Вне конкуренции

— …в месяц они превращаются в свирепых четырёхлапых зверей, жаждущих убийства и лишённых человеческой…       Дверь тихо открылась, и Онай на цыпочках вошла первой, стараясь не обращать на себя внимание профессора Гекат. Кэрри застыл прямо за ней, держась за грудь и часто дыша от быстрой ходьбы по лестнице. Скорость шага Натсай можно было бы без вранья назвать спринтом. Или, может, она просто спешила на урок. Почему она опоздала вместе с Кэрри — тот еще вопрос. Видимо, его и искала.       И всё же Гекат их заметила и прервала свою речь. Бросив на опоздавших строгий взгляд из-под длинных ресниц, профессор приглашающе махнула. Все взгляды в аудитории тут же устремились на них, насколько через полы капюшона мог видеть Кэрри. Все, кроме Себастьяна. — … совести, — закончила она. — Мисс Онай, мистер Вайсштайн, проходите. Кстати о совести — приятно, что вы решили почтить нас своим присутствием. Мистер Вайсштайн, я понимаю, что туманный климат Британии для вас менее комфортен, чем солнечный Гамбург, но постарайтесь, пожалуйста, сидеть на уроке без капюшона.       Сделав замечание, Гекат развернулась к уже сидящим студентам в намерении продолжать. Кэрри сцепил зубы. Ему вообще не хотелось демонстрировать свою внешность, особенно сейчас, когда на него смотрел не один десяток пар глаз. Но и спросить с преподавателем было бы неправильно, в конце концов, её просьба не была такой странной и она, похоже, вообще не знала, в чем дело. Не решив, как поступить, он не двинулся с места. — Но, профессор! — тут же прервала её Натти. — Он не может! Это же не запрещено правилами, носить капюшон во время занятий? — Итак, оборотень, или вервольф… Что вы говорите, мисс Онай? — заинтересованно переспросила профессор. — Не может? Как и говорить за себя?       Кэрри удивленно вскинул брови и услышал откуда-то из аудитории такое же удивленное присвистывание и шепот. Это было слишком даже для плохого настроения Гекат. Пора было задаться вопросом, почему все обернулись против него. — Как скажете, профессор, — Кэрри положил ладонь на плечо Натти, как бы благодаря её. — Идём, Натс.       Взяв её за руку, другой рукой Кэрри стянул капюшон с головы. Перешептывания аудитории стали громче, с некоторых парт слышались смешки. На затылке почувствовался тяжелый взгляд. По одному этому ощущению Кэрри угадал, кто наконец на него посмотрел. Человек, который только вчера его за этот самый затылок держал во время поцелуя. Только смотрел почему-то не в глаза. Стараясь это всё игнорировать, Кэрри опустил веки и сделал глубокий вдох, как только уселся на одно из свободных сидений. Натти приземлилась рядом. Он постарался себя убедить, что ничего страшного не произошло, жизнь продолжается. Да, неприятно, но, в конце концов, на Себастьяне мир клином не сошелся, а за внешний вид травить его никто не собирался — вроде как у Кэрри не было прямо врагов среди сокурсников. И не о чем переживать.       Но все равно отделаться от неприятных мыслей было сложно. — Слушай, Кэрри, не обращай внимания, — прошептала гриффиндорка, наклонившись к его уху. — Они все идиоты, а Гекат просто не знала. — Я не переживаю, — отрезал он. — Но мне нужно отвлечься. Идем со мной к Паддифут после занятий? — Хорошая идея, — Натти улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами. — Нам всем не помешает. Возьмем с собой Сэллоу? — Сэллоу там тоже будет, — тихо ответил Кэрри и тут же переключил внимание на лекцию. В конце года писать СОВ, и игнорирование профессора к хорошему привести не могло. А Натти узнает обо всём чуть позже и устроит ему сеанс психотерапии. — Итак, о чем я и говорю: оборотни встречаются во всем мире, но считается, что родина их — Северная Европа. Люди превращаются в оборотней, только будучи укушены ими, но также оборотничество передается по наследству. Имеется одно большое исключение: оборотнями не могут становиться маглы или сквибы. Последние исследования показывают, что организм волшебника может сопротивляться смерти от вируса благодаря магии в крови, в отличие от организма магла, который от укуса сразу погибает…       Кэрри не понял, когда снова перестал слушать. Его голову снова заполнили мысли разной степени тревожности. Он пытался по глазам Себастьяна определить, о чем тот думает, а по губам прочесть, о чем разговаривает с Имельдой. Выходило с трудом.       «Правда? — Имельда удивленно усмехнулась. — А ты уверен?»       Себастьян безразлично кивнул, а его собеседница выглядела торжествующей.       «Все должны узнать об этом. Ты же не против?»       Кэрри напряг зрение, пытаясь разглядеть еще какие-нибудь слова — расслышать их было точно невозможно сквозь речь Гекат — но слизеринка отвернулась, а Себастьян почти не говорил, только иногда кивая, мотая головой или отвечая односложно. О чем все должны узнать? Неужели Кэрри снова стал их объектом обсуждений?       Вдруг их взгляды встретились, но только на мгновение — Себастьян сразу отвернулся обратно, видимо, не ожидая, что Кэрри смотрит всё это время. Этого мгновения хватило, чтобы увидеть в медово-карих глазах прежнего Себастьяна. В сердце почувствовался укол. Видимо, зрение показывало то, что Кэрри хотел видеть. Это точно не прежний Себастьян. — Мисс Онай, — внезапно все разговорчики в классе прервал громкий возглас профессора. — Помогите, пожалуйста, вашему соседу. Кажется, он слишком отвлекается от оборотней на созерцание мистера Сэллоу и мисс Рейес.       С парты напротив и нескольких других донеслось тихое хихиканье, но вскоре лекцию стали слушать.       Остаток урока прошел без происшествий. Попрощавшись с Натти, Кэрри вышел из класса и спустился по лестнице, чтобы остановиться ждать Оминиса неподалеку от Крипты. В голове он уже заранее репетировал свою речь, чтобы не показаться другу идиотом. В последнее время это происходило довольно часто, как бы Кэрри ни старался думать головой. Каждый раз Оминис выдавал что-то абсолютно логичное и очевидное и говорил, что Кэрри не соображает. Может, оно так и было. Но исправить это никак не получалось.       Оминис подошел спустя несколько минут — видимо, снова обсуждал с Гекат очередные задания. На уроке Кэрри его почему-то не замечал — видимо, тот сидел в углу и на происходящее не реагировал никаким образом. Типичное его поведение. — Готов?       Они кивнули друг другу и, убедившись, что никто не смотрит, по очереди вошли в тайное помещение. Крипта встретила приятной прохладой, сыростью и мерцанием огней под потолком. Кэрри устроился на небольшую деревянную табуретку, Оминис же встал напротив, опираясь на столб, и опустил мигающую красным цветом палочку. — Итак, Кэрри, я тебя слушаю.       Друг выглядел настолько серьезным, что Кэрри стало немного неуютно. «В конце концов, Себ ему явно ближе, чем я, и его он в первую очередь будет оправдывать, — с досадой подумал Кэрри. — Стоило ли вообще это начинать?» — Меня аппарировали, когда с ним уже закончили. Ну… пытать, — неуверенно начал он. — Я точно не знаю, как именно — он не говорил до конца. Возможно, горячее железо, спицы и… еще что-то.       Оминис потёр головой лоб и вздохнул. Кэрри прекрасно понимал его эмоции, и сам чувствовал себя так же, даже хуже. Продолжать было непросто. — А когда закончили со мной, нас двоих заставили… То есть, меня заставили его… изнасиловать. Мы поговорили после этого, и мне показалось, Себастьян понимал, что я не виноват… — А ты как считаешь, — перебил Оминис, — ты не был виноват? И Себастьян бы сказал тебе, если бы винил тебя в этом? — Сказал бы, наверное, — Кэрри почувствовал, как к лицу прилила кровь. — Тогда не было выхода, нас могли убить. А я надеялся, что за нами к утру прибудут мракоборцы, и объяснил ему это. А потом, после отбоя, я отправился в ванную старост. Себастьян уже был там и чуть не утонул, и когда я его вытащил, он… начал целовать меня. Я сопротивлялся, но его было не остановить, и он сделал кое-что… более интимное. — Вот оно как, — протянул Оминис, услышав молчание. — Сопротивлялся, говоришь. Я надеюсь, ты понимал, что Себастьян был не в себе? — Я понимал! — выпалил Кэрри. — Я правда пытался, я объяснил ему! Но… ты бы видел, как он себя вёл, и я… — Не смог, — разочарованно резюмировал друг за него. — Потому что он тебе нравится, да? И ты решил о последствиях особо не думать.       