Белые вспышки предательства

— Отпираться, видимо, бессмысленно. Понимаю.– Леголас потупил взгляд. Страх, что подруга теперь оттолкнет его, липким пятном медленно растекался внутри. —Эй!– Тауриэль, словно догадавшись, о чем он думает, склонила голову, заглянула в голубые глаза. Бесконечное отчаяние, которое в них плескалось, на мгновение передалось ей, и она, не раздумывая, обхватила широкие плечи, крепко сжимая принца в теплых объятиях.– О чем ты думаешь, mellon? — Теперь ты можешь относиться ко мне, как считаешь нужным,– он отстранился и, поджав под себя ноги, устремил взгляд на водную рябь.– Но у меня есть последняя просьба. Об этом никто не должен знать. — Леголас! – девушка резко поддалась вперед, не позволяя увеличить дистанцию.– Что бы не происходило, что бы ты не сделал, я всегда буду на твоей стороне. Всегда буду с тобой, слышишь?– она пыталась поймать его блуждающий по горизонту взгляд. Губы принца тронула легкая улыбка. — В тебе никогда не стоит сомневаться. Но как ты…? — Видел бы ты себя со стороны, Леголас.– эльфийка прищурилась, словно пытаясь прочесть его мысли.– Да у тебя же на лице все написано. Как же я не замечала этого раньше? Все эти слишком долгие взгляды в его сторону. Его портрет в шкафу с книгами на третьей полке. Между книгами слева,– на этих словах принц едва сумел подавить смущенную улыбку,– А та диадема, которую он надевает при любом удобном случае? — Остается только уповать на то, что больше этого никто не заметит. — Ты мне больше, чем друг, Леголас,– Тауриэль накрыла его руку своей, сплела их пальцы.– Ты для меня как брат. Никто не знает тебя лучше, чем я. – она упала спиной на мягкую траву и продолжила.– А теперь расскажи мне, что между вами происходит. Ходишь потерянный, словно в воду опущенный. — Если бы я знал ,– эльф последовал примеру девушки, опустившись на землю. – Непонимание следует за мной по пятам. Он хочет оттолкнуть, пытается доказать, что у него нет ответных чувств. Хочет женить меня.– в словах слышалась отчаянная горечь. — А ты? — А я люблю его больше жизни. И если он найдет мне невесту, я лучше умру. — Тише, Леголас. Не бросайся такими словами. К тому же утром я слышала кое-что от стражи. И боюсь, это что-то тебе придется не по нраву. Принц перекатился набок, устремив на девушку заинтересованный взгляд. — Сегодня прибудет Владыка Элронд.– она запнулась.– С дочерью. Сердце неприятно затрепыхалось, отбивая отчаянный ритм по ребрам. — Значит ли это…– блондин закрыл глаза, пытаясь справиться с нарастающей тревогой. — Леголас, – шепот подруги успокаивал.– Если он любит тебя, то не отдаст кому-либо. Я уверена. Принц молчал. Со всех сторон доносилось приятное щебетание. Одна из птиц спорхнула с низкой ветки, приземляясь совсем рядом. Парень открыл глаза, равнодушно рассматривая неожиданную гостью. — Насчет любви… Не уверен… — От чего же? — С тех пор, как мы…– он протянул руку к птице, и она, взмахнув маленькими крыльями, устремилась вверх.– Я никогда от него этого не слышал. — Его чувства тоже можно понять, mellon,– она ласково погладила друга по голове. Безмятежный взгляд блуждал по высоким верхушкам деревьев. — Я так хочу убежать от всего этого, Тау. Больше всего на свете. Но так же хочу остаться с ним. Он словно поселился в моем сердце и властвует там. Ломает, крушит и рушит все живое, что осталось. — Ты сам властелин своего сердца. Так позаботься о нем,– девушка поднялась и, отряхнув одежду, протянула руку принцу.– А теперь пойдем. Наверняка Арагорн и Анорион волнуются… Леголас обреченно вздохнул, следуя за подругой. — Ты присмотрись к Арагорну.– Тауриэль лукаво улыбнулась. —Ты, верно, шутишь,– Леголас бросил ей хмурый взгляд, но, наткнувшись на веселую ухмылку, продолжил.