***
А вот и зал для съемок. Вокс широкими шагами зашёл во внутрь, остановился, осматриваясь. Операторы, администратор площадки, ассистенты, художники-постановщики, режиссер, световик, звуковик… Все были на месте, кроме очередной зазвездившейся пизды. Итак, Вокс меланхолично рухнул на кресло. Администратор площадки не стал на него орать, видимо, был слишком занят переругиванием по телефону с менеджером той звёзды(пизды), что окончательно отказалась от съемок в последний момент. Зато, режиссер уже бежал на него, активно махая руками. Он выглядел так: Голубые длинные волосы, собранные в хвост, красные глаза без зрачков, которые немного подсвечивались, жабры вместо ушей, на шее чешуя. На его теле красовалась обычная, деловая одежда с эмблемой Вокстека. Если честно, Вокс не помнил, как это чучело зовут, потому что все обращались к нему либо на: "господин", либо на: "пошел нахуй". — «Ебаный рот! Где вас носит?! Что, опять в гримёрке от меня прятались?! Вы понимаете, насколько все серьезно?! Я уже думал все морги обзвонить, сука! Единственная причина не прийти — сдохнуть, и то, предупреждать надо!» Тот, не церемонясь, откровенно говоря запихнул мужчине наушник в ухо (вставил в разъем на корпусе, предназначенный для него), на этот раз крича что-то там ассистенту. Световик и художник-постановщик никак не могли определиться, каких оттенков сделать освещение, что поместить на фон, и вообще, происходил откровенный пиздец. Параллельно этому спору огребал ещё и гримёр, тоже от художника-постановщика, потому что не смог замаскировать трещины должным образом. В наушнике раздалось: — «Раз-раз, проверка звука.» Затем, уже не в наушнике, послышалось: — «Слышно было?!» Вокс воскликнул в ответ: — «Да!» Мужчина решил отвлечься от всей этой суеты, ещё раз оглядывая помещение. Кресла, коих было два, находились как раз таки в кадре. Само место, где снимали, представляло собой следующее: На стене был большущий электронный экран, транслирующий изображения, которые подбирал тот самый художник-постановщик, советуясь с режиссером, потому что… Потому что понабирают долбоебов, а в режиссёре (он работал на него лет пять минимум) он уже был уверен. А тут, как никак, прямой эфир, так ещё и на весь ад. Чуть подальше от стены расположились два флоковых кресла. Одно было голубым, второе красным. Оба очень яркие. В общем, сделано так, чтобы с внешностью Вокса перекликалось. Почему флоковые? Потому что служат долго, и неприхотливы в уходе (по крайней мере, так объяснял администратор). Знаете ли, не все в чистой одежде ходят. И не все достаточно аккуратные. Нередко костюмы пачкались, или кто-либо разливал на кресла напитки, которые заботливо предоставлял Вокс гостям. А если быть точнее, их подносили ассистенты или горничные. Между креслами стоял стеклянный журнальный столик. На нем был стакан капучино с ореховым сиропом. Вокс часто брал его с собой на съемки, так как не редко знаменитости несли нечто настолько неинтересное, что он просто сидел с умным видом и наслаждался своим кофе (к счастью, художник-постановщик позволял), и даже при том, что он пил горячий бодрящий напиток, его клонило в сон от этой редкостной дичи. В общем, напиток хотя бы как-то поднимал настроение и не давал отрубится прямо во время эфиров. Вокс посмотрел время. До съемок осталось двадцать минут… Внезапно на экране телефона высветился номер гостя. Он дрожащей рукой, явно злясь, поднял трубку и вскочил с кресла. Из трубки донёсся женский голос, звучащий очень спокойно и надменно: — "Звоню лично, потому что это легче, чем каждые пять секунд консультировать менеджера. Съемку придется перенести на пару дней. У меня прям никак сегодня. Срочные дела по бизнесу." Вокс замолчал, посчитал до десяти, стараясь поубавить пыл, чтобы не упасть в грязь лицом (не ссорится с представительницей крупного бренда одежды). Он очень старался сдерживаться. —"Хорошо, я понял. Значит перенесем на послезавтра. Если ситуация повториться, можете больше не надеяться на сотрудничество с нашей компанией." Он положил трубку, и швырнул телефон на кресло, от которого он отпружинил и прилетел Воксу прямо в экран. — "Ай! Блять!" Полный отстой. Мало того, что он не в «подобающем виде» (у него разбит экран), так ещё и съемки пошли не по плану. Эфир нельзя отложить, ну нельзя! Эти мрази распоряжаются его временем как хотят… Никто никогда о нем ни разу блять не подумал. Никто ничего не мог решить, все лишь суетились, и даже выкрики администратора: — "Все заткнулись!" Были проигнорированы. Нужно было думать самому. В основном паника среди группы была потому, что: премии лишат, накричат или ещё чего похуже (однажды он разорвал сотрудника). Итак, Вокс перезагрузился, чтобы мысли прояснились. Нужно было срочно решить, что делать. Срочно. Валентино и Вельветт сразу же отпадают, с ними уже дохуя контента снято. За пять