***
– «Сначала»? «Нормально»?... – шептал Иноске, находясь в неком полудреме. – Госпожа Тамае, – демон, сидящий за письменным столом, глянул на Хашибару, – кажется, «кабан» очнулся. – Иди к черту, Танджиро! Давай сразимся прямо здесь и сейчас! – парень резко подскочил на ноги, встав в атакующую стойку. Однако, оглядевшись, он понял, что ни Танджиро, ни кого-либо еще из знакомых поблизости нет и находится он... А где он находится? – Какого черта?... – кабаноголовый ненадолго затих. – Ты демон?... Где я вообще?! – он осмотрелся. – И где мои клинки?! – Иноске, как ты себя чувствуешь? – из-за угла вышла очаровательная на вид девушка в длинном кимоно с не менее очаровательными узорами, аккуратно вышитые на белоснежной ткани. – Слушай сюда, «кабанчик». Это Госпожа Тамае, которая вытащила тебя с того света. Приблизишься к ней — убью. – Юширо, прекрати, – голос дамы был очень мягким, но в данный момент, даже жестковат. Наверное, пела бы она колыбель ребенку, он бы позабыл о своем грязном подгузнике и вслушивался бы в каждое слово, вылетавшее из ее уст, засыпая. – Простите, Госпожа Тамае, я просто пошутил, – демон в миг превратился в верную и послушную собачку. – Какого хрена здесь творится?... Госпожа Тамае? Что-то припоминаю... – Хашибара задумчиво почесал затылок. Вернее, затылок своей маски. – Вероятнее всего, обо мне тебе говорил Танджиро, – она мило улыбнулась, – так, как твое самочувствие? – Танджиро... Да, точно... – Иноске будто не слышал вопроса. Он продолжал вспоминать его разговор с Камадо, в котором упоминалась эта девушка. – Точно, ты же тоже демон! – Верно, – улыбка не сползала с ее лица, – так, может, ты все-таки скажешь, как ты? – Прекрасно! – воскликнул юноша. – Эй, борзый! – Кабаноголовый вытянул руку, тыкая указательным пальцем в сторону Юширо. – Как только я найду свои мечи, давай сразимся! – Ты, что, совсем тупой? Одно неверное движение и ты снова окажешься трупом, – цокнул демон-младший. – Это угроза такая?! Ты угрожать мне вздумал?! – Да нет же, тупица! Хватит уже орать, голова от тебя болит! – Прекратите вы оба, – приказным тоном сказала Тамае. – Иноске, свои силы продемонстрируешь тогда, когда полностью восстановишься. – Кстати об этом... – Хашибара уселся на удобную кровать, на которой, кажется, лежал все свое время, проведенное в этом месте. – Почему я все еще жив? – Я смогла создать зелье, способное вернуть умерших обратно к жизни, но при условии, если человек погиб меньше получаса назад и если его мозг или сердце остались невредимыми. Грубо говоря, ты везунчик, ибо если бы мы не проходили мимо того места, и если бы ты вовремя не переместил эти два органа в более укромное место в своем теле, зелье бы не подействовало и ты остался бы мертвым. – Ого... – Иноске явно был удивлен тем, что такое вообще возможно. – А Зеницу и Танджиро? Вы видели их? – Нет, но они оба живы. По крайней мере, я больше, чем уверена в этом. – Тамае подошла к одному из пяти шкафов, что находились в небольшом помещении, похожим на подвал. Она взяла жидкость в небольшой прозрачной баночке и залила ее через маленькое отверстие в игле в стеклянную емкость шприца. – А это еще зачем? – «кабан» наблюдал за каждым действием девушки. – С помощью этого ты быстрее поправишься и сможешь вернуться к своим друзьям. Сейчас возвращаться туда тебе опасно. Даже если ты просто неправильно наступишь на стопу или случайно ударишься, например, рукой, она тут же сломается. А если просто споткнешься и упадешь... – брюнетка не стала продолжать. Приблизившись к юноше, она осторожно ввела ту жидкость в его вену на запястье. – А еще, перед тем, как очнуться, ты что-то видел, правильно? – Да... Тренировку. А что, это важно? – он и впрямь не понимал значения данного вопроса. От введенного вещества, голова парня начала кружиться, в глазах двоилось, еще и сознание было каким-то затуманенным. Однако, интуиция подсказывала, что беспокоиться не о чем — им доверять можно. – Не совсем, но просто к сведению скажу, что последнее, что ты увидел перед пробуждением, было довольно похоже на «Боваризм», — состояние, при котором одно из твоих воспоминаний смешалось с реальностью и которое ты смог разграничить довольно за короткое время. Ты же не сразу понял, что Танджиро здесь нет, правильно? – Я разве что-то говорил о нем? – Да, когда только очнулся и когда был еще без сознания. Иноске промолчал. Все было так странно, что ему показалось, что он все еще спит, но едва сдерживаемая боль в нескольких участках тела ясно давала понять, что все это взаправду. Однако, как и всегда, Хашибара не показывал, что ему, мягко говоря, не очень хорошо. – Кстати, сколько я был в отключке? – Около недели, – ответил Юширо. – Постоянно ты что-то бормотал себе под нос, не давая мне сосредоточиться на наших с Госпожой Тамае медицинских исследованиях. – Ботаник, я тебе сейчас знаешь, куда твои исследования засуну?! – Придурок, открой словарь и прочитай, чем занимаются «ботаники», – демон хмыкнул. – Боже... Вы можете просто не спорить друг с другом хотя бы пять минут?... – Тамае тяжело вздохнула. Трудно же