mon Chaton ronronne (мой Котёнок мурлычет - фр.)

      Тяжесть в груди отзывалась тревожным, сосущим чувством, сдавливала, лишала дыхания, превращая общее состояние едва ли не в панические атаки. Адриан хватался за грудь, сжимал футболку в кулаке, стараясь унять это ощущение силой воли. Тщетно. У него не выходило сделать это самостоятельно. Именно в такие моменты рядом с ним всегда оказывалась она. Маринетт Дюпен-Чен. Обнимала, гладила по голове, выполняла дыхательную гимнастику вместе с ним, говорила, чтобы успокоить. Он цеплялся за неё, как за последний чёртов волосок, на котором держалось сознание, чтобы не кануть во тьму и пустоту, чтобы не сойти с ума. Новость, что Габриэль Агрест, его родной отец, и был Бражником - выбила почву из-под ног.       Пустой кабинет Агреста-старшего с огромным портретом Эмили теперь занимала Натали, не собираясь оставлять Адриана одного в огромном, пустом и идеальном до ледяных мурашек особняке. Парень даже сам пытался уйти на домашнее обучение, но ничего не вышло - ассистентка его отца не позволила, настояв на том, чтобы Адриан продолжал ходить в колледж и общаться со сверстниками. Конечно, он подвергался травле. Злые шепотки в спину нагоняли в каждом коридоре, в раздевалке и даже туалете. Некоторые, учащиеся на том же потоке, не гнушались и открытых оскорблений. Вот только парень всегда был окружён друзьями, готовыми поддержать его и защитить. Один раз он даже жестоко подрался на этой почве. Ну, как, подрался... отметелил одного недалёкого кретина, который был в пару раз крупнее его. Сам отделался ссадиной на щеке, да разбитой губой.       - Он поступил неправильно, говоря о тебе такие слова. - Маринетт вздохнула, осторожно обрабатывая его раны и пытаясь остановить кровь, - Но просто объясни мне - почему? Зачем было драться?       Адриан поднял взгляд. Такая милая. Сосредоточенная. Обрамлённая подсвеченными частичками пыли, которой всегда хватало в школьной библиотеке. Как только она увидела его лицо, схватила за руку и притащила сюда. В библиотеке никогда не было толпы учеников, даже преподаватели заглядывали изредка. Идеальное место, чтобы спрятаться и побыть в спокойной обстановке. В голосе Маринетт не было ни капли осуждения, она просто хотела знать, что именно он думает и чувствует.       - Психанул просто. Выбесило. Извини.       - Ничего, я всё понимаю. - худенькая ладонь коснулась лба, отводя чёлку в сторону, взгляд голубых глаз внимательно искал повреждения, но Адриан точно знал, что там у него не болит, - Просто пообещай, что в следующий раз не будешь реагировать так остро.       "Не хочу, чтобы тебя считали достойным сыном преступника. И так косых взглядов хватает. Я, как Алья и Нино, знаю, что сегодня был твой предел терпения. Все одноклассники знают, насколько ты спокойный, дружелюбный, скромный и вовсе неконфликтный. А я тебя поддержу, Котик."       - Хорошо, я обещаю.       Прошло целых два месяца. Настало время традиционного зимнего бала-маскарада в здании Гранд-Опера, на которое попали все ученики школы Франсуа-Дюпона. Именно сюда Маринетт предлагала явиться вдвоём и Адриан так неосторожно отказал ей. Они могли прийти просто как друзья - почему он сразу не подумал об этом? Потому что был не в состоянии нормально соображать после той откровенности, из-за которой его "арбузик" подверглась смертельной опасности. Из-за которой он сам едва не погиб и почти утащил свою Леди на тот свет. Он очень хотел извиниться перед ней, даже если не простит. Даже, если прогонит прочь и потребует отдать Плагга и кольцо. Он бы смог постепенно утешить себя мыслью, что хотя бы попытался вымолить у неё прощение. Смог бы постепенно зализать раны и продолжить жить. По крайней мере, Агрест надеялся на это.       