– А ты присмотрись к Анориону. Девушка беззлобно рассмеялась. — Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты говоришь серьезно. Остаток пути они проделали, подначивая и толкая друг друга из стороны в сторону. На душе Леголаса стало заметно теплее. Поддержка подруги пришлась, как не зря кстати. *** Принц лавировал между коридорами, направляясь в королевские покои. От злости кровь, казалось, раскалилась до предела. Вокруг стояла тишина, но в ушах грохотал стук собственного сердца. От всепоглощающего шума он не заметил, как рука, вынырнувшая из угла, рванула его на себя, вызвав возмущенный выдох. Перед ним стоял Арагорн. Он прижал эльфа к стене, отрезая путь к отступлению. — Совсем обезумел?– зло прошипел парень. — Я вижу, с тобой что-то не так,– человек мягко огладил его плечи, чуть сжимая.– А еще вижу, что ты открыл правду Тауриэль. — Убери руки,– спокойно проговорил Леголас. — Не могу, – просто ответил Арагорн,– Кем бы не была твоя возлюбленная, она делает тебе больно,– он слегка приблизился, пристально глядя на чужие губы,– Я не сделаю,– чуть слышный шепот и смазанный поцелуй в плечо.– Ничего не сделаю, пока не попросишь. — Я прошу убрать руки, Арагорн. Немедленно! – в глазах полыхал пожар ярости, а пальцы мелко дрожали. Мужчина разжал хватку, и Леголас небрежно отпихнул от себя горячие ладони. — Что ты устроил?– голос звучал холодно , а взглядом можно было резать метал. — Леголас,– вкрадчиво начал Арагорн,–Я просто хотел сказать… Мое сердце разрывается на части. Я…только и могу думать, что о тебе. У меня есть чувства. Очень сильные… чувства. — Я знаю,– блондин смягчил свой тон, и взгляд его потеплел,– Я не слепой. Вижу, что ты пытаешься мне показать. Но говорю нет. Ты должен это понять. У меня нет к тебе никаких чувств, кроме дружеских. Прости. К сожалению, мы отнюдь не всегда получаем то, чего желаем. Принц равнодушно обошел оставшегося одного Арагорна и стрелой устремился дальше по коридору. У входа в покои отца решительный запал поубавился, и на смену ему пришла ледяная пустота. Что сказать? Подтвердятся ли страшные опасения? А если и так, то что ему говорить? Как отпираться? И снова масса вопросов, ответы на которые он вряд ли получит за этой дверью. Пару раз глубоко вдохнув, Леголас нерешительным жестом постучал и мягко толкнул дверь. Трандуил сидел за столом, со скучающим видом рассматривая исписанные свитки. Рядом с ним стоял хрустальный бокал, до краев наполненный вином. Король, не отрывая взгляда, коротко проговорил. — Почему ты вошел без разрешения? Принц лишь резко выпалил. — Для чего сюда направляется Владыка Элронд? — А, ты уже знаешь…– отец лишь слегка поднял глаза, глядя на сына поверх одного из свитков. — Разговор предстоит серьезный, Аdar.– Леголас приблизился к нему вплотную. — Не смей так со мной разговаривать!– грозный голос и все такой же взгляд на бумагу,– Он уже прибыл, и вечером у нас ужин. Тебе представят Арвен. Худшие опасения сбывались. Парень словно очутился в одном из своих кошмаров. — Что? – тихий вздох. Пальцы снова начали дрожать. — Ступай. Увидимся вечером. Непомерное равнодушие в голосе резало глубже самого острого меча. Леголас напряженно кусал внутреннюю часть щеки. Изящные пальцы отца все так же бережно держали свиток. — Аdar! – он грубо выхватил бумагу, отбросив ее на край стола. Не удержавшись, ни в чем неповинный свиток соскользнул вниз и приземлился на пол с тихим шелестом. Трандуил сжал кулаки. Казалось, прошла вечность перед тем, как рука мазнула воздух. Секунда - и на фарфоровой щеке расцвел алым цветком отпечаток ладони. Белые волосы взметнули в воздух. Цветные камни в них с громким звуком застучали друг об друга. Голова принца повисла подобно марионетке. — Как ты смеешь! – Король шипел ядовитой змеей. Леголас гордо выпрямился и откинул россыпь волос. Обнажая позорный след. — Зачем они здесь? – упрямо повторил принц. — Элронд хочет познакомить Арвен с тобой,– губы слегка дрогнули, но голос сквозил отрешенностью. — Или ты этого хочешь?