будет им хотя бы немного поладить. Спустя недолгое время, Иноске, пусть и через силу, смог остановить порывы своей агрессии. Благодаря той чудодейственной жидкости, что ввела ему целительница, боль потихоньку исчезала, но было неизвестно, надолго ли. Узнав, сколько потребуется времени для полного выздоровления, Хашибара как-то обреченно вздохнул. «— Вот черт, и мне придется с этим идиотом жить под одной крышей еще около двух недель?!» — думал «кабан». Его сознание окончательно помутнело и, в конечном итоге, он повалился спиной на кровать, засопев. – Госпожа, а это разве нормально? – Юширо вопросительно взглянул на девушку. – Абсолютно. Просто побочный эффект. У одних его нет, у других появляется либо тошнота, либо головокружение или что-то еще незначительное, либо же происходит временное отключение сознания, очень похожее на сон. – целительница неспешно направилась к выходу. – Пойдем, пусть хотя бы так восстанавливает свои силы.***
Всего несколько дней прошло с момента, как Иноске попал в это непонятное для него место. Оно располагалось где-то в пару километрах какого-то города, однако люди, которые изредка проходили мимо, дом никогда даже не замечали, благодаря скрытному заклинанию. Каждое утро было тошнотворным — приходилось принимать много горьких лекарств, в основе которых лежали лечебные травы и прочие ингредиенты, а еще тошнотворным оно было из-за надоедливой рожи мелкого демона, которое приходилось терпеть изо дня в день. Лишь из-за необъяснимого уважения к Госпоже Тамае, кабаноголовый до сих пор не оторвал голову голыми руками этому засранцу. Демон-младший также воздерживался от лишних слов не только из-за своей Госпожи, но и из-за Танджиро, ибо как-никак, а этот дикий и невоспитанный «зверь» был его другом. Несмотря на просьбы Тамае быть аккуратным с собой во время своих тренировок, Иноске все равно выкладывался на полную, словно сейчас он находится не в безопасном месте, а на поле боя, в котором он всегда действовал по принципу «убей или умри», впрочем, как и большинство. Лишь слабые, не способные защитить даже самого себя выбирали другой девиз: «беги или умри». Интересно, как такие люди вообще смогли стать охотниками? В основном Хашибара все свое время, проведенное в этом месте, находился на улице либо тренируясь, либо просто сидя на зеленой траве, грезя о возвращении к друзьям. В дом возвращался только чтобы набить едой желудок, за которой по просьбе Тамае ходил Юширо в город, принять необходимые ему лекарства и поспать. Ночами он часто просыпался, оглядываясь по сторонам и спрашивая себя: «– Я все еще здесь?» А засыпая, постоянно думал только об одном: что сейчас делают Зеницу и Танджиро? Каково им сейчас? Ведь они до сих пор не знают, что он жив. А Зеницу? Иноске перед самой смертью смог увидеть вспышку его яркой молнии и его самого, напуганного. Как он себя чувствовал в тот момент? Эти мысли угнетали «сильную» личность Хашибары. Нет таких слов, чтобы выразить его состояние, но даже если бы они и были, то их вряд ли бы хватило. «Слабая» личность, которую юноша держал под многочисленными замками внутри себя долгие годы, ломала их и вырывалась наружу, делая из «оживленного Иноске» — «размякшим Иноске». Это было совершенно не в его обыденном стиле, ведь он невероятно горд собою, независим и на многое ему плевать, но только не на чересчур доброго мальчишку с большим сердцем, и только не на плаксивого и пугливого паренька. Если он скажет ему: «– Пойдем», – Иноске без раздумий пойдет за ним. Сейчас тот самый плаксивый мальчонок закатывал истерику куда меньше и лишь по настоящим, значимым причинам, и бояться всего подряд он практически перестал, а ведь раньше даже тени своей шугался. Забавный малый. Иногда парень скучал по старым временам. С тех пор много воды утекло и ее никак не вернешь обратно. Они стали взрослыми, мужественнее, ответственнее, в том числе друг за друга. Были буквально целой семьей, которой у Хашибары никогда не было. На данный момент, ему крайне не хватало тех двоих рядом так же, как тонущему человеку не хватает кислорода. Он желал как можно быстрее вернуться домой, к Танджиро и к Зеницу, за которым обещал самому себе присматривать за ним, и ведь даже не поймешь, справился ли он со своей задачей, ибо неизвестно, что сейчас чувствует внутри себя блондин, как он спит по ночам и спит ли вообще. Ночь — приятна, ведь в это время ты можешь расслабиться и набраться сил для следующего дня, но она в то же время до жути отвратна, по крайней мере потому, что именно ночью в голове слишком шумно из-за паутины глубоких, пронзающих душу мыслей.***