минут он не организует себе встречу со знаменитостью или оверлордом! А хотя... Почему же? К нему пришла идея: Аластор. Точно! Вся надежда на него. Как раз общественность активно обсуждает их взаимоотношения. Не сможет же он отказать своему чудесному передругу? А хотя… Черт его знает. Спокойно может, по-моему. Он всегда думал только о себе. Но надежда у Вокса ещё была, да и вариантов больше у него не было. Либо провал, либо пригласить Аластора. Он рванул к съемочной группе, прибавил звука динамикам, сделал глубокий вдох, и… — "Послушайте меня! Я знаю, что можно сделать!" Мгновенно, все замолчали, уставившись на него. — "Я сейчас попробую позвать одного очень…" Он замялся. — "Неприятного гостя. Аластора. Тема имеется: можно попробовать обсудить последние события, связанные с шипами. Попробуйте накидать что-то, я ещё не уверен, что получится, но постарайтесь! Шансы есть!" Все ждали ответа от режиссера и администратора… Первый дал разрешение: — "Хорошо. Ужасная идея, но выбора у нас нет. Сейчас же начинайте подготовку." Второй разрешения не дал, но стало ясно, что он согласен: — "Я вызову сюда охрану… Побольше." Ещё секунда молчания: все думали, что сейчас делать. Снова воцарился шум и гам. Художник-постановщик засуетился, начал отдавать команды световику, параллельно подбирая изображения на фон. TV-демон вернулся к креслу, поднял телефон с пола. Не разбился, слава богу. Он быстро набрал номер, хмурясь от бьющего в глаза, резкого света софитов.***
Телефон Аластора зазвонил. Его очень раздражала эта тупая мелодия, нужно будет попросить Вокса поменять. Он как можно быстрее полез доставать его из кармана, дабы не слушать эту безвкусицу, и посмотрел кто это. Ради этого пришлось прервать разговор с Рози. Он недовольно бурчал: —"Как же им не стыдно. Зачем я только завел это "чудо технологий" себе. Готов поспорить, очередная попытка прорекламировать что-то бесполезное. Знаешь как достали названивать со своей рекла-… Вокс." Подруга удивлённо уставилась на него, поперхнувшись чаем. —"Кхе-кхе...! Вокс?! Вы снова с ним общаетесь?!" Она осторожно поставила блюдце с чашкой на стол, привстала и заглянула к Аластору в смартфон. Он недовольно выдохнул, закатил глаза и отозвался: —"Да… К сожалению, это Вокс. Я сейчас вернусь." Она нахмурились, посмотрела на него обеспокоенно. —"Ужас, опять этот гад… Ты просто должен мне рассказать!." —"Конечно." С этими словами он встал из-за стола, отошёл в сторону, поглядывая на Рози. Та уселась обратно, сложив руки на груди, и стала ожидать своего лучшего друга. Аластор потупил пару секунд, вспоминая как принять звонок, после чего прислонил телефон к уху. —"Алло, Вокс, в чем дело? Ты прервал просто замечательный момент." Олень недовольно махнул хвостом, который он обычно прятал под пиджаком, но не в этот раз. Он прикрыл рукой динамик, чтобы Рози было не так сильно слышно, и облокотился на стенку, приглаживая выбившуюся из хвостика прядь. Рози обожает делать оленю прически, а тот не сопротивляется. К тому же, волосы достаточно сильно отросли за это время, и лезли в чашку, мешая нормально пить кофе, а она делает его изумительно, так что убрать волосы было необходимо. —"Аластор, мне очень жаль, что я тебя прервал, но… Ты мне нужен сейчас. Если ты не поможешь мне… Будет просто нереальный пиздец. Я жёстко проебусь. Это будет крах года! У меня нет времени объяснять, просто телепортнись в мою башню, если можешь! Если нет, то я тебя сейчас сам заберу. Либо, Вельветт тебя встретит!" Радио-демон никак не отреагировал, продолжая поправлять прическу, лишь добавив небольшие нотки азарта и любопытства в свой голос: —"Ох, чтож, люблю смотреть за подобным. Удачи. Я не собираюсь светиться в безвкусных программах для законченных тупиц, противореча своим принципам и идеологиям.» Оверлорд технологий вскипал: —"Аластор, пожалуйста! Я умоляю, блять, выручай! Эфир должен начаться с минуты на минуту, а меня гостья программы кинула. Ну, ты же должен понимать, как коллега!" Аластор недовольно выдохнул. Наверное чувства к Воксу на него очень пагубно влияют. Что-то внутри не давало отказать. Он нарушает свои принципы ради этого… Идиота. Вот только пусть посмеет потом сказать, будто бы тот его не любит. На протяжении часа он собирался сидеть перед ебучими камерами. —"Ах… Хорошо. Буду через пять минут. Ожидай." Он бросил трубку и пошел к Рози. У оленя было максимально странное выражение лица для данной ситуации. Не то, что ожидалось. Он казался мрачным и спокойным. Рози думала, что он выйдет к ней с улыбочкой, и скажет, что послал его нахуй. Но вместо этого он, надевая пиджак, с прижатыми ушами и недовольным лицом сказал: —"Мне срочно нужно отлучится. У него там крах, я не могу его оставить." Рози ошарашенно смотрела на эту картину. Она не верила своим глазам. Она моргнула один раз… Аластор все ещё надевал пиджак. Второй