– брови принца взметнулись вверх. — Мы оба. – Трандуил вернулся к столу. Медленно обхватил ножку бокала пальцами. Но взять его в руки было не суждено. Леголас перехватил запястье отца, прижимая к своей груди. — Послушай,– голос стал хриплый, а язык вовсе не слушался,— Послушай, Ada. Оно бьется лишь для тебя. – это были не просто слова. Отчаянная мольба. Король рванул руку, подавляя желание снова замахнуться. Леголас раскинул руки в стороны и улыбнулся. — Бей!– глаза предательски плыли от слез, но он гнал их прочь, часто моргая и до боли сдавливая челюсть, – Я в твоей власти, отец. Трандуил смотрел на обезумевшего отпрыска широко распахнутыми глазами. Мальчишка, очевидно, переходит все границы дозволенного. Но именно сейчас отчетливо видна вся его нескрываемая боль. На лице правителя не дрогнул ни один мускул, хотя внутри бушевал ураган. Он порывисто прижал сына к своей груди и тихо шепнул. — Так будет лучше, iôn-nîn. Мы должны с этим разобраться. Так нельзя. Принц стремительно терял остатки надежды, они утекали сквозь пальцы, подобно воде в его личном водопаде чувств. Он выскользнул из столь нужных и успокаивающих объятий и, обхватив ладонями прекрасное лицо, прижался своим лбом к чужому. — Ты не можешь так поступить, Ada,– от нахлынувших чувств Леголас едва справлялся со своим учащенным дыханием. Трандуил не мог найти в себе силы отстраниться. Но и оставлять все на самотек тоже не хотел. — Ты не понимаешь, iôn,– он бессознательно опустил раскрытую ладонь на поясницу сына, второй до боли вцепившись в его талию. — Поцелуй меня,– дрожащий голос, будто одинокий листик, что отчаянно треплет ветер. Вот-вот сорвется и улетит без возможности вернуться к своему родному дереву. Одинокий, потерянный,– Поцелуй меня. Прошу, Ada. Короля пугала эта растерянность. Никогда прежде он не был так неуверен. Замешательство и беспомощность не беспокоили его уже много невероятно долгих столетий. И вот перед ним стоит его сын, буквально умоляя о поцелуе. Таком желанном поцелуе для них обоих. — Я не понимаю, что делаю, Леголас,– окончательно выцветший голос выдавал крайнюю степень бессилия. Кто первым поддался вперед, было не разобрать. Леголас рвано вдохнул. Ресницы пропитались едва сдерживаемыми слезами. Язык отца мягко скользнул по зубам и уверенно юркнул внутрь. Он до багровых синяков стиснул пальцы на боках сына. Отголоски боли, едва заметной во всей купе чувств, слегка отрезвляли, но горячий поцелуй захлестывал жарким огнем. Принц беспорядочно хватался за плечи отца, медленно продвигаясь все выше. Безумно хотелось почувствовать жар его кожи. И когда он обхватил холодными от волнения руками горячую сильную шею, обоих словно пробило десятками искр. Трандуил с усилием оторвался от сына, заглянув тому в глаза, которые тот поспешно отвел, скрывая слипшиеся черные ресницы. — Ты все равно должен это сделать, iôn.–безысходность в голосе ощущалось неприятным горьким привкусом на языке,– Только так у меня получится отпустить тебя. Ты должен перестать быть моим… — Хватит! – Леголас прервал его поцелуем, отчаянно обхватив нижнюю губу отца. Впился в нее зубами. Король тихо втянул воздух сквозь зубы. Оба почувствовали кислый вкус метала, но это их не остановило. Продолжая исследовать и без того слишком знакомый рот, Леголас почувствовал, как все такая же теплая рука продвинулась вверх и теперь касалась кожи под свободной одеждой. — Прошу тебя, родной,– казалось, Трандуил никогда в своей жизни не был так слаб. Но плохо ли желать добра своему сыну, даже когда знаешь, что это разбивает ему сердце? — Тише,– шепнул принц, вновь приникая к желанным губам, словно к спасательному кругу. Он вырвет свое сердце, вытрясет душу, если этого потребует отец. Но жениться. Нет, этого допускать было нельзя. Это навсегда разлучит их