Авантюрин посмотрел на слишком серьезное лицо Рацио и усмехнулся. Это не укрылось от пристального взгляда доктора, и он спросил: — Что вас так рассмешило? — Твоя серьёзность, док. Ты совсем не умеешь расслабляться? — игриво продолжал донимать его Авантюрин. — Умею, но у меня иные способы. — Это какие же? Поделитесь. Бармен поставил перед мужчинами два треугольных бокала на длинной ножке со знаменитым авторским коктейлем заведения “Крыло ангела”. Жидкость искрилась небесно-голубым, а в самом низу пестрел желтый абрикосовый ликёр. Авантюрин подвинул один из бокалов ближе к Рацио и заговорчески проговорил: — Выпейте со мной и поделитесь этой тайной за семью замками, док. В приглушенном свете помещения, глаза Авантюрина отливали каким-то дьявольским блеском, словно две цветные жемчужины, вырвавшиеся из ожерелья состоятельной дамы. Новенький бархатный пиджак черного цвета, отражал сиреневый свет и, казалось, играл с цветом глаз мужчины. Это завораживало и притягивало внимание, но Рацио перевёл взгляд на бокал. — Это никакая не тайна. Я люблю набирать горячую ванну и читать до тех пор, пока она не остынет. — Это так… скучно… — мужчина отпил из бокала, — Это единственный твой способ отдохнуть и расслабиться? — Нет, но самый любимый. Рацио раздраженно отвернулся, даже в вопросе отдыха их предпочтения очень разнились. Но Авантюрин отказывался сдаваться: — Не хочешь на днях составить мне компанию в большом теннисе? — С чего бы я должен этого хотеть? — Считай это походом в зал, — окинув взглядом накаченное тело, скрытое слоем одежды, загадочно бросил Авантюрин. — Если вы думаете, что одного предложения достаточно, чтобы я согласился, вы глубоко заблуждаетесь. — О нет-нет, я бы не стал тебя звать просто так. Пойми, все эти интервью в темном кабинете за закрытой дверью так утомляют. Мне кажется, чтобы узнать, что я за человек, тебе бы не помешало чаще находиться рядом со мной. Скажем, сейчас мы сидим в баре, играет приятная музыка, на сцену выйдут прекрасные танцовщицы, в наших бокалах лучшая выпивка и не хватает только приятной беседы. Ты ведь понимаешь к чему я веду? — Авантюрин подпер подбородок рукой и чуть ли не разлегся на барной стойке, пытаясь заглянуть Рацио в глаза. — Вы как и в первый день пытаетесь водить со мной дружбу, но я сразу сказал, что не смогу дать то, чего вы желаете. — резко оборвал его Рацио. — Напротив, док, ты ведь уже здесь, а значит, я тебе не так уж и безразличен. — Вы знаете, с какой целью я пришел. Рацио наконец развернулся, чтобы взглянуть на собеседника. — Знаю, и всё же, не отказывайся от моего предложения, очень немногие могут находиться рядом со мной так часто. — В глазах Авантюрина проскользнул недобрый блеск. — Это Я делаю вам одолжение, подпуская так близко, не забывайте об этом. Мужчина принял прежнее положение и, улыбнувшись, сказал: — Док, представление уже началось, наслаждайтесь. Рацио в замешательстве повернул голову в сторону сцены, но даже красота и мелодичный голос Зарянки не привлекли его внимания, в мыслях крутился этот взгляд, которым Авантюрин одарил его. В нём явно читалась угроза, но она была столь мимолётна, что если бы не слова, которыми та сопровождалась, Рацио даже не обратил бы внимания. Но кое в чем Авантюрин был прав, это он делает Рацио одолжение. Однако чувство собственного достоинства доктор ещё не растерял и вряд ли это когда-нибудь случится. Их сотрудничество до самого конца будет напоминать борьбу не уступающих друг другу баранов. Тем временем на сцене развернулась целая драма. Разодетые в наряды джазового десятилетия дамы кружились в вальсе под аккомпанемент оркестра. Рацио никогда не привлекала музыка подобного рода, но атмосфера, царящая вокруг, заставляла поддаться искушению и расслабиться. Бокалы пустели один за другим, Авантюрин расхмелел настолько, что стал каждые несколько минут звать его на танцпол, а когда Рацио решительно отказывался, заказывал у бармена ещё алкоголь на двоих. Только вот доктор не собирался напиваться, как в прошлый раз, поэтому, совершенно не стесняясь, отдал последний бокал какой-то даме, кружащейся вокруг них уже некоторое время. По её взгляду было заметно, как она обрадовалась проявленному вниманию со стороны доктора. А вот взгляд Аватюрина источал абсолютно противоположные чувства. — Доктор, какого хрена? Если ты хотел подцепить какую-то девку, мог бы это сделать хотя бы не на моих глазах и не за мои деньги?! — возмущённо выпалил парень. — Я вообще-то пытаюсь пригласить тебя на танец уже несколько минут. — Я