раз… Он его поправлял. Ей не кажется. Она удивленно, но серьезно сказала: —"Дорогуша, ты должен мне все потом объяснить." Аластор крутился перед зеркалом, которое висело на стене, проверяя свой внешний вид. Он не был одет парадно, но тем не менее, нормально. На нем была алая рубашка, черный галстук, его любимый пиджак, не слишком навороченные туфли и обычные черные брюки. Ну не выряжался он для того, чтобы навестить Рози. Да и зачем, в каком виде она его только не лицезрела… Даже в платье, которое сама на него надела… Унизительно, но да упустим. —"Обязательно. При первой же возможности наберу или зайду, не беспокойся, ничего серьезного." Она грозно добавила: —"Передай ему, что если он будет не достаточно шелковый, то я его на части разрежу и скормлю местным кошкам…" Аластор усмехнулся. — "Он не вкусный, я проверял." Её тон вызывал умиление, поэтому он подошёл к ней и обнял на прощанье. Она обняла его в ответ. —"Увидимся." —"Оу, ещё как, и ты мне все объяснишь!" Олень отстранился, взял микрофон, который осторожно был облокочен на стенку, рядом с его стулом. Перед исчезновением он сказал: —"Первым делом!" Итак, Аластор растворился в тени.***
Вокс напряжённо ожидал гостя. Эфир должен был начаться с минуты на минуту... Наконец, дверь открылась, и гостя во внутрь завела Вельветт. —"Я вам навигатором работать не нанималась!" Она оскорбленно кинула взгляд на Вокса, который ликовал с режиссером на пару. — "Ты не представляешь, что сделала для меня!" Следом подал голос Аластор. —"Вельветт, ненаглядная моя, большое спасибо, что проводила меня до этого… Эм…" Он осмотрелся по сторонам. Помещение по его мнению было… Странным и безвкусным. Черные стены, белая плитка. Зал делился на две части: Одну часть занимала куча аппаратуры, и съемочная группа, которая явно была задолбана чудным режиссером и администрацией Вокса до изнеможения. Другую часть же, занимала импровизированная «сцена». Все было слишком ярким, да и вообще. Итак, оценив это. он договорил: —"Отвратительного места. Премного благодарен." —"Эй, рухлядь тридцатых годов, знаешь сколько сюда денег было вложено?!" В след крикнула она Алу, который прикрыв глаза и напевая себе что-то под нос, взял микрофон в правую руку, после чего обе сложил за спину и пошел в сторону съемочной площадки. На него моментально налетел визажист, который получил смачных пиздов, поэтому совершенно не грешил нежностью. Он завалил того прямо на пол, налетая с косметичкой… Срочно нужно было все исправить.***
Голос в наушнике проговорил: «Внимательно, эфир начинается через: три…» Вокс натянул «бизнес» улыбочку, смотря в объектив одной из камер, перед которой изгибался оператор, перешёптываясь с фокусировщиком. «Два…» Он сделал глубокий вдох, ещё раз прокручивая речь в голове. «Один! Начали!» Фух. С богом. — "Добрый день, дамы и господа, уберите детей от экранов! Сегодня вас ожидает интервью с одним джентльменом, что недавно попал на объектив камер не в самом приятном свете! Уже убрали детей от экранов? Тема сегодняшнего выпуска: …" Он выдержал паузу, звуковик накинул «барабанную дробь». Объектив камеры приблизился. — "Шипперство, а если быть точнее, то шипперят сейчас, к сожалению, меня, и нашего дорогого... Гостя." Аластор был возмущен, что его не предупредили сразу, но он уже ознакомился с написанным на коленке (в прямом смысле) сценарием. "Во что я ввязался… " — думали сразу оба. Ну что же, может, зато конфликт устранят?*
Вокс вздохнул: —"Тема шипперинга. Как часто вы обсуждаете знаменитых личностей и приходите с выводам, что они неплохо смотрятся вместе? Или может, они были бы неплохими друзьями?" Он прервался на глоток кофе. Строить из себя хорошего шоу-мена очень выматывает, также, как и использовать «дикторскую речь». Расставлять паузы где надо, говорить чисто, четко, разборчиво, громко. Это не каждому по зубам. Из наушника вырвалось: «Не останавливайся! Хорошо идёшь! Продолжай!» Вокс вздохнул, чувствуя огромное напряжение. Обычно он учил сценарий наизусть, и не отступал от него, а тут… Это скорее план событий, чем нормальный сценарий. —"Некоторые даже заходят дальше. Так и появляются они… Шипы. И это та тема, которая плотно прилегает к идее выпуска." Аластор просто слушал все это с закрытыми глазами, начиная напрягаться. —"Фан контент, вроде роликов, анимаций, косплеев и фанфиков рождается талантливыми, а зачастую, не очень, авторами. У них находятся свои любители и фанаты. Но не только, ведь есть и вторая категория: те, кто выступает против каких либо шипов, между ними разжигается ненависть. Появляется ещё больше контента, споров. Ролики с аргументами, беседы, обсуждения фоток… Основная часть, конечно, просто делает контент. И все вышеперечисленные поглощают этот материал. И сегодня мы обсудим один из них. Я думаю, вы уже догадались, судя по фону." Вокс откинулся на спинку