Как вестник холодной зимы, Белую лилию мне подари. О чувствах, стихов так много слагают, Но о твоих, лишь я узнаю.
***
Красный цвет. Красный цвет нервирует. Эндрю стоит на светофоре, казалось, целую вечность. Пальцы нервно постукивают по рулю. Эндрю нервирует даже этот звук, но он не прекращает, очевидно, чтобы окончательно вывести себя. Сегодня он не дружен с головой. Рабочий день выжал из него все соки. А светофор, который не хотел переключаться на зеленый, выжимал последние капельки. 21:56 Приборная панель светилась в темноте салона. Эндрю нажал кнопку, и машину наполнили звуки тихой музыки. Эндрю вновь нажал на кнопку. Хорошо. Его хватило ровно на три секунды, прежде чем музыка начала его раздражать. Желтый. Зеленый. Ура. Мазерати тронулась с места. Перед тем как поехать домой, Эндрю нужно было заехать в одно место. Цветочный магазин. Он не был в таких местах, примерно… он даже не помнит, когда в последний раз бывал в цветочных. Но мама его уговорила, сказав: Рене будет приятно получить букет на день рождения. День рождения завтра. Эндрю почти сходит с ума. Он мог бы сделать заказ онлайн. Но, оказалось, что магазин, который посоветовала мама, не обзавелся сайтом. Или, хотя бы, приложением. Спасибо, что был на картах. Эндрю, посмотрев до скольки работает магазин, сначала не придал особого значения, но потом очень удивился — магазин работал до полуночи. Эндрю никогда не видел цветочных, которые работали бы так поздно. Благо, он был по пути к дому. Припарковав машину, Эндрю схватил телефон, бумажник и вышел в ночную прохладу. Магазинчик был уютным и притягивал взгляд. Большие панорамные окна, с белыми рамами, которые утопали в зеленом плюще. Вверх, по плющу, россыпью звезд, росли маленькие белые цветы. Сверху, прямо под вывеской: «Белая лилия», висели фонарики в виде круглых белых шариков. Эндрю открыл дверь, его шаг сопроводил мелодичный звук колокольчика, оповещая о прибытии. Внутри было прохладно. Эндрю глубоко вдохнул и тут же поморщился. Слишком много запахов. Они смешиваются между собой, образуя ядерную смесь, которая, казалось, могла убить. Эндрю огляделся по сторонам: вокруг него были цветы, надо же — в цветочном магазине, вдруг, оказались цветы. За прилавком никого не было, но послышался шум из подсобки, и в следующую секунду, оттуда выглянула рыжая копна волос. Огненный вихрь разметался по голове юноши, который с сияющей улыбкой вышел в зал. Эндрю сглотнул. Он, непозволительно долго, пялился на флориста, впитывая каждую деталь: вот голубые глаза, которые похожи на два кубика льда; россыпь веснушек на загорелом лице, шрам на щеке, который едва задевал глаз, но ни в коем случае не портил его красивого лица и улыбка… — Добрый вечер, — мягкий голос, слегка уставший, но не утративший искорки, притянул Эндрю к себе. Он сделал два шага, прямо к юноше. — Хотели бы приобрести букет? — Здравствуйте, — чего стоило только одно произнесенное слово. Эндрю, с усилием воли, отвел взгляд от парня, скользнув по его бейджику. Нил. Нил все также улыбался, являя Эндрю свою ямочку на правой щеке. И его улыбка была искренней, не натянутой. Эндрю же не выражал никаких эмоций, бегая взглядом по разноцветным цветам, даже не зная названий и половины из них. Интерьер был выполнен в белых и бирюзовых тонах. У стены стойка, за