Каждый день был однотипным — утро, еда, тренировки, наглая морда Юширо, снова еда, сон. День сурка, ей Богу. Иноске вновь сидел на траве возле дома в тени, прячась от жаркого солнца. Его клинки лежали рядом, которые Госпожа Тамае все же отдала ему спустя всего день его пребывания здесь, ибо понимала, что Хашибара ни за что не угомонится, пока тот не получит их обратно. Спустя многих часов тренировок, он все же позволил себе немного перевести дух. Теперь боль в теле совершенно не чувствовалась, и ведь не до конца понятно, почему: не то он привык ней, не то все-таки полностью восстановился даже несмотря на то, какими мощными физическими упражнениями «кабан» напрягал себя. – Жди меня, Зеницу, – шептал он, – скоро мы встретимся. Ну и ты, Танджиро, тоже. – Чего ты там бормочешь? – позади послышался надоедающий голос. – Пойдем, Госпожа Тамае хочет поговорить. Демон-младший, не дожидаясь кабаноголового, вернулся в дом. Иноске, злобно вздохнув, поднялся на ноги, прихватив с собой мечи и направился вслед за ним, думая, что когда-нибудь он допиз... Договорится и точно без головы останется. Зайдя внутрь помещения, он увидел за обеденным столом Тамае, что глядела на юношу с той же доброй улыбкой. Тот, в свою очередь, молча сел перед ней. – Иноске, – начала первая говорить Госпожа, – ты же, наверное, задавался вопросом, почему мы не отправили письмо и не оповестили в нем твоим друзьям о том, что ты жив? Хашибару словно током ударило — он об этом даже и не думал. Парень отрицательно покачал головой. – В общем, дело в том, что это попросту невозможно сделать. Место, где сейчас живешь ты, Танджиро и остальные, по понятной причине скрыто от нас и мы понятия не имеем, куда его отправлять. Иными словами, для своих друзей ты все еще мертв, поэтому я хочу сказать тебе кое-что перед тем, как ты уйдешь сегодня отсюда. – Уйду? В смысле, могу уйти прямо сейчас?! – восторженно проговорил Иноске. – Да. Ты полностью здоров и готов покинуть это место. – Ясно... А что вы хотели сказать-то? – Постарайся вернуться так, чтобы твои друзья не сочли себя лишенными здравого рассудка. Сделай все так же аккуратно, как аккуратно разрезал шею моим тысячам манекенам. Надеюсь, суть ты уловил. Теперь ступай и передавай Танджиро от меня большой «привет». Иноске аж подскочил радостно. Неужто ему больше не придется каждый день лицезреть бесячее лицо этого Юширо? Однако Госпоже Тамае Хашибара выразил огромную благодарность за ее заботу о нем, которую она проявляла все это время и, разумеется, за его возвращение обратно в мир. Он не стал терять времени — распрощавшись, отправился в путь. – Хоть он меня тоже жутко раздражал, но, признаюсь, его каждодневных воплей мне теперь будет не хватать, – смотря вслед убегающему на всех парах юношу произнес демон. Его Госпожа лишь слегка улыбнулась в ответ.***
Путь до Господина Кагая, как показалось Иноске, все-таки был нихрена не не долгим, однако он молча продолжал идти за Хаширой. Они шли около трех с половиной часов, не проронив при этом ни слова. «– Черт, некомфортно как-то, совсем некомфортно! Уверен, будь на моем месте Танджиро, он бы сто процентов смог его каким-нибудь образом разговорить», – размышлял Хашибара. – Если хочешь поговорить о чем-нибудь — говори. Нечего так громко думать, – внезапно для Иноске заговорил Томиока. – Громко? В каком смысле? – не понимающе спрашивал он. – Все то время, что мы с тобой идем, я то и дело, что слышу какие-то странные звуки от тебя, похожие на какие-то тихие рыки, а потом ты затихаешь. – Гию мимолетно взглянул на юношу. – Я так понимаю, когда ты о чем-то думаешь, ты незаметно для себя издаешь эти самые звуки, а когда перестаешь думать — замолкаешь. – Ого! А вы внимательный, Господин Томиока! – Здесь не в этом дело, просто ты слишком громкий... – старший резко остановился, показав рукой Иноске знак «стоп». Хашира, не проронив ни звука, схватился за меч и буквально растворился в воздухе. «Кабан» принялся смотреть во все стороны, думая: «–Какого черта? Он только что был здесь! Куда он исчез?!» В конечном итоге, его взгляд все же зацепился за темноволосого. Тот, прижав демона к дереву и некоторое время держа клинок у его шеи, сделал один быстрый взмах рукой — снес голову ночной твари. – Демон?... Хашибара, подбежав к Гию, начал заваливать его вопросами: – Господин Томиока, как вы его увидели? Или вы почувствовали? У вас, что, такое же острое обоняние, как у Танджиро? А вообще, солнце еще даже за горизонт не село, почему демоны уже во всю бродят, да еще и достаточно близко к вашему и нашему дому?! – Последний вопрос мне нравится больше всех. – Томиока убрал клинок обратно в чехол, называемый «сая», вздохнув. – Вопрос нравится, а ситуация совершенно не нравится. Иноске просто молча наблюдал за думающим и строгим выражением лица парня. – Ладно, – махнув рукой, произнес старший, – пошли. Если так и будем стоять на месте и думать над какой-то случайностью, то до Господина Кагая доберемся дай Бог через дня три, а до дома и того позже. – он направился в противоположную сторону от младшего. Кабаноголовый последовал за ним. Он смог среди ноток серьезного тона уловить нотку юмора. Однако он не смог распознать ложь, хотя его звериная интуиция буквально билась в конвульсиях внутри него, крича, что здесь не все чисто, а юноша не слушал. Хашира соврал, сказав, что это было случайностью. На самом деле, ситуацию он считал совершенно не такой, а неким отвлекающим маневром, ибо демон даже и не думал нападать первым, что-то в нем было странное. Он, скорее, выполнял роль приманки, специально