Маринетт осторожно придержала дверь во внутренний сад небольшого дворика Гранд-Опера, чтобы не хлопать ей. Бесшумно подкрасться к высокому силуэту у фонарного столба было бы сложной задачей, да и бессмысленной - всё равно услышит. Потому и остановилась на границе освещения, слушая тихий голос:       - Я так скучаю по тебе, Леди Баг. - светлая макушка выделяется в свете фонаря, редкие снежинки опускаются на плечи, облачённые сегодня в классический английский костюм-тройку, большой палец оглаживает кольцо-талисман, - Мир спасён, но... моё сердце всё ещё болит.       Девушка не знала, что ей двигало этим вечером. Может... может ей просто хотелось увидеть, как он снова улыбнётся.       - Супер-Кот!..       Вздрагивает, выпрямляется, оборачивается. Даже под маской видно его удивление. Адриан не поверил своим глазам, глядя на тёмный силуэт за границей освещения. Шаги, такие осторожные, виноватый взгляд под ноги, иногда поднимающийся к его лицу. Красное платье в едва заметный чёрный горох, белое кружево по краю декольте... Дюпен-Чен, его лучшая подруга. Воображение сыграло злейшую шутку с его слухом, но он был на все миллион процентов уверен, что слышал голос своей Леди, пока не обернулся. Девушка медленно остановилась перед ним. Плавным движением поправила причёску, будто боялась случайно спугнуть своего Котика.       - Маринетт?..       За взмахом пушистых ресниц поднимается взгляд сапфировых глаз. У Агреста что-то обрывается внутри, но он пока не понимает, из-за чего...       Девушка осторожно протягивает руки, чтобы снять с него маску. Виновато улыбается, делает глубокий вдох и выдох, прикладывает его обязательный на этот вечер атрибут к лицу.       "Сейчас или никогда!"       - Можешь называть меня... Леди Баг.       Ещё один взмах ресниц, и он видит, понимает, узнаёт. За маской прячется она!       Улыбка, полная щемящей нежности. Глаза за каким-то чёртом наполняют слёзы и катятся по щекам. Изящные, тонкие пальцы отбрасывают маску в сторону и предлагают коснуться. Здесь и сейчас, перед ним - живая, настоящая, его Леди. Прикосновение для чувства. Вальсовая позиция, чтобы осознать. Сердце бешено колотится в груди, застилает слух, пока тёплые ладони ложатся Адриану на плечи. Видит - она ждёт, глядя из под опущенных ресниц. Позволяет притянуть себя ближе за тонкую талию. И как только он склоняется для невесомого, почти нерешительного прикосновения губ, Маринетт зарывается в его волосы, взъерошивая причёску, перебирая светлые пряди и притягивая ближе. Два сердца бьются в унисон, чуть вверх и наискосок. Слуха девушки трогает звук, пока ещё тихий, тот самый. Мари не выдерживает и, чтобы не обидеть Агреста, прерывает поцелуй. Улыбается, уткнувшись в его плечо. Внезапно её настигло понимание - Супер-Кота в её жизни будет куда больше, чем она ожидала.       Адриан подхватывает свою Леди за талию, приподнимает и кружит, слушая тихий смех, осторожно опускает на землю, чтобы не измять чудесное платье и видеть её улыбку. Мари улыбается и гладит его по лицу, вытирая слёзы.       - Не плачь, блохастик.       - Да я... от радости. - парень вытирает глаза рукавом, чтобы лучше видеть её, - Мне было так тоскливо без тебя, а ты, оказывается, всё это время была рядом.       - Ты же не думал, что я оставлю тебя в одиночку переживать всё это? - девушка осторожно поправляет ему чёлку, - Мне тоже требовалось время, чтобы понять - я счастлива быть с тобой, кем бы ты ни был.       - Маринетт... - Агрест продолжает купать её в нежности, осматривает голые плечи, которые не прикрывает это прекрасное платье, снимает с себя пиджак и одевает её, чтобы подарить частичку тепла в этот декабрьский вечер, - Пойдём, а то представление начнётся без нас.       - Или всё подумают о нас хуже, чем есть на самом деле!       - Не вредничай, арбузик.       - Никогда, блохастик!       - Перестань обзываться. Я же знаю, что ты меня обожаешь!       - Да я этого и не скрывала.       Силуэт парня и девушки, обнимающих друг друга скрылся в проёме открытого на сегодня входа Гранд-Опера...