которой находилась касса. Прямо за стойкой, дверь в кладовую. Справа холодильник, где в больших белых вазах, стояли различные цветы. У окна, на подставках, стояли собранные букеты, в красивых упаковках. По стенам расползся плющ, намного ярче, чем тот, что на входе. В этот плющ, вплетена гирлянда, с маленькими мигающими лампочками. Они больше походили на звезды, чем те белые цветочки. Здесь продавались не только срезанные цветы, но и много комнатных растений. Эндрю не держал у себя цветы в горшках. Однажды, мама подарила ему кактус и он завял. Об этом, что-то да говорит. — Вы делаете доставку на дом? — спросил Эндрю, спустя мучительно долгое время. — Конечно, — Нил зашел за стойку, проводя своим длинным пальцем по сенсорному экрану планшета, что был закреплен на подставке. Свет от дисплея отражался в его светлых глазах, делая их еще ярче, и Эндрю снова подвис. Этот парень, будто не из этого мира. Такой чистый, искренний, воздушный и яркий. — На какое число? — Нил оторвал взгляд от планшета и снова уставился на Эндрю, освещая весь этот магазин своей улыбкой. Эндрю прокашлялся, чтобы вернуть себе способность говорить. Комок в горле образовался совсем не кстати. — На завтра. Желательно, до обеда. Нил снова отвлекся на планшет, что-то быстро нажимая, а потом вышел из-за стойки и сократил расстояние между ними. Теперь Эндрю чувствовал его тепло, ладони начали потеть. — Для кого букет? — поинтересовался Нил. — Для девушки, — буркнул Эндрю. — Подруги, — добавил он. Просто уточнил, мало ли — это важно. — Что бы вы хотели сказать этим букетом? — С днем рождения? — Эндрю хотел сказать уверенно, но получилось лишь выдавить из себя вопросительную интонацию. Причем звучало это очень жалко. Нил улыбнулся, склоняя голову набок, из-за чего его медные кудряшки забавно подпрыгнули. — Может быть, хотели бы выразить какие-то чувства? — вновь попытался Нил. Эндрю пожал плечами. Он правда не знал, что хотел сказать этим букетом. Он вообще не думал, что букетом можно что-то сказать. Хотя, Кейтлин — бывшая девушка Аарона, сказала ему весьма прямо — надавав букетом ромашек Аарону по лицу. Эндрю было весело, когда весь вечер Аарон вычесывал из своих волос белые лепестки. — Расскажите мне о вашей подруге и покажите фото. Я соберу букет и отправлю. Эндрю подумал, что неплохо было бы довериться профессионалу. Поэтому, вытащив телефон, он открыл совместное фото с Рене и протянул Нилу. Эндрю надеялся, что он возьмет телефон в руки, и тогда они могли бы соприкоснуться пальцами. Как в той сопливой мелодраме, что недавно смотрела мама. Но Нил лишь скользнул взглядом и одарил Эндрю мягкой улыбкой, слегка кивнув. Рассказ о Рене вышел сумбурным, Эндрю то и дело отвлекался на веснушки Нила, которые жуть как отвлекали, черт возьми. Но несмотря на сбивчивый рассказ Эндрю, Нил сказал что все понял, и букет будет готов к завтрашнему утру. Эндрю расплатился, оставил свои контактные данные и адрес. И вышел из магазина, со странными чувствами. Сев в машину, он, еще долгое время, не трогался с места, возобновив свои нервные постукивания по рулю. Взгляд карих глаз, то и дело возвращался к витрине магазина. Панорамное окно позволяло наблюдать за тем, как Нил, с задумчивым видом, ходит среди больших ваз и выбирает нужные цветы; а потом берет, удовлетворивший его, цветок и вдыхает его аромат, прикрывая глаза. Сердце Эндрю пропустило удар и болезненно сжалось. Что это? Кажется, он выпил сегодня слишком много кофе. Оторвать взгляд от Нила оказалось сложнее, чем Эндрю предполагал. Но он сделал это, повернув ключ и заводя машину. Пора домой. Спать.***