хотел привлечь внимание, да и был он каким-то напуганным. Отсюда вырастает еще ряд вопросов: кому и с какой целью нужно было их отвлекать? Зачем вылезать из темной норы наружу так рано? Нужно ли из-за этого возвращаться обратно? Томиока погряз в сомнениях. С одной стороны, он мог все слишком преувеличивать, ибо, может, этот демон новичок и не знал, когда можно вылезать? Нет, бред. Даже самый глупый не пойдет охотиться на людей в закатное время, пусть и немного позднее, ведь солнце все еще висит в небе. Тогда, выходит, что это было частью какого-то плана? Сердце екнуло, Гию снова остановился на месте. – Снова демон? – спросил Иноске, тут же начав оглядываться. – Нет, что-то не так, что-то не сходится... – вслух размышляя, Гию развернулся на сто восемьдесят, быстрым шагом направившись туда, откуда они и пришли. – Нам нужно возвращаться, не отставай! Хашира бросился бежать. Малец, не проронив ни слова в ответ, ринулся за ним. Он едва поспевал, ибо Томиока то пропадал из его поля зрения, то снова появлялся.***
– Танджиро-о-о! – вопил парень, на всех парах бежав к другу. – Смотри, смотри! Видишь, мой указательный палец опух и посинел?! Видишь?! – блондин поднес его прямо к лицу товарища. – Ну... – Камадо нервно заулыбался. – Да... Погоди, ты его сломал? – Да! Самым тупым способом! Я хотел проверить, могут ли мои пальцы загибаться так же сильно, как и у Иноске, и вот результат! – Зеницу шумно выдохнул. – Черт бы его побрал, зачем он мне только показал этот «фокус»... Я и забыл, что его части тела и оно само настолько гибкие... – А ты разве не почувствовал боль, когда сгибал палец в обратную сторону? – Смеешься что ли? Конечно почувствовал, просто проигнорировал. Танджиро уловил запах вранья, который Агацума переставал пытаться скрыть. – Ну ладно, – совершенно спокойно ответил парень, вернувшись к своему изначальному занятию — тренировка в постели. Да, именно в постели, ибо не то, что ходить, Камадо толком стоять самостоятельно не может из-за своей упрямости, которая сыграла против него самого в его прошлой тренировке. На данный момент все, что он может, это сидеть и взмахивать своим клинком вверх и вниз, вспоминая свои первые шаги к становлению охотником на демонов. – «Ну ладно»?... И все?! – Агацума явно был шокирован и даже недовольным. – Почему ты не спросишь, зачем я тебе вру?! Ты же наверняка почувствовал это! – Зеницу, – начал говорить Танджиро, – ты бы потом опять мне солгал, сказав, что ты ни капельки не врешь, а сейчас ты сам себя выдал, поэтому выхода у тебя никакого нет, кроме как рассказать мне, зачем на самом деле ты сломал палец. – он серьезно посмотрел на младшего, от которого так и пахло беспокойством. Разумеется, юноша предполагал, в чем кроется причина истеричного поведения парня, однако озвучивать вслух не стал. Блондин, вздохнув, плюхнулся спиной на кровать друга и свесив ноги вниз, прикрыл глаза. – Просто тревожно мне, начиная с самого ухода Иноске и Господина Томиоки. Понятия не имею, с чем это связано, но перед тем, как прийти к тебе, я много думал, и я чувствовал, как меня буквально разрывают, чуть ли не физически, мои собственные мысли. В конечном итоге я понял, что если просто сидеть на месте и продолжать думать, втыкая в одну точку, у меня случится паническая атака, ибо я, правда, не выдерживал громкой тишины в комнате и звука своих устрашающих, громких, многочисленных мыслей. Сломанный палец был лишь предлогом прийти к тебе, – он приоткрыл веки, вытянул руку вверх, на которой и был тот изменивший первоначальный облик палец и пристально вглядывался в него, словно в свое отражение в воде. – Прости за это, но просто так прийти и поразговаривать с тобой на эту тему я бы не смог. Танджиро вновь по-доброму улыбнулся. Он отложил клинок в сторону, прикоснувшись рукой к плечу младшего. – Все в порядке, Зеницу, – мягким голосом Камадо заставил обратить на себя внимание друга, – то, что ты переживаешь — это нормально. Но все же желательно отвлечь себя каким-нибудь занятием, чтобы и время убить, и о плохом не думать. Агацума слабо улыбнулся; он нуждался в этих словах, казалось, всю свою жизнь. Он хотел было обнять старшего, но это желание в миг исчезло из-за резко возникшей боли в поломанном пальце. Светловолосый быстро подскочил и, выбегая из комнаты, крикнул: «– Подожди, Танджиро! Я сейчас вернусь!» Дверь захлопнулась, а нежная улыбка с лица парня сползла. Он устал. Конечно, если принимать все чужое так близко к сердцу и если вечно так сильно всему и всем сочувствовать, то, разумеется, есть отчего быть усталым. Но даже несмотря на это, блеск в своих алых глазах юноша старался никогда не терять.***