кресла, заметно паникуя. Аластор распахнул глаза, интуитивно поняв о чем речь. И нет, он не ошибся. На огромном экране красовался рисунок сосущихся Вокса и Аластора. Старший заметно покраснел, то ли от злости, то ли от возмущения, то ли от осознания как это выглядит со стороны. Как он раньше не заметил?! В наушнике у него раздался голос: «Приготовьтесь. Скоро ваш выход.» Он прав, нужно успокоится и приготовиться... Вокс метнул украдкой взгляд на оленя, замечая его раздражение. Боже упаси, хоть бы не решил мстить за вчерашнее… — "Ладно, что же, не буду затягивать, переходим к объявлению нашего гостя: Тот, кто не появлялся перед камерами, скрываясь за помехами. Тот, кто доказал, что радио ещё способно существовать и удерживать планку, что вкусы у всех разные, был популярен ещё с сороковых, и остался таковым. Тот, от чьего имени до сих пор содрогается весь ад! Я в том числе, конечно же, но не от страха, а от злости. Ну и конечно же, мой соперник в сфере технологий." Мужчина старался хорошо отзываться и возлюбленном, потому что он знал, что в случае чего тот терпеть не будет, и устроит скандал прямо на съемках, но… Голос в наушнике затребовал: «Добавь что-то скандальное, негативное. Нам нужен контент.» Лицо Вокса сменилось, стало более неуверенным, он замер. Нужно подчиниться, либо все пойдет по пизде, но если он это сделает – конец мирному началу... Что же, попробуем найти золотую середину. — "Но, я как глава Вокстека заявляю, что все ещё считаю, что современные технологии по всем параметрам обходят старинные. Это более, чем очевидно для меня. Глупо это отрицать. Не люблю радио, тем более старинное." «Сделай уверенное лицо, скажи: радио – отстой!» Блять, нет, он не может это сделать. «Не молчи, сука! Давай! Ты должен это сделать! Что с тобой сегодня? Просто сделай это!» Вокс громко взглотнул, стараясь все ещё держать лицо. «Вырезать этот момент!» «Как скажите.» «Не испытывай, блять, мое терпение! Делай, как я говорю!» Вокс кинул "извиняющийся" взгляд" в сторону Аластора. Тот уже заметно начинал вскипать... — "Радио – отстой!.." "Чего он сейчас сказал? Мне послышалось...? Мне казалось, что все это в прошлом, так какого черта он пять позволяет себе публичные поливания грязью..." — подумалось оленю. Он сморщился, стараясь все ещё сдерживать злость... Один из ассистентов схватил его за рукав, начал что-то говорить серьезным тоном, на что получил смачную пощечину. Все обещало испортиться прямо сейчас...*
«Блять! Я все понял! Быстро пригласи его, сделай хоть что-нибудь!» —"Заинтригованы? Не переключайтесь! С нами сегодня... Самый приятный радиоведущий из всех – Аластор! Давно пора было перейти на видео-формат с твоим-то личиком." Вокс отчётливо выделил эти слова, жестом приглашая старшего присесть, и тот видимо, принял предложение. Все норовило прямо сейчас пойти по пизде. «Я сказал сделать что-нибудь, чтобы его успокоить! Где я попросил грязный флирт?!» — "Поздоровайся с нашими зрителями!" «На вы! На вы! На вы! Ладно, все равно, уже поздно.» Голос уже начинал не просто не помогать, а откровенно говоря, мешать. Кажется, режиссер был чересчур на нервах. Аластор своей привычной походкой подошёл к креслу, осторожно усаживаясь на него. Все объективы были направлены на гостя, поэтому тот заставил себя миловидно улыбнуться, склонить голову на бок, и начать напускать помехи, чтобы не рушить свой образ. Это давалось ему тяжело, но он держался, не давая себе на камеру рухнуть без сил. — "Добрый день, мои дорогие слушатели! Надеюсь, у вас он действительно добрый, потому что у меня настроение уже испорчено, достаточно лишь увидеть плазму напротив." "Я впервые на камерах так отчётливо..." — думал олень, стараясь держать спину прямо, привычно закидывая ногу на ногу. «Господа, секунду, что-то с аппаратурой!» Вокс пропустил смешок: "выздоравливает, похоже." — "Аластор, перестань портить аппаратуру. Понимаю, что ненавидишь камеры, но это шоу. Веди себя нормально." Помехи в момент прекратились. «Господин, вырезаем это?» «Идиот? Оставляем, конечно. Очень интересный момент был, я уже и забыл, что этот... Кхм. Может ломать аппаратуру. Замечательный момент, дополняющий образ.» — "И все же, скажи мне, зачем же начинать так негативно? Я был о тебе более приятного мнения, а ты так с ходу. Неприятно. Это тебе так просто с рук не сойдёт, имей ввиду." Они по привычке установили зрительный контакт. «Дебилы! В камеру смотрим!» —"Потому, что радио – отстой. Это факт. Если хочешь обсудить это, то я жду тебя после интервью, один на один." Они не могли перестать смотреть друг на друга. Воздух искрился вокруг, становясь тяжёлым. Оверлорды забывались совершенно, забывали про камеры, забывали обо всем... «Достаточно! Продолжаем дальше!» Наконец, телеведущий разорвал между ними зрительный контакт, наконец, начиная вести передачу нормально. —"Ах, итак, начнем