заметил. Но мой ответ по прежнему “нет”. — Почему? Ну хочешь я тебе ещё что-нибудь о себе расскажу, только за один танец. — Вы пьяны. — Так ведь в этом и суть, музыка сама поведёт. Авантюрин не выдержал и, не дождавшись ответа Рацио, схватил его за руку и потянул на танцпол. Ритм сменился на более активный, Авантюрин весело задвигал руками, а Рацио стоял и никак не мог влиться, он смотрелся так нелепо в танцующей толпе, что внезапно почувствовал неловкость. Главной причиной, по которой он не хотел танцевать было абсолютное отсутствие данного навыка. Для него непонятные дерганья, лишённые всякой рациональной постановки казались смешными и нелепыми, даже выпив, он не смог бы исполнить нечто подобное. Авантюрин, заметив замешательство доктора, схватил его за руки и потянул на себя, виляя бедрами из стороны в сторону. — Давай, док, повторяй за мной, в этом ведь нет ничего сложного, просто не думай. «Не думай», ха! Эту фразу можно было сказать кому угодно, но не Рацио. Однако он всё равно попытался. Вёл конечно же Авантюрин, он не отпускал его руку на протяжении всего танца. То крутился вокруг себя, будто в вальсе, то в порыве прижимался к мужчине, вызывая в нём румянец смущения. И не переставал улыбаться. Алкоголь, музыка или общая атмосфера, но Рацио тоже проникся этой, внезапно возникшей и вскружившей голову им обоим, душевной простотой. Музыка затихла и под шум аплодисментов, взмокший от активного танца Авантюрин, громко сказал: — Спасибо, док, это было классно! Но, кажется, меня сейчас вырвет. Рацио не ожидавший такого поворота, среагировал мгновенно. Он подхватил Авантюрина под руку и строго приказал сдержать свои порывы до того, как они попадут в туалет.***Утро***
Яркое весеннее солнце согрело плечо парня, он перевернулся на другой бок и потянулся за телефоном, который обычно оставлял на соседней подушке. С закрытыми глазами Авантюрин ощупал всё, до чего дотянулась рука, гаджета там не оказалось. Он приоткрыл один глаз, но телефона действительно не было. Мужчина вскочил, пытаясь вспомнить, где мог оставить его. С телефоном он расставался разве что во время сна, в этой маленькой коробочке были все важные контакты, все списки встреч, все документы! Но паника продлилась недолго, почти сразу он заметил знакомый золотой чехол на соседней тумбочке. Нервный смешок вырвался сам собой, удивительно, как до этого он не замечал важность того, что чуть не потерял в моменте. Авантюрин сел на кровать, закрыл глаза и потёр лицо, пытаясь привести себя в чувство после сна. Как вдруг вспомнил, чем закончился вчерашний день. Просыпаться с мыслями об их приключениях с доктором могло войти в привычку, не то чтобы Авантюрин был против, но то, что произошло вчера, он действительно хотел бы забыть. — Пытался споить его, а в итоге попался сам. Он думал о том, что по какой-то неведомой причине с самого первого дня доверял Рацио больше, чем остальным, но не мог разобраться почему. Авантюрин посмотрел на тумбочку, где рядом с его телефоном стоял стакан воды и таблетки, там же лежала записка, выведенная аккуратным почерком: “От головы и желудка”, её точно оставил не Генри, Авантюрин узнал бы размашистые буквы дворецкого. Значит таблетки принёс Рацио, но рисковать мужчина не будет. Веритас не дурак и должен понимать, что для Авантюрина значит помощь посторонних, особенно после того, что он пережил. Взяв первое попавшееся под руку пальто, мужчина направился в сад. Вчерашние тучи рассеялись ещё вечером, а сегодня даже облака покинули небосклон, являя грязно-голубое небо миру. Мужчина прислушался к шуму волн, бьющихся о скалы где-то внизу, к щебетанию одинокой птицы и под аккомпанемент ветра, растрепавшего его волосы, остановился у скелета раскидистого дерева вишни. — Прости, я не приходил сюда с того самого дня. Знаю, обещал дать тебе лучшую жизнь, а в итоге… Вот оно как сложилось. Он обращался к маленькому надгробию, которое было спрятано среди кустов. А рядом, на более просторной площади возвышались ещё три побольше, на них языком Авгинов были выведены имена дорогих Авантюрину людей. Он боялся вспоминать и говорить о своём прошлом, он не любил эти горькие моменты его “беззаботной”, по мнению многих, жизни. Пришла же в голову этому профессору идея написать его биографию. Да за такие откровения материала хватит, чтобы засадить Авантюрина на три пожизненных. Однако, как бы там ни было, компания такого собеседника, как Рацио, явно стоила того, чтобы рискнуть. Вдруг именно он способен открыть золотую клетку, в которую загнал