Осуждение в его голосе сыпалось на Кэрри осколками вины. Кэрри еще вчера понимал, что приставания Себа ни к чему не приведут. Но действительно мечтал о поцелуе, в чем были правы и Себастьян вчера, и Оминис сейчас. Кэрри знал, что Себастьян придет в себя и передумает. И, такой сильный против Пепламб и ранроковцев, оказался бессильным перед ним. Если бы смог — этого всего бы не происходило. — Ты говорил с ним? Ты хотя бы пытался? Или как всегда? — Нет, я не пытался, — резко ответил Кэрри, теряя терпение. — Потому что посчитал, что ему нужно время. А сегодня после всего он резко переключился на Имельду. Я услышал, как Себ говорит, что он мне «всего лишь помогал освоиться», когда Имельда назвала меня… — Конечно, он переключился на Имельду! У той хотя бы есть характер говорить прямо! — возмущенно, но всё еще тихо выдал Оминис. — Я не знаю, что произошло в голове Себастьяна, но это все не могло его не травмировать, и это очевидно. Вчера он был сбит с толку всем, что ты с ним сделал, а сегодня, видимо, все осознал и получил… кризис ориентации? Я не знаю. Вот и пытается со страху убедить себя, что он нормальный его все еще привлекают девушки. — А я, по-твоему, ненормальный? — оскорбился Кэрри. — Мне нравится он и теперь со мной что-то не так? — Для тебя, может, и нормально, но не для него! — оскалился Оминис. — Не суди всех по себе, Кэрри. Себастьян не был раньше таким, как ты, и для него это странно. Так что я не удивлен, что первым делом он пошел к первой же одногруппнице, которая строит ему глазки с первого курса. — С первого?..       Кэрри задохнулся. Ему не хотелось в это верить. В то, что Себастьян очевидно намеревался провернуть с девушкой тоже самое, что с ним вчера, в то, что Имельду интересует что-то, кроме квиддича и шахмат, в то, что Себастьян решил действовать радикально вместо того, чтобы сесть и обсудить его действия словами через рот. И, прежде всего, в ту волну ревности, которая его захлестнула. Себастьян мог это предусмотреть — то, что он пойдет к Оминису, Оминис расскажет, что Рейес влюблена, и Кэрри догадается обо всем. И от этого становился еще большим ублюдком, чем был. И манипулятором. Неужели мстит за дружбу с Натти? — По крайней мере весь Слизерин об этом знает, — с насмешкой подтвердил друг. — И это ты ещё не знаешь, что Себастьян сказал ей на ЗоТИ. Благо я сидел рядом. — Очень интересно, — саркастично отозвался Кэрри, поднимаясь со стула и направляясь к выходу из Крипты. — То, что мне нравятся парни или то, что ему теперь тоже?       Выслушивать его версию Кэрри не хотел, несмотря на то, что ему действительно было интересно. Тут же захотелось найти Себастьяна и сказать ему все в глаза. Сказать «ты поступаешь, как сволочь весь сегодняшний день», «ты предатель» и «катись к черту, ты мне больше не нужен». И защищать его перед директором через свою дружбу с профессором Фигом Кэрри больше не собирался. Идти и подкатывать к влюбленной в него девочке сразу после того, как целовал его прошлой ночью, только чтоб убедиться в собственной «нормальности», было совершенно по-скотски.       Зайдя в тупик с какой-то статуей и лавочкой, Кэрри раздраженно цокнул языком и сел. Он не видел, куда вообще шёл, был зол до невозможности, и искать в таком состоянии дорогу на историю магии не хотел. К черту сегодняшние занятия и вообще все будущие. Он выполнит свой долг как владельца древней магии, защитит хранилище от Ранрока, убьёт его и отчислится из этой школы. Нет, даже не станет тратить время на отчисление, а просто пропадёт, чтобы все думали, что он мёртв и не искали. — Мистер Вайсштайн? Я вас искал. Нам нужно поговорить.       Ну вот, какая ирония. В конце коридора раздался голос профессора Фига, которому от него что-то было нужно. И как всегда в тот момент, когда самому Кэрри был не нужен никто. — Профессор? — Кэрри нехотя поднял голову и выдавил из себя вежливую улыбку. — Здесь как раз никого нет, пожалуйста, садитесь.       