Не забывай дышать

— Что ты такой весёлый? — спрашивает Мин, складывая руки на груди. Тэхён же вприпрыжку по лестнице спустился, выглядя довольным. Он сессию на отлично сдал, на квартиру покупатель нашёлся — одним словом удача так и прёт. — Вы можете попросить господина Чона сделать прописку нам? На мою квартиру нашёлся покупатель. — Я тебе посыльный что ли? Сам иди и проси. Он сейчас свободен должен быть. — Я его боюсь. Ну пожалуйста… Альфа скептически бровь выгнул, мол, что за детский сад? — Я же сказал, сам иди. Ким язык ему показывает, обратно поднимается. — Можно? — Тэ протискивается в маленькую щель, видит уставшего господина. — Мне нужна прописка, опека заинтересовалась, а на квартиру покупатель нашёлся. — Хорошо, я попрошу отца этим заняться. — Нет! Тэ испуганно посмотрел на него, затем стушевался сразу. — Пожалуйста, нет… Я его боюсь, пожалуйста… Чонгук руки сложил перед собой, наклонился к омеге ближе: — Постоянные травли, избиения, страх за свою жизнь… Но ведь так и долг выплатить быстрее сможешь. — Гук давил точно на больное, не останавливался, желая понаблюдать насколько далеко зайдет омега. — Я могу спать с вами, мне без разницы… — тихо признаётся Тэ, не поднимая головы. — Ты подумал над моим предложением? — Почему такие большие деньги, что я должен за них сделать? — Ким подвох чувствует, страшно за себя. — Я расскажу уже непосредственно перед. Тэхён задумался: это действительно большие деньги, но стоят ли они таких жертв? Нет, определенно нет. — Я отказываюсь от вашего предложения, пусть и настолько заманчивого. — Дело твоё, — хмыкнул Чонгук, записывая что-то в свой ежедневник. Тэхён же выходит, выдыхает, убеждая себя, что есть и другие способы уменьшить долг. Обычно за такие деньги предлагали что-нибудь извращённое. И пережить это было очень больно и тяжело. Конечно, Чонгук казался другим, но одно такое предложение заставляло насторожиться. Хангёль забирается к нему на руки, за шею обнимает, кладя голову папе на плечо. — Давай мы с тобой немного поспим, а потом поиграем. Тэ погладил мальчика по спине, но малыш вздрогнул, зашипев. — Что такое, мой хороший? Тэхён кофточку задрал, оголяя детские плечики. На одном из них красовался темно-фиолетовый след, как будто его кто-то удерживал. — Кто тебя обидел? — Дядя приходил и сказал, что сделает мне больно, если ты не приедешь к нему. Омега мазь достаёт, втирает в поврежденную кожу. Да, между ними и правда состоялся неприятный разговор, и господин Чон, пригрозил, что всё равно доберется до Тэхёна. Но последний не ожидал, что тот будет удерживать его сына. — Я его боюсь… — Хангёль к папе прижимается, крепко обнимая. — Хан-и, я буду рядом, пока ты спишь, он тебя не тронет. Тэхён стал его убаюкивать, колыбельную спел, укладывая на кровать. Лёг рядом, поглаживая мальчика по спине. Сам задремал, потеряв бдительность. Касание бедра, затем по талии выше — Тэ вздрогнул, распахнув глаза. Джигён нависал над ним, улыбаясь. Стало страшно, Тэхён сына сразу проверил, но тот крепко спал, мило посапывая. Ким встал, выходя вслед за господином. Как только они в коридоре оказались, то альфа его к стене прижал, сжимая шею. — Что за концерт ты сегодня устроил? А? На сострадание Чонгука можешь не рассчитывать, много хочешь. Ты выплатишь долг тем способом, который одобрю я. — Но это даже не мой долг! Почему я? Почему вы трогаете Хангёля? — О, нет, раз твой жалкий муженёк кинул меня, то уйти тебе я не позволю. Альфа провёл рукой по бедру, ягодицы огладил. — Нет! Я не хочу! — шепчет омега, мотая головой. Они сейчас одни, прислуга в своём домике, помощи ждать неоткуда. Щёку обожгла сильная пощёчина, а затем шёпот у самого уха: — Будь послушным, и тогда больно не будет. Тэхёна грубо на диван бросают, оглаживая худощавое тело, сразу раздевают. — Отсоси мне. Омега послушно смотрит ему в глаза, в рот берёт, расслабляя горло, чтобы взять полностью. — О-ох, да-а, хороший ротик. Противно было от самого себя, Тэ чувствует, как в него входит сразу несколько пальцев, мычит сдавленно, на сухую это очень неприятно. Господин всё-таки догадывается взять смазку, растягивает его. — Не отвлекайся. Глубже бери. — альфа, придерживая несчастного за затылок, стал грубо вколачиваться в глотку. Тэ упирается руками ему в бёдра, отстраниться