Утро подкинуло Эндрю весьма «приятный сюрприз», в виде комка шерсти на кровати, которое изрыгнуло одно из его чудовищ. Сэр. Стало понятно по рыжему окрасу, ужасной на вид субстанции. Убрав весь этот ужас и сменив белье, Эндрю отправился на кухню, где Сэр, как ни в чем не бывало, сидела и вылизывалась. Эндрю одарил ее хмурым взглядом, а Сэр даже не удостоила его своим. Кинг где-то пропадал — как обычно. Наполнив их миски едой, Эндрю занялся приготовлением кофе, как вдруг, в дверь позвонили. Взгляд Эндрю скользнул по часам, которые были на микроволновке. 9:30. Кого это принесло в такую рань? Эндрю направился к двери, шаркая тапочками по ламинату. Аарон за это, кинул бы в него чем-то тяжелым. Распахнув дверь, Эндрю увидел высокого смуглого парня, с широченной улыбкой. Он держал в руках два букета. Точнее — один букет и корзинку с белыми лилиями. — Здравствуйте! Вы Эндрю Миньярд? — этот глубокий, и можно сказать, грубый голос, совсем не приписывался к добродушной внешности парня. Эндрю кивнул. — Отлично! Доставка из «Белой лилии», — курьер, удерживая цветы в одной руке, протянул Эндрю планшет и стилус. — Распишитесь за получение. Эндрю поставил свою подпись и протянул руку, чтобы забрать букет. Но курьер протянул ему и корзинку. — Я заказывал только один букет, — хмуро проговорил Эндрю. — Подарок от магазина, — сообщил парень и пихнув все в руки Эндрю, умчался вниз по лестнице. Букет был шикарным: белые крупные бутоны, разбавленные розовыми мелкими цветами. Шуршащая многослойная разноцветная упаковка, напоминала цвета, в которые были выкрашены кончики волос Рене. И атласный бантик — пыльно-голубого цвета. Эндрю достал небольшую карточку из букета, на ней было написано, как ухаживать за цветами. А с другой стороны:Это — лизиантус. Он считается роскошным цветком в мире флористики. На языке этих цветов, можно сказать многое, например: преданность и верность; тёплое, дружеское отношение к адресату; восхищение и уважение; спокойствие и умиротворение, гармония. Гипсофилы — это маленькие разноцветные цветы, которые дополняют лизиантус своими красками.
Все это было выведено аккуратным, витиеватым почерком. Эндрю ненадолго залюбовался, как буквы перетекают одна в другую. Поставив букет в вазу и сделав все, как написано в памятке по уходу, чтобы цветы сохранили свой внешний вид; Эндрю приблизился к корзинке с лилиями. Тут тоже была карточка, но Эндрю боялся ее читать. Сам не понимая почему. Но, пересилив себя, Эндрю подхватил прямоугольный картон, на котором тем же почерком было выведено:Это подарок от меня. Лично вам. Я взял на себя смелость, надеюсь вы не против. Как только вы вошли в мой магазин, я сразу сравнил вас с моим любимым цветком — белой лилией. Вы очень похожи на нее. Белая лилия — олицетворяет изящество, красоту, роскошь. Кроме того, белоснежные бутоны символизируют правосудие, сострадание, доброту и милосердие. Но также, белая лилия кажется холодной, на первый взгляд. Но за холодностью лепестков скрывается целый мир.
