обреченные

Виктория повернула голову к Марьяне и посмотрела на неё снизу вверх. Несмотря на испытываемый жар, кончики пальцев похолодели. Не удивительно. Так бывает, когда возбуждение и волнение соединяются вместе. Впервые за последние несколько дней мысли не мешали, потому что их вообще не было. В голове полный штиль, ничем не нарушаемый. Хотя нет, все-таки кое-кто поспешил прервать образовавшуюся непривычную тишину. Этот «кое-кто» – маленький дьяволенок, сидящий где-то в районе затылка Вики. Он хитро потирал лапки и нашептывал лишь одно: «Поцелуй её, Райдос, поцелуй!». Она, будто завороженная, смотрела на Марьяну, ловя каждое её движение, подобно кошке, которая ждет не дождется лакомства из темно-синего пакетика. Всё, связанное с Марьяной, действовало на Вику каким-то волшебным образом. Волосы, которые хочется трогать и нежно гладить, глаза, в которые хочется смотреться как в зеркало, губы, к которым так и тянет прикоснуться языком, чтобы ощутить их вкус, белоснежная, бархатная кожа, к которой хочется прильнуть с целью исследовать запах и количество родинок. Её влекло против воли и какому-либо разумному объяснению. Марьяна чувствовала, какое влияние оказывает на Викторию в данную секунду. Мало того, она смотрела на шатенку такими же глазами-сердечками, вот только та, наверное, не заметила этого, переполняемая эмоциями. Романова невероятно сильно хотела поцеловать её, однако, сделать это не могла. Она помнила, что Вика замужем, следовательно, даже столь желанный с обеих сторон поцелуй будет считаться изменой. Марьяна не позволяла себе действовать, поэтому оставалось ждать, какой выбор сделает Вика. Марьяна, надеясь успокоиться в ожидании каких-то действий или слов от Вики, взяла наполненный вином бокал и, сделав пару глотков, мгновенно ощутила сладкую горечь напитка. Она немного поморщилась и тут же встретилась с непрекращающимся пристальным взором карих глаз. Виктория с нескрываемой страстью следила за тем, как в организм рыжей поступает алкоголь, а в голове снова этот голос, отчаянно пытающийся добиться своего: «Поцелуй её, Райдос, поцелуй!». И Райдос подчинилась. Молчание затянулось. Виктория, не в силах больше терпеть, прижала Марьяну к столешнице и одну руку положила ей на талию. Теперь она хотела только одного: поцеловать эти манящие губы, сбросив накопившееся напряжение. Она увидела улыбку на лице Марьяны и, поняв, что та не против, накрыла её губы заветным, мягким, сладостным поцелуем. Желание обеих осуществилось. – Это был ответ на вопрос о характере наших отношений? – спросила Марьяна, восстанавливая дыхание после длительного, жаркого поцелуя. – Да. Я красноречиво ответила? – довольно улыбнувшись, Вика обняла рыжую за талию и продолжила исследовать глазами её лицо. – Вполне. Дьяволенок добился своего, за что эти женщины могут сказать ему спасибо. Он помог им, а точнее, одной из них, отбросить сомнения и решиться на такой поступок. Вика понимала, что пойти на поводу у своих чувств – легкомысленно и крайне безответственно, но она устала бороться с ними. Контроль дал сбой. Она не знала, к чему приведет этот поцелуй, и приведет ли он к чему-нибудь вообще, но ни сколько не жалела о произошедшем. Марьяна дышала тяжело, ощущая, как что-то искрит в районе сердца. Ярким пламенем горели её чувства к Вике, спрятанные от себя же самой. В октябре прошлого года она поняла, что влюбилась. Осознание было резким и ошеломляющим, ведь как можно влюбиться в кого-то, если уже любишь определенного человека и счастлива с ним в браке? «Такое невозможно, а мне просто показалось» – подумала Марьяна, а через месяц обнаружила, что влюбленность стала сильнее, перерастая в любовь. С мужем жить дальше она не могла, поэтому рассталась с ним. Обманывать его решительно отказалась, считая это нечестным по отношению к нему. Время шло, а чувства пускали корни всё глубже