без шанса вернуться назад. Они оба окончательно запутались в своих чувствах и желаниях. Но сейчас желание было лишь одно. Огромное желание, от которого в воздухе не оставалось ни капли прохлады. Стало невероятно душно. Казалось, воздух выжег пожар запретной любви, не оставляя места холоду. Однако Леголас был как кусочек льда. Этот контраст пугал. От волнения руки дрожали все больше, и он пропустил момент, когда развязал тугие завязки на одежде отца и прижался к нему в нестерпимой жажде. Он целовал везде, где только мог дотянуться. Грудь, плечи, шея. Чувство безнаказанности пьянило, и он легонько прикусил выпирающую ключицу. Следом облизнув, словно скрывая следы преступления. Трандуил зарылся пальцами в волосы сына, запутывая в них драгоценные камни. Нащупав один из алмазов, он пропустил его между пальцев, но не рассчитал своего напора. Маленький камушек упал на пол, откатившись под кровать. Плевать. Самая большая его драгоценность стояла напротив, покрывая жаркими поцелуями тело, холодными пальцами, создавая неимоверный контраст. Он сгреб в охапку свое светловолосое чудо и вновь захватив его губы в плен, толкнул того в сторону кровати. Путь был долгий. Ни один из них не хотел отрываться от другого ни на секунду. Леголас мягко опустился на белую перину. Король навис сверху. Волосы упали на лицо сыну, приятно щекоча и даруя ни с чем не сравнимый родной запах. Была ли возможность остановиться– нет. Сейчас, когда разум заволокло пеленой возбуждения, вокруг не существовало ничего. Лишь приятная тяжесть внизу живота и сладкая жажда прикосновений. Леголас тихо застонал в нетерпении и прикрыл глаза от подступившего стыда. — Смотри на меня, iôn-nîn,– Король провел кончиками пальцев по припухшим, зацелованным губам и томно выдохнул. Взглянув на отца, Леголас едва ли мог поверить увиденному. Во взгляде читалась самая искренняя и чистая любовь. Не было той маски равнодушия, что каждый раз скрывала его бесконечную любовь. Раскрасневшееся щеки и кончики острых ушей, влажные губы, частое дыхание, сбивчивый шепот. Все это было настолько родным и домашним, что теперь он видел не только Короля. Он видел отца, который любит его до безумия, без лжи и предательства с глупой женитьбой. Нахлынувшие нежные чувства были даже сильнее желания принадлежать любимому телом. Он принадлежал ему душой. Всецело и без остатка. Трандуил с присущей только ему грацией быстро стащил с сына одежду, возвращаясь к любимым губам. Леголас готов поклясться, что кроме него отец ни перед кем не был так обнажен. Телом– да, но не душой. Теперь Король избавился от одежды и сам, растворившись в чистом удовольствии касания их тел. Он прильнул к открытой шее, слегка оттягивая зубами тонкую кожу, и принц издал самый сладкий всхлип, переходящий в стон, когда пальцы Трандуила прошлись по твердым горошинам на груди. Леголас уперся лопатками в кровать, выгибаясь навстречу ощущениям. — Папочка! – дрожь в голосе пугала. Казалось, за ней последует град непрекращающихся слез в безмолвной мольбе не отпускать его не на секунду. Он притягивал Трандуила все ближе, цепляясь за шелковую копну волос. Яростно желал, что-бы тот немедленно вошел в него, заглушая сильную боль в сердце. От мыслей о пульсирующем члене отца внутри по телу пошли мурашки. Голова стала тяжелой, а в паху горячо ныло. Король мягко развел его ноги, устраиваясь между них, и провел крепкой рукой по напряженной плоти. Чуть сжимая пальцами, он растирал по всей длине выступающие капли. Леголас снова выгнулся, сминая руками простынь. Один палец скользнул внутрь, аккуратно растягивая и принц тихо застонал, кусая губы. — Мы слишком много этим занимаемся,– голос хриплый, а язык отказывается подчиняться,– Я не особо нуждаюсь подготовке. — Лишаешь меня удовольствия созерцать это прекрасное выражение нетерпения на твоем милом личике? – Трандуил