Эндрю уронил карточку на стол и перевел взгляд на корзинку. В ней не было ничего лишнего — никаких бантиков, других цветов. Лишь букет белых лилий, в плетенной белой корзине. Эндрю провел подушечками пальцев по бархатным лепесткам. Они были холодными. Но нисколько не холодили душу Эндрю, наоборот — наполняли безмерным количеством теплоты. Эндрю впервые подарили цветы, да и не просто подарили, а сравнили его самого, с таким красивым цветком. Эндрю никогда не испытывал любви к цветам. Пока не встретил того, кто говорит на их языке.***
Со дня рождения Рене прошло две недели. Каждый день, проходя мимо вазы с лилиями, Эндрю задерживал на них взгляд и вспоминал Нила. Несколько раз даже порывался вновь наведаться в его магазин, но его все время что-то останавливало. Он рассказал о нем Рене, на что подруга загадочно улыбнулась и спросила, что он собирается делать. Ничего? Спросил тогда Эндрю, и Рене беззлобно покачала головой, улыбаясь. Ей понравился букет, который для нее сделал Нил, и она хотела отблагодарить его лично. Даже сходила в цветочный и пообщалась с ним. Эндрю понял, что дело не только в букете, но останавливать ее не стал. На следующий день, Рене позвонила и сказала, что Нил — душка. Эндрю закатил глаза — ну естественно, у него не было сомнений, что этот неземной человек, с глазами чистого неба, понравится Рене. Потом Рене допытывала его несколько дней, соберется ли Эндрю и пригласит красавчика на свидание. Эндрю это было не нужно. Он не искал отношений, они казались слишком утомительными. Эндрю отговаривался — мол много работы, и сейчас вовсе не для походов на свидание. — Эндрю, — голос Рене стал более серьезным. — Когда ты в последний раз чувствовал? Хоть что-нибудь? Эндрю понял, к чему клонит подруга. Его жизнь была серой, с проливными дождями и экстремально низкой температурой. В ней не было красок, живости. Он просто… существовал. Он долгое время жил один, пока мама не подарила ему двух котят, которые хоть как-то разнообразили его будни. Эндрю привык надевать маски, но в глубине своей квартиры — в одиночестве, с двумя котами, детективными сериалами и ведерком шоколадного мороженого, Эндрю был просто… Эндрю. Тот самый: апатичный, безэмоциональный; с хмурым выражением лица и озлобленной манерой общения. Мама и Рене единственные знали, что происходит в душе у Эндрю, и старались помочь всеми силами. Но Эндрю привык. Привык, что все вокруг видят в нем холодную неживую статую. Пока он не повстречал Нила. Нила, который за полтора часа общения прочитал Эндрю как открытую книгу. Нила, который рассмотрел за всеми слоями холодного льда, какой-то живой огонек. Нила, который сравнил его — угрюмого Эндрю — с нежной лилией. После того разговора с Рене, Эндрю много думал. Думал, смотря как погибают лилии в вазе, увядая на глазах. Теперь и Эндрю, начал сравнивать себя с ней. Сейчас, они как никогда были похожи друг на друга. Когда начал умирать последний бутон, Эндрю сохранил его — положив между страницами книги. В последний раз проведя по бархатным лепесткам, он решил сам для себя, кое-что важное. И на этот раз, без какого-либо страха, отправился в цветочный. Дверной колокольчик вновь сопроводил его прибытие. На этот раз, Нил не прятался в кладовой, а составлял композицию в вазе. Услышав колокольчик, он обернулся и его лицо разгладилось — из задумчивого, превратившись в радостное. Эндрю тоже позволил себе мимолетную улыбку, продвигаясь в глубь магазинчика. — Здравствуйте, — голос Нила был спокойным, но слегка взволнованным. Он теребил в руках зеленый листик. — Здравствуй, — Эндрю сразу перешел на «ты», даже не задумываясь. Хотя стоило бы, вдруг Нилу это не понравилось, но Эндрю подумал об этом слишком поздно. — Спасибо за лилии. Они