дискуссию. Первый вопрос: как мы относимся к шипперству в целом. Давай начнем с тебя?" Аластор удобнее устроился в кресле, скрестил руки на груди, а микрофон облокотил об ручку кресла. —"Я думаю, что это последнее дело, которым вообще можно заняться. Я этого более чем не понимаю и не поддерживаю. Не нужно лезть в чужое грязное белье и обустраивать не вашу личную жизнь. Да, и я, в целом, не понимаю смысл отношений как таковых." "Опять напиздел. Все время пиздит. Как и я. Может это судьба?" — Вокс усмехнулся про себя. При этих словах он отвернулся от сидящего напротив, и задрал голову, невольно слегка прижимая уши вниз, изредка обижено поглядывая на Вокса. Мол: «о таком предупреждать надо». «Объектив на красного! Продолжай в том же духе!» Воцарилась недолгая тишина, Вокс понял, что обычный деловой формат у выпуска поддерживать не получится. Он устало выдохнул, сдержано улыбнулся и сказал: —"Заканчивай, надоедает, понимаю, тяжело тут со мной усиживаться и даже не разбить мне экран пару раз, но потерпи пожалуйста." «Эх.... Всю малину поломал, но тоже не плохо. Пойдет.» Все таки лицо любимого, даже обиженное, поднимало настроение. Жаль, что так далеко сидеть приходится. Если бы эфир был спланирован не десять минут назад, то он бы передвинул кресла намного ближе, наплевав на вопли художника-постановщика. Демон пару секунд помолчал, а после поубавил пыл. Уставился в очередной объектив камеры, который снова перешёл на него. Это начинало даже нравится. Он состроил миленькую мордашку, и ответил. —"Хорошо, жди, после эфира я переломаю тебе все кости, и твой недалёкий, хрупкий экранчик тоже." «Продолжаем! Идеально! Это наберёт много просмотров, я клянусь!» —"Продолжаем. Лично я отношусь скорее… Положительно чем нет. Я думаю такое внимание к личностям это скорее хорошо, чем плохо. Шипперство это хороший индикатор того, что кто-то, например мы, вызываем интерес и не оставляем грешников равнодушными. Да и сами пейринги, если честно, далеко не всегда плохие, некоторые мне самому нравятся…» Вокс явно старался показать, что их никто не осудит в случае чего. Аластора это даже… Позабавило. Он, что, важнее телевидения? Почему он так отзывается об этом? «Вопрос: отношение к вашему пейрингу?» —"Следующий вопрос, который я думаю, нам бы хотели задать: «Как вы относитесь к вашему пейрингу?» Полагаю, мне стоит ответить первым. Я считаю что он далеко не самый худший, и меня сватали с грешниками… Мягко говоря намного хуже. В общем-то, я спокойно отношусь к этому пейрингу, да и обстановку для его развития мы с тобой создали подходящую..." Он хотел добавить ещё что-нибудь, например пошлое, но этого нельзя было допустить... Они все ещё на телевидении. —"Твоя очередь отвечать на вопрос." Как ни в чем не бывало добавил Вокс. Радио-олень замялся. Он не мог так вот взять и сказать правду. Он даже сам себе с трудом признавался в том, что испытывает что-либо к Воксу. А тут на огромную аудиторию… Придется соврать, хоть и этого делать, возможно, не стоило. —"Агхх… Я никак к нему не отношусь. Нейтрально или негативно, если быть точнее. Это просто странно, что кому то так интересна чужая жизнь. Я абсолютно серьезно, неужели их жизнь настолько никчемна, что они даже вот таким заниматься стали? Ха-ха. Не нужно меня впутывать в подобное. А самое странное, что они шипперят двух оверлордов, которые могут их уничтожить за две секунды. Так помимо этих факторов, у нас с тобой очень натянутые отношения… Отвратительный пейринг.» Вокс удивлённо глянул на оленя. Он старался сдерживать смех и негодование. Вот этот вот заносчивый олень, с которыми у них «натянутые отношения», вчера его сам лично целовал и спал и в одной кровати. Нужно либо вместо него сказать правду, что будет иметь плачевный результат, либо он хотя бы пусть недоговаривает чего-либо. Вокс прошептал, обхватывая рукой петличку: —"Я бы не советовал тебе так открыто пиздеть на огромную аудиторию… Большинство уже давно догадалось… У этого будут последствия." «О чем вы там перешептываетесь?...» После этого Вокс снова поднес стакан к губам, уже напряжённо ожидая, пока олень взорвется. Тот же, кажется, даже ни капли не разозлился. Скорее наоборот, задумался... Было стыдно на весь зал, ад, и далее, заявлять, что они в отношениях, но... Все равно об этом узнают, поэтому нужно сделать хотя бы наводку. —"Ах, ладно ты прав, впервые говорю тебе такое. Допустим… Нейтрально. Наверное, это действительно можно расценивать как неравнодушие ко мне. Я люблю, когда мне уделяют внимание, даже очень. Так что в таком случае, я вполне доволен этим раскладом событий. Да и ты прав, меня тоже сводили с очень разными личностями. Например, взять того же самого…" Он вспоминал кого-нибудь, с кем его шипперили, и ему пейринг не понравился. —"Энджел Даста… Я вроде как не особо увлекаюсь порно-актерами, и недолюбливаю