себя Авантюрин? Вдруг им действительно удастся подружиться? Мужчина погладил каждое из надгробий и посмотрел своим тусклым взглядом на такое же тусклое небо. В мыслях пронеслись слова матери: “Ты благословенное дитя, которое обязательно принесёт удачу”. Ага, удачи у него хоть отбавляй, но помогла ли она кому-нибудь кроме него самого? Из-за куста появилась полосатая мордочка и, принюхавшись, издала боязливый писк. Авантюрин испуганно отшатнулся, но заметив котёнка, нервно посмеялся, потому что, кажется, этот малыш испугался не меньше него, практически отзеркалив действия парня. — Кс-кс-кс, — позвал его Авантюрин, протянув ладонь и присев на корточки. Котёнок с осторожностью вышел к нему и, понюхав пальцы, доверчиво вжался мордочкой в ладонь мужчины. Авантюрин погладил его, а в голове прокручивались мысли, откуда на территории поместья взялось животное? Позади раздался голос Рацио: — Я имел наглость остаться у вас, но уже ухожу. Авантюрин напрягся, но всего на мгновение. Котёнок, испугавшись, шмыгнул обратно в кусты, а парень, отряхнув пижамные штаны, поднялся и развернулся к собеседнику. — Доброе утро, док, не знал, что ты остался на ночь. — Я не планировал, но вы так сильно напились, что пришлось мне самому вас укладывать, — наигранно безразлично, бросил Рацио. — Могли бы доверить это Генри, ему не привыкать, — ответил Авантюрин, сложив руки на груди. — Я отправил его домой. Он ведь работает у вас до поздней ночи, это прямое нарушение трудового права. Авантюрин натянуто улыбнулся и, недоумённо похлопав глазами, переспросил: — Куда ты его отправил? — Вы не расслышали? Я отправил его домой. Авантюрин взмахнул руками в немой просьбе замолчать и раздражённо начал: — У Генри нет дома. Он живёт здесь, потому что ему некуда идти… пока что. И, скажи мне теперь, куда ты его отправил?! Рацио виновато отвёл глаза, давно он не ошибался в таких банальных вещах. Доктор припомнил, как вчера не дал сказать дворецкому и слова, предполагая, что поступает правильно. Но как говорится: “благими намерениями вымощена дорога в ад”. — Прости. Иногда даже я поступаю, как полный идиот. Давай поищем его вместе? Это действительно единственное, что мог предложить Рацио в сложившейся ситуации, он полагал, что Авантюрин не откажется от руки помощи. — Ладно, у тебя должны быть сегодня занятия. Не оставишь же ты своих студентов, — отмахнулся хозяин поместья. Но Рацио привык работать над своими ошибками, поэтому он ещё раз твердо сказал: — Я помогу. Авантюрин больше не стал спорить, он пожал плечами и направился в сторону дома. Волосы Веритаса растрепал ветер, локоны запутались в золотых листьях заколки, но ему не было до неё дела, он чувствовал себя дураком и одновременно не мог думать о себе в этот момент. Направляясь к Авантюрину через сад, он не собирался скрываться, но, заметив среди высоких кустов живой изгороди четыре небольших надгробия, неосознанно стал тише. Холодная зима подошла к концу, но доктору казалось, что это суровое время смерти природы царило в душе парня уже целую вечность. И всё таки была какая-то соломинка, за которую он отчаянно цеплялся, так что же это за дурная зависимость, заставляющая его жить, изо дня в день ощущая холодные прутья золотой одиночной клетки? Как бы корыстно это не прозвучало, но Рацио надеялся, что найдет ключ и от этого замка, ведущего к сердцу Авантюрина. Рацио постоял некоторое время в размышлениях и направился вслед за хозяином поместья. Набрав телефон ассистента, он попросил отменить все запланированные на сегодня пары и под удивлённый вздох на том конце трубки, вошел в дом. Авантюрина долго искать не пришлось, он возился в гардеробе, подбирая какой-то до странности не эпатажный наряд. — Ты уже знаешь, куда мы поедем? — спросил Рацио. — Всего лишь предположение, но я надеюсь, он действительно будет там, потому что других вариантов у меня нет. — Слушай, док, ты умеешь водить? — застёгивая кофейную рубашку, спросил Авантюрин. — Допустим. — Отлично, тогда ты поведешь, — заключил Авантюрин и, закончив с одеждой, обернулся к Рацио. Без бессмысленного количества безделушек, без странного резкого запаха духов и в этом наряде кофейного оттенка, Авантюрин выглядел… уютно и безмятежно. Веритас изумился такой странной перемене, но вслух естественно ничего не сказал. Светловолосый мужчина покопался в одном из ящиков и вынул темные солнцезащитные очки с непроницаемыми стёклами. Рацио понял, куда они направятся. — Что ж, доктор, благодаря твоей глупости, мы едем в мой родной район – Сигонию.