чудесные, — Эндрю хотел сказать это уже очень давно, но кто виноват, что ему необходим был пинок, чтобы действовать. — Я очень рад, что вам понравилось, — Нил смущенно опустил глаза, все еще терзая бедный листик. — Я хотел… — они заговорили одновременно. Нил засмеялся, Эндрю улыбнулся одними уголками губ. Он определенно запомнит этот смех. Он как горячий шоколад, в морозную погоду, обволакивает и согревает изнутри, даря комфорт. — Говори первый, — кивнул Эндрю. — Нет, я уступаю, — запротестовал Нил. Тяжелый вздох Эндрю. Он не собирался стоять здесь и препираться целый день, как бы соблазнительно это не звучало, когда дело касалось Нила. Поэтому он выпалил то, что прокручивал в голове, на протяжении всего времени, когда шел сюда. — Я хотел пригласить тебя… куда-нибудь, — начав довольно бодро, Эндрю стушевался под конец своей речи. Хотелось бы занять чем-то руки, как Нил, который до сих пор жамкал бедный маленький листочек. Голубые глаза вспыхнули двумя яркими огоньками, ловя отблески полуденного солнца, которое заглядывало в большое окно. Нил согласился на свидание. А потом еще на одно. И еще… И…***
Эти два месяца прошли для Эндрю словно в сказке. Использовал ли он, хоть раз в своей жизни, выражение «как в сказке»? Нет. Но рядом с Нилом, он чувствовал себя именно так. Теперь, в его доме поселилась белая лилия, которая росла в горшке. На этом настоял Нил и даже слушать не хотел, про неудачу с кактусом. Нил приходил и ухаживал за цветком, пока из небольшой луковички не выросла чудесная пастельная лилия. Каждый раз Эндрю проводил по ее лепесткам, легкими прикосновениями пальцев, чтобы ощутить нежность, совсем еще юных лепестков. Это стало неким ритуалом по утрам. Сегодня не стало исключением. Эндрю лениво прошелся на кухню, потягиваясь, от чего белая футболка слегка задралась, оголяя полоску живота. Коты уже оккупировали столешницу, наблюдая за передвижениями своего хозяина. Насыпав корма маленьким чудовищам, которых Эндрю любил всем своим сердцем; он направился к окну, на котором стоял небольшой горшок. Прихватив с собой лейку, он пролил грунт, проверяя пальцем, достаточно ли. Затем задумчиво коснулся лепестка. Дверь спальни приоткрылась, и Эндрю услышал шаркающий звук. Теплые руки обвили талию, а шеи коснулись мягкие губы, оставляя невесомый поцелуй, прямо под пульсирующей веной. — Доброе утро, — голос Нила слегка хрипловатый. Эндрю любит слушать его по утрам, пусть, в это время суток Нил не слишком разговорчив. — Доброе утро, — Эндрю слегка улыбается, разворачиваясь в коконе, обвивающих его рук, и целует Нила в нос. Нил всегда забавно его морщит в такие моменты, а у Эндрю сжимается сердце от сладко-тягучей нежности, разливающейся внутри него. Эндрю касается тыльной стороной ладони щеки Нила и мягко поглаживает, пока Нил блаженно прикрывает глаза и ластится к руке словно кот. — Мне нужно сегодня на работу, — голос Эндрю звучит тихо, его перебивает лишь стук кошачьих мисок на кухне. Кошки как всегда быстро расправились со своим завтраком. — У тебя же выходной, — Нил хмурится, сжимая талию Эндрю, не желая отпускать. — Так получилось, — Эндрю мажет губами по челюсти Нила и нехотя выпутывается из комфортных объятий. — Обещаю, не задержусь, — бросает Эндрю, уходя на кухню, чтобы заварить им кофе.***