порно-индустрию в целом. " «Имейте ввиду, я оставлю этот момент, прямо вот так. Даже с перешептываньем» Аластор выглядел очень спокойно и уверено, от чего Вокс ещё больше удивлялся. Очень уж быстро тот переключался с эмоции на эмоцию. Олень сидел и рассматривал свои когти, проверяя их на наличие сколов или ещё чего-то. В общем, перевел фокус внимания, чтобы лишний раз не взболтнуть или не сделать лишнего. «Вопрос: фотка в парке.» —"Рад, что мы сошлись в чем-то. Двигаемся дальше... Приготовься, сейчас будет очень неожиданный, неприятный для тебя момент." Аластор напрягся, оборачиваясь на экран. Все камеры были направлены на задний фон: Та самая фотка из парка. Она была в плохом качестве, но было понятно, кто на ней. Кажется, сама камера у телефона была плохая, да и фоткали издалека, явно, скрываясь в кустах или где-то ещё. Короче говоря, грешник очень переживал за свою судьбу. Радио-демон на это молча уставился, пялился пару секунд, а после отвернулся и развалился на кресле. Он потер указательным и большим пальцем переносицу, явно думая, о том, как сильно они проебались. Уши случайно плотно прижались к голове, он зажмурился, а на щеках выступил легкий румянец, от стыда осознания, как это выглядит со стороны. Слава богу, что под слоем тоналки было почти не видно. Да и помимо этого, он будто беспомощный маленький котенок, который не может сдержать свои эмоции. Его почти нельзя смутить действиями, но вот тот факт, что ебучий грешник с телевизором вместо башки заставляет его вести себя как маленькая, влюбленная, психически нестабильная девочка с лабильной психикой… Аластор старался спрятаться за волосами, чтобы скрыть эти все эмоции, от чего ему пришлось распустить ту прическу, которую ему заботливо сделала Рози. Итак, он сидел весь растрепанный, и плотно прижимал руки к лицу, вцепляясь кончиками когтей в голову. Плевать на внешний вид, отойдет и поправит. — "Какой бред..." Попытался изобразить испанский стыд? Умно. Как же он пытался не поддаваться эмоциям, но видя это все у него просто не получалось себя контролировать. Он был совершенно бессилен перед такими диалогами. Он всегда мог управлять своим телом и эмоциями, но не рядом с этим… Долбоебом. Вокс же растянулся в неприлично-похабной ухмылочке, наблюдая как товарищ отчаянно пытается не ударить в грязь лицом. Он получал ужасное удовольствие только от одной мысли, в которой мелькал краснеющий Аластор, а тут все наживую. А когда тот и вовсе чуть ли не проваливался под землю от смущения, что уж говорить… Просто. Дикий. Кайф. Раздался наидовольнейший голос младшего, который, кажется, уже решил ничего не скрывать: —"Что скажем в свое «оправдание»?" Аластор больше не мог сдерживаться, взмахивая руками, выпалил: —"Фотошоп…" — "Никто даже не знает толком, как ты выглядишь. Тебя узнают только по голосу." Вокс отхлебнул кофе из стаканчика. "Даже режиссер затих, значит очень хорошо." Он абсолютно спокойно продолжил. — "Тебя видели один раз во время того скандала, что случился прямо-таки в прямом эфире, и то, даже там ты все время закрывался помехами. Повторяю: никто не помнит толком, как ты выглядишь. Для того, чтобы тебя так четко передать с помощью фотошопа – нужен референс, а их просто не существует. Половина грешников даже не догадываются о том, как ты выглядишь, а другая имеет лишь смутные предположения." «... Молодец. Это самый скандальный выпуск, клянусь...» Бэмби ставят в неловкое, неудобное положение. Все доказательства тупо на лицо, уже не было смысла врать или что-то ещё. Это только больше "сломает" его репутацию. Воксу же, кажется было похуям. Он просто пил кофе, и посмеивался с реакции старшего. Крайне редко ему удавалось его смутить. Если, и удавалось, то он злорадствовал, как например, сейчас. А вообще, удивительно, что его так смущает эта тема и фотографии, но целоваться он лезет с абсолютно спокойным хлебалом... Или может "это что-то другое"? В любом случае, оверлорд технологий взял себе этот пунктик на вооружение. Итак, Вокс сделал спокойное выражение лица, и продолжил выпуск, в то время как Аластор уткнулся носом к себе в колени, и по ним начали струится красные растрёпанные волосы. —"Что насчёт меня… Я подтверждаю, что это было на самом деле. В подробности вдаваться не буду. Скажу лишь то, что один из сидящих здесь придерживается достаточно гомофобных взглядов… В настоящем, только к себе. Да и по всей видимости эта тема его чрезвычайно смущает, что не заметить невозможно. Это большая проблемка, по крайней мере, для него. А, кстати, для подобных личностей на будущее, снимать оверлордов без разрешения –максимально плохая затея. Это единичный случай и наш проеб, что автор этого фото жив. Хотя, хочу сказать ему спасибо, потому что видеть вот этот красный кусок оленины в таком состоянии, мне приходится в первый раз в жизни. Перейду к следующему вопросу. В