Он похлопал по месту на лавочке рядом с собой. Профессор с кряхтением сел и вздохнул перед тем, как начать говорить. Стоило приготовиться к плохим новостям. — К сожалению, профессору Блэку придется отчислить мистера Сэллоу. Я пытался повлиять на него и намекнуть, что мистер Сэллоу необходим нам с вами в сложившейся ситуации, но… я всё обдумал и, если честно, я ним согласен. Кроме использования темной магии, этот студент негативно влияет на вашу успеваемость. Не в учебе, вы сами знаете, в чем, мистер Вайсштайн. В нашем общем деле нам нужна ваша полная концентрация. Скоро новое испытание, и профессор Бакар упоминал мне, что хочет вас видеть. — Хорошо, профессор. Я сосредоточусь на деле, — отчеканил Кэрри прежде, чем успел подумать. — Вечером я первым же делом отправлюсь в зал картографии.       «Последним», — поправился он мысленно. — Отлично! — слегка виноватый и заискивающий тон профессора превратился в ликующий. — Это последнее испытание. Каким бы оно ни было, я думаю, вам следует хорошо подготовиться и запастись рябиновым отваром. Но не стоит отчаиваться! Самое трудное позади, и все четверо хранителей твердо в вас верят, как верю и я. У вас обязательно все получится! — Спасибо, профессор, — ответил Кэрри пустым голосом.       В душе зияла дыра. Он почувствовал себя по-настоящему плохим человеком, когда ни слова не ответил про «мистера Сэллоу». Но знал, что сделал правильно. Да и вообще есть Оминис с его связями, если сильно захотят — что-нибудь придумают вдвоем, без него. Кэрри устал. И Оминис ему вообще не помог — скорее морально «макнул головой в унитаз», снова указав, какой он тупой и как во всем виноват. — Да пошли вы все к черту! — выкрикнул он изо всех сил в пустой коридор.       Натти. Срочно нужна Натти.

***

— И что мы здесь делаем?! — нарочито громко прошептала Онай, заползая вслед за Кэрри под один из пустых столов. — И почему сюда? Нас же и так не видно! Войдя в кафе мадам Паддифут, они наложили на себя дезиллюминационное. План был прост: подслушать разговоры Сэллоу и Рейес и, если повезет, узнать больше. А потом экспромт. — Тише! — шикнул Кэрри и подтащил её ближе к стене. — Мы следим за Себастьяном. — За кем? — ужаснулась она. — С какой такой целью? Я думала, вы хорошие друзья… — Я тоже так думал, — мрачно ответил Кэрри. — Смотри, идут.       Тонкая металлическая дверь кафе со звоном открылась, и из неё показался Себастьян, а затем — держащая его за руку Имельда. Кэрри сцепил зубы от прошедшего по спине холодка. Имельда выглядела совершенно довольной и счастливой, Себастьян же казался вполне безразличным. Напускное равнодушие, с которым друг часто оказывался в самых эмоциональных ситуациях, раньше нравилось Кэрри, теперь же раздражало. — Ну что, Себ, какой столик займем? — деловито спросила она. — Давай этот, — Себастьян указал на соседний с Кэрри столик и тут же отодвинул для Имельды стул, после чего сел сам.       Натсай рядом хихикнула. — Никогда бы не подумала, что эти двое будут встречаться. Всё-таки хорошая пара из них выйдет, как думаешь? — Замолчи, — попросил Кэрри. — Знаешь, почему я тебя сюда привел? Потому что он придурок.       Натти неловко кашлянула, и оба стали внимательно слушать. Комментировать гриффиндорка не решилась — видимо, поняла, что ситуация со вчерашнего дня сильно изменилась. — Хм, что бы здесь такого… — протянула Имельда, листая меню. — Я буду, наверное… розовый чай. А ты? — Айриш, — посоветовал Себастьян. — Возьми айриш. Туда подольют огневиски. — Так вот, что за особая услуга, — удивилась слизеринка. — Надо же. Как тебе удалось их уговорить наливать тебе алкоголь?       Себастьян довольно усмехнулся. — Просто постоянный клиент. Каждому встречному студенту они, конечно же, не нальют.       «Вот и попался, — понял Кэрри. — Себастьян говорил, что ненавидит сочетание кофе с алкоголем». Только «попался» в чем, Кэрри объяснить не смог. Не амортенцию же она ему подлила — Себастьян с самого утра такой, едва проснулся. Да и не так она работает. Кэрри приходилось видеть, как Зенобия Ноук подлила амортенцию в сок Леандеру — тот всюду за ней таскался с влюбленными глазами, пока ему не запихнули безоар в глотку. Шарп тогда рвал и метал за расход настолько ценного и редкого ингредиента «только из-за подростковых игрищ». — Ну хорошо, можно и выпить, — мерзенько усмехнувшись, Имельда махнула рукой официанту. — Эй, молодой человек! Принесите два «айриш» для постоянных клиентов! Слушай, — она обернулась обратно к Себастьяну и снизила тон голоса. — Мне нужно отойти в дамскую комнату. Скоро вернусь!       