Эндрю, как и обещал, не задерживается на работе. День пролетел быстро, но довольно напряженно. Плечи ныли, посылая тупую боль по всей спине, и Эндрю то и дело ерзал за рулем. Ему хотелось поскорее приехать домой и завалиться в мягкую постель; зацеловать Нила, который будет глупо хихикать в поцелуй. Воспоминания о Ниле, заставили плечи слегка расслабиться, и Эндрю провел весь оставшийся путь домой в приятном ожидании. Переступив порог квартиры, Эндрю окутала звенящая тишина. Было прохладно и темно. Неужели Нил ушел, не предупредив его? Эндрю не стал включать свет. Продвигаясь вглубь квартиры, он прислушивался к звукам, но дом отвечал ему лишь тишиной. Переступив порог спальни, ему в нос ударил знакомый запах: сладковатый, водянистый. Затем Эндрю замечает Нила, на котором, из одежды были только плотно облегающие боксеры. Он лежал в темноте, обрамленный ореолом лунного сияния. В руке он держал стебель лилии, оглаживая ее лепестки, но взгляд голубых глаз, был прикован к Эндрю. — Привет, — и вот снова, как два месяца назад, в их первую встречу; голос Нила притягивает Эндрю, и он делает несколько шагов к нему. — Привет, — отвечает ему Эндрю, избавляясь от пиджака и давящего галстука. Они вместе летят на пол, а сам Эндрю забирается на кровать, тут же попадая в долгожданные объятия. Нил начинает с медленных поцелуев, постепенно углубляясь в них. Его руки блуждают по телу Эндрю, очерчивая выступающие лопатки. Вскоре Эндрю чувствует прикосновение прохладного воздуха, на своей коже. Нил нависает сверху, осыпая его грудь поцелуями, уделяя особое внимание соскам — покусывая и посасывая их. — Да или нет? — в какой-то момент спрашивает Нил, и Эндрю пытается сфокусировать на нем свой взгляд. В руке Нил держит шелковую повязку. Эндрю сразу понимает, что Нил хочет завязать ему глаза и шумно сглатывает, проходясь языком по губам. — Да, — на выдохе отвечает Эндрю. Затем чувствует холодную ткань на своем лице, и все погружается во мрак. Нил глубоко целует Эндрю, укладывая его на подушки. Эндрю пробегается осторожными движениями вверх по рукам Нила, сжимая плечи. Губы Нила покидают Эндрю, и тот инстинктивно тянется вперед, не желая разрывать поцелуй. Но на смену горячим губам приходит холод бархатного лепестка. Он осторожными движениями очерчивает лицо Эндрю, задевая чуть приоткрытые губы и медленно спускается вниз. Кончик лепестка царапает кадык, и Эндрю полностью отдается во власть чувств. Белые лепестки едва касаются кожи, словно крылья бабочки. Запах лилии обволакивает. Дурманит. Опьяняет. Эндрю чувствует, как бархатный бутон задевает затвердевший сосок. Эндрю выдыхает, сквозь стиснутые зубы. Его член становится тверже и он упирается в бедро Нила, который целует его обнаженную кожу, на пару с белой лилией. Цветок холодит, тогда как, губы Нила горячие и обжигающие. Этот контраст заставляет голову кружится, пусть Эндрю и лежит, откинувшись на мягкие подушки. Сейчас, с закрытыми глазами, Эндрю чувствует слишком много. Чувства обострились, и каждый поцелуй, каждое движение лепестка, заставляет мурашки, хаотично носится по его телу, посылая маленькие разряды тока. Повязка не давит, не доставляет дискомфорта, Эндрю ощущает ее приятную мягкость на глазах. Руки сжимают шелковистую простынь. В голове не единой мысли. Эндрю слышит дыхание Нила, слышит движение лилии. Чувствует пыльцу на своем теле. И, черт возьми, Эндрю готов взорваться от такого количества чувств. Нил, тем временем, продолжает медленно исследовать тело Эндрю, с помощью цветка. Эндрю чувствует прикосновение к своему животу; лепестки очерчивают впадину, двигаясь вниз, прямо к возбужденному члену, который истекал смазкой. Эндрю на какое-то время отключился, совсем забыв, что лежит перед Нилом совершенно голый. Он — открытая книга. Он — оголенный нерв. Он абсолютно беззащитен. Но, тем не менее, Эндрю еще никогда не чувствовал себя в большей безопасности, чем сейчас. Губы Нила следуют за лепестками, согревая кожу. Его рука находит руку Эндрю, и он переплетает их пальцы, в незамысловатом танце. Для Эндрю это — опора. Рука Нила не дает сорваться. Он сам не замечает, как тело расслабляется еще больше, позволяя пастельным