Время близилось к позднему вечеру, по крайней мере, так ощущалось. Однако Танджиро и не думал засыпать; он молча лежал на спине, слыша лишь тихое сопение поблизости — Зеницу уже как пару часов сладко спал в его ногах, укутавшись его же одеялом. Вымотался после бурного обсуждения всего на свете, начиная с его нелегкого детства и заканчивая непонятной формы деревянных палочек, при помощи которых на днях он поужинал. С ним лежать было тесновато, конечно, но будить не хотелось, да и не по-людски будет его прогонять к себе. Вспоминая слова младшего: «– ... я, правда, не выдерживал громкой тишины», – парень считал, что так другу будет только лучше, ведь здесь он хотя бы не один. Юноша перевернулся на бок и взглядом зацепился за аккуратно загипсованный палец Агацумы, который он обхватывал другой рукой возле своего лица. – Ну и дурак же ты, – шепнул Камадо, чутка приподняв уголки губ. Надо же, сломать обычный, ни в чем неповинный палец, лишь бы прийти и просто поговорить? Такими темпами, у блондина вскоре и вовсе ломать нечего будет. Нужно что-то решить с этим, разобраться, дать какой-нибудь совет... Внезапно Танджиро почувствовал, как в глазах помутнело, защипало, словно в них насыпали горстку соли. Он прикрыл их запястьем руки, пальцами сжав волосы на голове. Он и сам нуждался в каком-нибудь совете, который научил бы его правильно заботиться и о себе, не только об окружающих его людях и даже некоторых демонах, которых успел убить. Несомненно, он крайне нуждался в чьей-либо помощи, но гордость в этом плане у него была непомерная, слабину не давал, никогда и ни у кого не спрашивал, как же будет правильнее поступить в его нелегком положении. В следующий момент, рука, что до этого с силой сжимала мягкие локоны на голове, потянулась к щеке юноши. Камадо дал себе пощечину, дабы остановить поток его мыслей вместе со слезами. Не время распускать сопли. Поплачет, когда... Когда что?... Когда, наконец, одолеют всех ныне живущих демонов? Что ж, придется долго ждать. Навряд ли это случится в скором времени и навряд ли уже пошатнувшееся эмоциональное здоровье выдержит такое длительное ожидание. Значит, подождет более подходящего момента для этого, хотя бы такого, когда останется наедине с собой. Измотанное состояние взяло вверх над Камадо и он погрузился в объятия младшего брата смерти.***
– Танджиро... – голос блондина дрожал. – Танджиро, проснись... Нам нужно убегать как можно скорее... – он тряс друга за плечо в надежде разбудить, но тот словно в коме лежал, не отзывался, даже не дергался. – Шаги.. они все ближе, нам нужно бежать, мы не справимся... – продолжая твердить о побеге и стараться разбудить товарища, юноша параллельно отчетливо слышал быстрое приближение шагов. Их было чересчур много, невозможно было понять, сколько именно демонов направляются к ним. Люди так не ходят. Зеницу впервые за долгое время ощутил такой страх внутри себя, что пробирал до костей. Он, сумев подняться на ноги, закинул Камадо на свое плечо и, прихватив с собой его клинок, бросился бежать вон из дома, по пути крича и приказывая всем немедленно просыпаться и уходить отсюда, пока не стало поздно. За считанные минуты Агацума оказался на улице. Оглянувшись, он увидел остальных, которые с перепуганным и не понимающим взглядом бежали за ним. – Господин Зеницу! Зачем мы бежим, что происходит?! – громко спрашивала одна из помощниц. – Позже объясню! Сейчас нужно... – блондин резко затормозил, моментально отпрыгнув в сторону. Перед ним из ниоткуда с грохотом приземлился один из демонов. – Ты... – парень в изумлении распахнул глаза. – Тот самый... – О-о, – ночная тварь, облизнувшись, мерзко заулыбалась, – так ты помнишь меня-я-я? – протяжно произнеся последнее слово, демон сделал шаг навстречу к светловолосому. – Знаешь, не будь у меня приказа не сжирать твоего «кабанчика», я бы перед твоими глазами вспорол ему брюхо, выпотрошил бы ему все внутренности и с удовольствием бы начал медленно его пожирать, кусочек за кусочком... Да... Его плоть была бы жестковата, но наверняка до безумия вкусной. Агацума всеми силами старался не слушать упыря, но порывы ярости и чувство отомстить постепенно становились сильнее. – Эй, вы! – Зеницу бросил Танджиро и его меч в руки ближе всех к нему стоящему помощнику. – Забирайте его и вон отсюда! Живо! Те на пару секунд замешкались, но понимая, что будут только мешаться, ослушиваться приказа не стали — рванули прямиком в чащу леса. – Думаешь, это поможет? – омерзительная улыбка не сползала с лица нечисти. – Остальные уже на подходе сюда и даю тебе гарантию, что никто из вас, мелких людишек, не выживет. – Мечтать не вредно, тварь, – блондин потянул руку к своему клинку, но... «– Что, серьезно?! Я оставил его внутри дома?!» – сердце внутри бешенно заколотилось. Ярость отступала, а страх возвращался вместе с нарастающей паникой. – Что такое, человечек? Неужто ты где-то потерял свое единственное оружие против меня? – демон ехидно посмеивался, а затем резко прыгнул на парня, однако тот успел среагировать и отскочить в другую сторону. «– Господин Томиока и Иноске наверняка должны были что-то заподозрить и быть на пути сюда. Тогда все, что мне остается делать, это просто тянуть для них время. В противном случае, помру, снова не сказав кое-что важное ему.» Зеницу, развернувшись, ринулся бежать подальше от леса и от дома, попутно поглядывая на монстра и подготавливаясь уворачиваться от следующих его атак. «– Если он будет использовать искусство демонической крови, будет