неспешно добавил второй палец, слегка раздвигая тугие стенки,– К чему тебе лишняя боль, сын? Леголас печально подметил, что именно боль от предательства здесь определенно лишняя. Король уже и сам не понимал, как ему удавалось сохранять настолько невероятное в такой ситуации самообладание. Однако мысль упорхнула так же быстро, как и появилась. И пальцы выскользнули, уступая место требующему внимания члену. Вцепившись аккуратными ногтями в бедра своего принца, он входил осторожно, едва сдержав бешенный порыв толкнуться на всю длину. Леголас глядел на него из под пушистых ресниц и часто дышал. Толчок– и он снова протяжно застонал, кусая пальцы. Удовольствие в беспощадной схватке схлестнулось с поглощающей пустотой в душе. Внутри, казалось, рассыпалась груда искр, выжигая все органы потрясающим ощущением наполненности. Трандуил, потянувшись за поцелуем, откинул его руки, прижимая за запястья к кровати. Губы снова танцевали в медленном ритме нежных поцелуев. Иногда Король прекращал частые толчки, почти выходя из горячего тела. Леголас на это лишь растерянно шипел и сильнее прижимался к могучему телу, цепляясь за широкую спину. В затылок неприятно давили продолговатые камушки, окончательно запутавшиеся в паутине волос, подобно запутавшемуся в своих чувствах принцу. Отец снова поцеловал открытую бледную шею и тут же впился в нее зубами, оставляя заметный отпечаток на покрасневшей коже. Он окончательно потерялся в ощущениях. Заблудился в лабиринте собственных страхов без возможности продвинуться навстречу желаниям. Стонущий под ним сын, сжимающий снизу тугим кольцом, развращал и так уж пропащую душу без малейшего шанса на воскрешение. Безумные представления о том, что его сможет касаться кто-то другой, разрывали сердце на мелкие кровоточащие кусочки. Здравые мысли пытались уцепиться за остатки самообладания, но опаляющий повсюду жар не давал возможности сосредоточиться на чем-то, кроме жаждущего возбуждения. Этого нельзя было допускать с самого начала. О, Эру, когда же прекратится это помешательство? Трандуил ускорил темп и сам не заметил, как в накатившей волне удовольствия опустил голову на грудь сына, заходясь протяжными стонами. Леголас, казалось, никак не мог насытиться, остервенело покачивая бедрами навстречу. Оба были близки. Непомерно близки к разрядке. К ошеломительному возгоранию. Принц не переставал звать отца, практически задыхаясь от хриплых стонов. Король снова обхватил, словно налитый свинцом член сына, но тот накрыл его пальцы своей дрожащей ладонью, задавая свой темп. Пару четких движений – и Леголас бурно выплеснул все свое напряжение, перепачкав их скрещенные руки. — Ada!– выкрикнул он в последний раз, откидывая голову на подушки. Трандуил последовал за ним. И без того крепко сжимающее кольцо мышц стало еще уже. Тяжело дыша, он излился глубоко внутрь собственного сына, не в силах себя сдержать. Чувствовать семя отца внутри было до невыносимого приятно. Чувство обволакивающей эйфории снова захлестнуло с грандиозным размахом. Король откатился на спину, дыша загнанным зверем. Изъясняться было сложно. Прижимая дрожащие пальцы к вискам, он аккуратно помассировал их и тихо проговорил. — Уходи. Звенящая пустота внутри переполнила до краев сосуд под названием сердце. Леголас повернулся к отцу, всматриваясь в гордый профиль. — Скажешь, была ошибка? — Скажу: уходи и приведи себя в порядок. Вечером состоится ужин, на который ты обязан явиться. Принц снова прикусил внутреннюю сторону щеки. Из еще не затянувшейся ссадины выступила кровь. Небрежно нацепив свои заметно мятые вещи, он выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью. Трандуил взглянул на скомканную половину кровати, где мгновение назад лежал самый желанный на свете эльф. Нежно провел пальцами по сбившейся простыни и грубо смял ее до побелевших костяшек.