каких мы отношениях?» Вокс продолжал «бить» прямо по «больному месту», будто желая довести старшего до состояния овоща, когда он уже и слова вымолвить не сможет. Аластор просто хотел встать и уйти, но понимал, что это тоже отразится на его репутации. Смущение начало медленно перетекать в гнев. Сюда либо нужно было не приходить, либо досиживать до конца. Ему пора бы приучить себя не соглашаться на всякую фигню... Но если брать во внимание тот факт, что рядом с Воксом тот в целом не в состоянии думать… А может, он просто не считал нужным до этого момента... Винить себя бессмысленно. Как бы там ни было, сейчас максимум возможного – вести себя адекватно и отвечать более-менее правдиво. Он снова собрался с силами, сел ровно, поправил прическу, насколько это было возможно, выдохнул. Он приводит себя в спокойное состояние ещё раз. —"Дружеские с недавнего времени, иначе бы я сюда не пришел, но сидящий напротив очень хочет отношений. Дальше что?" Он решил перейти на стиль общения «опозорь оппонента»? Эх, жаль, лучше бы на флирт. Но тем не менее, Воксу палец в рот не клади – откусит. Молчать он не будет. Плосколицый поправил бабочку, нахмурил брови и оскалился, а после чего продолжил диалог: —"Мне стоит пересказать на камеру вчерашний вечер? Если нет, то советую прекратить." — "Там пересказывать нечего, я сам могу это сделать." «Так! Не забывайте, что это все ещё выпуск... Хотя, на такое тоже смотреть интересно... Нужно договориться с вышкой, чтобы это поменяли местами с какой-нибудь уже готовой вечерней передачей, или пустили заместо неё фильм прямо сейчас, сдвинули один любой выпуск, и крутили это.» —"Чего замолчал? Перескажи." Спокойно отозвался Вокс, расслабив лицо, прикрывая глаза. Он отхлебнул кофе снова. Аластор же захлопнулся, замышляя что-то очень не хорошее. Минута молчания. — "Знаешь, что? Я не буду терпеть тебя, твою передачу, твои выходки, да, что угодно. Если ты считаешь, что на потеху публике ты можешь выставлять подобное, то нам точно не стоит продолжать не этот эфир, и даже общение, соответственно. Тебе должно быть стыдно, за то, что ты позволяешь себе подобное в сторону того, кому по вечерам говоришь, что "любишь". Мне плевать, что мне будет за такое высказывание в эфире, я не заткнусь, и если понадобится, то выставлю на показ вообще все твои тёмные секретики, потому что ты переходишь все границы, кстати, даже не в первый раз. Пересказать, что было вчера? Мне пересказать все то насилие, которое ты произвёл? Я напомню, ты чуть ли не на коленях извинялся, а сейчас: "перескажи"? Я надеюсь, что на этом все. Сделай милость, больше не пиши и не звони, иначе я тебя реально просто убью, на этот раз без шуток. И...-" Аластор гордо поднялся с кресла, собираясь развернуться и уйти. Вокс вздрогнул, моментально обрывая его. — "Остановись... Блять, все вышло из-под контроля... Заканчиваем!" «Мат.... Мат запикаем. Больше без брани» Вокс отставил кружку кофе на стол. Доставая сраный наушник из корпуса, положил его рядом. Любые последствия не будут хуже, чем те, что угрожают сейчас. — "Режиссер, любимый мой, пошел ты нахуй, от души и не стесняясь, заявляю на камеру. Больше в таких выпусках ты не участвуешь, ты для них не подходишь." Он сделал паузу, наблюдая, как Аластор поправляет одежду, дабы выйти из кадра, и отправиться по своим делам. Нужно что-то сделать... "Так больше нельзя. Так нельзя! Опять мы какую-то хуйню устроили..." — "Прости, если хочешь – уйди, но просто для начала послушай, хотя бы. Я больше не собираюсь выбирать кого-то другого, а не тебя. Даже если это угрожает выпуску, не буду слушать все равно. Все то, что я сейчас сотворил – не более, чем тупые подсказки кого-то третьего, на которые я повелся, потому что, видите ли: "шоу это важнее, чем эмоции. Шоу должно продолжаться!" Нет, не должно. Если тебе будет от чего-то неприятно – значит нет. Я должен был выбрать тебя. Никаких унижений с этого момента. Плевал я на эту программу, потому что пребывание в этой преисподней, очевидно, во всех смыслах, без тебя невозможно. Извини. Это так больше продолжаться не может, и не будет. Я, блять, люблю тебя, значит должен обращаться внимание на то, что ты думаешь и чувствуешь в первую очередь..." Младшего эта тема с вечными ссорами утомила, и у него уже не было мочи продолжать, и желания тоже. Нездоровые отношения, как бы их не романтизировали – ужасны. Это больно и морально, и физически. Нужно работать над ними, это правда... Демон вымученно уставился на возлюбленного. Не было смысла что-то ему говорить ещё, все итак было уже ясно без слов. Радиоведущий же, видя такую реакцию замолчал. Радиоведущий приготовился к ругани или к чему-то похуже, но этого всё не происходило. Спокойного и уставшее выражение лица - это далеко не то, чего он ожидал, как-то не по себе стало даже. Вокс закончил фразу: — "Нам нужно очень