намного сложнее, но я не могу погибнуть, только не здесь и не сейчас...» – Э-эй, ну куда же ты? – в голосе прозвучала некая грусть. – Хотя, плевать, от меня не сбежишь! – демон мгновенно оказался в метре от блондина. Он вновь прыгнул на него в надежде раздавить в лепешку, но ногой он раздавил только землю, оставив под собой небольшой глубины яму. Осмотревшись, он обнаружил снова убегающего от него мальчишку. – Дурень, ты же не сможешь вечно убегать! Твоей выносливости и маневренности есть предел, в отличе от моей! «– Боже, заткнись хоть на минуту, я и без тебя знаю, но ничего другого мне не остается! Бежать в дом за клинком рискованно, я не смогу вовремя понять, когда он соберется атаковать и есть высокие шансы того, что он все-таки раздавит меня, – блондин сосредоточил внимание на посторонних звуках. – Какого черта... Я больше не слышу других демонов...»***
После победы приблизительно над десятью демонами, что попались по дороге Томиоке с Иноске, они продолжили путь к их Поместью «Воды», молясь всем богам, чтобы и он был цел, и все, кто в нем находился, были живы. Однако, хоть эти демоны и были обычными, даже легкими, но знатно потрепать Хашибару в плане сил они смогли, оставив множество совершенно не глубоких ранок на его теле. Хашира был практически невредим, за исключением его хаори, которое когтистая рука все же смогла зацепить и порвать ткань на плече. – Господин Томиока, смотрите! – восторженно проговорил кабаноголовый, показывая пальцем вперед. Навстречу им бежали помощники Гию, перепуганные, совершенно не понимающие, что им делать. На плече одного из медиков в отключке висел Танджиро. – Бегите в Поместье «Бабочки»! – отдал приказ темноволосый, не останавливаясь. Пробегая мимо, парень все же столкнулся взглядом с Камадо, что едва успел очнуться. В этот момент время словно замедлилось. Было видно, что юноша до конца не понимал всей сути происходящего, потому взгляд его был потерянным. Лишь устремив взор снова на дорогу, Томиока вновь ощутил, как все вокруг ускорилось. Танджиро цел и невредим, для него это было самое важное. Добравшись до нужного им места, первое, что они увидели — Зеницу, который буквально из последних сил уворачивался от, казалось, бесконечных атак ночной твари. – «Искусство демонической крови: сверхзвуковые удары», – используя данное искусство, монстр направил ладони к небу, на котором виднелись едва заметные человеческому взору копии рук демона, затем, сжав кулаки, нечисть с грохотом ударила по земле, а копии его кулаков направились прямиком в сторону блондина. Однако «смертная казнь» провалилась. Хашира вовремя оказался перед Агацумой, отразив атаку демона лишь своим клинком, при этом совершенно не используя никакой из своих стилей «Водного дыхания». Зеницу, споткнувшись, упал на колени. Он и понять сперва ничего не успел — молча глядел на стоящего к нему спиной парня. – Ну ты и придурок, Зеницу! – в другой стороне послышалось знакомое ворчание. – Даже самый тупой идиот не полезет в бой без оружия! Иноске подбежал к светловолосому, бросив ему его меч. Он воспользовался временем и моментом, которое предоставил ему Томиока, и успел проскользнуть в дом, где и взял клинок Агацумы. – Иноске! Я тут чуть с жизнью только что не попрощался, а ты решил меня отчитать?! – горланил блондин, хватаясь за рукоять своего меча. – Что здесь вообще происходит?... – вслух размышлял демон. – Нет, что гораздо важнее — кто этот парень, который безо всяких усилий отразил мою атаку? Хашира? Черт, значит, он и этот «кабан» разделались с остальными демонами... А я уж надеялся, что они перебьют других людишек... Стоп, а «кабан» здесь откуда?! Он же мертв! Я точно помню, что убил его! Я... Так и не завершив предложение, он почувствовал резкую боль, а в следующую секунду и вовсе начал смотреть снизу вверх. – Много болтаешь, – безэмоционально сказал Томиока, только что отрубив ему голову. Демон, заболтавшись сам с собой, даже не обратил внимания на исчезнувшего из его поля зрения парня. – И ты «высшая луна»? У Мудзана там совсем с головой плохо стало, что он решил, видимо, состав обновить? – убирая меч обратно в чехол, Гию пронзительно смотрел в глаза упыря. – Посмешище. Монстр растворился в воздухе, правда, почему-то не так, как обычно. Он просто исчез, оставив после себя лишь след, похожий на пепел. Это означало лишь одно — это не конец. Внимательно оглядевшись, Хашира увидел точно такого же демона, сидящего на крыше его дома. « – Это был просто клон?... – Томиока насторожился, вновь схватившись за рукоять клинка. – «Настоящий он» просто сидел все это время там и наблюдал со стороны? Что он там делал, оценивал наши способности?» Несмотря на всю готовность охотника к следующему этапу битвы, нечисть спокойно встала, спрыгнула с крыши и скрылась за деревьями леса, даже секунды не прошло. «– Быстрый», – отметил для себя парень. – Нам нужно идти, – подойдя к ребятам, старший вновь взглянул в сторону, где ранее сидел демон. – Вы убили его? – с надеждой спросил Зеницу. – Нет. Ушел. – Просто ушел?! И вы позволили себе просто так взять и отпустить его?! – не контролировав свой тон от удивления, Иноске сделал шаг к Гию. – Это была копия. Настоящий демон даже в сражении не учавствовал. Он был только наблюдателем. Агацума хотел что-то сказать, но слов нужных не подбиралось, потому продолжал стоять с приоткрытым ртом. – Пошли.***