пытается, давясь собственными слюнями. — Ха-а-а… — омега слёзы смаргивает, кашляет, краснея. Ахает, когда в него входят резко, по ягодицам бьют с командой «прогнись». Тэхён же наоборот весь подбирается от боли, скулит тихо. Страх тело сковывает, дрожь пробирает. — Хватит ныть, всё желание отбиваешь! Несколько сильных ударов приходятся на поясницу и ягодицы, от которых Тэхён ещё больше скулит, слёзы по щекам размазывает. Болезненные укусы, засосы сводят с ума, ощущение, что это никогда не закончится. Попытка входить под разными углами, чтобы сделать больнее. Лицо альфы стало нечётким, Тэ моргал, пытаясь избавиться от навязчивой пелены, но она не уходила. — Не смей отключаться! — прилетело несколько отрезвляющих пощёчин, от которых Тэхён тихо застонал. Сил не было совсем, хотелось, чтобы он поскорее кончил и оставил его в покое. Омега так устал… Тэхён, всхлипывая, одежду подбирает с пола, заплаканными глазами на альфу смотрит. — И не делай такой жалостливый вид. Раздражает. Тэ встал под тёплый душ, по стене вниз съехал жалея себя. Руками обнял, стараясь унять липкую дрожь в теле. Так противно, что им пользуются, словно вещью, которую даже не жалко. Тэхён несколько раз рот ядреной жидкостью полощет, испытывая к своему бывшему мужу такую ненависть… — Папа! Папа! — мальчик хнычет, бросаясь к нему на руки. — Хан-и, ты чего, мой маленький? Тэ по спинке его поглаживает, в щёку целует, обиженный ответ слышит: — Ты обещал быть рядом! — Я отошёл всего на пару минут, ну хватит дуться. Мальчик руки на груди сложил, отвернувшись. Оба вздрогнули от двух выстрелов, а затем и грохота, что раздался внизу. Мальчик прижался к его груди, зажмурился, стискивая в кулачках одежду папы. Ужас осознания охватил омегу. Семья Чона облажалась, и их просто всех сейчас перестреляют за их дела. Найдут всех. Тэхён не придумал ничего лучше, чем подпереть вещами дверь и спрятаться с ребенком в шкафу с вещами. Кто-то быстро поднялся по лестнице в дверь ломиться стал. — Чёрт, Тэхён, открой! — стук в дверь, это был Юнги. Омега сидел, не двигаясь, ребенка к груди прижимал. — Блять, Тэхён! Нужна твоя помощь! Тэ колебался, но вышел, всё ещё держа Хангёля на руках. — Быстрее! Спустившись вниз он увидел бледного господина, ткань серой жилетки которого была тёмной от крови на боку. — Ч-что это? — голос омеги дрогнул, он очень сильно боялся крови. — Ножевое, иди сюда, помоги прижать. Тэхён на негнущихся ногах прошёл до господина, тот дышал поверхностно, постанывая от боли. Ким сделал то, что сказал Мин, зажмурился, когда Чонгук застонал. — Н-нужно скорую… — Нет! Сейчас приедет наш врач, как я это в государственной клинике объясню? Хангёль прибежал вниз в слезах, увидев шокирующую картину, остановился: — Папа, ему больно? Тэхён тяжело сглотнул, стараясь подавить приступ тошноты, словно в ответ на вопрос, Гук застонал, положив руку поверх его, словно стараясь унять таким образом боль. Юнги нервно метался между господином и дверью, проверяя насколько близко врач. Тэ снял руку альфы со своей, она покоя не давала, заставляя отвлекаться. Наконец в комнату бета вбежал, сразу осмотрел Чона, начал промывать рану. — Нужно зашивать. Будет очень неприятно. Дай ему обезбол. Тэхён отошёл на пол шажочка, словно он не при делах, омега не хотел принимать в этом участие. Почувствовал прикосновение к своей руке – альфа взял его за руку, вздрагивая каждый раз от манипуляций беты. Чонгук его руку сжимал несильно, словно прося перетянуть хоть маленький кусочек боли на себя. — Терпи. — сказал врач, прежде чем прижечь рану и начать её зашивать. Гук рычал, на лбу его испарина появилась, но руку омеги он сжимать сильнее себе не позволял. Хангёль наблюдал за этим, вздрагивая каждый раз от болезненных вскриков Гука. Тэхён же сидел, опустив голову, чтобы наоборот не видеть этого ужаса. Сердце сжималось от каждого стона, болезненного вздоха и рычания от безысходности. — Всё, я закончил. — наклеивая большой пластырь на зашитую рану, сказал бета. — Ты как? — В глазах темно… — Так, только не отключаемся, ещё обмороков нам не хватало. Врач ватку, смоченную в аммиаке, к лицу поднёс, виски протёр и дал понюхать. — Убери… Всё, я в норме. — слабо сказал Чон, глаза закатывая. Врач оставил их, дав рекомендации по уходу. Юнги сразу пошёл