лепесткам ласкать его. Нил коротко целует Эндрю в бедро, а цветок замирает в нескольких миллиметрах от члена. Эндрю чувствует, что он рядом, но не чувствует касания. Но хочет почувствовать. Почувствовать, какого это. Бархат лилии обволакивает красноватую головку, изнывающего члена. И Эндрю вздрагивает, вздрагивает и испускает громкий стон. Это слишком. Слишком. Слишком хорошо. Тепло, внизу живота, начало разрастаться. Эндрю бросило в жар. Пальцы на ногах подогнулись. А лепестки продолжили исследовать его член, проходясь по каждой венке, остужая разгоряченную плоть. Прикосновение лилии прекратилось, а повязка исчезла с глаз. В комнате было темно, по стенам танцевал лунный свет. Эндрю почувствовал прикосновение горячих пальцев, которые очертили линию скулы. Большой палец прошелся по нижней губе, слегка надавливая. Эндрю открыл глаза и наткнулся на пронзающую синеву. В уголках глаз Нила собрались морщинки, из-за его широкой улыбки. — Хэй, — произнес он шепотом и, словно дуновение ветерка, прикоснулся к губам Эндрю. — Да или нет? Эндрю провел руками по спине Нила, поднимаясь к его волосам, чтобы слегка сжать их и оттянуть. Голова Нила качнулась назад, открывая вид на шею. Эндрю облизнул пересохшие губы и припал к яремной ямке. Нил испустил короткий вздох. Эндрю вновь вернулся, окунаясь в мягкость подушек и, на выдохе, прошептал: — Да. Лилия упала рядом, на соседнюю подушку, ярко контрастируя с темной наволочкой. Эндрю посмотрел на спокойное лицо Нила и прикрыл глаза, чувствуя как собственные ресницы подрагивают. Он услышал, как Нил открыл бутылек со смазкой, и Эндрю замер в ожидании. Эндрю закрыл глаза не из-за страха — ему понравилось ощущать, а не наблюдать. Он никогда в жизни, не чувствовал так много. Нил поцеловал головку члена Эндрю и начал ее посасывать, пока пальцем расслаблял сжатое колечко мышц. Руки Эндрю нашли свое пристанище в медных кудрях, которые находились в полнейшем хаосе. Кудряшки обвивали его длинные пальцы, укрывая в своих объятиях. Эндрю приоткрыл глаза лишь на мгновение, чтобы взглянуть на Нила. И то, что он увидел, определенно, отпечатается в его памяти надолго. Алые губы Нила, которые припухли от поцелуев, сейчас кольцом обхватывали член Эндрю; а голубые глаза, смотрели прямо на него. Тяжелое дыхание Эндрю смешалось с протяжным стоном, когда палец Нила протолкнулся в анус. Эндрю прикусил щеку изнутри и сильнее вжался в подушку, закрывая глаза — до белых пятен. Его бедра задвигались в такт, вместе с Нилом, насаживаясь на его палец. Вскоре, ощущение наполненности стало ярче. Нил добавил второй палец, продолжая трахать Эндрю, удерживая его бедра. Эндрю выгибался; с губ срывались сбивчивые стоны. Эндрю чувствовал запах Нила — он пах свежестью, скошенной травой по утрам. Эндрю чувствовал сладкий аромат лилии, которая лежала рядом с ним на подушке. Пальцы Нила скользнули, задевая комок нервов внутри и Эндрю простонал, параллельно шепча слова одобрения. Эндрю все также подмахивал бедрами, насаживаясь уже на три пальца. Пошлый хлюпающий звук смешивался с дыханием Эндрю, с его вскриками и словами Нила, который шептал ему, как он прекрасен. В такие моменты, Эндрю всегда накрывало смущение, но сейчас… он так много чувствовал, что чувство неловкости отошло на задний план. Чувство удовольствия полностью завладело Эндрю и он наслаждался… наслаждался тем, как приятная истома растекалась по дрожащему телу. Когда пальцы Нила покинули Эндрю, промелькнула вспышка разочарования; но Нил сцеловал ее с губ Эндрю, проводя языком по его нижней губе. Нил поменял их местами, оказываясь снизу. Колени, которыми Эндрю упирался в матрац, дрожали; но Нил поддерживал его тело в своих руках. Нил откинулся на подушки и окинул Эндрю