Танджиро дремлет на больничной койке с воткнутой в вену иглой от рядом стоящей капельницы, что поставили ему, по словам Шинобу, около тридцати минут назад. Сама она, мягко говоря, была сильно удивлена появлению в раннее утро на ее территории Какуши Томиоки, да еще и с висящим безсознания у одного из них на плече Камадо. Однако, они ей все рассказали, все вкратце объяснили, сообщили о приказе идти именно сюда. Позже, она встретилась и с самим Томиокой, за которым устало волокли ноги Иноске с Зеницу. Позволив им пойти и передохнуть внутрь дома, девушка решила подробнее расспросить Гию сперва про внезапное нападение на его Поместье, а затем уже и про Хашибару. Слухи о его возвращении разнеслись словно лесной пожар. Но про непонятное состояние Танджиро ей тоже было интересно узнать, однако на эту тему ее знакомый по какой-то причине отказывался говорить, при попытке во второй раз — молча развернулся и ушел. Он вошел в просторную, светлую палату, в которой смешивались между собой запахи мазей и целебных трав. Форточка открыта нараспашку, теплый ветерок ласково поталкивает внутрь комнатушки тонкие белые занавески. Подле койки Камадо стояла Аой, вынимаяющая иглу из вены его и забирающая с собой пустой пластиковый контейнер, что сняла с металлического крючка. Развернувшись, она вздрогнула, увидев стоявшего в дверном проеме Гию. – Ой! Извините, Господин Томиока! – она быстро поклонилась в знак приветствия. – Простите, я уже ухожу! – Нет-нет, подожди, – парень приподнял перед собой и согнул в локтях руки, останавливая Канзаки, – я к тебе. – К-ко мне?... В смысле?... – Танджиро же все слышит сейчас, хоть и спит мертвым сном, верно? – Теоретически, да, но я не уверена в этом... – А вспомнит, если слышит? – Извините, Господин, я не могу вам дать какой-нибудь утвердительный ответ. – Тогда давай лучше поговорим наедине. Хашира вышел первым, а девчушка, тяжело вздохнув, последовала за ним. Томиока всегда казался ей холодным, никогда и ни к кому не проявляющий заботу, прямолинейным и строгим человеком, а сейчас этот самый человек хочет поговорить именно с ней один на один... Страшно. Они вышли на задний двор, Гид начал разговор: – Аой, ты же здесь в основном следишь за всеми? – Н-ну, вроде того... – Ты наверняка повидала больше раненых охотников, чем я. Поэтому, я хочу узнать, видела ли ты когда-нибудь у человека подобное состояние, в котором сейчас находится Танджиро? – Честно говоря, нет, но сейчас я точно могу сказать, что он лежит не в коме. Похоже, что его организм дал сбой в системе, и чтобы уберечься от ухудшения состояния, он решил погрузить Танджиро в крепкий сон, который можно перепутать с этой самой комой. Будь это она, Танджиро бы не реагировал на внешние раздражители, взять в пример момент, когда я ставила ему капельницу. Тогда он немного покорчился из-за неприятных ощущений, но потом успокоился. Если бы он был в коме, он бы не среагировал на это. В общем, думаю, он скоро придет в себя и волноваться об этом не стоит. Томиока постарался как можно тише облегченно выдохнуть, но Аой все равно услышала, а ее мнение о Томиоке тут же поменялось: «– Значит, он не такой уж и холодный ко всем, каким всегда кажется...» – Хорошо, – Гию взглянул на девушку, – спасибо, можешь идти. – О, Господин Томиока, давайте я зашью ваше хаори? Оно, видимо, порвалось при битве с демонами. – Давай позже. Канзаки, ответив краткое «хорошо» и слабо улыбнувшись, вернулась обратно внутрь Поместья, а Хашира решает еще немного посидеть, подышать воздухом, да подумать обо всем как следует.***
Танджиро приоткрывает веки — он смутно помнит вчерашний вечер, только те самые глаза, мимолетно скользнувшие по нему. Юноша, осмотревшись, быстро сообразил, где он находится. Ему было непонятно лишь одно — почему он вырубился? – О! – в двери стояла знакомая девушка. – Танджиро, как ты себя чувствуешь? Аой быстренько проникла в палату, поставила на изголовье прикроватной тумбы поднос с едой и немножко наклонилась над парнем. – Усталость какая-то и голова побаливает. – ответил Камадо. – А где остальные? И что вообще произошло? Я помню только как я начал засыпать, потом Господина Томиоку, куда-то бегущего, а сейчас я здесь... – Все хорошо, все живы и невредимы. Ну, почти, – девчушка прикоснулась рукой ко лбу напротив. Жар, как и ожидалось. – На Поместье Господина Томиоки напали демоны. Ты, видимо, отключился до всего этого. Господин Зеницу говорил, что старался тебя разбудить, но ты не просыпался, и ему пришлось действовать самостоятельно, будить и выводить всех из помещения. Он передал тебя Какуши, приказал им спасаться, а сам остался там выигрывать время для Господина Томиоки и Господина Иноске, будучи совершенно безоружным. Так мне рассказала Госпожа Шинобу. Но все обошлось! Они все живы и сейчас