и глубже. Марьяна знала, что её любовь безнадежна, что Виктория уж точно не испытывает ничего подобного, что они никогда не будут вместе. Тогда она стала утопать в работе и в учебе, чтобы чувства не взяли над ней верх. И вроде бы у неё получилось избавиться от любви к Вике, но это было ложным убеждением. Как только Марьяна села в поезд «Москва – Санкт-Петербург», её голова была заполнена лишь одним – Викторией. Безостановочно она перебирала в памяти моменты, связанные с этой женщиной: разговоры, встречи, совместные испытания, фрагменты с выпусков, смонтированные под красивые и так подходящие для их истории песни. Встреча на вокзале – в сердце зажегся некогда угасший огонек, поцелуй на кухне – огонек перерос в пожар. Нельзя точно сказать, когда Виктория влюбилась в Марьяну. Это произошло настолько плавно, что она даже сначала не заметила, что испытывает что-то романтическое. Размышляя позже, Вика поняла, что та самая вспышка, та самая искра, появилась во время их совместной поездки в Питер в соседних вагонах. Тогда что-то определенно зажглось. Марьяна дышала через приоткрытый рот, зачарованно смотря в глаза Вики и наслаждаясь моментом, когда они одни, никем и ничем не отвлекаемые. Она наслаждалась тем, что хотя бы сейчас может отпустить контроль и дать чувствам волю, ни о чем не переживая. Её интересовало только настоящее, где они вдвоем, стоят в ночи, посреди кухни, и в головах у обеих крутится мысль, что всё это время их чувства были взаимны, хотя каждая думала, что любовь безответна. Чуть позже они переместились за стол. Стоять больше не было сил, хотелось просто посидеть рядом и поговорить. – Помнишь, ты рассказывала про какое-то энергетически сильное, но неизведанное место в Питере? – поспешила прервать тишину Романова. – Съездим туда? – Давай, – недолго думая, согласилась Виктория. Ей было важно проводить как можно больше времени наедине с Марьяной, а где, когда, сколько – эти вопросы её совершенно не волновали. – Завтра вечером, после восьми, ты свободна? – Да. Днем буду готовиться к зачету, много читать, учить, а вечер полностью свободен. – Студенточка, молоденькая, – с пошлой, ехидной улыбкой она посмотрела на Марьяну, склонив голову набок. – Ну не смейся, Райдос. Их ночные посиделки продолжались не так долго. Обе, удовлетворенные и избавившиеся от напряжения, одновременно захотели спать. Эта ночь была спокойной, безмятежной, а не чуткой и нервной, как ранее. Перед погружением в сон каждая прокручивала в мыслях поцелуй, до мельчайших деталях пытаясь запомнить его. Губы неосознанно облизывались, а грудь вздымалась от рефлексии. Утро началось бурно, шумно, с активностью, свойственной всем семьям, в которых растут маленькие дети. Наступило воскресенье, выходной день, означающий долгожданный отдых и свободу после пережитой плодотворной недели. Ребята искренне обрадовались, когда, проснувшись, обнаружили Марьяну. Они боялись, что она уедет задолго до их пробуждения. И чувствуя, что совсем скоро придется расстаться, дети старались по максимуму насладиться временем с ней, так как не знали, когда увидятся в следующий раз. Все трое увлекли её готовить завтрак. К слову, то, как Марьяна, растрепанная, не до конца проснувшаяся, в пижаме, общалась с детьми и вместе с ними готовила завтрак, было снято Викой на камеру и попало в утренний «Кофе с Райдос». Она не знала, что её снимают и была очень удивлена, когда, зайдя в телеграм по традиции посмотреть эту рубрику, увидела себя. У нее появилась лучезарная улыбка, которая не оставила Викторию равнодушной, отчего рефлекторно её уголки губ тоже поднялись. Марьяна, сидя за столом за утренней трапезой, поймала себя на мысли, что не хочет покидать этот дом, в котором ей было уютно, благостно, тепло. Всё-таки такая семейная идиллия передается невероятно быстро и надолго остается в памяти как счастливый момент.