взглядом, из-под опущенных ресниц. Сейчас, в темноте комнаты, его холодные голубые глаза, казались почти синими. Они мерцали под лунным светом, который озарял всю комнату и подсвечивал их обнаженные тела, на темных шелковых простынях. Под светом луны, кожа Эндрю казалась еще белее. — Ты — моя белая лилия, — руки Нила смыкаются на талии Эндрю, притягивая того ближе. — Ты потрясающий, — Нил выдыхает это в его губы, прежде чем захватить их в безумный ритм. Он целовал нежно, но при этом — страстно. Эндрю забрался на колени Нила, соединяя их тела, как два кусочка пазла. Они идеально подходили друг другу. Они не отвлекались от поцелуя, пока Эндрю, чуть привстав, взял член Нила и направил к своему входу. Эндрю прикусил нижнюю губу Нила, когда его член начал проталкиваться в сжатое колечко мышц. Нил немного отодвинулся от лица Эндрю, чтобы запомнить этот момент. Запомнить каждую эмоцию, на этом идеальном лице. Губы Эндрю были приоткрыты, поблескивали от слюны и припухли от поцелуев. Он медленно насаживался на член, привыкая к размеру, к наполненности, к ощущениям. Эндрю нравилось чувство наполненности, ему нравилось, как член Нила ощущался в нем. Руки Нила все еще лежали у него на талии. Шершавые ладони приятно царапали кожу. Эндрю задвигался. Каждый раз, как он опускался на член Нила, Эндрю чувствовал как тот его растягивает. Это было приятное ощущение, и его хотелось повторять снова и снова. — Эндрю, черт, ты так хорошо чувствуешься, — Нил мазнул кончиком носа по ключице Эндрю, все еще удерживая его за талию. Нил не давил — Эндрю сам задавал ритм. Руки Эндрю, которые обхватывали плечи Нила, скользнули к его рукам на талии. Эндрю переместил ладони Нила на свою задницу, надавливая, тем самым прося — настаивая. Ладони Нила сжали ягодицы Эндрю, оттягивая их в разные стороны и насаживая на свой член до упора. — Ах, да, — голова Эндрю откидывается назад, кадык дергается — Эндрю сглатывает. Он чувствует, как губы Нила осыпают его шею поцелуями, словно тысяча бархатных лепестков. Член Эндрю трется о живот Нила, и Эндрю чувствует его пульсацию. Боже, он уже на пределе. Но он не хочет, чтобы эта ночь заканчивалась. Он не хочет, чтобы Нил прекращал его медленно трахать, осыпая поцелуями. Но это неизбежно — Эндрю кончает на пресс Нила, с громким вскриком и его именем на губах. Нил останавливается, собираясь вытащить свой член, но Эндрю его задерживает, прижимаясь еще ближе, сталкиваясь губами. — Нет, продолжай, — шепчет Эндрю. — Продолжай трахать меня. Я хочу, чтобы ты кончил во мне. Стон Нила теряется во рту Эндрю, который шепчет слова одобрения. Нил возобновляет движения, сталкивая их бедра. И уже через пару минут, кончает, сжимая ягодицы Эндрю. Какое-то время они приходят в себя, пытаясь выровнять дыхание. Член Нила все еще в Эндрю; но вот Нил приподнимает его тело и вытаскивает член. Эндрю что-то недовольно бурчит, ощутив чувство пустоты. Слышится копошение — Нил снимает презерватив, завязывая и убирая его. Эндрю наваливается на Нила, смазывая свою сперму с его живота. Он чувствует, как Нил дарит ему поцелуй в макушку и обнимает за плечи, поглаживая. — Нам нужно в душ, — голос Нила охрипший, шепот звучит слишком громко, врываясь в опустевшую голову Эндрю. — Угу, — Эндрю чувствует как проваливается в сон, не в состоянии с этим что-нибудь сделать. Он чувствует запах Нила, он чувствует его дыхание, его горячую кожу, под своими пальцами. Утыкаясь своим холодным носом в его шею, он слышит тихий смех Нила; и чувствует, как он обнимает его крепче. — Спи, моя прекрасная лилия, — это последнее, что слышит Эндрю, находясь на границе сна.***
Белая лилия, Казалась холодной и мрачной когда-то. Пока лучи солнца, в морозный денек, Ее лепестки не обняли теплом.