Господин Иноске вместе с вашим другом отдыхают в другой комнате. А еще, отключился ты из-за сбоя в своем организме. Проще говоря, он не выдержал тех нагрузок, которые ты взваливал на себя и сработала его защитная реакция, погрузившая тебя в глубокий и крепкий сон. – Аой сделала маленький шаг назад, немного придвинув тот же поднос ближе к Танджиро. – Поешь, тебе это сейчас необходимо. – Спасибо, – поблагодарив, Камадо привстал на локтях и придвинувшись спиной к стене, взял тарелку с недавно приготовленной едой в руки. – А где Господин Томиока и Госпожа Шинобу сейчас? – Госпожа отправилась на задание, но к вечеру должна вернуться, а Господин на заднем дворе. – Что он там делает? Канзаки лишь плечами пожала. Она собралась уходить, но голос парня ее остановил: – Подожди! Можешь, пожалуйста, позвать его? – Хорошо, – девушка одарила юношу милой улыбкой и, развернувшись, покинула палату. Танджиро находился в неком предвкушении, думая над тем, что скажет Хашира по поводу него на этот раз. Но ведь он же ни в чем не виноват, сильно себя больше не нагружал, правильно? Значит, и бояться нечего. Наверное. Взяв ложку в руку, он принялся уплетать свежий горячий суп за обе щеки. Голод был невероятно сильным.***
Иноске, чуть ли не выбив дверь, вошел вместе с другом в одну из комнат, которую временно предоставила им Аой вместе с Госпожой Шинобу. На полу были расстелены два футона, на каждом из которых лежало по одеялу и по мягенькой, манящей прилечь подушке. Но сперва ребята приняли общее решение сходить смыть с себя весь пот и грязь, да одежду сменить, а Хашибаре следовало бы еще и свои ранки чем-нибудь помазать. Однако с этим он решил еще малость повременить — отдохнет и потом уже обратится за помощью, если, конечно, не забьет на это по новой. Выполнив все свои нужные дела, Зеницу вернулся в комнату во всем чистеньком, растирая полотенце по волосам, убирая лишнюю влагу. Его взгляд упал на также переодевшегося в чистую сменную одежду Хашибару, что по привычке оголял крепкие плечи. Он сидел спиной к двери, держа в руке один из своих клинков, протирая его лезвие платком до блеска. Маска кабана вместе со вторым, уже чистеньким мечом лежали в углу комнаты недалеко от их хозяина. Агацума молча прилег на соседний футон, перевернулся на бок и так же, не издавая ни звука, наблюдал за товарищем, подложив руку под подушку. В моменте взгляд его невольно скользнул по чужим плечам и напряженным мышцам. – Так о чем ты хотел со мной поговорить? – первый нарушил тишину Иноске, все еще будучи занятым чисткой лезвия. Сердцебиение с бешенной скоростью участилось, возникла мелкая дрожь в пальцах, а разум помутнел. Из-за повторной тишины, Хашибара, бросив платок на пол, развернулся торсом, заставив зашуршать складки своей сменки. Он глянул на блондина, оперся ладонью на одеяло под ним, все еще находясь в стадии ожидания ответа. – А ты... – голос дрогнул. – Ты разве не догадываешься? – Не догадываюсь? О чем? – и ведь по глазам непонятно было: то ли он и впрямь ничего не замечает и не замечал, то ли просто делает вид. Может, хочет просто услышать. Зеницу бросил подушку в лицо парню. – О моих чувствах, придурок! Неужели ты не видишь, какой я красный?! Неужели ты не замечаешь моих взглядов на тебя? – сказав уже так много, юноша понял, что терять уже нечего и нужно договорить: – Еще с того момента, когда ты начал проявлять ко мне несвойственную тебе заботу, я понял, что у меня есть шанс, может, небольшой. Примерно такой же, как у солнца засиять ночью. И все же, я считал это шансом. Старший молчал. Внутри было слишком много мыслей, эмоций и неописуемых чувств. Все это смешалось в одну кучу и составить адекватное предложение было невозможно. – Вот, что я хотел тебе сказать, но все никак не решался. Можешь просто промолчать, можешь ответить, что хочешь. Самое главное я сказал, а уж что делать тебе с этим дальше — решай сам, – блондин только собрался отворачиваться, как услышал брошенный на пол клинок. – В таком случае, на всякий прости меня за все — прежде всего за то, что я сейчас сделаю, – вымолвил Иноске, подался вперед и цепко, даже немного больно ухватил парня свободной рукой за подбородок, прильнув к его потрескавшимся губам. В следующий миг Зеницу ощущает его суховатые уста, его горячее дыхание на своем лице, и его тяжелую ладонь, перебравшуюся с подбородка на его щеку. С причмоком Хашибара неуверенно отстраняется, пристально смотрит, оценивая реакцию блондина. Долго ждать не пришлось — Агацума вновь впился в губы напротив, проталкивая свой язык сквозь плотно сомкнутые зубы, и Иноске поддается, позволяя их органам чувств столкнуться, переплестись. Разум у двоих окончательно помутнел. Внутри воцарилось чувство легкости, спокойствия и немыслимого блаженства. Младший, приложив немного силы, повалил Хашибару на спину, взобрался рукой в его темные волосы, нежно сжимая и разжимая их, второй обнимал за шею. Иноске притягивает его ближе, обхватывая спину, большим пальцем другой руки ощущая огненное пульсирующее ухо Зеницу, вскипающее кровью. Их сердца начали плясать танго.