к кухонному гарнитуру, обернулся на Тэхёна, который с ребенком сюсюкался: — Ты умеешь готовить? Помоги с куриным бульоном. Тэхён укачивал на руках сына, попутно объясняя, что нужно сделать, но у Мина получается это так медленно, что Тэ берёт инициативу в свои руки: — Можете идти, я сам закончу. — на скептический взгляд альфы ответил. — Не отравлю я его, по крайней мере постараюсь. Мин ушёл, оставив их наедине. Тэхён отварил курицу, морковку потёр, добавил её в бульон. — Сейчас я приготовлю супчик, а потом мы пойдём спать, ладно? Мальчик кивнул, положив голову папе на плечо, наблюдал за тем, как он готовит. Тэхён укрыл альфу пледом, тот спал, даже не заметив этого. Коротенькую вермишель добавил в ароматный лёгкий суп. Хангёль зевал у него на плече, попросил тихо: — Споёшь мне колыбельную? — Конечно, милый. Тэхён убаюкивал его на руках, пел тихо и так красиво: — За окном совсем темно, солнце спит уже давно. Ветер все огни задул, чтобы ты скорей уснул. Баю-баю-баю-бай, спи, котёнок, засыпай. Месяц к нам в окно глядит, смотрит, кто ещё не спит, звёзды ярче все горят, малышам заснуть велят. Баю-баю-баю-бай, спи мой ангел, засыпай. Омега посмотрел на альфочку, тот заснул от его песенки, и Тэ сразу замолчал, помешивая бульон. Голос слабый услышал: — Пожалуйста, продолжи… Оказывается Чон не спал, а лежал с закрытыми глазами. Ладно, сделаю исключение… Ничего же не случится? — подумал Ким, подойдя ближе, что ему слышно лучше было. Присел на край дивана, стараясь не потревожить Хангёля. — Ночь крадётся по стеклу, Вот уже и на полу, Отдохнёт, достанет сон, Будет очень сладким он. Баю-баю-баю-бай, Спи, малыш мой, засыпай. Потеплей тебя укрою, спи мой кроха, я с тобою. Гук слабо улыбнулся, глядя на омегу: — Спасибо, мне очень нравится твой голос… Тэхён смутился от такого комплимента, благо в комнате темно было, чтобы это скрыть. Ким поднялся, уложил альфочку в кровать, одеялом накрыл и в лобик поцеловал. Спустился обратно, на часы посмотрел: нужно дать ещё одно обезболивающее перед сном. Омега помог выпить таблетку, обратно уложил, замечая его приятные феромоны. Что-то такое спокойное, успокаивающее, зелёный чай. — Есть с утра будете или сейчас? — Давай сейчас. Чон, поморщившись, принял полусидячее положение, отказавшись от помощи омеги. Тот кивнул и ушёл за тарелкой. Присел на краешек дивана, зачерпнул ложкой немного бульона, поднёс ко рту альфы. Чонгук удивлённо взглянул на него, немного отодвинувшись, сразу застонал от столь простого движения: — Ты что ли кормить меня будешь? — Нет, ну могу и не кормить, дело хозяйское, но мне кажется, вы не в том положении, чтобы отказываться от помощи. Тэ осторожно передал тарелку ему в руки, пошёл к лестнице, пальцы загибая: Раз, два, три… — Вернись… Тэхён глаза закатил — знал же что так будет. Перехватил тарелку, снова поднёс ложку ко рту, на этот раз господин поддался. Омега же не удержался от приколов: — Летит самолётик… Чонгук нахмурился, недовольно сказав: — Кончай с этим. Тэхён же засмеялся тихо, широко улыбаясь. Чон его смех впервые услышал, красивый, словно звон колокольчиков. Тэ спокойно сидел с ним, кормя как маленького. — Почему ты мне помогаешь? Омега вернулся в привычное безразличие, хмыкнул: — Вы мой господин — это первое, а во вторых меня Мин придушит, если я вас отравлю. У меня просто нет выбора. — В любом случае, спасибо. — Гук его руку слегка сжимает, на что омега болезненно морщится. Это не уходит от Чонгука, он осторожно оголяет его предплечье, на нём много синяков и укусов. — Кто это сделал? — Неважно. — Тэхён вывернуться пытается, но альфа держит крепко, но не слишком сильно, чтобы не причинить боль. — Повторю свой вопрос. Кто это сделал? — под его ледяным взглядом стушеваться хочется, но Тэ, наоборот, плечи расправляет, слегка задирая вверх подбородок. — Ваш отец. — Я пропишу вас у себя. — вздыхает он, на синяки смотрит. Тэ знал, что он спросит дальше: по поводу его предложения, поэтому опередил альфу: — Я передумал. Я готов принять ваше предложение. Надеюсь я об этом не пожалею… — Тогда, пожалуйста, рассказывай, если вас будет кто-то обижать. Будь то Мин или мой отец. Тэхён кивнул: — Я понял. Если что-нибудь нужно будет, то зовите, я дверь в комнату закрывать не буду — услышу. — Спасибо и спокойной ночи.