Кэрри напрягся. Не просто так же она резко туда засобиралась. За ней тоже нужно было проследить, но себе этого Кэрри позволить не мог — на случай, если девушка вдруг действительно просто хотела в туалет. За этим он и взял с собой подругу. — Натс, иди за ней, — скомандовал Кэрри, у которого появился новый план.       Гриффиндорка кивнула и осторожно выползла из-под стола, следуя за Имельдой, а Кэрри сосредоточился на собственной палочке и Себастьяне. Не хотелось осознавать, что все его новые решения принимались в здравом уме, и казалось, что были сигналы. Как, например, с кофе. Не мог Себастьян так быстро полюбить айриш, да и внезапно оказаться постояльцем у Паддифут — Кэрри знал примерно, где и когда бывает Себастьян и за последний год его здесь точно не было.       «Фините инкантатем!» — прошептал он, направив палочку на Себастьяна, и внимательно вгляделся в его лицо. Ничего не изменилось, по крайней мере, на первый взгляд, как бы ни хотелось верить в обратное. Себастьян так и остался сидеть, бездумно глядя в стену в ожидании Имельды. «Что ж, — решил Кэрри, — остается всё-таки безоар».       Он отвернулся, выглядывая, не идут ли Имельда и Натти обратно, и когда не увидел никого, снова перевел взгляд на Себастьяна. На этот раз что-то блеснуло у него на шее. Присмотревшись, Кэрри увидел на шее друга цепь, которую раньше почему-то не замечал, и тут же решил, что всё дело в ней. Вдруг на украшение были наложены какие-нибудь чары, заставляющие носителя вести себя определенным образом? «Или я просто пытаюсь его оправдать, — осадил себя Кэрри».       Вскоре показалась Имельда. Едва встретившись взглядом с Себастьяном, она хищно улыбнулась и села напротив. — Не скучал, сладкий? — она взяла две чашечки с кофе у подошедшего сразу за ней официанта.       Кэрри хотел было снова дико разозлиться, пока не понял — до сих пор не появилась Натти. Тревога сразу подкатила к горлу, стало ясно, что произошло нечто плохое — видимо, Имельда её заметила и… что? Обездвижила, аппарировала, убила?       Всё пошло не по плану, и в первую очередь нужно было найти подругу. Выползая из-под стола, Кэрри обрушил на себя шквал критики. Снова это произошло, снова он повёл Натсай за собой и подверг опасности! И сколько еще пострадает его друзей, пока Кэрри использует их для исполнения своих задумок? — Конечно, скучал, — усмехнулся Себастьян. — А теперь давай попробуем местный шедевр.       Под столом мелькнуло нечто красное. Заподозрив неладное, Кэрри нагнулся обратно. Запустившая руку под стол Рейес держала направленную на Себастьяна палочку, из кончика которой исходила алого цвета магия. Сама Рейес при этом мило улыбалась и что-то ему отвечала. Какого черта? Невербальная магия, используемая во время разговора?       Лихорадочно размышляя, что предпринять, Кэрри принялся в голове перебирать чары, которым Фиг научил его за лето. Устраивать погром и бросать в девушку Депульсо — безрассудно. Обычное протего поможет, но будет слишком заметным, барьер окрасится в синий цвет. Значит, нужно сколдовать невидимый барьер. Как его там?.. — Протего тоталум! — в последний момент вспомнил он и осторожно подкрался к Себастьяну сзади. Под мантией на уровне ключиц что-то сверкало таким же красным цветом, который исходил из палочки слизеринки, но, едва заклинание прервал барьер, украшение померкло.       Имельда нахмурилась, заметив это, и попыталась наколдовать ещё раз. — Замечательный напиток, не так ли? — она нервно улыбнулась и через секунду оглянулась за спину, словно проверяя, не мешает ли ей кто. Все посетители, которых было человек шесть на помещение, были разбиты по парочкам и слишком увлечены друг другом.       Кэрри, не отпускавший барьер, отразил заклинание и наклонился к самому уху Себастьяна. — Если она тебя контролирует, — прошептал он, — трижды постучи пальцем по столу.       Секунда стала длиться вечность. Кэрри пристально всматривался в его лежащую на столешнице кисть руки, молясь Мерлину, чтобы палец дернулся. «Прошу, окажись не предателем. Пожалуйста». Тук. Тук. Тук.