много поменять в наших отношениях. Очень много. Романтизация – хуйня полная. Всё то, что происходит в последнее время... Это уже за гранью добра и зла, и я не знаю, что может быть мучительней и хуже. Давай, пожалуйста, всё исправим?" Аластор пошатнулся, сжал кисти рук в кулаки. — "Я тебе, уже, что-то не верю. Какой раз я это слышу?" Вокс со скучающим видом, посмотрел в сторону, следом закрывая себе рукой глаза. — "Твое право, я много хуйни сделал. Мне стыдно. Я хочу поменять всё..." Старший затих, плечи дрогнули. Кажется, оба забыли про камеры. — "Хватит... Прекрати этот спектакль." Младший вскочил с кресла, подходя к Бэмби, он перешёл на крик: — "Это, блять, не спектакль! Если бы это была истерика ради прощения, или для того, чтобы ты остался, я бы не сделал это на камеру, тем более в окружении такого огромного количества людей! Ты сам знаешь, что мое положение в обществе играет для меня огромную, чуть ли не самую важную роль в жизни, и я делаю очень много для этого! Я бы не уничтожил все вот так, за один ебаный раз! Я хочу изменить всё, я готов поменять в себе что-то...! Ты слышишь меня?" Тот кричал настолько громко, что под конец уже охрип, кажется, почти сорвал голос... Аластор спокойно ответил, смотря в пол: — "А ты сам, герой, хоть иногда меня слушал? С чего бы мне тебя слушать?" Вокс все ещё орал в ответ: — "Блять, нет! Никогда! Ни разу! Я плохой, я ужасный! Я плохо поступаю, мерзко! Я больше так не хочу! Но и ты тоже никогда не слушаешь!" Аластор повернул голову на него, встречаясь со своей бестией взглядами. — "Во первых, успокойся. Во вторых, сядь, мне некомфортно. В третьих, не кричи, голос сорвешь. Итак слышно просто прекрасно." Вокс хотел что-то возразить, обвинить его в чем-то... Но... Он ведь так всегда делает, верно? Тот сделал глубокий вдох, развернулся, вернулся на место, сел. Опять молчание. Аластор посмотрел на него вопросительно, оборачиваясь на месте. — "Чего ты замолчал? Неужели сказать нечего?" Вокс, словно обиженный ребенок, на которого накричала мама, ответил: — "Нечего! Мне нечего сказать! Если хочется – не жди и уходи. Я так понимаю, мы в нормальный диалог не способны." В комнате исчезли почти все звуки. Обычно сотрудники тихо общались между собой, пока работали. Но сейчас стало абсолютно тихо. Такую тишину обычно называют мертвой. Казалось, все даже затаили дыхание. Шоу чуть ли не впервые было интересным. Обычно, только некоторые отрывки, некоторых шоу увлекали (Ну, только если в гостях не личность, с которой у вас схожи интересы, или она тебе нравится), а тут почти все шоу было интересным. Ну серьезно, два очень могущественных оверлорда, которые долгое время враждовали, встречаются? Да и грязные чужие секреты всегда вызывали интерес. В общем, никто не мог оторваться. Наконец, радио-демон тяжело вздохнул, без раздумий подошёл, бессовестно свалился тому на колени, перекидывая ноги через ручку кресла. Чужие руки осторожно его к себе прижали. Оба затихли. Аластор, немного подумав, предложил: — "Давай поступим так: продолжим беседу, когда уйдем с камер. Всему аду не обязательно знать о проблемах, которые у нас есть во взаимоотношениях. Предлагаю все обсудить." — "Да, так будет лучше." Наконец, голос в наушнике, словно вестник окончания войны, сообщил Аластору: «Снято.» Олень повторил, оповещая "друга": — "Снято." — "Ждал этого больше, чем объятий, честно." Вокс встал, захватив при этом Аластора на руки, который все не унимался, и продолжал прижиматься к нему в ответ. Он отметил, что Аластор весит не слишком много, по крайней мере, поменьше чем он сам, отчего держать его на руках не слишком тяжело. —"Отличный повод для нас зайти в кофейню." Олень возмущённо отозвался: —"Во первых, я что-то не помню, чтобы ты меня спрашивал. Во вторых, я сам ходить умею, может ты забыл.» Телевизор натянуто улыбнулся и направился в сторону выхода из зала. — "Спасибо всем за работу! Через пару часов скину деньги!" После перешёл на шепот: — "Я знаю что ты согласен, это было очень странно, если бы такой любитель кофе, который, как я выследил, пьет кофе раз десять в день, отказался бы от хорошего бесплатного, любимого напитка. И да, хер я тебя теперь отпущу. Мне редко возможность тебя на руках подержать выпадает. Будь ты сейчас в обычном состоянии, то я бы у тебя в стенку полетел без разбора. Дай мне моментом воспользоваться.» — "Больше не отлетишь, по крайней мере, я постараюсь так не делать." Аластор стыдливо покосился на Вокса, складывая руки на груди, пока тот удивлённо смотрел на него, остановившись. — "Что ты сейчас сказал?" — "Перевожу на английский: не хочу больше делать тебе больно тем, что поднимаю на тебя руку. Разумеется, если ты тоже перестаешь, конечно. Не думай, что я буду терпеть." Младший издал смешок и искренне улыбнулся. Остаток дня обещал быть далеко не прекрасным, но продуктивным.